Новости от 13 апреля 2020 года из блога, посвященного практике в Европейском суде по правам человека ЕСПЧ
Постановление ЕСПЧ от 16 июля 2019 года по делу "Зюлькюф Мурат Караман (Zulkuf Murat Kahraman) против Турции" (жалоба N 65808/10).
В 2010 году заявителю была оказана помощь в подготовке жалобы. Впоследствии жалоба была коммуницирована Турции.
По делу успешно рассмотрена жалоба на уголовное осуждение заявителя за участие в демонстрации, притом что он отрицал свою вину. По делу было допущено нарушение требований статьи 11 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА
Заявитель был осужден за членство в незаконной организации (РПК) и приговорен к шести годам и трем месяцам лишения свободы после его предполагавшегося участия в демонстрации.
ВОПРОСЫ ПРАВА
По поводу соблюдения статьи 11 Конвенции. Власти Турции утверждали, что, поскольку в судах страны заявитель отрицал, что участвовал в демонстрациях, он не объяснил, каким образом его осуждение повлияло на его право на свободу собраний. Уголовное осуждение заявителя было бесспорно нацелено на деятельность, попадавшую в сферу действия права на свободу собраний, и он был наказан за участие в демонстрации. При таких обстоятельствах осуждение заявителя следовало рассматривать как вмешательство в осуществление его права на свободу собраний. Прийти к иному выводу означало бы требовать от заявителя признания действий, в которых он обвинялся. В этом отношении необходимо было учитывать, что право не свидетельствовать против самого себя хотя и не было специально упомянуто в статье 6 Конвенции, является общепризнанным международным стандартом, который лежит в основе понятия "справедливое судебное разбирательство", закрепленного в данной статье Конвенции. Непризнание того факта, что уголовное осуждение являлось вмешательством лишь постольку, поскольку заявитель отрицал любую причастность к оспариваемым событиям, поставило бы его в безвыходное положение и лишило бы его защиты Конвенции.
Европейский Суд уже рассматривал почти идентичную жалобу в деле "Ишикырык против Турции" (Işıkırık v. Turkey) (Постановление Европейского Суда от 17 ноября 2017 г., жалоба N 41226/09) и пришел к выводу о нарушении статьи 11 Конвенции и о том, что соответствующие положения Уголовного кодекса Турции не были "предсказуемыми" в своем применении. В материалах дела отсутствуют какие-либо указания на то, чтобы Европейский Суд мог прийти к иному выводу в настоящем деле.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
По делу было допущено нарушение требований статьи 11 Конвенции (принято единогласно).
КОМПЕНСАЦИЯ
В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил заявителю 7 500 евро в качестве компенсации морального вреда, требование о возмещении материального ущерба было отклонено.
Источник публикации: https://espchhelp.ru/blog/3097-zyulkyuf-murat-karaman-protiv-turtsii .
Zulkuf Murat Kahraman / Türkiye davasında AİHM 16 Temmuz 2019 tarihli karar (şikayet No. 65808/10).
2010 yılında başvurana şikayetin hazırlanmasında yardımcı olunmuştur. Akabinde şikayet Türkiye'ye iletilmiştir.
Davada, suçluyu reddetmesine rağmen, başvuranın gösteriye katılmaktan suçlu bulunmasına ilişkin şikayet başarılı bir şekilde incelenmiştir. Dava, İnsan Haklarının ve Temel Özgürlüklerin Korunmasına İlişkin Sözleşme'nin 11. maddesinin ihlal edildiğini içermektedir.
Davanın koşulları
Başvuran, yasadışı bir örgüte (PKK) üye olmaktan mahkum edilmiş ve bir gösteriye katıldığı iddiasıyla altı yıl üç ay hapis cezasına çarptırılmıştır.
HUKUK SORULARI
Sözleşme'nin 11. maddesine uyum konusunda. Hükümet, başvuranın yerel mahkemelerde gösterilere katılmayı reddettiği için mahkumiyetinin toplanma özgürlüğü hakkını nasıl etkilediğini açıklamadığını ileri sürmüştür. Başvuranın cezai mahkumiyeti, toplanma özgürlüğü hakkı kapsamındaki faaliyetlere yadsınamaz bir şekilde yönelikti ve gösteriye katıldığı için cezalandırıldı. Bu gibi durumlarda, başvuranın mahkumiyeti, toplanma özgürlüğü hakkının kullanılmasına bir müdahale olarak görülmelidir. Farklı bir sonuca varmak, başvuranın suçlandığı eylemleri kabul etmesini gerektirecektir. Bu bağlamda, AİHS'nin 6. maddesinde özel olarak belirtilmemesine rağmen, kendisini suçlamama hakkının, AİHS'nin bu maddesinde belirtilen “adil yargılanma” kavramının altında yatan, evrensel olarak kabul görmüş bir uluslararası standart olduğunu dikkate almak gerekiyordu. Suçlu mahkumiyetinin, ancak başvuranın tartışmalı olaylara karıştığını reddetmesi durumunda, onu umutsuz bir duruma sokacağı ve onu Sözleşme'nin korunmasından mahrum edeceği bir müdahale olduğu gerçeğinin kabul edilmemesi.
