Новости от 23 мая 2020 года из блога, посвященного практике в Европейском суде по правам человека ЕСПЧ
Постановление ЕСПЧ от 08 октября 2019 года по делу "Маргулев против Российской Федерации (Margulev v. Russia)" (жалоба N 15449/09).
В 2009 году заявителю была оказана помощь в подготовке жалобы. Впоследствии жалоба была коммуницирована Российской Федерации.
По делу успешно рассмотрена жалоба на решения судов Российской Федерации об опровержении высказываний заявителя, опубликованных в газете, которые ограничили его возможность делиться с другими и распространять свое опубликованное мнение относительно реставрационных работ в музейном комплексе. По делу нарушены требования статьи 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА
Заявитель возглавлял общественную неправительственную организацию, созданную для сохранения Царицыно - архитектурного комплекса на юге г. Москвы, который имеет статус музея и включает в себя английский ландшафтный сад.
В 2007 году в газете была опубликована статья "Царицыно не переживет зиму", в которой содержалась критика в отношении реставрационных работ, финансируемых Правительством г. Москвы. В статье предполагалось, что проводимые работы повредили английский ландшафтный сад. В статье также приводились высказывания заявителя, у которого сотрудники газеты взяли интервью, такие как: "...Люди оказались лишены своего исторического и культурного наследия... Восстановление Царицыно - это осквернение исторического памятника...".
Правительство г. Москвы подало против редакции газеты иск о диффамации, утверждая, что указанные высказывания повредили его деловой репутации. Правительство г. Москвы требовало опровержения указанных выражений. Заявитель успешно ходатайствовал о допуске к участию в деле в качестве третьей стороны, хотя и не подавал отдельного иска.
Суд первой инстанции рассмотрел обжалуемые высказывания как вопросы фактов, достоверность которых ответчик не смог доказать. Редакции газеты было предписано опубликовать за свой счет опровержение в другой газете (поскольку на тот момент выпуск их собственной газеты был приостановлен). Суд второй инстанции в краткой форме поддержал решение суда первой инстанции.
ВОПРОСЫ ПРАВА
По вопросу соблюдения статьи 10 Конвенции. (a) Вмешательство/статус жертвы. (i) Процессуальное положение заявителя. Согласно законодательству Российской Федерации статус третьей стороны в деле может быть предоставлен, даже если сторона не подавала отдельного иска относительно предмета спора, когда "судебное решение может повлиять на права и обязанности третьей стороны по отношению к истцу или ответчику". Признавая заявителя третьей стороной в деле по иску о диффамации, суды Российской Федерации автоматически признали, что права заявителя были затронуты решениями судов. Европейский Суд согласен с данным толкованием.
(ii) Предмет спора, имевший отношение к заявителю. Заявитель сообщил в Европейском Суде, что решения судов Российской Федерации об опровержении высказываний заявителя, опубликованных в газете, ограничили его возможность делиться с другими и распространять свое опубликованное мнение относительно реставрационных работ в музейном комплексе "Царицыно". Этот вопрос очевидно представлял интерес для общественности, которая была заинтересована в сохранении культурного наследия.
(iii) Вывод: статус жертвы подтвержден. Заявитель представил prima facie дело о вмешательстве в его право на свободу выражения мнения, таким образом, можно сказать, что на него "непосредственно повлияло" судебное разбирательство, участником которого он являлся.
(b) Законность преследуемой цели. Будучи готовым предположить, что такая цель была законной, Европейский Суд подчеркнул, что интерес Правительства г. Москвы как органа власти в защите своей "репутации" необязательно означал тот же уровень гарантий, какой был присущ "защите репутации... других лиц" по смыслу пункта 2 статьи 10 Конвенции (см., mutatis mutandis, Постановление Европейского Суда по делу "Уй против Венгрии" (Uj v. Hungary) от 19 июля 2011 г., жалоба N 23954/10, и Постановление Европейского Суда по делу "Харламов против Российской Федерации" (Kharlamov v. Russia) от 8 октября 2015 г., жалоба N 27447/07).
(c) Необходимость в демократическом обществе. Во-первых, заявитель высказал оспариваемые выражения в качестве руководителя неправительственной организации. Когда неправительственная организация привлекает внимание к вопросам, представляющим общественный интерес (как в настоящем деле), ее можно назвать выполняющей социальную функцию "сторожевого пса", и она получает право на ту же конвенционную защиту, что и пресса.
Во-вторых, в деле не усматривается каких-либо вопросов, связанных с этикой журналистики или добросовестности со стороны неправительственной организации. Действительно, высказывания, критикующие реставрацию рассматриваемого архитектурного комплекса, были представлены как слова третьего лица, у которого сотрудники газеты взяли интервью, и эти слова явно были сказаны заявителем.
