Критерии "юридической чистоты" сделки в контексте федерального законодательства о банкротстве
Автор рассматривает особенности совершения сделок в контексте законодательства о банкротстве. Выделяются требования к юридическому понятию равноценности совершения сделки. Отдельно автор анализирует особенности оценки судебным органом финансового положения должника. Целью представленной статьи является формулирование критериев "юридической чистоты" сделки в рамках федерального законодательства о несостоятельности (банкротстве). Финансовый управляющий должен доказать неравноценность совершенной сделки в делах о банкротстве (предоставляя доказательства совершения аналогичных сделок при сравнимых обстоятельствах). При оспаривании сделок с заинтересованными лицами необходимо доказать факт злоупотребления правом стороной. Действующим законодательством не предусмотрена обязанность представления доказательства в отношении финансовой состоятельности стороны гражданско-правовой сделки.
Ключевые слова: недействительность сделки, банкротство, злоупотребление правом, финансовая состоятельность, подозрительная сделка, единообразие судебной практики.
The author examines special features of transactioning in the context of bankruptcy legislation. Requirements to the legal concept of the equivalence of transactioning are highlighted. Separately, the author analyzes specific features of the judicial authority's assessment of the debtor's financial situation. The purpose of the presented article is to formulate criteria for the "legal purity" of a transaction within the framework of the federal legislation on insolvency (bankruptcy). The financial manager shall prove non-equivalence of a settled transaction in bankruptcy cases (by providing evidence of similar transactions settled under comparable circumstances). When challenging transactions with interested parties, it is necessary to prove the fact of abuse of the right by the party. The current legislation does not stipulate the obligation to provide evidence regarding the financial solvency of a party of a civil transaction.
Key words: invalidity of the transaction, bankruptcy, abuse of the right, financial solvency, a suspicious transaction, uniformity of judicial practice.
В практике международных судов, если должником является частное лицо, денежное требование, даже подтвержденное решением суда, является менее определенным, так как его исполнимость в значительной степени зависит от финансовой состоятельности должника. Государство не несет прямую ответственность за долги частных должников, и его обязательства ограничиваются имуществом. Лейтмотивом дел о несостоятельности (банкротстве) является добросовестность финансового управляющего. В противном случае его неправомерные действия могут быть серьезными. Уклонение государства и национальных судебных органов в борьбе с нарушениями процедуры и обманом способствуют разрушительным последствиям для экономики государства, влияя на значительное число индивидуальных имущественных прав (должников), а также нарушая свое обязательство защищать верховенство права и предотвращать произвол [16].
Сразу необходимо отметить, что автор не ставит своей целью вмешательство в судопроизводство. Однако независимость суда сама по себе не предполагает бесконтрольности и безответственности [18].
В представленной статье рассматриваются особенности поведения финансового управляющего, анализ судебными органами равноценности сделок со стороны должника для последующего расчета с кредитором в процессе процедуры банкротства. Особое внимание уделяется оценке и критериям финансовой возможности должника.
Надлежащее доказательство равноценности совершения сделок
Как отмечают некоторые авторы, гражданское законодательство акцентирует внимание на презумпции возмездности обязательств и предназначено главным образом для урегулирования эквивалентно-возмездных отношений [1].
В свою очередь Ю.В. Романец заключает, что определяющими признаками возмездности считаются взаимность и встречность имущественных предоставлений, эквивалентность же характеризуется не просто взаимностью и встречностью имущественных предоставлений, а их равноценностью. Тем самым возмездность остается свойством отношения и тогда, когда встречные имущественные предоставления неравноценны [24].
Важным критерием для признания сделки недействительной в делах о банкротстве является наличие вреда для должника от сделки [3].