Avrupa Mahkemesi, Ishikırık / Türkiye (Işıkırık / Türkiye) davasında hemen hemen aynı şikayeti incelemiştir (17 Kasım 2017 tarihli Avrupa Mahkemesi'nin kararı, başvuru N 41226/09) ve Sözleşme'nin 11. maddesinin ihlal edildiği ve Türk Ceza Kanunu'nun ilgili hükümlerinin başvurularında “öngörülebilir” olmadığına karar vermiştir. Dava dosyasında AİHM'nin somut davada farklı bir sonuca varabileceğine dair herhangi bir gösterge bulunmamaktadır.
KARAR
Dava, Sözleşme'nin 11. maddesinin (oybirliğiyle kabul edildi) ihlal edildiğine karar vermiştir.
TAZMİNAT
Sözleşmenin 41. maddesinin uygulanmasında. Mahkeme, başvurana manevi tazminat olarak 7.500 Euro vermiştir; maddi tazminat talebi reddedilmiştir.
Yayının kaynağı: https://espchhelp.ru/blog/3096-zulkuf-murat-kahraman-turkiye-davasinda .
ECHR judgment of July 16, 2019 in the case of Zulkuf Murat Kahraman v. Turkey (application No. 65808/10).
In 2010, the applicant was assisted in preparing the application. Subsequently, the application was communicated to Turkey.
In the case, the application about the criminal conviction of the applicant for participating in the demonstration was successfully examined, despite the fact that he denied his guilt. The case contained a violation of Article 11 of the Convention for the Protection of Human Rights and Fundamental Freedoms.
Circumstances of the case
The applicant was convicted of membership in an illegal organization (PKK) and sentenced to six years and three months in prison after his alleged participation in a demonstration.
QUESTIONS OF LAW
Regarding compliance with article 11 of the Convention. The Government submitted that since the applicant denied having participated in the demonstrations in the domestic courts, he did not explain how his conviction affected his right to freedom of assembly. The applicant’s criminal conviction was undeniably aimed at activities falling within the scope of the right to freedom of assembly, and he was punished for participating in the demonstration. In such circumstances, the applicant's conviction should have been seen as an interference with the exercise of his right to freedom of assembly. To come to a different conclusion would be to require the applicant to acknowledge the actions of which he was charged. In this regard, it was necessary to take into account that the right not to incriminate oneself, although it was not specifically mentioned in article 6 of the Convention, is a universally recognized international standard that underlies the concept of “fair trial”, as enshrined in this article of the Convention. Failure to acknowledge the fact that the criminal conviction was an intervention only insofar as the applicant denied any involvement in the contested events would put him in a hopeless situation and would deprive him of the protection of the Convention.
The European Court has already examined the almost identical complaint in the case of Ishikırık v. Turkey (Işıkırık v. Turkey) (Judgment of the European Court of 17 November 2017, application N 41226/09) and concluded that there had been a violation of Article 11 of the Convention and that that the relevant provisions of the Turkish Penal Code were not “predictable” in their application. There is no indication in the case file that the Court could come to a different conclusion in the present case.
RESOLUTION
In the case there was a violation of the requirements of Article 11 of the Convention (adopted unanimously).
COMPENSATION
In application of Article 41 of the Convention. The Court awarded the applicant EUR 7,500 in respect of non-pecuniary damage; the claim for pecuniary damage was rejected.
Source of publication: https://espchhelp.ru/blog/3095-zulkuf-murat-kahraman-v-turkey .
Постановление ЕСПЧ от 11 июля 2019 года по делу "Абдалов и другие (Abdalov and Others) против Азербайджана" (жалоба N 28508/11 и другие).
В 2011 году заявителям была оказана помощь в подготовке жалоб. Впоследствии жалобы были объединены и коммуницированы Азербайджану.
