Новости от 04 августа 2022 года из блога, посвященного практике в Европейском суде по правам человека ЕСПЧ
Постановление ЕСПЧ от 25 мая 2021 года по делу "Организация Big Brother Watch и другие против Соединенного Королевства" (жалоба N 58170/13 и две другие жалобы).
В 2013 году компаниям-заявителям была оказана помощь в подготовке жалоб. Впоследствии жалобы были объединены и коммуницированы Соединенному Королевству.
По делу успешно рассмотрены жалобы на соответствие Конвенции режима тайного наблюдения, включающего массовый перехват переговоров и обмен разведданными. По делу было допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции в отношении массового перехвата переговоров. По делу не было допущено нарушения требований статьи 8 Конвенции применительно к обмену разведданными.
ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА
В деле "Организация Big Brother Watch и другие против Соединенного Королевства" (Big Brother Watch and Others v. United Kingdom) заявители, юридические и физические лица, обжаловали пределы действия и масштабы применения электронных программ слежения, используемых властями Соединенного Королевства. В Постановлении от 13 сентября 2018 г. Палата Европейского Суда пришла к выводу, что режим массового перехвата переговоров, предусмотренный частью 4 статьи 8 Закона о регулировании следственной деятельности (RIPA), и процедура получения данных от поставщиков услуг связи, предусмотренная главой II указанного закона, нарушали статьи 8 и 10 Конвенции. Палата Европейского Суда решила, что не было допущено нарушения статьи 8 Конвенции применительно к режиму обмена разведданными.
В деле "Центр правосудия против Швеции" (Centrum fцr rдttvisa v. Sweden) организация-заявительница, неправительственная организация, полагала, что существовал риск того, что переговоры ее сотрудников по мобильным телефонам или беспроводному модему перехватывались или будут перехватываться и изучаться с помощью средств радиоэлектронной разведки. В Швеции Национальный центр радиотехнической разведки (FRA) имеет право проводить радиоэлектронную разведку с помощью массового перехвата переговоров. В Постановлении от 19 июня 2018 г. Палата Европейского Суда единогласно пришла к выводу, что по делу не было допущено нарушения статьи 8 Конвенции.
Оба дела были переданы на рассмотрение Большой Палаты Европейского Суда по ходатайству заявителей.
ВОПРОСЫ ПРАВА
1. Массовый перехват переговоров (оба дела). По поводу соблюдения статьи 8 Конвенции.
(а) Вмешательство. Статья 8 Конвенции применяется на каждом этапе процесса массового перехвата переговоров, а степень вмешательства в права, связанные с приватностью, увеличивается по мере того, как процесс проходит каждый последующий этап, а именно: (i) перехват и первичное удержание данных переговоров и сопутствующих коммуникационных данных; (ii) применение особых критериев отбора к данным переговоров и сопутствующим коммуникационным данным; (iii) изучение аналитиками данных переговоров и сопутствующих коммуникационных данных; (iv) дальнейшее удержание данных и использование "финального продукта", включая обмен данными с третьими сторонами.
(b) Существовала ли необходимость в развитии прецедентной практики. В Решении по делу "Вебер и Саравия против Германии" (Weber and Saravia v. Germany) (См.: Решение Европейского Суда по делу "Вебер и Саравия против Германии" (Weber and Saravia v. Germany) от 29 июня 2006 г., жалоба N 5493/00.) и в Постановлении по делу "Либерти и другие против Соединенного Королевства" (Liberty and Others v. United Kingdom) (См.: Постановление Европейского Суда по делу "Либерти и другие против Соединенного Королевства" (Liberty and Others v. United Kingdom) от 1 июля 2008 г., жалоба N 58243/00.) Европейский Суд применил минимальные гарантии, выработанные в его прецедентной практике по вопросу о целенаправленном перехвате сообщений. Однако рассмотренные в свете развивающихся технологий перехвата данных пределы наблюдательной активности, проанализированные в упомянутых делах, были бы гораздо у же. Что еще более важно, Европейский Суд прямо не затрагивал тот факт, что целенаправленный и массовый перехват переговоров различался по ряду существенных моментов. В отличие от целенаправленного перехвата массовый перехват данных обычно направлен на международные переговоры и в первую очередь используется для сбора внешних разведданных и выявления новых угроз со стороны известных или неизвестных субъектов. Если "целью" являются конкретные лица, то на контроль ставятся не их средства связи, скорее, к переговорам, массово перехваченным в ходе разведывательной деятельности, применяются строгие фильтры данных.
(с) Правило, которое следовало применять к режиму массового перехвата данных. Хотя гарантии, уже выработанные Европейским Судом относительно режима целенаправленного перехвата данных, представляли собой надлежащую основу, их следовало изменить, чтобы адаптировать к особенностям массового перехвата данных, цель которого в принципе является превентивной, а не предназначенной для расследования с конкретно поставленной задачей или определенного преступного деяния. Например, требование четко определять во внутригосударственном законодательстве категории лиц, чьи переговоры могут прослушиваться, и характер преступлений, которые могут обусловить применение этой меры, не всегда применимы к режиму массового перехвата переговоров, то же самое относится и к требованию о наличии "разумного подозрения". Тем не менее необходимо, чтобы во внутригосударственном законодательстве были достаточно точно и подробно перечислены основания, позволяющие санкционировать массовый перехват данных, а также причины перехвата переговоров конкретного лица. Кроме того, в контексте массового перехвата данных повышенную значимость имеют контроль и пересмотр вследствие присущего данной процедуре риска злоупотреблений и законной необходимости сохранять тайну. Также следует принимать во внимание увеличение степени вмешательства в гарантированные статьей 8 Конвенции права лиц по мере прохождения процедуры массового перехвата переговоров по вышеуказанным этапам. Это означает, что необходимость в наличии гарантий будет наивысшей в конце процесса, когда информация о конкретном лице будет анализироваться или содержание переговоров будет исследоваться аналитиком. Поэтому рассматриваемый процесс должен подчиняться правилу "гарантий от начала до конца", то есть на внутригосударственном уровне следует на каждом этапе процесса оценивать необходимость и пропорциональность принимаемых мер; массовый перехват переговоров должен санкционироваться независимыми органами власти с самого начала, когда определяются объект и рамки соответствующей операции, которая должна независимо оцениваться ex post facto. Это основополагающие гарантии, которые должны являться краеугольным камнем любой процедуры массового перехвата переговоров, соответствующей статье 8 Конвенции.