В-третьих, суды Российской Федерации ограничились установлением того, что обжалуемые высказывания нанесли ущерб деловой репутации Правительства г. Москвы и что ответчик не доказал истинность этих утверждений. Нижеперечисленные элементы свидетельствовали о том, что власти Российской Федерации не применили соответствующие конвенционные стандарты.
- Важная роль прессы в демократическом обществе. Не были приняты во внимание следующие факты: положение ответчика как редакционной коллегии газеты, а также положение заявителя как члена неправительственной организации; наличие или отсутствие добросовестности в действиях сторон; преследуемые ответчиком цели при публикации статьи и цели заявителя, когда он озвучивал оспариваемые высказывания; касалась ли рассматриваемая статья вопросов, представляющих общественный интерес или общую обеспокоенность; относилась ли информация о качестве реставрационных работ, о которых шла речь в статье, к заботе о сохранении культурного наследия.
- Разграничение между утверждениями о фактах и оценочными суждениями. Суды Российской Федерации не провели четкого разграничения между этими двумя категориями высказываний. Они также проигнорировали требования постановления Верховного Суда Российской Федерации, согласно которому оценочные суждения защищались судом в виде требования об опровержении, как произошло в настоящем деле. В любом случае разграничение между утверждениями о фактах и оценочными суждениями было менее важным, когда обжалуемое высказывание произносилось в ходе дебатов по вопросу, представляющему общественный интерес, и когда представители гражданского общества и журналисты должны были пользоваться неограниченной свободой для критики действий публичных властей, даже если соответствующие высказывания могли быть слабо подтверждены фактами.
- Установление баланса между конкурирующими интересами. Суды Российской Федерации, по-видимому, автоматически предположили, что интересы, касающиеся защиты репутации, превалировали над свободой выражения мнения во всех случаях. Они не приняли во внимание, что истцом в диффамационном разбирательстве был орган публичной власти, который как таковой должен терпимо относиться к более широкому спектру критики. Суды Российской Федерации также явно отклонили довод ответчика о том, что Правительство г. Москвы даже не было названо в оспариваемых высказываниях, в то время как наличие объективной связи между обжалуемыми словами и стороной, подающей иск о диффамации, является обязательным элементом пропорциональности.
Таким образом, суды Российской Федерации не привели относящихся к делу и достаточных причин, оправдывающих рассматриваемое вмешательство. Если бы они это сделали, Европейскому Суду потребовались бы уважительные причины, чтобы подменить выводы судов Российской Федерации своим мнением. В отсутствие действий по установлению баланса между конкурирующими интересами, проведенных властями Российской Федерации, Европейский Суд не был обязан проводить полный анализ пропорциональности.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
По делу было допущено нарушение требований статьи 10 Конвенции (принято единогласно).
КОМПЕНСАЦИЯ
В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил заявителю 3 000 евро в качестве компенсации морального вреда.
Источник публикации: https://espchhelp.ru/blog/3305-margulev-protiv-rossiyskoy-federatsii .
The ECHR judgment of October 08, 2019 in the case of Margulev v. Russia (Margulev v. Russia) (application No. 15449/09).
In 2009, the applicant was assisted in preparing the application. Subsequently, the application was communicated to the Russian Federation.
In the case, an application was successfully examined regarding the decisions of the courts of the Russian Federation on the refutation of the applicant’s statements published in the newspaper, which limited his ability to share with others and disseminate his published opinion on the restoration work in the museum complex. The case violated the requirements of Article 10 of the Convention for the Protection of Human Rights and Fundamental Freedoms.
Circumstances of the case
The applicant headed a public non-governmental organization created to preserve Tsaritsyno, an architectural complex in the south of Moscow, which has museum status and includes an English landscape garden.
In 2007, an article was published in the newspaper “Tsaritsyno Won't Survive the Winter”, which criticized the restoration work funded by the Moscow City Government. The article suggested that the work carried out damaged the English landscape garden. The article also quoted the applicant, from whom newspaper employees interviewed, such as: "... People were deprived of their historical and cultural heritage ... Restoring Tsaritsyno is a desecration of a historical monument ..."
The Moscow city government filed a defamation lawsuit against the newspaper, claiming that these statements damaged his business reputation. The government of Moscow demanded a refutation of these expressions. The applicant successfully applied for admission to participate in the case as a third party, although he did not file a separate claim.
The trial court considered the appealed statements as questions of facts, the reliability of which the defendant could not prove. The editors of the newspaper were ordered to publish at their own expense a refutation in another newspaper (since at that time the release of their own newspaper was suspended). The court of second instance in summary form upheld the decision of the court of first instance.