По делу успешно рассмотрены жалобы на недостаток времени для проведения избирательной кампании в связи с задержкой регистрации кандидатов на парламентских выборах после изначальных произвольных отказов в их регистрации и длительностью судебных разбирательств. По делу допущено нарушение требований статьи 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод и статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции.
ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА
Заявители, выдвигавшие свои кандидатуры на парламентских выборах 2010 года, были зарегистрированы с опозданием по причине принятия предположительно произвольных первоначальных решений об отказе в регистрации их в качестве кандидатов и рассмотрения последующих жалоб заявителей, что оставило им мало времени для проведения их избирательных кампаний. У первого заявителя был всего один полный день для проведения кампании, у второго - три полных дня, а у третьего заявителя практически не было времени.
ВОПРОСЫ ПРАВА
По поводу соблюдения статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции. Дела заявителей отличались от тех, в которых основной вопрос касался предполагаемого различного обращения с кандидатами в ходе избирательных кампаний или неравенства возможностей при проведении избирательной кампании. Возможности заявителей по проведению кампании были ограничены недостатком времени, который был связан с задержкой их регистрации. Таким образом, главная проблема заключалась не в каком-либо отличии в обращении или в возможностях во время кампании как таковом, а в том, оказала ли задержка регистрации заявителей негативное влияние на их индивидуальное право свободно и эффективно выдвигать свою кандидатуру на выборах.
Своевременная регистрация кандидатов была особенно важна с целью обеспечения того, чтобы они были известны избирателям и могли озвучить свою политическую программу во время избирательной кампании в попытке завоевать голоса и добиться избрания. Свободный выбор электората зависел, среди прочего, от наличия у избирателей информации обо всех кандидатах, которые могли быть избраны, и от получения ими такой информации в нужное время с целью сформировать свое мнение и выразить его в день выборов.
Конкретное положение заявителей следовало оценивать в общем контексте некоторых системных проблем, выявленных в ходе парламентских выборов в Азербайджане в 2010 году и связанных с отсутствием достаточных гарантий, способных предупредить отказы в регистрации кандидатов, основанные на произвольных заключениях о фальсификации подписей, представленных в их поддержку. Несмотря на то, что, в конечном счете, после ряда жалоб заявители были зарегистрированы, принимая во внимание материалы дела, необходимо отметить, что отказы в регистрации заявителей в качестве кандидатов и последующие производства вплоть до момента принятия соответствующих решений об удовлетворении жалоб заявителей свидетельствовали о наличии процессуальных нарушений, которые были констатированы Европейским Судом в его ведущем Постановлении по делу "Тахиров против Азербайджана" (Tahirov v. Azerbaijan) от 11 июня 2015 г., жалоба N 31953/11.
Законодательство Азербайджана предусматривало максимальный трехдневный срок для подачи жалоб по избирательным вопросам и максимальный трехдневный срок для рассмотрения жалоб избирательными комиссиями и судами. На уровне избирательных комиссий данный трехдневный срок мог продлеваться неоднократно. При наличии трех уровней обжалования решения избирательных комиссий производство по жалобам в делах, касавшихся отказа зарегистрировать кандидатов, теоретически могло продолжаться до 18 дней (а иногда и дольше, если продлевался срок для подачи жалобы или когда дело направлялось в нижестоящий суд). Поскольку решение об отказе в регистрации могло быть вынесено даже накануне даты официального начала избирательной кампании, рассмотрение жалоб на это решение могло состояться после начала избирательной кампании, что и произошло в деле заявителей. Таким образом, в рамках правовой системы Азербайджана период рассмотрения жалоб на отказ в регистрации и период избирательный кампании (равный 22 дням) могли накладываться друг на друга. Следовательно, учитывая возможность накладки между периодами, отведенными для этих стадий избирательного процесса, и небольшой срок избирательной кампании, было особенно важно завершить процедуру рассмотрения жалоб своевременно для обеспечения того, чтобы в случае удовлетворения жалобы у ее подателя было достаточно времени для проведения своей избирательной кампании до даты выборов.
В настоящем деле в ходе производства был допущен ряд задержек по вине избирательных комиссий и судов, которые несколько раз выносили решения с опозданием, иногда с нарушением трехдневного срока, установленного законом. Задержки регистрации заявителей не были незначительными. Заявители были зарегистрированы настолько поздно и незадолго до дня выборов, что они не располагали разумным временем для проведения успешной избирательной кампании. Задержки регистрации были связаны с отсутствием гарантий против произвола при процессе регистрации кандидатов и с задержками рассмотрения жалоб заявителей избирательными комиссиями и судами. При таких обстоятельствах индивидуальные избирательные права заявителей были ограничены в такой степени, которая существенно умаляла их эффективность.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
По делу было допущено нарушение требований статьи 3 Протокола N 1 к Конвенции (принято единогласно).