Вопреки критерию для признания сделки недействительной правоприменитель искусственно формулирует иные основания для признания недействительными сделок, установленных п. 1 ст. 61.2 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон N 127-ФЗ) [26], фактически возлагая на себя функцию законодателя, требуя от стороны судебного процесса (должника) представление необоснованных доказательств (в частности, источника происхождения денежных средств при совершении той или иной сделки (например, купли-продажи, займа)). Затем категорично признает сделку недействительной при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки.
Автор исходит из того, что участники гражданских правоотношений обязаны действовать добросовестно, не извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения. В противном случае противоречивое поведение участника до и после возбуждения производства по делу о банкротстве позволит суду применить принцип эстоппеля (никто не может противоречить собственному предыдущему поведению), в соответствии с которым лицо, действовавшее противоречиво и непоследовательно, лишается права ссылаться на определенные обстоятельства, например на недействительность или незаключенность договора.
Зачастую суды неправильно, вразрез правоприменительной практике, трактуют основания для признания недействительными сделок, установленных п. 1 ст. 61.2 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее Закона N 127-ФЗ) [26], то есть совершенные при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки. Фактически берут на себя функцию законодателя, требуя от стороны судебного процесса (должника, ответчика) представление дополнительных доказательств того, что она располагала необходимыми денежными средствами при совершении той или иной сделки (например, купли-продажи, займа). Затем категорично признает сделку недействительной при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки.
В силу п. 1, 2 ст. 213.32 Закона N 127-ФЗ заявление об оспаривании сделки должника-гражданина по основаниям, предусмотренным ст. 61.2 или 61.3 настоящего Федерального закона, может быть подано финансовым управляющим по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов, а также конкурсным кредитором или уполномоченным органом, если размер его кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов, составляет более 10% общего размера кредиторской задолженности, включенной в реестр требований кредиторов, не считая размера требований кредитора, в отношении которого сделка оспаривается, и его заинтересованных лиц.
Согласно п. 1 ст. 61.2 Закона N 127-ФЗ сделка, совершенная должником в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия указанного заявления, может быть признана арбитражным судом недействительной при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной сделки, в том числе в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки (подозрительная сделка).
Неравноценным встречным исполнением обязательств будет признаваться, в частности, любая передача имущества или иное исполнение обязательств, если рыночная стоимость переданного должником имущества или осуществленного им иного исполнения обязательств существенно превышает стоимость полученного встречного исполнения обязательств, определенную с учетом условий и обстоятельств такого встречного исполнения обязательств.
В силу правовой позиции, приведенной в п. 9 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" [20], при определении соотношения п. 1 и 2 ст. 61.2 Закона N 127-ФЗ судам надлежит исходить из следующего.
Если подозрительная сделка была совершена в течение одного года до принятия заявления о признании банкротом или после принятия этого заявления, то для признания ее недействительной достаточно обстоятельств, указанных в п. 1 ст. 61.2 Закона N 127-ФЗ, в связи с чем наличие иных обстоятельств, определенных п. 2 данной статьи (в частности, недобросовестности контрагента), не требуется.
Если же подозрительная сделка с неравноценным встречным исполнением была совершена не позднее чем за три года, но не ранее чем за один год до принятия заявления о признании банкротом, то она может быть признана недействительной только на основании п. 2 ст. 61.2 Закона N 127-ФЗ при наличии предусмотренных им обстоятельств (с учетом п. 6 настоящего Постановления).
В случае оспаривания подозрительной сделки судебным органом проверяется наличие обоих оснований, установленных как п. 1, так и п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве.
На основании п. 2 ст. 61.2 Закона N 127-ФЗ сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка).
Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.
На основании правовой позиции, указанной в п. 5 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" [20], п. 2 ст. 61.2 Закона N 127-ФЗ [26] предусматривает возможность признания недействительной сделки, совершенной должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов (подозрительная сделка). В силу этой нормы для признания сделки недействительной по данному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств: а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов; б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов; в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки (с учетом п. 7 настоящего Постановления).
В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.
