Новости от 22 мая 2020 года из блога, посвященного практике в Европейском суде по правам человека ЕСПЧ
Постановление ЕСПЧ от 03 октября 2019 года по делу "Пастерс против Германии (Pastors v. Germany)" (жалоба N 55225/14).
В 2014 году заявителю была оказана помощь в подготовке жалобы. Впоследствии жалоба была коммуницирована Германии.
По делу успешно рассмотрена жалоба на право на справедливое судебное разбирательство по делу. По делу допущено нарушение требований пункта 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА
Заявитель являлся членом парламента и председателем Национальной демократической партии Германии в ландтаге земли "Мекленбург - Передняя Померания". Он был осужден судом первой инстанции за непочтение к памяти о павших и за распространение не соответствующих действительности высказываний в своей речи в парламенте. Региональный суд, заседая в качестве суда второй инстанции, отклонил жалобу заявителя по вопросам фактов и права как явно необоснованную, заново установив обстоятельства дела. Заявитель подал жалобу в апелляционный суд. После того как заявитель узнал о том, что один из трех судей, ответственных за отклонение его жалобы, был женат на судье, рассматривавшей дело в суде первой инстанции, заявитель подал жалобу на предвзятость суда. Апелляционный суд при участии указанного в жалобе судьи отклонил жалобы на предвзятость и по вопросам фактов и права как явно необоснованные. Еще одна коллегия судей апелляционного суда впоследствии отклонила жалобу заявителя на предвзятость суда.
ВОПРОСЫ ПРАВА
По вопросу соблюдения статьи 10 Конвенции. В делах, связанных с отрицанием факта Холокоста, независимо от того, применял ли Европейский Суд статью 17 Конвенции непосредственно, объявляя жалобу неприемлемой ratione materiae или вместо этого признавая применимость статьи 10 Конвенции и применяя статью 17 Конвенции на более поздней стадии, когда он рассматривал необходимость предполагаемого вмешательства, решение принималось отдельно в каждом случае и зависело от обстоятельств конкретного дела.
В деле заявителя, с одной стороны, его высказывания продемонстрировали его презрение к жертвам Холокоста, что говорило в пользу несовместимости жалобы ratione materiae с положениями Конвенции. С другой стороны, высказывания были сделаны членом парламента в ходе заседания парламента, поэтому они пользовались повышенной степенью защиты и любое вмешательство требовало самой тщательной проверки со стороны Европейского Суда.
Региональный суд процитировал и оценил речь заявителя полностью. Суд представил свои рассуждения в трех направлениях: заявитель включил отрицание Холокоста в свою речь, значительные части которой не затрагивали вопросы, регулируемые уголовным правом, как если бы он внес "каплю яда в стакан воды, надеясь, что его не обнаружат сразу"; части выступления заявителя, которые не затрагивали уголовно наказуемые вопросы, не могли смягчить, скрыть или обелить квалифицированное отрицание Холокоста; заявитель хотел передать свою позицию именно таким образом, как ее понял региональный суд, по мнению объективного наблюдателя.
Европейский Суд придал основополагающее значение тому факту, что заявитель заранее составил свою речь, умышленно выбрав слова и прибегнув к завуалированности текста, чтобы его высказывание дошло до аудитории. Именно со ссылкой на этот аспект дела статья 17 Конвенции приобретала значимую роль, несмотря на то, что, казалось, статьи 10 Конвенции была применима к делу. Заявитель использовал свое право на свободу выражения мнения с целью распространения идей, противоречащих тексту и духу Конвенции. Данный момент очень осложнял оценку необходимости вмешательства.