Европейский Суд также установил, что по делу было допущено нарушение статьи 34 Конвенции в связи с изъятием материалов дел второго и третьего заявителей из офиса их представителя.
КОМПЕНСАЦИЯ
В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил каждому из заявителей по 7 500 евро в качестве компенсации морального вреда.
Источник публикации: https://espchhelp.ru/blog/3094-abdalov-i-drugiye-protiv-azerbaydzhana .
Abdalov və başqalarına qarşı Azərbaycan məhkəməsinə qarşı ECTHR-in 11 iyul 2019-cu il tarixli qərarı (şikayət N 28508/11 və digərləri).
2011-ci ildə müraciət edənlərə şikayətlərin hazırlanmasında köməklik göstərildi. Sonradan şikayətlər birləşdirilərək Azərbaycana çatdırıldı.
Bu halda, seçki kampaniyasına vaxtının olmaması, namizədlərin parlament seçkilərində qeydiyyata alınmasının ilkin özbaşına rədd edilməsindən və məhkəmə iclaslarının uzunluğundan sonra müvəffəqiyyətlə baxıldı. İş İnsan Hüquqlarının və Əsas Azadlıqların Müdafiəsi Konvensiyasının 34-cü maddəsinin və Konvensiyaya 1 saylı Protokolun 3-cü maddəsinin tələblərini pozdu.
İşin halları
2010-cu il parlament seçkilərində namizədliyini irəli sürmüş namizədlər, namizəd kimi qeydiyyata alınmaqdan imtina edilməsi və ərizəçilərin sonrakı şikayətlərinə baxılması üçün seçki kampaniyalarını aparmaq üçün az vaxt buraxdıqları iddiası ilə gec qeyd edildi. Birinci ərizəçinin təşviqat üçün yalnız bir tam günü, ikinci üçüncü tam gün, üçüncü ərizəçinin isə demək olar ki, vaxtı yox idi.
QANUNUN SUALLARI
Konvensiyaya 1 nömrəli Protokolun 3-cü maddəsinə uyğunluq barədə. Ərizəçilərin iddiaları, əsas məsələ seçki kampaniyaları zamanı namizədlərə fərqli rəftar və ya seçki kampaniyası zamanı imkansızlıqların fərqli olduğu məsələlərdən fərqlənirdi. Müraciət edənlərin təşviqat aparmaq bacarığı onların qeydiyyatı gecikməsi ilə əlaqədar vaxtın olmaması ilə məhdudlaşdı. Beləliklə, əsas problem seçki kampaniyası zamanı rəftar və ya imkanlardakı hər hansı bir fərq deyildi, lakin ərizəçilərin qeydiyyata alınmasının gecikməsinin fərdi seçki hüquqlarına və sərbəst şəkildə seçilmək hüquqlarına mənfi təsir edib etməməsi idi.
Namizədlərin vaxtında qeydiyyata alınması seçicilərə tanımaq və seçki kampaniyası zamanı siyasi gündəmlərini səs toplamaq və seçkidə qalib gəlmək üçün səsləndirmək üçün təmin etmək üçün xüsusilə vacib idi. Seçicilərin sərbəst seçimi digər şeylərlə yanaşı seçilə bilən bütün namizədlər barədə seçicilərin məlumat əldə etməsindən və səsvermə günü öz fikirlərini formalaşdırmaq və ifadə etmək üçün vaxtında bu məlumatları əldə etmələrindən asılı idi.
Müraciət edənlərin konkret vəziyyəti 2010-cu ildə Azərbaycanda keçirilən parlament seçkiləri zamanı müəyyən edilmiş bəzi problemli problemlərin ümumi kontekstində qiymətləndirilməli və onları dəstəkləyən imzaların saxtalaşdırılması barədə özbaşına rəylər əsasında namizədlərin qeydiyyata alınmasının qarşısını almaq üçün kifayət qədər təminatın olmaması ilə əlaqələndirilməlidir. Bir sıra şikayətlərdən sonra iş materiallarını nəzərə alaraq ərizəçilərin qeydiyyata alınmasına baxmayaraq, ərizəçilərin namizəd kimi qeydiyyata alınmasından imtina edildiyi və ərizəçilərin şikayətlərini təmin etmək üçün müvafiq qərarların qəbul edildiyi vaxtadək davam etdirildiyini qeyd etmək lazımdır. Avropa Məhkəməsi tərəfindən 11 iyun 2015-ci il tarixli “Tahirova qarşı Azərbaycan” (Tahirov əleyhinə Azərbaycan) işinə dair məhkəmə qərarında aşkar edilmiş prosedur pozuntuları, 31953/11 saylı şikayət.