При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абз. 32 ст. 2 Закона N 127-ФЗ под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.
Согласно абзацам 2 - 5 п. 2 ст. 61.2 Закона N 127-ФЗ цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если налицо одновременно два следующих условия: а) на момент совершения сделки должник отвечал признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества; б) имеется хотя бы одно из других обстоятельств, предусмотренных абзацами 2 - 5 п. 2 ст. 61.2 Закона N 127-ФЗ. Установленные абзацами 2 - 5 п. 2 ст. 61.2 Закона N 127-ФЗ презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.
Одним из основных обстоятельств, входящих в предмет доказывания при рассмотрении спора о признании сделки недействительной по основанию ст. 61.2 Закона 127-ФЗ, является факт равноценности/неравноценности совершенного по сделке встречного исполнения. Для того чтобы установить данное обстоятельство, необходимо обладать информацией как о стоимости имущества, переданного должником по сделке, так и о стоимости полученного за данное имущество предоставления [25]. Исходя из буквального толкования ст. 61.2 Закона N 127-ФЗ, установление неравноценности встречного исполнения возможно прежде всего путем сравнения условий оспариваемой сделки и условий ее заключения с соответствующими условиями аналогичных сделок и условиями их заключения, а также путем исследования иных доказательств.
Помимо отчета независимого оценщика, факт заключения сделки должника на условиях неравноценного встречного исполнения может быть подтвержден путем представления документов, подтверждающих условия аналогичных сделок, совершавшихся при сравнимых обстоятельствах.
Отчуждение имущества по цене, заниженной многократно, рассматривается в Определении Верховного Суда РФ [9] как очевидный признак недействительности сделки по п. 2 ст. 61.2 Закона N 127-ФЗ, поскольку сделка с такой ценой нарушает права и законные интересы кредиторов, рассчитывающих на удовлетворение их требований за счет равноценного денежного эквивалента, полученного от реализации имущества.
Заявляя о неравноценности совершенной сделки, финансовый управляющий должен предоставить доказательства, что цена сделки была занижена. Путем сравнительного метода оценки с установлением средней рыночной стоимости объекта (например, автомобиля) или заявить о проведении экспертизы с целью установления рыночной цены. В противном случае финансовый управляющий не вправе утверждать, что имела место подозрительная сделка.
В силу абзаца первого п. 2 ст. 61.2 Закона N 127-ФЗ [26] предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (ст. 19 этого Закона) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника. Данные презумпции являются опровержимыми - они применяются, если иное не доказано другой стороной сделки.
При решении вопроса о том, должна ли была другая сторона сделки знать об указанных обстоятельствах, во внимание принимается то, насколько она могла, действуя разумно и проявляя требующуюся от нее по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств. Поскольку происходит оценка сделки на предмет уменьшения размера имущества должника и причинения вреда имущественным правам кредиторам.
Направленность сделки на уменьшение имущества должника или увеличение его обязательств в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов должника в преддверии его банкротства в ситуации, когда другая сторона сделки (кредитор) знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки, является разновидностью сделки, совершенной со злоупотреблением правом (ст. 10, 168 Гражданского кодекса РФ - далее ГК РФ [2]).
На основании разъяснений, указанных в п. 4 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" [20], наличие в Законе о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок, предусмотренных ст. 61.2 и 61.3, само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (ст. 10 и 168 ГК РФ), в том числе при рассмотрении требования, основанного на такой сделке.
Речь идет о сделках с пороками, выходящими за пределы дефектов сделок с предпочтением или подозрительных сделок [7; 8; 23].
Учитывая реальность правоотношений по сделке, в результате которой должник получил равноценное встречное предоставление от другой стороны, исключается основание для признания договора недействительным как по п. 2 ст. 61.2 Закона N 127-ФЗ, так и по ст. 10, 168, 170 ГК РФ.