Хотя вмешательство в право на свободу выражения мнения требовало тщательного рассмотрения, когда дело касалось высказываний, сделанных избранными представителями парламента, речи, озвученные по такому сценарию, заслуживали незначительной (если вообще какой-либо) защиты, если их содержание противоречило демократическим ценностям конвенционной системы. Осуществление права на свободу выражения мнения даже в парламенте влекло за собой "обязанности и ответственность", указанные в пункте 2 статьи 10 Конвенции. В этом контексте парламентская неприкосновенность предполагала расширенную, но небезграничную защиту высказываний, произнесенных в парламенте.
Заявитель умышленно сказал неправду, чтобы опорочить евреев и оправдать преследования, которым они подвергались во время Второй мировой войны. Рассматриваемые высказывания заявителя нанесли ущерб достоинству еврейского народа в такой степени, которая оправдывала уголовно-правовую реакцию. Даже при том, что назначенное заявителю наказание в виде восьми месяцев лишения свободы условно не являлось незначительным, власти Германии привели относящиеся к делу и достаточные причины и не вышли за пределы предоставленной им свободы усмотрения. Следовательно, вмешательство было пропорционально поставленной законной цели и, таким образом, являлось "необходимым в демократическом обществе", соответственно, отсутствовали признаки нарушения статьи 10 Конвенции.
РЕШЕНИЕ
Жалоба в части, касающейся статьи 10 Конвенции, объявлена неприемлемой для рассмотрения по существу как явно необоснованная.
По поводу соблюдения пункта 1 статьи 6 Конвенции. Те факты, что два судьи состояли в браке и каждый из супругов рассматривал дело заявителя на своем уровне юрисдикции, могли послужить поводом для сомнений в беспристрастности суда.
Что касается процедуры обеспечения беспристрастности, апелляционный суд с участием судьи, в отношении которого был подан отвод, рассмотрел как жалобу заявителя на пристрастность суда, так и его жалобу по вопросам фактов и права. Согласно законодательству Германии жалоба на предвзятость суда по умолчанию должна была быть рассмотрена без участия указанного в жалобе судьи. Однако законодательство Германии предусматривало исключения. Хотя в задачу Европейского Суда не входило толкование законодательства Германии, сложно понять, как жалоба заявителя на пристрастность суда могла быть названа "полностью непригодной" к рассмотрению, как того требовало соответствующее исключение. Жалоба заявителя на пристрастность суда не могла считаться оскорбительной или не относящейся к делу, поскольку могло иметь место проявление недостаточной беспристрастности. Участие судьи в рассмотрении поданной против него жалобы на пристрастность суда не могло рассеять те сомнения, какие могли иметь место.
Европейский Суд ранее устанавливал, что недостаток беспристрастности в уголовном процессе не считался исправленным в случаях, когда вышестоящий суд не отменял решение нижестоящего суда, вынесенного судьей или составом суда, не отвечавшим требованию беспристрастности. В отличие от дела заявителя, в котором объективное обоснование сомнения заявителя в отношении судей, рассматривавших его жалобу по вопросам фактов и права, в основном являлось результатом выбранной процедуры, нарушения принципа беспристрастности, рассмотренные Европейским Судом в более ранних делах, были либо более серьезными, либо последующие решения не содержали существенных доводов в ответ на жалобу заявителя на пристрастность суда, следовательно, не исправляя допущенное нарушение.
В деле заявителя последующее решение о пересмотре было вынесено не вышестоящим судом, а, скорее, коллегией из трех судей того же суда, которые не участвовали ранее в рассмотрении дела заявителя. Вынесенное решение не влекло полной оценки жалобы заявителя по вопросам фактов и права и не отклоняло жалобу как явно необоснованную, но ограничилось вопросом о том, были ли судьи, участвовавшие в вынесении решения, пристрастны. Однако если бы решение о пересмотре было вынесено в пользу заявителя, ходатайство заявителя о выступлении в суде впоследствии должно было быть рассмотрено другими судьями. Таким образом, обращение заявителя находилось под контролем судебного органа, имеющего достаточную юрисдикцию с обеспечением гарантий, предусмотренных статьей 6 Конвенции.