Европейский Суд не был убежден в том, что получение сопутствующих коммуникационных данных путем массового перехвата переговоров обязательно было менее интрузивным, чем получение содержания этих данных. Следовательно, перехват, удержание и поиск сопутствующих коммуникационных данных должны анализироваться со ссылкой на те же гарантии, которые применимы и к содержанию данных.
Проводя общую оценку функционирования рассматриваемого режима, Европейский Суд сосредоточился в основном на том, содержало ли внутригосударственное законодательство достаточные гарантии против злоупотреблений и применялись ли к процессу "гарантии от начала до конца". Поступая подобным образом, Европейский Суд принял во внимание реальное функционирование системы перехвата данных, включая сдержки и противовесы при осуществлении полномочий, а также наличие или отсутствие каких-либо доказательств реальных злоупотреблений. Оценивая, действовали ли власти государств-ответчиков в пределах более узких рамок свободы усмотрения, Европейский Суд должен был принять во внимание более широкие критерии, чем шесть гарантий из упомянутого выше Решения Европейского Суда по делу "Вебер и Саравия против Германии" (Weber and Saravia v. Germany). Рассматривая совместно принципы "соответствия закону" и "необходимости", Европейский Суд проанализировал вопрос о том, были ли во внутригосударственном законодательстве четко определены нижеследующие аспекты.
(i) Основания для санкционирования массового перехвата данных. В принципе, чем шире основания для перехвата данных, тем больше потенциальных возможностей для злоупотреблений. Вместе с тем более узкие и/или тщательнее сформулированные основания только обеспечат эффективную гарантию от злоупотреблений, если имеются другие достаточные гарантии того, что массовый перехват переговоров будет санкционирован только по разрешенным основаниям и что для этой цели перехват будет необходимым и пропорциональным. Таким образом, тесно связанный с предыдущими рассуждениями вопрос о том, имелись ли достаточные гарантии того, что перехват был необходим или обоснован, был важен настолько же, насколько и степень точности, с которой были определены основания для выдачи санкции. Следовательно, по мнению Европейского Суда, процедура, которая позволяла санкционировать применение массового перехвата переговоров на относительно широких основаниях, все еще могла соответствовать статье 8 Конвенции, если, с общей точки зрения, в системе были предусмотрены достаточные гарантии против злоупотреблений, чтобы компенсировать упомянутый недостаток.
(ii) Обстоятельства, при которых можно осуществлять перехват переговоров конкретного лица.
(iii) Процедура получения санкции на перехват переговоров. Массовый перехват переговоров должен быть санкционирован органом государственной власти, независимым от системы исполнительной власти, но необязательно судом. Этот орган должен быть информирован как о цели перехвата, так и о носителях информации или коммуникационных путях, которые будут подвергнуты перехвату. Это позволит оценить необходимость и пропорциональность массового перехвата и выбор носителей информации.
Использование фильтров, в частности строгих, является одной из самых важных мер в процессе массового перехвата данных, поскольку именно в этот момент могут быть перехвачены переговоры конкретного лица, ставшего целью служб разведки. Европейский Суд согласился с тем, что включение всех фильтров в процесс получения санкции неосуществимо на практике. Тем не менее при санкционировании перехвата должны быть как минимум определены типы или категории используемых фильтров. Более того, должны применяться расширенные гарантии, если службы разведки применяют строгие фильтры, связанные с конкретными определяемыми лицами. Применение каждого такого фильтра должно быть обосновано - применительно к принципам необходимости и пропорциональности - службами разведки, и это обоснование должно быть тщательно зафиксировано и пройти процедуру получения предварительной внутренней санкции, предусматривающей отдельную и объективную проверку.
(iv) Процедуры отбора, исследования и использования перехваченных данных.
(v) Меры предосторожности при передаче перехваченных данных третьим лицам. Передача государствами - участниками Конвенции другим государствам или международным организациям материалов, полученных в процессе массового перехвата переговоров, должна быть ограничена данными, собранными и сохраненными соответствующими Конвенции способами, и должна сопровождаться дополнительными особыми гарантиями, относящимися к самой процедуре передачи данных, а именно: (i) обстоятельства, при которых возможна такая передача данных, должны быть четко изложены в законодательстве соответствующего государства; (ii) передающее государство должно убедиться в том, что принимающее государство обеспечивает - при обработке данных - гарантии, способные предотвратить злоупотребление или непропорциональное вмешательство (в частности, должны существовать гарантии безопасного хранения данных и ограничения дальнейшего распространения такой информации). Это обстоятельство необязательно означает, что принимающее государство должно обеспечивать гарантии, сравнимые с гарантиями передающего государства, а также требует, чтобы соответствующие гарантии предоставлялись при каждой передаче данных; (iii) усиленные гарантии необходимы, если очевидно, что передаются данные, требующие особой конфиденциальности, такие как конфиденциальные журналистские данные; (iv) передача материалов иностранным службам разведки также должна находиться под независимым контролем.