В таком случае речь идет о недоказанности со стороны финансового управляющего совокупности обстоятельств, необходимых для признания сделок недействительными как совершенных с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов. В частности, когда за проданное имущество должник получил денежные средства (для расчета с кредитором), размер которых определен в договоре [12].
Влияние заинтересованной стороны на юридическую сторону сделки и добросовестность участника
Другой особенностью сделки, совершенной должником в контексте процедуры банкротства, является заинтересованность.
Зачастую финансовый управляющий подходит к проблеме сделки с заинтересованным лицом формально.
В частности, необходимо доказать, что оспариваемая сделка причинила вред имущественным правам кредиторов, об осведомленности о неплатежеспособности должника, а также о неравноценности встречного предоставления по спорной сделке [5].
Также стороне судебного процесса (финансовым управляющим) необходимо приводить весомые доводы о скоординированности и направленности действий сторон сделки на причинение вреда имущественным правам кредиторов [27]. Простое указание финансовым управляющим в судебном процессе, что сделка совершена в отношении заинтересованного лица (покупателя), является несостоятельным. Делая вывод о недоказанности факта причинения вреда кредиторам в результате совершения оспариваемой сделки, суд исходит из того, что совершение сделки с заинтересованным лицом по рыночной цене при отсутствии доказательств, свидетельствующих об ином, не свидетельствует об ущемлении интересов кредиторов. Не установив уменьшения конкурсной массы ввиду доказанности получения должником равноценного денежного предоставления, принимая во внимание, что сделка должника или совершенная за счет должника сделка может быть признана недействительной по основанию п. 2 ст. 61.2 Закона N 127-ФЗ [26] только при одновременном наличии совокупности условий [15], суд правомерно отказал в удовлетворении заявленных требований.
Как правило, финансовым управляющим доказательств, свидетельствующих о том, что стоимость спорного имущества, установленная сторонами в договорах, не соответствует их действительной стоимости, не представляется. Указанное обстоятельство свидетельствует о недоказанности неравноценного встречного исполнения по рассматриваемым сделкам. Поскольку наличествуют договорные отношения с фактическим исполнением принятых на себя сторонами обязательств. Совершение участниками действий, направленных на достижение соответствующего правового результата; в результате отчуждения спорного имущества должником получены денежные средства.
Необходимо исходить из буквального и системного толкования условий договора в совокупности с последующим поведением сторон сделки - буквальное толкование условий договора в их системной взаимосвязи, поскольку они являются согласованными частями одного договора [21].
Возможный довод финансового управляющего о заинтересованном лице в сделке с должником не свидетельствует о наличии оснований для признания оспариваемых договоров недействительными, поскольку действующее законодательство не ограничивает права заинтересованных лиц вступать в гражданские правоотношения.
Злоупотребление правом по своей сути есть неразумное и недобросовестное действие, имеющее своей целью причинить вред другим лицам. В силу презумпции разумности действий и добросовестности участников гражданских правоотношений бремя доказывания этих обстоятельств лежит на утверждающей стороне (ст. 10 Гражданского кодекса РФ [2]).
В предмет доказывания по делам о признании недействительными притворных сделок входит установление действительной воли сторон, направленной на достижение определенного правового результата, который они имели в виду при заключении договора. Установление расхождения волеизъявления с волей осуществляется судом посредством анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон [19].
Согласно правовой позиции Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации [22] по основанию притворности недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки.
Сделка подлежит квалификации как притворная, если доказано, что воля сторон на момент совершения сделки не была направлена на установление соответствующих ей правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки.
С целью квалификации спорной сделки в качестве недействительной, совершенной с намерением причинить вред другому лицу суду необходимо установить обстоятельства, неопровержимо свидетельствующие о наличии факта злоупотребления правом со стороны контрагента, выразившегося в заключении спорной сделки (п. 9 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации "Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации" [4]).
Сам по себе факт заключения сделки между заинтересованными сторонами не влечет ее ничтожность и не свидетельствует о ее мнимости [13].