В заключение заявитель не представил конкретных аргументов, почему профессиональный судья, состоящий в браке с другим профессиональным судьей, должен был быть пристрастен при рассмотрении того же дела на ином уровне юрисдикции, что не повлекло за собой пересмотр решения нижестоящего суда, вынесенного с участием другого супруга. Апелляционный суд привел достаточные объяснения в ответ на доводы заявителя. Участие судьи в принятии решения по поданной против него жалобе на пристрастность суда было исправлено последующим рассмотрением по существу жалобы на пристрастность суда, в отношении которой заявитель представил те же доводы, отдельной коллегией судей того же суда. Отсутствовали объективно обоснованные сомнения в беспристрастности апелляционного суда.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
По делу не было допущено нарушения требований пункта 1 статьи 6 Конвенции (принято четырьмя голосами "за" при трех "против").
Источник публикации: https://espchhelp.ru/blog/3303-pasters-protiv-germanii .
Urteil des EGMR vom 3. Oktober 2019 in der Rechtssache Pastors gegen Deutschland (Beschwerde Nr. 55225/14).
2014 wurde der Antragsteller bei der Vorbereitung der Beschwerde unterstützt. Anschließend wurde die Beschwerde an Deutschland weitergeleitet.
In diesem Fall wurde die Beschwerde über das Recht auf ein faires Verfahren erfolgreich geprüft. Der Fall hat gegen die Anforderungen von Artikel 6 Absatz 1 der Konvention zum Schutz der Menschenrechte und Grundfreiheiten verstoßen.
Umstände des Falles
Der Beschwerdeführer war Abgeordneter und Vorsitzender der Nationalen Demokratischen Partei im Landtag Mecklenburg-Vorpommern. Er wurde vom erstinstanzlichen Gericht wegen Missachtung der Erinnerung an die Gefallenen und wegen der Verbreitung unwahrer Aussagen in seiner Rede im Parlament verurteilt. Das Landgericht, das als zweitinstanzliches Gericht fungierte, wies die Beschwerde des Beschwerdeführers in Bezug auf Tatsachen und Gesetze als offensichtlich unbegründet zurück und stellte die Umstände des Falles wieder her. Der Beschwerdeführer legte Berufung beim Berufungsgericht ein. Nachdem der Beschwerdeführer herausgefunden hatte, dass einer der drei Richter, die für die Zurückweisung seiner Beschwerde verantwortlich waren, mit einem Richter verheiratet war, der den Fall vor Gericht prüfte, beschwerte sich der Beschwerdeführer über die Befangenheit des Gerichts. Das Berufungsgericht wies unter Beteiligung des in der Beschwerde angegebenen Richters die Beschwerden über Befangenheit in Tatsachen- und Rechtsfragen als offensichtlich unbegründet zurück. Eine andere Jury des Berufungsgerichts wies daraufhin die Beschwerde des Beschwerdeführers über die Befangenheit des Gerichts zurück.
FRAGEN DES RECHTS
In Bezug auf die Einhaltung von Artikel 10 des Übereinkommens. In Fällen, in denen es um die Leugnung des Holocaust geht, ob der Gerichtshof Artikel 17 der Konvention direkt angewandt, die Anwendung für unzulässig erklärt oder stattdessen die Anwendbarkeit von Artikel 10 der Konvention anerkannt und Artikel 17 der Konvention zu einem späteren Zeitpunkt angewendet hat, wenn er dies für erforderlich hielt Intervention wurde die Entscheidung jeweils separat getroffen und hing von den Umständen des Einzelfalls ab.
Im Fall des Beschwerdeführers zeigten seine Erklärungen einerseits seine Verachtung für die Opfer des Holocaust, die für die Unvereinbarkeit der Beschwerde ratione materiae mit den Bestimmungen des Übereinkommens plädierten. Auf der anderen Seite wurden die Erklärungen von einem Abgeordneten während der parlamentarischen Sitzung abgegeben, weshalb sie ein hohes Maß an Schutz genossen und jede Einmischung die gründlichste Prüfung durch den Europäischen Gerichtshof erforderte.