(vi) Пределы продолжительности перехвата, хранение перехваченных данных и обстоятельства, при которых такие материалы могут быть удалены или уничтожены. В деле "Центр правосудия против Швеции" (Centrum fцr rдttvisa v. Sweden), хотя должны были быть предусмотрены четкие основания для наличия особых требований применительно к уничтожению материалов, содержащих персональные данные, также должно было существовать общее предусмотренное законом правило, регулирующее уничтожение других материалов, полученных при массовом перехвате переговоров, когда хранение указанных материалов могло повлиять, например, на предусмотренное статьей 8 Конвенции право на уважение корреспонденции, включая также его применение к юридическим лицам. Как минимум должно было быть установленное законом требование удалять перехваченные данные, которые утратили значение для целей разведки.
(vii) Процедуры и условия осуществления контроля со стороны независимого органа государственной власти за выполнением упомянутых выше гарантий и полномочия этого органа по применению санкций за несоблюдение соответствующих требований. Каждый этап процедуры массового перехвата переговоров должен был сопровождаться достаточно тщательным контролем со стороны независимого органа государственной власти, обладающего возможностями оценивать необходимость и пропорциональность осуществляемых действий, учитывая сопутствующую степень вмешательства в конвенционные права лиц, на которых, вероятно, повлияет перехват данных. Чтобы способствовать этому контролю, на каждом этапе процедуры службы разведки должны вестись подробные записи.
(viii) Процедуры независимого рассмотрения ex post facto соблюдения упомянутых выше требований и полномочия органа государственной власти, рассматривающего случаи невыполнения обязанностей. Каждому, кто подозревает, что его или ее переговоры перехватываются службами разведки, должно быть доступно эффективное средство правовой защиты с целью обжаловать либо незаконность предполагаемого перехвата, либо несоответствие процедуры перехвата требованиям Конвенции. Как и в случае с целенаправленным перехватом данных, средство правовой защиты, которое не зависит от уведомления субъекта перехвата, также может являться эффективным в контексте массового перехвата данных. В отсутствие требования об уведомлении требуется, чтобы средство правовой защиты было связано с органом государственной власти, необязательно судебным, независимым от органов исполнительной власти и обеспечивающим справедливость производства по делу, а также обеспечивающим, насколько это возможно, состязательный процесс. Решения такого органа государственной власти должны быть обоснованными и обязательными к исполнению в соответствии с законом.
(d) Оценка настоящих дел.
(i) Дело "Центр правосудия против Швеции" (Centrum fцr rдttvisa v. Sweden). Система массового перехвата переговоров в Швеции была основана на подробных правовых нормах, имела четко обозначенные пределы и предусматривала ряд гарантий. Основания санкционирования массового перехвата переговоров были четко описаны, обстоятельства перехвата переговоров и исследования полученных данных были изложены достаточно ясно, длительность перехвата регулировалась законом и контролировалась, а процедуры отбора, исследования и использования перехваченных данных сопровождались надлежащими гарантиями против злоупотреблений правами. Тот же уровень защиты применялся и к содержанию перехваченных сообщений и коммуникационных данных. Особенно важно, что предварительное судебное разрешение и надзор, осуществлявшийся независимым органом государственной власти, в принципе обеспечивали применение на практике положений законодательства Швеции и конвенционных стандартов и ограничивали риски непропорциональных последствий, негативно влияющих на гарантированные статьей 8 Конвенции права. А именно следовало учитывать тот факт, что в Швеции пределы для осуществления массового перехвата переговоров, так же как законность и пропорциональность этого мероприятия в целом, являлись предметом предварительного (до выдачи санкции на процедуру) рассмотрения в Суде по делам внешней разведки, который заседал в присутствии представителя по защите приватности, защищавшего публичные интересы.
Вместе с тем Европейский Суд отметил три недостатка в законодательстве Швеции, связанные с режимом массового перехвата переговоров. Что касается первого недостатка - отсутствия четкой нормы об уничтожении перехваченного материала, который не содержал персональных данных - его потенциальная способность нарушить гарантированные статьей 8 Конвенции права была ограничена тем фактом, что законодательство Швеции устанавливало четкие правила уничтожения перехваченных данных при некоторых обстоятельствах и, прежде всего, если они содержали персональные данные.
Однако второй недостаток - отсутствие предусмотренного законом требования принимать во внимание приватные интересы частных лиц при принятии решения о передаче перехваченных разведданных зарубежным партнерам - потенциально мог привести к очень серьезным негативным последствиям для соответствующих частных лиц или организаций. Он мог позволить механически передавать за границу информацию, серьезно компрометирующую личные права граждан или право на уважение корреспонденции, даже если разведывательная ценность подобных данных была очень низкой. Следовательно, такие передачи могли создать явно несоразмерные риски для гарантированных статьей 8 Конвенции прав. Кроме того, на Национальный центр радиотехнической разведки Швеции (FRA) законом не была возложена обязанность анализировать и определять, обеспечивали ли иностранные получатели разведданных допустимый минимальный уровень гарантий.
В заключение, третий недостаток заключался в отсутствии эффективного рассмотрения ex post facto. А именно двойная роль Службы по делам внешней разведки и отсутствие у представителей общественности возможности получить мотивированное решение в некоторой форме в ответ на запросы или жалобы, связанные с массовым перехватом переговоров, ослабили ex post facto контрольный механизм до такой степени, которая создавала риски для соблюдения попавших под воздействие ситуации основополагающих прав человека. Более того, отсутствие эффективного рассмотрения на финальном этапе перехвата информации не соответствовало позиции Европейского Суда о том, что уровень вмешательства в гарантированные статьей 8 Конвенции права увеличивается по мере расширения процедуры перехвата данных.
Указанные выше недостатки не компенсировались существовавшими гарантиями. Таким образом, действовавший в Швеции режим массового перехвата переговоров выходил за пределы предоставленной властям государства-ответчика свободы усмотрения в этом отношении и рассмотренный в целом не содержал достаточных "гарантий от начала и до конца", чтобы обеспечить надлежащую и эффективную защиту от произвола и риска злоупотреблений.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
По делу было допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции (принято 15 голосами "за" при двух - "против").
