Имение, имущество, недвижимость по обычному праву осетин
В статье раскрываются понятия "имение", "имущество", предтечи понятия "недвижимость" в обычном праве осетин в Российской империи, согласно адатам осетин 1836 г.
В этот период существовала примитивная дифференциация всего объема имущества осетинского общества, находящегося в имущественном обороте. Основной его формой было родовое, но постепенно, по мере развития правовых отношений это понятие индивидуализировалось, что является примером благотворного процесса правовой аккультурации, проводимой местными властями в соответствии с российским имперским законодательством.
Ключевые слова: адаты, земля, имущество, Кавказ, купля-продажа, наследование, недвижимость.
The article the notions of "estate" and "property", which are predecessors of the "real estate" notion in the Common Law of Ossetia in the Russian Empire according to Ossetian adats of 1836.
During this period, there was a primitive differentiation of the entire volume of property of the Ossetian society that was in property circulation. Its main form was ancestral estate but over time, as legal relations developed, this notion became more individualized, which is an example of beneficial process of legal acculturation carried out by local authorities in accordance with the laws of the Russian Empire.
Key words: adats, land, property, Caucasus, purchase and sale, inheritance, real estate.
Деление имущества на движимое и недвижимое существовало не всегда и не у всех народов. В России оно впервые появилось только в XVIII в. в Указе Петра I от 23 марта 1714 г. "О порядке наследования в движимых и недвижимых имуществах", хотя подразумевалось в отдельных нормах и ранее, приблизительно с XV в. И это несмотря на то что недвижимое имущество во многом определяло и определяет имущественные отношения. Продемонстрируем это на примере обычного права осетин.
Основным его источником являются адаты (от араб. 'ада - обычай) - комплекс традиционно сложившихся местных юридических и бытовых институтов и норм. Они складывались в условиях господства родоплеменных отношений. Первое письменное упоминание о них относят к XIII - XIV вв. Составленные в начале 40-х гг. XIX в. адаты осетин (по-осетински Ардау) были обнародованы и одобрены старейшинами осетинских селений на специальном всеосетинском собрании старейшин в 1836 г. Кто-то противопоставляет их шариату, кто-то говорит об их взаимодействии и взаимодополнении, но они явно недооценены в истории и юриспруденции.
В деле изучения феномена обычного права кавказских народов видное место принадлежит Федору Ивановичу Леонтовичу (1833 - 1911). Выдающийся представитель российской интеллигенции, он окончил юридический факультет Киевского университета с отличием и занялся научно-исследовательской деятельностью.
В начале 80-х гг. XIX в. им были опубликованы материалы по обычному праву Северного и Восточного Кавказа под общим названием "Адаты кавказских горцев" <1>. Это издание позволяет с большой долей убедительности говорить о характере правовых взаимоотношений в осетинском обществе.
--------------------------------
<1> См.: Леонтович Ф.И. Адаты кавказских горцев: материалы по обычному праву Северного и Восточного Кавказа. Вып. 1 - 2. Одесса: Тип. П.А. Зеленого (б. Г. Улирьха), 1882 - 1883.
Свой вклад в исследование вопроса внес и М.М. Ковалевский (1851 - 1916), юрист, социолог и этнограф, подготовивший среди прочего два тома издания "Закон и обычай на Кавказе" <2>.
--------------------------------
<2> См.: Ковалевский М.М. Закон и обычай на Кавказе. В 2 т. М.: Тип. А.И. Мамонтова и К°, 1890.
Адаты объединяют в себе нормы процессуального и материального права. В последнем фигурирует понятие имущества, в основе которого лежит то, что мы сейчас называем недвижимыми вещами (ст. 130 ГК РФ).
Под имуществом в те годы понималось имение - домовладение и принадлежащие вещи.
Имущество в осетинском обычном праве могло быть в основном семейным, принадлежащим роду, и личным.
Вопросы имущественных отношений в основном рассматривались согласно адатам в следующих случаях: при разделе военной добычи, разводе супругов, разделе имущества в семье и споров между заимодавцем и должником.
Согласно адатам осетин 1836 г., вопросы, относящиеся к вещному праву (разд. II ГК РФ в современное время), излагались в ст. 24 - 25. Статья 24 провозглашала необходимость сохранения семейно-хозяйственных отношений.
Сыновья в случае самовольного отделения от родителей навлекали на себя позор.