Das Landgericht zitierte und bewertete die Rede des Beschwerdeführers vollständig. Das Gericht legte seine Argumentation in drei Richtungen vor: Der Beschwerdeführer bezog die Leugnung des Holocaust in seine Rede ein, in der wesentliche Teile nicht strafrechtlich geregelt waren, als hätte er „einen Tropfen Gift in ein Glas Wasser eingebracht, in der Hoffnung, dass sie nicht sofort entdeckt würden“; Teile der Rede des Beschwerdeführers, die sich nicht mit Strafsachen befassten, konnten die qualifizierte Leugnung des Holocaust nicht mildern, verschleiern oder tünchen. Der Beschwerdeführer wollte seine Position genau so vermitteln, wie es das Landgericht nach Ansicht des objektiven Beobachters verstanden habe.
Der Gerichtshof legte von grundlegender Bedeutung darauf, dass der Beschwerdeführer seine Rede im Voraus vorbereitet, absichtlich Wörter ausgewählt und auf einen verschleierten Text zurückgegriffen hatte, damit seine Erklärung das Publikum erreichte. In Bezug auf diesen Aspekt des Falles nahm Artikel 17 des Übereinkommens eine bedeutende Rolle ein, obwohl Artikel 10 des Übereinkommens anscheinend auf den Fall anwendbar war. Der Beschwerdeführer nutzte sein Recht auf freie Meinungsäußerung, um Ideen zu verbreiten, die gegen den Text und den Geist des Übereinkommens verstoßen. Dieser Moment erschwerte die Beurteilung des Interventionsbedarfs erheblich.
Obwohl die Beeinträchtigung des Rechts auf freie Meinungsäußerung bei Erklärungen von gewählten Vertretern des Parlaments sorgfältig geprüft werden musste, verdienten die in diesem Szenario gehaltenen Reden wenig (wenn überhaupt) Schutz, wenn ihr Inhalt den demokratischen Werten des Konventssystems widersprach. Die Ausübung des Rechts auf freie Meinungsäußerung auch im Parlament brachte die in Artikel 10 Absatz 2 des Übereinkommens genannten „Pflichten und Verantwortlichkeiten“ mit sich. In diesem Zusammenhang implizierte die parlamentarische Immunität eine erweiterte, aber nicht unbegrenzte Verteidigung der im Parlament abgegebenen Erklärungen.
Der Beschwerdeführer hat absichtlich gelogen, um die Juden zu diffamieren und die Verfolgung zu rechtfertigen, die sie während des Zweiten Weltkriegs erlitten haben. Die geprüften Erklärungen des Beschwerdeführers beeinträchtigten die Würde des jüdischen Volkes so sehr, dass sie die strafrechtliche Reaktion rechtfertigten. Obwohl die gegen den Beschwerdeführer verhängte Strafe in Form einer Freiheitsstrafe von acht Monaten bedingt nicht unerheblich war, führten die deutschen Behörden relevante und ausreichende Gründe an und gingen nicht über das ihnen eingeräumte Ermessen hinaus. Folglich stand die Einmischung in einem angemessenen Verhältnis zu dem festgelegten legitimen Ziel und war daher „in einer demokratischen Gesellschaft notwendig“. Dementsprechend gab es keine Anzeichen für einen Verstoß gegen Artikel 10 der Konvention.
ENTSCHEIDUNG
Die Beschwerde nach Artikel 10 des Übereinkommens wird als offensichtlich unbegründet für unzulässig erklärt.
In Bezug auf die Einhaltung von Artikel 6 Absatz 1 des Übereinkommens. Die Tatsache, dass die beiden Richter verheiratet waren und jeder der Ehegatten den Fall des Beschwerdeführers auf seiner Zuständigkeitsebene untersuchte, hätte Zweifel an der Unparteilichkeit des Gerichts aufkommen lassen können.