(ii) Дело "Организация Big Brother Watch и другие против Соединенного Королевства" (Big Brother Watch and Others v. United Kingdom). Рассмотренный в целом режим перехвата данных, несмотря на имеющиеся гарантии, включая ряд надежных, не содержал достаточных гарантий "от начала до конца", чтобы обеспечить надлежащие и эффективные гарантии против произвола и риска злоупотребления правами. В частности, в режиме перехвата данных были выявлены следующие существенные нарушения: отсутствие санкции со стороны независимого органа государственной власти, отсутствие в ходатайстве о получении разрешения на процедуру перечня фильтров данных и отсутствие предварительной внутренней санкции на применение фильтров в отношении конкретного лица. Указанные недостатки касались не только перехвата содержания переговоров, но и сопутствующих коммуникационных данных. Хотя комиссар по вопросам перехвата переговоров обеспечивал независимый и эффективный контроль в отношении рассматриваемой процедуры, а Суд по вопросам следственных полномочий предоставлял надежное средство судебной правовой защиты каждому, кто подозревал, что его или ее переговоры перехватывались службами разведки, этих важных гарантий было недостаточно, чтобы уравновесить упомянутые недостатки. Режим массового перехвата переговоров, осуществляемый согласно части 4 статьи 8 Закона о регулировании следственной деятельности (RIPA), не отвечал требованию "качества закона" и поэтому не мог сделать "вмешательство" "необходимым в демократическом обществе".
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
По делу было допущено нарушение требований статьи 8 Конвенции (принято единогласно).
По поводу соблюдения статьи 10 Конвенции. Дело "Организация Big Brother Watch и другие против Соединенного Королевства" (Big Brother Watch and Others v. United Kingdom).
(а) Требуемые гарантии. В рамках режима массового перехвата переговоров службы разведки могли намеренно получать конфиденциальные журналистские материалы с помощью умышленно выбранных фильтров или поисковых запросов, связанных с журналистом или новостной организацией. Поскольку такая ситуация весьма вероятно приведет к получению значительных объемов конфиденциальных журналистских материалов, она может поставить под сомнение принцип защиты источников данных в еще большей степени, чем постановление о раскрытии источника данных, и подобное вмешательство будет соразмерно тому, которое имело бы место при обыске дома журналиста или его рабочего места. Поэтому прежде, чем службы разведки используют фильтры или поисковые запросы, связанные с конкретным журналистом, которые сделают отбор конфиденциальных журналистских материалов для исследования высоко вероятным, фильтры и поисковые запросы должны быть санкционированы судьей или иным независимым и беспристрастным органом, принимающим решения и обладающим полномочиями определять, были ли запрашиваемые меры "оправданы превалирующим требованием соблюдения общественного интереса" и, в частности, могли ли быть применены менее интрузивные меры, чтобы служить стоящему на первом месте общественному интересу.
Конфиденциальные журналистские материалы также могли быть получены непреднамеренно, как "побочный эффект" массового перехвата переговоров. В подобных случаях степень вмешательства в журналистские переговоры и/или в журналистские источники нельзя предсказать заранее. В упомянутом выше Решении по делу "Вебер и Саравия против Германии" (Weber and Saravia v. Germany) Европейский Суд согласился с тем, что первичный перехват данных без изучения содержания перехваченной информации не являлся серьезным нарушением статьи 10 Конвенции. Тем не менее, учитывая, что вследствие развития технологий наблюдение, не направленное на конкретное лицо, было действительно способно собрать крайне широкий спектр данных, было обязательно, чтобы внутригосударственное законодательство предусматривало надежные гарантии применительно к хранению, исследованию, использованию, передаче и в дальнейшем уничтожению такой конфиденциальной информации. Более того, если и когда становилось очевидным, что собранная информация или сопутствующие коммуникационные данные содержали конфиденциальную журналистскую информацию, дальнейшее хранение и изучение этих данных специалистами-аналитиками могли осуществляться, только если имелась санкция судьи или иного независимого и беспристрастного органа государственной власти, принимающего решения и имеющего полномочия определять, были ли оправданы длительное хранение и изучение информации "превалирующими требованиями общественного интереса".
(b) Применение к фактам настоящего дела. Некоторые из заявителей были новостной организацией и журналистом, и обжалуемый режим перехвата данных, который являлся вмешательством в право этих заявителей на свободу выражения мнения, не отвечал указанным выше требованиям. Дополнительные гарантии, связанные с хранением, дальнейшей передачей и уничтожением конфиденциальных журналистских материалов, не устраняли недостатки, выявленные Европейским Судом при анализе рассматриваемого режима на соответствие статье 8 Конвенции.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
По делу было допущено нарушение требований статьи 10 Конвенции (принято единогласно).
2. Получение разведданных от иностранных разведывательных служб (дело "Организация Big Brother Watch и другие против Соединенного Королевства" (Big Brother Watch and Others v. United Kingdom)).