Хозяином имения признавался отец, независимо от того, являлось ли его имение полученным по наследству или приобретенным. Он был его полновластным хозяином и единолично решал имущественные, хозяйственные и наследственные вопросы, даже обладая правом полностью обделить законных наследников-сыновей. Дочери, даже в отсутствие сыновей, наследницами быть не могли. Следовательно, хозяин владения мог быть полновластным хозяином лишь в рамках обычая. Его право умирало вместе с ним в тех случаях, когда его завещание шло в противоречие с адатом и он завещал свое имение дочерям или жене. Прогнать от себя сына, не выделив ему имущественный пай, запрещала ст. 99 адатов.
Согласно ст. 25 адатов в случае смерти хозяина имение, не имевшее наследников, в течение года принадлежало жене для отправления поминок. После этого имение переходило к ближайшему родственнику по мужской линии. Если у покойного были незамужние дочери, то они переходили в семью родственников, где жили до замужества, а жене для пропитания выделялась часть стоимости имения. В этих нормах обычного права отразилось отношение к земле как высшей ценности, хотя, сравнивая с земельным правом, существовавшим в русской крестьянской общине, следует сказать, что в Осетии личное право на землю выражено гораздо рельефнее, так как земельный надел мог стать объектом купли-продажи.
М.М. Ковалевский отмечал неразвитость договорного права в Осетии. Причину этого он видел в преобладании семейной общины и почти полном отсутствии личной собственности <3>. Обычное право осетин предусматривало единоличное право главы семьи заключать договоры, предметом которых являлось имущество семьи, однако обычная практика требовала согласия всех взрослых совершеннолетних мужчин дома (отдаленный аналог - предтеча правового режима общей собственности в современное время - п. 1 ст. 246, п. 2 ст. 253 ГК РФ). Таким образом, участником договорного процесса выступал старший - хистар, но действовал он в интересах членов семьи. В то же время интересы семьи подчас соблюдались и мнимые, связанные с определенными стереотипами сознания. Например, все имущество семьи могло быть продано, и на все вырученные деньги устраивались поминки <4>.
--------------------------------
<3> См.: Ковалевский М.М. Современный обычай и древний закон: обычное право осетин в историко-сравнительном отношении. В 2 т. М.: Тип. В. Гатцук, 1886. С. 145.
<4> См.: Там же. С. 146.
Кстати, обязательным условием купли-продажи для покупателя было устроить поминки в честь предков продавца, поскольку считалось, что с отчуждением собственности осетин теряет своих мертвых, которые по народному поверью и в могилах не переставали радеть об интересах семьи и охранять семейное достояние. То есть речь шла в первую очередь о недвижимом имуществе.
Особняком стоял выкуп земель фарсаглагами (человек со стороны, посторонний человек) у уазданьлагов, уазданов (благородный, знатный) - полноправных членов гражданской общины.
Фарсаглаги не обладали правом на наследственную землю и, несмотря на личную свободу, находились в экономической зависимости от хозяев земли. Владелец земли позволял жить на ней постороннему при условии выполнения определенных повинностей, которые исследователи сравнивали с русскими оброком и барщиной. Однако их отношения больше тяготеют к договору аренды земельного угодья (современные гл. 34 ГК РФ, ст. 22 ЗК РФ).
Ко времени изучения М.М. Ковалевским осетинского права - 80-е гг. XIX в. - 8 из 11 существовавших уазданьлагов продали своим фарсаглагам землю, что сделало тех независимыми.
Среди видов дарения в Осетии М.М. Ковалевский отмечал дарение всего имущества в пользу близких, а при их отсутствии - дальних родственников с обязанностью последних обеспечивать пожизненное существование дарителя (в советском праве был похожий договор купли-продажи жилого дома с условием пожизненного содержания продавца - ст. 253 ГК РСФСР, в современном гражданском праве выделена гл. 33 ГК РФ "Рента и пожизненное содержание с иждивением"), а после его смерти устроить по нему поминки, различные виды которых у осетин продолжались не один год. Однако даритель был несвободен в выборе.
Имущество семьи, рода не должно было уходить за пределы названных сообществ.
М.М. Ковалевский отмечал то обстоятельство, что к наиболее спорным вопросам современной исторической юриспруденции принадлежит вопрос "о том, каким порядком заключаемы были древнейшие договоры: требовалась ли для их действительности передача самой вещи, или части ее, или же, в некоторых случаях, достаточно было произнесение известных, наперед установленных формул и совершение определенных символических действий?" <5>.
--------------------------------
<5> Ковалевский М.М. Современный обычай и древний закон: обычное право осетин в историко-сравнительном отношении. С. 163.