In Bezug auf das Verfahren zur Gewährleistung der Unparteilichkeit prüfte das Berufungsgericht unter Beteiligung des Richters, gegen den die Anfechtung eingereicht wurde, sowohl die Beschwerde des Beschwerdeführers über die Befangenheit des Gerichts als auch seine Beschwerde zu Tatsachen- und Rechtsfragen. Nach deutschem Recht sollte eine Versäumnisbeschwerde ohne Beteiligung eines Richters geprüft werden. Das deutsche Recht sah jedoch Ausnahmen vor. Obwohl die Aufgabe des Gerichtshofs nicht darin bestand, das deutsche Recht auszulegen, ist es schwer zu verstehen, wie die Beschwerde des Beschwerdeführers über die Befangenheit des Gerichts als "völlig ungeeignet" für die Prüfung bezeichnet werden könnte, wie dies in der jeweiligen Ausnahme vorgeschrieben ist. Die Beschwerde des Beschwerdeführers über die Unparteilichkeit des Gerichts konnte nicht als anstößig oder irrelevant angesehen werden, da es an Unparteilichkeit mangeln könnte. Die Beteiligung des Richters an der Prüfung der Beschwerde gegen die Befangenheit des Gerichts konnte die möglicherweise aufgetretenen Zweifel nicht zerstreuen.
Der Gerichtshof hat zuvor festgestellt, dass ein Mangel an Unparteilichkeit im Strafverfahren nicht als korrigiert angesehen wurde, wenn ein höheres Gericht eine Entscheidung eines niedrigeren Gerichts, die von einem Richter oder einem Gremium getroffen wurde und das Erfordernis der Unparteilichkeit nicht erfüllte, nicht rückgängig gemacht hat. Im Gegensatz zum Fall des Beschwerdeführers, in dem die objektive Rechtfertigung der Zweifel des Beschwerdeführers an den Richtern, die seine Beschwerde in Bezug auf Tatsachen und Gesetze geprüft hatten, hauptsächlich auf das gewählte Verfahren zurückzuführen war, waren die vom Gerichtshof in früheren Fällen geprüften Verstöße gegen den Grundsatz der Unparteilichkeit entweder schwerwiegender oder schwerwiegender Die nachfolgenden Entscheidungen enthielten keine wesentlichen Gründe für die Beschwerde des Beschwerdeführers über die Befangenheit des Gerichts, ohne den Verstoß zu korrigieren.
Im Fall des Beschwerdeführers wurde die spätere Überprüfungsentscheidung nicht von einem höheren Gericht getroffen, sondern von einem Gremium aus drei Richtern desselben Gerichts, die zuvor nicht an der Prüfung des Falles des Beschwerdeführers teilgenommen hatten. Die Entscheidung beinhaltete keine vollständige Bewertung der sachlichen und rechtlichen Beschwerde des Beschwerdeführers und wies die Beschwerde nicht als offensichtlich unbegründet ab, sondern beschränkte sich auf die Frage, ob die an der Entscheidung beteiligten Richter voreingenommen waren. Wenn jedoch die Entscheidung über die Überprüfung zugunsten des Beschwerdeführers getroffen worden wäre, müsste der Antrag des Beschwerdeführers, vor Gericht zu erscheinen, später von anderen Richtern geprüft werden. Somit stand die Beschwerde des Beschwerdeführers unter der Kontrolle einer Justizbehörde mit ausreichender Zuständigkeit und Garantien gemäß Artikel 6 des Übereinkommens.