По поводу соблюдения статьи 8 Конвенции. Если запрос на получение перехваченных данных поступает от государства, не являющегося участником Конвенции, то этот запрос должен был быть основан на положениях внутригосударственного законодательства, и это законодательство должно быть доступно заинтересованным лицам и предсказуемо относительно его последствий (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Роман Захаров против Российской Федерации" (Roman Zakharov v. Russia) (См.: Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Роман Захаров против Российской Федерации" (Roman Zakharov v. Russia) от 4 декабря 2015 г., жалоба N 47143/06 // Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2016. N 6.)). Также обязательно должны существовать четкие подробные правила, которые предоставляют лицам возможность составить надлежащее представление об обстоятельствах и условиях, при которых власти имеют право направить такой запрос, и которые эффективно гарантируют, что эти полномочия не будут использованы для того, чтобы обойти требования внутригосударственного законодательства и/или конвенционных обязательств государства. По получении материалов получающее государство должно располагать надлежащими гарантиями для исследования этой информации, ее использования и хранения, ее дальнейшей передачи, удаления и уничтожения. Эти гарантии, сначала выработанные Европейским Судом в его прецедентной практике по вопросу перехвата переговоров Договаривающимися Государствами, также применимы к получению им запрошенных перехваченных данных от иностранных разведывательных служб. Если государства не всегда знают, является ли полученный материал результатом перехвата переговоров, тогда те же стандарты должны применяться ко всем полученным материалам, которые могут являться результатом перехвата данных. В заключение, любой режим, позволяющий службам разведки запросить либо перехват данных, либо перехваченные данные у государства, не являющегося участником Конвенции, либо прямо рассмотреть такой материал, должен находиться под независимым контролем, а также должна существовать возможность независимого пересмотра ex post facto.
Европейский Суд, ограничив свое рассмотрение жалобой на получение запрошенных перехваченных данных из Национального агентства безопасности Организации Объединенных Наций (NSA), убедился в том, что указанные требования были
выполнены в настоящем деле и что режимы запроса и получения перехваченных данных, следовательно, соответствовали статье 8 Конвенции.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
По делу не было допущено нарушения требований статьи 8 Конвенции (принято 12 голосами "за" при пяти - "против").
Европейский Суд также постановил 12 голосами "за" при пяти - "против", что отсутствовало нарушение статьи 10 Конвенции в отношении получения разведданных от иностранных разведывательных служб, поскольку настоящая жалоба не затрагивает вопроса, отдельного от вопроса о нарушении статьи 8 Конвенции.
3. Получение коммуникационных данных от провайдеров услуг связи (дело "Организация Big Brother Watch и другие против Соединенного Королевства" (Big Brother Watch and Others v. United Kingdom)). Европейский Суд постановил единогласно, что были допущены нарушения статей 8 и 10 Конвенции, поскольку функционирование режима перехвата данных на основании главы II Закона о регулировании следственной деятельности "не соответствовало закону".
КОМПЕНСАЦИЯ
В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд не присудил какой-либо справедливой компенсации ни в одном из рассматриваемых дел.
Источник публикации: https://espchhelp.ru/blog/3860-organizatsiya-big-brother-watch-i-drugiye-protiv-soyedinennogo-korolevstva .
The ECHR ruling of May 25, 2021 in the case "Big Brother Watch and Others v. the United Kingdom" (aplication No. 58170/13 and two other complaints).
In 2013, the applicant companies were assisted in the preparation of aplications. Subsequently, the aplications were consolidated and communicated to the United Kingdom.
Aplications about compliance with the Convention of the covert surveillance regime, including mass interception of negotiations and the exchange of intelligence, were successfully considered in the case. The case involved a violation of the requirements of article 8 of the Convention in relation to mass interception of negotiations. There was no violation of the requirements of article 8 of the Convention in relation to the exchange of intelligence in the case.
CIRCUMSTANCES OF THE CASE
In the case "Big Brother Watch and Others v. United Kingdom" (Big Brother Watch and Others v. United Kingdom), the applicants, legal entities and individuals, appealed the limits and scope of the use of electronic tracking programs used by the authorities of the United Kingdom. In the Resolution of September 13 , 2018 The Chamber of the European Court concluded that the regime of mass interception of negotiations provided for in part 4 of Article 8 of the Law on Regulation of Investigative Activities (RIPA) and the procedure for obtaining data from communication service providers provided for in Chapter II of the said Law violated Articles 8 and 10 of the Convention. The Chamber of the European Court decided that there was no violation of Article 8 of the Convention in relation to the regime of intelligence exchange.
In the case "Center of Justice v. Sweden" (Centrum fcr rdttvisa v. Sweden) the applicant organization, a non-governmental organization, believed that there was a risk that the communications of its employees on mobile phones or a wireless modem were intercepted or would be intercepted and studied using electronic intelligence. In Sweden, the National Center for Electronic Intelligence (FRA) has the right to conduct electronic intelligence using mass interception of negotiations. In the Resolution of June 19 , 2018 The Chamber of the European Court unanimously concluded that there was no violation of Article 8 of the Convention in the case.
Both cases were referred to the Grand Chamber of the European Court of Justice at the request of the applicants.
LEGAL ISSUES
1. Mass interception of negotiations (both cases). Regarding compliance with article 8 of the Convention.
(a) Intervention. Article 8 of the Convention applies at every stage of the process of mass interception of negotiations, and the degree of interference with privacy rights increases as the process goes through each subsequent stage, namely: (i) interception and initial retention of negotiation data and related communication data; (ii) application of special selection criteria to the data negotiations and related communication data; (iii) analysts' study of negotiation data and related communication data; (iv) continued retention of data and use of the "final product", including data exchange with third parties.
(b) Whether there was a need to develop case law. In the Decision in the case "Weber and Saravia v. Germany" (Weber and Saravia v. Germany) (See: The Decision of the European Court in the case "Weber and Saravia v. Germany" (Weber and Saravia v. Germany) of June 29, 2006, complaint No. 5493/00.) and in the Judgment in the case "Liberty and Others v. United Kingdom" (Liberty and Others v. United Kingdom) (See: Judgment of the European Court of Justice in the case "Liberty and Others v. United Kingdom" (Liberty and Others v. United Kingdom) of July 1, 2008, complaint No. 58243/00.) The European Court applied the minimum guarantees developed in its case-law on the issue of targeted interception of communications. However, considered in the light of developing data interception technologies, the limits of observational activity analyzed in the mentioned cases would be much the same. More importantly, the European Court did not directly address the fact that targeted and mass interception of negotiations differed in a number of significant points. Unlike targeted interception, mass interception of data is usually aimed at international negotiations and is primarily used to collect external intelligence and identify new threats from known or unknown actors. If the "target" is specific individuals, then it is not their means of communication that are put under control, rather, strict data filters are applied to negotiations massively intercepted during intelligence activities.