Если должник является добросовестным участником сделки и денежные средства от продажи имущества он израсходовал на погашение задолженности перед кредитором, тем самым уменьшив объем кредиторской задолженности, в его действиях отсутствуют признаки злоупотребления права (направленности исключительно на причинения вреда кредитору).
Оценка судом финансовой состоятельности сторон сделки: выход за пределы полномочий
При разрешении споров, связанных с недействительностью сделок в процессе производства, суды предлагают должнику (ответчику) представить дополнительные доказательства, подтверждающие его финансовое положение.
Например, в качестве доказательств предоставления займов могут быть представлены копии договоров займа, финансового положения, позволяющего третьим лицам предоставить денежные средства, - справки 2-НДФЛ, банковские выписки (в том числе, что денежные средства направлены кредитору).
Однако на практике суды, признавая сделку недействительной, исходят из отсутствия у стороны сделки (должника, ответчика) денежных средств, отсутствия доказательств расходования заемных денежных средств должником. Или ставится под сомнение целесообразность получения заемных денежных средств для внесения платежей по сделке.
При этом изначально финансовый управляющий своей позиции в отношении договора займа не заявил и не оспорил его на предмет ничтожности (в силу мнимости).
В таком случае отсутствуют доказательства и порочности воли сторон договора займа, и злоупотребления сторонами правом при заключении оспариваемого договора займа [11].
На самом деле, разрешая вопрос о финансовой состоятельности стороны договора, необходимо исходить из того, что ни положениями Закона о банкротстве (Закона N 127-ФЗ [26]), ни какими-либо разъяснениями, содержащимися в постановлениях Пленумов Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации и Верховного Суда Российской Федерации, не предусмотрена необходимость предоставления доказательств того, что сторона по спору о недействительности сделки должника имела финансовую возможность ее исполнить (приобрести тот или иной актив). Необходимость документального опровержения таких доводов (в случае, если они были заявлены) предусмотрена лишь при разрешении некоторых споров, связанных с включением денежных требований в реестр требований кредиторов должника.
При таких обстоятельствах (необязательность вопроса о финансовой состоятельности стороны договора) отсутствуют необходимые условия для признания сделки недействительной на основании ст. 61.2 Закона N 127-ФЗ [10].
Выводы и предложения
В делах о банкротстве важным элементом является оценка судом поведения участников гражданско-правовых сделок на предмет добросовестности. Правоприменитель не вправе выходить за пределы судебной функции, подменяя ее полномочиями федерального законодателя в части истребования необоснованных доказательств. Финансовый управляющий должен доказать неравноценность совершенной сделки (в частности, путем сравнительного метода оценки). В противном случае он не может заявлять в суде о подозрительности сделки. При оценке совершенной сделки на предмет недействительности (в том числе факта заключения между заинтересованными сторонами) необходимо оценить неопровержимые доказательства в отношении злоупотребления правом стороной. Факт заключения сделки между заинтересованными сторонами не указывает на ее ничтожность. Наконец, действующим законодательством не предусмотрена необходимость представления доказательств стороной (в частности, должником) финансовой возможности (источников происхождения денежных средств) исполнить гражданско-правовую сделку. Тем самым и отсутствуют основания для признания ее недействительной (в случае непредставления доказательств).
Кроме того, необходимо обратить внимание на недопустимость нарушения единства судебной практики - отступления от правовой определенности со стороны судебного органа (не примеряя функции законодательного органа), в том числе в отношении анализа равноценности сделки в процессе процедуры банкротства. Требование единообразия правоприменительной, в особенности судебной, практики является неотъемлемой частью конституционной доктрины правовой определенности. Ведь правовая определенность - не самоцель; это средство достижения, обеспечения равенства всех перед законом и, соответственно, эффективной защиты прав и свобод граждан. Принцип правовой определенности (и, соответственно, требование единства судебной практики) обеспечивается в этом случае с помощью прецедентного права как формы судебного нормотворчества [14].