Zusammenfassend brachte der Beschwerdeführer keine konkreten Argumente vor, warum ein mit einem anderen Berufsrichter verheirateter Berufsrichter voreingenommen sein sollte, wenn er denselben Fall auf einer anderen Zuständigkeitsebene prüfte, was keine Überprüfung einer Entscheidung eines niedrigeren Gerichts unter Beteiligung eines anderen Ehegatten zur Folge hatte. Das Berufungsgericht gab als Antwort auf die Argumente des Beschwerdeführers ausreichende Erklärungen ab. Die Beteiligung des Richters an der Entscheidung über die Beschwerde gegen die Befangenheit des Gerichts wurde durch die anschließende Prüfung der Begründetheit der Befangenheit des Gerichts, bei der der Beschwerdeführer dieselben Argumente vorbrachte, durch eine separate Jury desselben Gerichts korrigiert. Es gab keine objektiv begründeten Zweifel an der Unparteilichkeit des Berufungsgerichts.
AUFLÖSUNG
Es gab keinen Verstoß gegen die Anforderungen von Artikel 6 Absatz 1 des Übereinkommens (angenommen mit vier Stimmen und drei Gegenstimmen).
Quelle der Veröffentlichung: https://espchhelp.ru/blog/3302-pastors-gegen-deutschland .
ECHR judgment of 3 October 2019 in the case of Pastors v. Germany (application No. 55225/14).
In 2014, the applicant was assisted in preparing the application. Subsequently, the application was communicated to Germany.
In the case, the application on the right to a fair trial was successfully considered. The case has violated the requirements of paragraph 1 of Article 6 of the Convention for the Protection of Human Rights and Fundamental Freedoms.
Circumstances of the case
The applicant was a member of parliament and the chairman of the German National Democratic Party in the Landtag of Mecklenburg-Vorpommern. He was convicted by the court of first instance for disrespect for the memory of the fallen and for the dissemination of untrue statements in his speech in parliament. The regional court, sitting as a court of second instance, dismissed the applicant's complaint regarding facts and law as manifestly ill-founded, re-establishing the circumstances of the case. The applicant appealed to the court of appeal. After the applicant found out that one of the three judges responsible for dismissing his complaint was married to a judge who examined the case in the trial court, the applicant complained about the bias of the court. The Court of Appeal, with the participation of the judge indicated in the complaint, dismissed the complaints of bias on issues of fact and law as manifestly unfounded. Another panel of judges of the court of appeal subsequently dismissed the applicant's complaint about the bias of the court.
QUESTIONS OF LAW
Regarding compliance with article 10 of the Convention. In cases involving Holocaust denial, whether the Court directly applied Article 17 of the Convention, declaring the application inadmissible ratione materiae or instead recognizing the applicability of Article 10 of the Convention and applying Article 17 of the Convention at a later stage when it considered the need for intervention, the decision was made separately in each case and depended on the circumstances of the particular case.
In the applicant's case, on the one hand, his remarks demonstrated his contempt for the victims of the Holocaust, which argued in favor of the incompatibility of the complaint ratione materiae with the provisions of the Convention. On the other hand, the statements were made by a member of parliament during the parliamentary session, therefore they enjoyed a high degree of protection and any interference required the most thorough examination by the European Court.
The regional court quoted and evaluated the applicant's speech in full. The court presented its reasoning in three directions: the applicant included Holocaust denial in his speech, significant parts of which did not address issues regulated by criminal law, as if he had introduced “a drop of poison into a glass of water, hoping that they would not be discovered immediately”; parts of the applicant’s speech that did not address criminal matters could not mitigate, obscure or whitewash the qualified Holocaust denial; the applicant wanted to convey his position in exactly the way that the regional court understood it, according to the objective observer.
The Court attached fundamental importance to the fact that the applicant had prepared his speech in advance, deliberately choosing words and resorting to a veiled text so that his statement reached the audience. It was with reference to this aspect of the case that Article 17 of the Convention took on a significant role, although it seemed that Article 10 of the Convention was applicable to the case. The applicant used his right to freedom of expression in order to disseminate ideas contrary to the text and spirit of the Convention. This moment greatly complicated the assessment of the need for intervention.