(c) The rule that should have been applied to the bulk data interception mode. Although the guarantees already worked out by the European Court regarding the regime of targeted data interception provided an appropriate basis, they should have been changed to adapt to the specifics of mass data interception, the purpose of which is in principle preventive, and not intended for investigation with a specific task or a specific criminal act. For example, the requirement to clearly define in domestic legislation the categories of persons whose negotiations can be tapped and the nature of crimes that may lead to the use of this measure are not always applicable to the regime of mass interception of negotiations, the same applies to the requirement of "reasonable suspicion". Nevertheless, it is necessary that domestic legislation lists in sufficient detail the grounds for authorizing mass interception of data, as well as the reasons for intercepting the negotiations of a particular person. In addition, in the context of mass interception of data, control and revision are of increased importance due to the inherent risk of abuse and the legitimate need to maintain secrecy. It is also necessary to take into account the increase in the degree of interference with the rights of persons guaranteed by article 8 of the Convention as the procedure of mass interception of negotiations at the above stages passes. This means that the need for guarantees will be highest at the end of the process, when information about a particular person will be analyzed or the content of negotiations will be investigated by an analyst. Therefore, the process under consideration should be subject to the rule of "guarantees from beginning to end", that is, at the domestic level, the necessity and proportionality of the measures taken should be assessed at each stage of the process; mass interception of negotiations should be authorized by independent authorities from the very beginning, when the object and scope of the relevant operation are determined, which should be independently evaluated ex post facto. These are fundamental guarantees that should be the cornerstone of any procedure for mass interception of negotiations in accordance with article 8 of the Convention.
The European Court was not convinced that obtaining the accompanying communication data by mass interception of negotiations was necessarily less intrusive than obtaining the content of this data. Therefore, interception, retention and search of related communication data should be analyzed with reference to the same guarantees that apply to the content of the data.
In carrying out a general assessment of the functioning of the regime in question, the European Court focused mainly on whether the domestic legislation contained sufficient guarantees against abuse and whether "guarantees from beginning to end" were applied to the process. In doing so, the European Court took into account the actual functioning of the data interception system, including checks and balances in the exercise of powers, as well as the presence or absence of any evidence of real abuse. In assessing whether the authorities of the respondent States acted within a narrower margin of discretion, the European Court had to take into account broader criteria than the six guarantees from the above-mentioned Decision of the European Court of Justice in the case "Weber and Saravia v. Germany" (Weber and Saravia v. Germany). Considering jointly the principles of "compliance with the law" and "necessity", the European Court analyzed the question of whether the following aspects were clearly defined in domestic legislation.
(i) Grounds for authorizing mass interception of data. In principle, the broader the grounds for data interception, the greater the potential for abuse. At the same time, narrower and/or more carefully formulated grounds will only provide an effective guarantee against abuse if there are other sufficient guarantees that mass interception of negotiations will be authorized only on permitted grounds and that interception will be necessary and proportionate for this purpose. Thus, closely related to the previous reasoning, the question of whether there were sufficient guarantees that the interception was necessary or justified was as important as the degree of accuracy with which the grounds for issuing the sanction were determined. Consequently, in the opinion of the European Court, a procedure that allowed authorizing the use of mass interception of negotiations on relatively broad grounds could still comply with Article 8 of the Convention if, from a general point of view, sufficient safeguards against abuse were provided in the system to compensate for the mentioned disadvantage.
(ii) The circumstances under which it is possible to intercept the negotiations of a particular person.
(iii) Procedure for obtaining authorization to intercept negotiations. Mass interception of negotiations must be authorized by a public authority independent of the executive power system, but not necessarily by a court. This body must be informed both about the purpose of the interception and about the media or communication paths that will be intercepted. This will allow us to assess the necessity and proportionality of mass interception and the choice of media.
The use of filters, in particular strict ones, is one of the most important measures in the process of mass data interception, since it is at this moment that the negotiations of a particular person who has become the target of intelligence services can be intercepted. The European Court agreed that the inclusion of all filters in the process of obtaining a sanction is not feasible in practice. Nevertheless, when authorizing interception, at least the types or categories of filters used must be defined. Moreover, extended safeguards should be applied if intelligence services apply strict filters related to specific identified individuals. The use of each such filter must be justified - in relation to the principles of necessity and proportionality - by intelligence services, and this justification must be carefully recorded and undergo a procedure for obtaining preliminary internal authorization, providing for separate and objective verification.
(iv) Procedures for the selection, research and use of intercepted data.
(v) Precautions when transmitting intercepted data to third parties. The transfer by States parties to the Convention to other States or international organizations of materials obtained in the process of mass interception of negotiations should be limited to data collected and stored in accordance with the Convention by means and should be accompanied by additional special guarantees relating to the data transfer procedure itself, namely: (i) the circumstances under which such data transfer is possible, should be clearly stated in the legislation of the relevant State; (ii) the transmitting State should ensure that the receiving State provides, when processing data, guarantees capable of preventing abuse or disproportionate interference (in particular, there should be guarantees for the safe storage of data and restrictions on the further dissemination of such information). This circumstance does not necessarily mean that the receiving State must provide guarantees comparable to those of the transmitting State, and also requires that appropriate guarantees be provided at each data transfer; (iii) enhanced safeguards are necessary if it is obvious that data requiring special confidentiality, such as confidential journalistic data, is being transmitted; (iv) the transfer of materials to foreign intelligence services should also be under independent control.