Конституционный Суд Российской Федерации, осуществив казуальное толкование ст. ст. 4, 15 и 76 Конституции Российской Федерации [6], сформулировал правовую позицию, выступающую исходным положением для формирования единой судебной практики: законы действуют единообразно на всей территории Российской Федерации [17]. Тем самым не допускается разноречивое толкование судами федерального законодательства.
Библиографический список
1. Гражданский кодекс Российской Федерации. Постатейный комментарий к разделу III "Общая часть обязательственного права" / Под ред. Л.В. Санниковой. М.: Статут, 2016. 621 с.
2. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 N 51-ФЗ // Собрание законодательства РФ. 1994. N 32.
3. Егоров А.В. Оспаривание трудовых выплат при банкротстве // Вестник гражданского права. 2022. N 5. С. 119 - 140.
4. Информационное письмо Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 25.11.2008 N 127 "Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации" // Вестник ВАС РФ. 2009. N 2.
5. Карапетов А.Г., Фетисова Е.М., Матвиенко С.В., Бондаревская М.В. Обзор правовых позиций Верховного Суда Российской Федерации по вопросам частного права за май 2015 г. // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2015. N 6. С. 18 - 39.
6. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993 с изменениями, одобренными в ходе общероссийского голосования 01.07.2020).
7. Определение Верховного Суда РФ от 28.04.2016 N 306-ЭС15-20034.
8. Определение Верховного Суда РФ от 29.04.2016 N 304-ЭС15-20061.
9. Определение Верховного Суда РФ от 22.12.2016 N 308-ЭС16-11018.
10. Определением Верховного Суда РФ от 24.11.2020 N 305-ЭС19-14356(3) (оставлено в силе Постановление Арбитражного суда Московского округа от 06.07.2020 N Ф05-1917/2019).
11. Определение Верховного Суда РФ от 11.12.2020 N 306-ЭС20-545(2) (оставлено в силе Постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 11.08.2020 по делу N А49-9723/2017).
12. Определение Верховного Суда РФ от 16.07.2021 N 301-ЭС21-11105.
13. Определение Верховного Суда РФ от 24.02.2022 N 308-ЭС21-28826 (оставлено в силе Постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 08.12.2021 по делу N А32-18350/2017).
14. Определение Конституционного Суда РФ от 04.10.2012 N 1768-О.
15. Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 13.03.2019 по делу N А07-23164/2017.
16. Постановление Европейского суда по правам человека от 03.04.2012 по делу "Котов против Российской Федерации" (Жалоба N 54522/00) // Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2012. N 6.
17. Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 16.06.1998 N 19-П // Вестник Конституционного Суда РФ. 1998. N 5.
18. Постановление Конституционного Суда РФ от 20.07.2011 N 19-П // Вестник Конституционного Суда РФ. 2011. N 5.
19. Постановление Первого арбитражного апелляционного суда от 31.08.2022 по делу N А43-27273/2019.
20. Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" // Вестник ВАС РФ. 2011. N 3.
21. Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 07.10.2020 N 9ПВ19.
22. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 02.08.2005 N 2601/05 // Вестник ВАС РФ. 2005. N 11.
23. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 17.06.2014 N 10044/11 // Вестник ВАС РФ. 2014. N 10.
24. Романец Ю.В. Система договоров в гражданском праве России: Монография. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Норма; ИНФРА-М, 2013. 495 с.
25. Суворов Е.Д. Банкротство в практике Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации: энциклопедия правовых позиций за 2014 - 2018 гг. М.: Статут, 2019. Вып. 2. 447 с.
26. Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" // Собрание законодательства РФ. 2002. N 43.
27. Шайхеев Т.И. О некоторых вопросах, возникающих при рассмотрении судами дел о банкротстве граждан // Арбитражные споры. 2023. N 1. С. 100 - 143.