Although the interference with the right to freedom of expression required careful consideration when it came to statements made by elected representatives of parliament, speeches made in this scenario deserved little (if any) protection if their content was contrary to the democratic values of the Convention system. The exercise of the right to freedom of expression, even in parliament, entailed the “duties and responsibilities” referred to in article 10, paragraph 2, of the Convention. In this context, parliamentary immunity implied an expanded, but not unlimited defense of statements made in parliament.
The applicant deliberately told a lie in order to defame the Jews and justify the persecution that they suffered during the Second World War. The applicant’s statements under review prejudiced the dignity of the Jewish people to such an extent that they justified the criminal law reaction. Even though the punishment imposed on the applicant in the form of eight months of imprisonment was conditionally not insignificant, the German authorities cited relevant and sufficient reasons and did not go beyond the discretion granted to them. Consequently, the interference was proportionate to the legitimate aim set and, thus, was “necessary in a democratic society”, accordingly, there were no signs of violation of Article 10 of the Convention.
DECISION
The complaint under Article 10 of the Convention is declared inadmissible as being manifestly ill-founded.
Concerning compliance with article 6, paragraph 1, of the Convention. The facts that the two judges were married and each of the spouses examined the applicant’s case at their level of jurisdiction could have raised doubts about the impartiality of the court.
As regards the procedure for ensuring impartiality, the appeal court with the participation of the judge, in respect of whom the challenge was filed, examined both the applicant's complaint about the bias of the court and his complaint on issues of fact and law. According to German law, a default complaint should be considered without the participation of a judge. However, German law provided for exceptions. Although the Court's task was not to interpret German law, it is difficult to understand how the applicant’s complaint about the court’s bias could be called “completely unsuitable” for consideration, as required by the relevant exception. The applicant's complaint about the impartiality of the court could not be considered offensive or irrelevant, as there could have been a lack of impartiality. The judge’s participation in the consideration of the complaint against the court’s bias could not dispel the doubts that might have taken place.
The Court has previously found that a lack of impartiality in a criminal process was not considered corrected in cases where a higher court did not reverse a decision of a lower court made by a judge or a panel that did not meet the requirement of impartiality. In contrast to the applicant’s case, in which the objective justification of the applicant’s doubts about the judges who examined his complaint regarding facts and law was mainly the result of the chosen procedure, the violations of the principle of impartiality examined by the Court in earlier cases were either more serious or The subsequent decisions did not contain substantive reasons in response to the applicant's complaint about the bias of the court, therefore, without correcting the violation.
In the applicant’s case, the subsequent review decision was not made by a higher court, but rather by a panel of three judges of the same court who had not previously participated in the examination of the applicant’s case. The decision did not entail a full assessment of the applicant's complaint on facts and law and did not dismiss the complaint as manifestly unfounded, but limited itself to the question of whether the judges involved in the decision were biased. However, if the decision on the review had been made in the applicant’s favor, the applicant’s request to appear in court would subsequently have to be considered by other judges. Thus, the applicant's appeal was under the control of a judicial authority with sufficient jurisdiction with guarantees provided for in Article 6 of the Convention.
In conclusion, the applicant did not provide specific arguments why a professional judge married to another professional judge should have been biased in considering the same case at a different level of jurisdiction, which did not entail a review of the decision of a lower court made with the participation of another spouse. The Court of Appeal provided sufficient explanations in response to the applicant's arguments. The judge’s participation in the decision on the complaint against the court’s bias was corrected by the subsequent examination of the merits of the court’s bias, in which the applicant presented the same arguments, by a separate panel of judges of the same court. There were no objectively substantiated doubts about the impartiality of the court of appeal.
RESOLUTION
There was no violation of the requirements of paragraph 1 of Article 6 of the Convention (adopted by four votes in favor and three against).
Source of publication: https://espchhelp.ru/blog/3301-pastors-v-germany .