(vi) The limits of the duration of interception, the storage of intercepted data and the circumstances under which such materials may be deleted or destroyed. In the case "Center of Justice v. Sweden" (Centrum fcr rdttvisa v. Sweden), although there should have been clear grounds for the existence of special requirements for the destruction of materials containing personal data, there should also have been a general rule provided by law governing the destruction of other materials obtained during mass interception of negotiations, when the storage of these materials could affect, for example, the right to respect provided for in article 8 of the Convention correspondence, including also its application to legal entities. At a minimum, there should have been a statutory requirement to delete intercepted data that has become irrelevant for intelligence purposes.
(vii) Procedures and conditions for the implementation of control by an independent public authority over the implementation of the above-mentioned guarantees and the authority of this authority to apply sanctions for non-compliance with the relevant requirements. Each stage of the procedure for mass interception of negotiations had to be accompanied by sufficiently careful monitoring by an independent public authority with the ability to assess the necessity and proportionality of the actions being carried out, taking into account the concomitant degree of interference with the convention rights of persons who are likely to be affected by data interception. To facilitate this control, detailed records should be kept at each stage of the intelligence service procedure.
(viii) Procedures for independent ex post facto review of compliance with the above-mentioned requirements and the powers of the public authority reviewing cases of non-fulfillment of duties. Anyone who suspects that his or her communications are being intercepted by intelligence services should have an effective remedy available to appeal either the illegality of the alleged interception or the non-compliance of the interception procedure with the requirements of the Convention. As in the case of targeted data interception, a remedy that does not depend on notifying the subject of interception can also be effective in the context of mass data interception. In the absence of a notification requirement, it is required that the remedy be associated with a public authority, not necessarily judicial, independent of executive authorities and ensuring the fairness of the proceedings in the case, as well as ensuring, as far as possible, an adversarial process. The decisions of such a public authority must be justified and binding in accordance with the law.
(d) Evaluation of the present cases.
(i) The case "Center of Justice v. Sweden" (Centrum fcr rdttvisa v. Sweden). The system of mass interception of negotiations in Sweden was based on detailed legal norms, had clearly defined limits and provided for a number of guarantees. The grounds for authorizing the mass interception of negotiations were clearly described, the circumstances of the interception of negotiations and the study of the data obtained were set out clearly enough, the duration of the interception was regulated by law and controlled, and the procedures for selecting, researching and using the intercepted data were accompanied by appropriate safeguards against abuse of rights. The same level of protection was applied to the content of intercepted messages and communication data. It is especially important that the preliminary judicial authorization and supervision carried out by an independent public authority, in principle, ensured the application in practice of the provisions of Swedish legislation and convention standards and limited the risks of disproportionate consequences negatively affecting the rights guaranteed by article 8 of the Convention. Namely, it was necessary to take into account the fact that in Sweden the limits for the implementation of mass interception of negotiations, as well as the legality and proportionality of this event as a whole, were the subject of a preliminary (before the issuance of a sanction for the procedure) consideration in the Foreign Intelligence Court, which sat in the presence of a privacy representative who defended public interests.
At the same time, the European Court noted three shortcomings in Swedish legislation related to the regime of mass interception of negotiations. As for the first drawback - the absence of a clear rule on the destruction of intercepted material that did not contain personal data - its potential ability to violate the rights guaranteed by article 8 of the Convention was limited by the fact that Swedish legislation established clear rules for the destruction of intercepted data in certain circumstances and, above all, if they contained personal data.
However, the second drawback - the absence of a legal requirement to take into account the private interests of individuals when deciding on the transfer of intercepted intelligence to foreign partners - could potentially lead to very serious negative consequences for the relevant individuals or organizations. He could allow information to be mechanically transmitted abroad that seriously compromises the personal rights of citizens or the right to respect for correspondence, even if the intelligence value of such data was very low. Consequently, such transfers could create clearly disproportionate risks to the rights guaranteed by article 8 of the Convention. In addition, the Swedish National Radio Intelligence Center (FRA) was not legally required to analyze and determine whether foreign recipients of intelligence provided an acceptable minimum level of guarantees.
In conclusion, the third drawback was the lack of effective ex post facto consideration. Namely, the dual role of the Foreign Intelligence Service and the lack of an opportunity for members of the public to obtain a reasoned decision in some form in response to requests or complaints related to mass interception of negotiations weakened the ex post facto control mechanism to such an extent that it created risks for the observance of fundamental human rights affected by the situation. Moreover, the lack of effective consideration at the final stage of the interception of information did not correspond to the position of the European Court that the level of interference with the rights guaranteed by Article 8 of the Convention increases with the expansion of the data interception procedure.
The above shortcomings were not compensated by the existing guarantees. Thus, the regime of mass interception of negotiations in Sweden went beyond the discretion granted to the authorities of the respondent State in this regard and, considered as a whole, did not contain sufficient "guarantees from beginning to end" to provide adequate and effective protection against arbitrariness and the risk of abuse.
RESOLUTION
The case involved a violation of the requirements of article 8 of the Convention (adopted by 15 votes in favor, with two against).
(ii) The case "Big Brother Watch and Others v. United Kingdom" (Big Brother Watch and Others v. United Kingdom). The data interception regime considered as a whole, despite the existing guarantees, including a number of reliable ones, did not contain sufficient guarantees "from beginning to end" to provide appropriate and effective guarantees against arbitrariness and the risk of abuse of rights. In particular, the following significant violations were revealed in the data interception mode: the absence of a sanction from an independent public authority, the absence of a list of data filters in the application for permission for the procedure, and the absence of a preliminary internal sanction for the use of filters against a specific person. These shortcomings concerned not only the interception of the content of negotiations, but also related communication data. Although the Interception Commissioner provided independent and effective oversight of the procedure in question, and the Investigative Powers Court provided a reliable remedy to anyone who suspected that his or her negotiations were intercepted by intelligence services, these important guarantees were not enough to counterbalance the shortcomings mentioned. The regime of mass interception of negotiations carried out in accordance with part 4 of Article 8 of the Law on Regulation of Investigative Activities (RIPA) did not meet the requirement of "the quality of the law" and therefore could not make "interference" "necessary in a democratic society."