QUESTIONS OF LAW
Regarding compliance with article 10 of the Convention. (a) Intervention / victim status. (i) The procedural situation of the applicant. According to the legislation of the Russian Federation, the status of a third party in a case can be granted even if the party has not filed a separate lawsuit regarding the subject of the dispute, when "a court decision may affect the rights and obligations of a third party in relation to the plaintiff or defendant." Recognizing the applicant as a third party in the defamation lawsuit, the courts of the Russian Federation automatically recognized that the rights of the applicant had been affected by court decisions. The Court accepts this interpretation.
(ii) Subject of dispute related to the applicant. The applicant informed the European Court that the decisions of the courts of the Russian Federation to refute the applicant’s statements published in the newspaper limited his ability to share with others and disseminate his published opinion on the restoration work in the Tsaritsyno museum complex. This issue was obviously of interest to the public, which was interested in preserving the cultural heritage.
(iii) Conclusion: victim status confirmed. The applicant submitted a prima facie case on interference with his right to freedom of expression, thus, it can be said that he was “directly affected” by the trial to which he was a party.
(b) The legitimacy of the aim pursued. Being ready to assume that such a goal was legitimate, the Court emphasized that the interest of the Government of Moscow as an authority in protecting its "reputation" did not necessarily mean the same level of guarantees that was inherent in the "protection of reputation ... of other persons" within the meaning of Article 10 § 2 of the Convention (see, mutatis mutandis, UJ v. Hungary judgment of July 19, 2011, application no. 23954/10, and the European court ruling in the case of Kharlamov v. Russian Federation "(Kharlamov v. Russia) dated October 8, 2015, complaint N 27447/07).
(c) The need for a democratic society. Firstly, the applicant expressed disputed expressions as the head of a non-governmental organization. When a non-governmental organization draws attention to issues of public interest (as in the present case), it can be called fulfilling the social function of a “watchdog”, and it is entitled to the same convention protection as the press.
Secondly, the case does not reveal any issues related to the ethics of journalism or good faith on the part of a non-governmental organization. Indeed, statements criticizing the restoration of the architectural complex in question were presented as the words of a third party from whom the newspaper’s employees interviewed, and these words were clearly spoken by the applicant.
Thirdly, the courts of the Russian Federation limited themselves to finding that the appealed statements damaged the business reputation of the Government of Moscow and that the defendant did not prove the truth of these allegations. The following elements indicated that the authorities of the Russian Federation did not apply the relevant Convention standards.
- The important role of the press in a democratic society. The following facts were not taken into account: the position of the defendant as the editorial board of the newspaper, as well as the position of the applicant as a member of a non-governmental organization; the presence or absence of good faith in the actions of the parties; the objectives pursued by the respondent upon publication of the article and the objectives of the applicant when he voiced the impugned statements; Whether the article in question dealt with issues of public interest or general concern; Did the information about the quality of restoration work referred to in the article relate to concern for the preservation of cultural heritage.
- The distinction between statements of fact and value judgments. The courts of the Russian Federation did not make a clear distinction between the two categories of statements. They also ignored the requirements of the decision of the Supreme Court of the Russian Federation, according to which the value judgments were defended by the court in the form of a request for refutation, as happened in the present case. In any case, the distinction between statements of fact and value judgments was less important when the appealed statement was made during a debate on a matter of public interest, and when civil society representatives and journalists should have unrestricted freedom to criticize the actions of public authorities, even if the relevant statements could be poorly supported by facts.
- Establishing a balance between competing interests. The courts of the Russian Federation apparently automatically assumed that the interests of protecting reputation prevailed over freedom of expression in all cases. They did not take into account that the plaintiff in the defamation proceedings was a public authority, which as such should be tolerant of a wider range of criticism. The courts of the Russian Federation also explicitly rejected the defendant's argument that the Government of Moscow was not even mentioned in the disputed statements, while the presence of an objective connection between the words appealed and the party filing the defamation claim is an obligatory element of proportionality.
Thus, the courts of the Russian Federation did not give relevant and sufficient reasons justifying the interference in question. If they did, the Court would need good reason to replace the findings of the courts of the Russian Federation with their opinion. In the absence of actions to strike a balance between competing interests carried out by the Government, the Court was not obliged to conduct a full analysis of proportionality.
RESOLUTION
There was a violation of Article 10 of the Convention (unanimously accepted).
COMPENSATION
In application of Article 41 of the Convention. The Court awarded the applicant EUR 3,000 in respect of non-pecuniary damage.
Source of publication: https://espchhelp.ru/blog/3304-margulev-v-russia-2 .