Сопоставляя образцы западноевропейского законодательства, в том числе и обычного права немцев, французов, ирландцев, а также текст Русской Правды, М.М. Ковалевский пришел к выводу о том, что договоры могли совершаться лишь при наличии поручителей. Следовательно, в осетинском праве необходимым элементом для совершения любых сделок признавалось наличие медиаторов, по-осетински - фидарта. Как правило, задача медиаторов - фидарта заключалась в выполнении решения суда. Это были своеобразные судебные исполнители, если исходить из современного правового определения. Поручитель не мог отказаться от выполнения возложенных на него обязательств, ибо в начале судебного процесса они клятвенно заявляли о своей готовности исполнить решения суда независимо от того, в чью пользу будет вынесен приговор.
Сделки, совершаемые согласно обычному праву осетин, в большинстве своем носили обрядовый характер, что в общем-то было свойственно обычному праву европейских доиндустриальных обществ. Так, при решении земельных споров судьи брали в руку камень, заворачивали горсть земли в полу черкески и т.д.
Весьма примечательным является отражение в адатах вопросов, которые можно отнести к процессуальному праву. Статьи 69 - 84 адатов описывали суд и процесс по адату. К суду (по-осетински тархон) обращались в случае, если истец и ответчик желали решить проблему в соответствии с адатом. Сам судебный процесс заседания проходил следующим образом: обе стороны садились по разные стороны на таком расстоянии, чтобы их разговоры не были слышны другой стороне. Для судебного обращения стороны избирали посредников (по-осетински минавар-лагта). В зависимости от сложности дела количество их колебалось от одного до пяти. Когда стороны приходили к общему мнению, то приступали к выбору судей (по-осетински тархон-лагта). По обычаю, сторона истца выбирала на одного члена суда больше, чем сторона ответчика. Количество судей даже при разрешении таких важных дел, как убийство, не превышало девяти человек.
Статья 82 адатов устанавливала, что при рассмотрении дел о наследстве (а, как было показано ранее, адаты регламентировали вопросы и наследования имущества) в суде собирались лишь одни родственники.
Судебные дела разбирались на ныхасе - народном собрании.
Судебные решения подлежали официальному оглашению, а исполнение было строго обязательно для всех.
Рассматривая эволюцию сословных и имущественных отношений в Осетии, М.М. Ковалевский отмечал: "Отсутствие письменности не позволило осетинам перейти самостоятельно к замене древнейших видов формальных договоров наипростейшим способом их заключения, составлением письменной записи... Если в последнее время документы и попадаются в среде осетин, составленные частью на арабском, частью на русском языке, то в этом нельзя не видеть прямого влияния, с одной стороны, писаного закона магометан, так называемого шариата, с другой русской юридической практики.
Сам термин "джи-ниг", слово, испорченное из русского, - "книга", который осетины употребляют для обозначения письменных документов, лучшее доказательство тому, что своим появлением последние обязаны русскому влиянию" <6>. Следует также отметить, что аналогичную точку зрения высказывал несколько ранее доктор права В.Б. Пфаф, на мнение которого ссылался М.М. Ковалевский.
--------------------------------
<6> Ковалевский М.М. Современный обычай и древний закон: обычное право осетин в историко-сравнительном отношении. С. 177.
Характеризуя уровень правосознания в осетинском обществе, следует отметить, что по мере развития правовых отношений понятие собственности индивидуализировалось, что является примером благотворного процесса правовой аккультурации, проводимой местными властями в соответствии с имперским законодательством Российской империи <7>.
--------------------------------
<7> См.: Чеджемов С.Р. Правовая аккультурация народов России в имперский и советский периоды // Журнал российского права. 2022. Т. 26. N 4. С. 16 - 35.
М.М. Ковалевский писал: "К чести нашей политики надо сказать, что в сношениях с народностями, населяющими империю, мы никогда не обнаруживали той готовности ломать установленный у них веками строй, какой отличалась, например, английская политика в Индии... Русскую администрацию менее всего можно винить в непонимании или отрицании чужих религиозных нравственных и правовых устоев" <8>.
--------------------------------
<8> Ковалевский М.М. Современный обычай и древний закон: обычное право осетин в историко-сравнительном отношении. С. 266 - 289.
Исторические факты говорят, что нерусские народы, войдя в состав России, приобщались к качественно более высокому уровню экономического, политического и культурного развития, что благоприятно воздействовало на их общественно-политическое устройство. Вхождение в состав Российского государства фактически спасло народы Кавказа от физического истребления, позволив им сохранить свои национальные обычаи и культуру <9>.
--------------------------------
<9> См. также: Чеджемов С.Р. Развитие государственно-правовых отношений и правовой культуры на юге России (XVIII - начало XXI веков): Монография. Владикавказ: ИПО СОИГСИ, 2012.