RESOLUTION
The case involved a violation of the requirements of article 8 of the Convention (adopted unanimously).
Regarding compliance with article 10 of the Convention. The case "Big Brother Watch and Others v. the United Kingdom" (Big Brother Watch and Others v. United Kingdom).
(a) Required guarantees. Under the regime of mass interception of negotiations, intelligence services could intentionally receive confidential journalistic materials using deliberately selected filters or search queries related to a journalist or news organization. Since such a situation is very likely to lead to the receipt of significant amounts of confidential journalistic materials, it may call into question the principle of protecting data sources to an even greater extent than the decision to disclose the data source, and such interference would be proportionate to that which would take place during a search of a journalist's home or workplace. Therefore, before intelligence services use filters or search queries related to a specific journalist, which will make the selection of confidential journalistic materials for research highly likely, filters and search queries must be authorized by a judge or other independent and impartial decision-making body with the authority to determine whether the requested measures were "justified by the prevailing requirement of compliance with public of interest" and, in particular, could less intrusive measures have been applied, to serve the public interest in the first place.
Confidential journalistic materials could also have been obtained unintentionally, as a "side effect" of mass interception of negotiations. In such cases, the degree of interference in journalistic negotiations and/or journalistic sources cannot be predicted in advance. In the above-mentioned Decision in the case "Weber and Saravia v. Germany" (Weber and Saravia v. Germany), the European Court agreed that the initial interception of data without examining the content of the intercepted information was not a serious violation of Article 10 of the Convention. Nevertheless, considering that due to the development of technologies, surveillance not directed at a specific person was indeed able to collect an extremely wide range of data, it was imperative that domestic legislation provide reliable guarantees with regard to the storage, research, use, transfer and further destruction of such confidential information. Moreover, if and when it became obvious that the collected information or related communication data contained confidential journalistic information, further storage and study of this data by analytical specialists could be carried out only if there was a sanction from a judge or other independent and impartial public authority making decisions and having the authority to determine whether long-term storage and the study of information by "prevailing requirements of public interest".
(b) Application to the facts of the present case. Some of the applicants were a news organization and a journalist, and the contested data interception regime, which was an interference with the right of these applicants to freedom of expression, did not meet the above requirements. Additional guarantees related to the storage, further transfer and destruction of confidential journalistic materials did not eliminate the shortcomings identified by the European Court when analyzing the regime in question for compliance with Article 8 of the Convention.
RESOLUTION
The case involved a violation of the requirements of article 10 of the Convention (adopted unanimously).
2. Obtaining intelligence from foreign intelligence services (the case "Big Brother Watch and Others v. United Kingdom" (Big Brother Watch and Others v. United Kingdom)).
Regarding compliance with article 8 of the Convention. If a request for intercepted data is received from a State that is not a party to the Convention, then this request should have been based on the provisions of domestic legislation, and this legislation should be accessible to interested persons and predictable regarding its consequences (see the Ruling of the Grand Chamber of the European Court in the case "Roman Zakharov v. the Russian Federation" (Roman Zakharov v.. Russia) (See: The Ruling of the Grand Chamber of the European Court in the case "Roman Zakharov v. Russia" (Roman Zakharov v. Russia) of December 4, 2015, complaint No. 47143/06 // Bulletin of the European Court of Human Rights. 2016. N 6.)). There must also be clear detailed rules that give individuals the opportunity to form a proper understanding of the circumstances and conditions under which the authorities have the right to make such a request, and which effectively guarantee that these powers will not be used to circumvent the requirements of domestic legislation and/or convention obligations of the State. Upon receipt of the materials, the receiving State should have adequate guarantees for the study of this information, its use and storage, its further transfer, removal and destruction. These guarantees, first developed by the European Court of Justice in its case-law on the issue of interception of negotiations by Contracting States, are also applicable to the receipt by it of the requested intercepted data from foreign intelligence services. If States do not always know whether the received material is the result of interception of negotiations, then the same standards should apply to all received materials that may be the result of data interception. In conclusion, any regime that allows intelligence services to request either data interception or intercepted data from a State that is not a party to the Convention, or to directly review such material, should be under independent control, and there should also be the possibility of independent ex post facto review.
The European Court, having limited its consideration to the complaint about the receipt of the requested intercepted data from the United Nations National Security Agency (NSA), was convinced that these requirements were
met in the present case and that the modes of requesting and receiving intercepted data, therefore, were in accordance with Article 8 of the Convention.
RESOLUTION
There was no violation of the requirements of article 8 of the Convention in the case (adopted by 12 votes in favor, with five against).
The European Court also ruled by 12 votes in favor, with five against, that there was no violation of Article 10 of the Convention in relation to obtaining intelligence from foreign intelligence services, since this complaint does not address an issue separate from the issue of violation of Article 8 of the Convention.
3. Obtaining communication data from communication service providers (the case "Big Brother Watch and Others v. United Kingdom" (Big Brother Watch and Others v. United Kingdom)). The European Court ruled unanimously that there had been violations of Articles 8 and 10 of the Convention, since the operation of the data interception regime on the basis of Chapter II of the Law on Regulation of Investigative Activities "did not comply with the law".
COMPENSATION
In the application of article 41 of the Convention. The European Court has not awarded any fair compensation in any of the cases under consideration.
Publication source: https://espchhelp.ru/blog/3859-big-brother-watch-and-others-v-the-united-kingdom .