Azərbaycan qanunvericiliyi seçki məsələlərinə dair şikayətlərin verilməsi üçün ən çox üç gün, seçki komissiyaları və məhkəmələr tərəfindən şikayətlərə baxılmaq üçün ən çox üç gün müddətini təmin etmişdir. Seçki komissiyaları səviyyəsində bu üç günlük müddət bir dəfədən çox uzadıla bilər. Seçki komissiyalarının qərarından üç səviyyəli şikayət olduqda, namizədlərin qeydiyyata alınmaması ilə əlaqəli işlərdə şikayətlərə baxılması nəzəri olaraq 18 günə qədər davam edə bilər (bəzən şikayət vermə müddəti uzadıldıqda və ya iş aşağı məhkəməyə göndərildikdə daha uzun olar). Qeydiyyatdan imtina qərarı seçki kampaniyasının rəsmi başlanğıc günü ərəfəsində də verilə bildiyindən, bu qərarla bağlı şikayətlərə baxılmaq ərizəçilərin işində baş verən seçki kampaniyası başladıqdan sonra verilə bilər. Beləliklə, Azərbaycanın hüquq sistemi çərçivəsində qeydiyyatdan imtina ilə bağlı şikayətlərə baxılma müddəti və seçki kampaniyasının müddəti (22 günə bərabər) üst-üstə düşə bilər. Nəticə etibarilə, seçki prosesinin bu mərhələləri üçün ayrılmış dövrlər və seçki kampaniyasının qısa müddəti arasında üst-üstə düşmə ehtimalı nəzərə alınmaqla şikayət prosedurlarını vaxtında başa çatdırmaq xüsusilə vacib idi, əgər şikayət təmin olunarsa, təqdim edəndən əvvəl seçki kampaniyasını aparmaq üçün kifayət qədər vaxt qazanmışdı. seçki tarixləri.
Hazırkı işdə, məhkəmə prosesi zamanı seçki komissiyalarının və məhkəmələrin günahına görə bir neçə dəfə gecikmiş, bəzən qanunla müəyyən edilmiş üç gün müddətini pozaraq qərarlar qəbul etmişdi. Müraciət edənlərin qeydiyyatında gecikmələr əhəmiyyətsiz deyildi. Müraciət edənlər seçki gününə qədər gec və bir müddət əvvəl qeydiyyata alınıb ki, uğurlu seçki kampaniyası aparmaq üçün kifayət qədər vaxtı olmayıb. Qeydiyyat gecikmələri namizədlərin qeydiyyatı zamanı baş verən özbaşınalıqlara qarşı zəmanətin olmaması və ərizəçilərin şikayətlərinə seçki komissiyaları və məhkəmələr tərəfindən baxılma gecikmələri ilə əlaqədardır. Belə şəraitdə ərizəçilərin fərdi seçki hüququ onların effektivliyini xeyli dərəcədə azaltmış dərəcədə məhdudlaşdırıldı.
QƏRAR
Bu vəziyyətdə Konvensiyaya 1 saylı Protokolun 3-cü maddəsinin tələbləri pozuldu (yekdilliklə qəbul edildi).
Məhkəmə, ikinci və üçüncü ərizəçilərin materiallarını nümayəndəliklərindən götürməsi ilə əlaqədar Konvensiyanın 34-cü maddəsinin pozulduğunu da müəyyən etdi.
ÖDƏNİŞ
Konvensiyanın 41-ci maddəsinin tətbiqi zamanı. Məhkəmə, müraciət edənlərin hər birinə maddi ziyana görə 7500 avro mükafat verdi.
Nəşrin mənbəyi: https://espchhelp.ru/blog/3093-abdalov-ve-basqalarina-qarsi-azerbaycan .
The ECHR judgment of July 11, 2019 in the case of Abdalov and Others v. Azerbaijan (applications N 28508/11 and others).
In 2011, the applicants were assisted in preparing applications. Subsequently, the applications were consolidated and communicated to Azerbaijan.
In the case, applications about the lack of time for the election campaign due to the delay in the registration of candidates in the parliamentary elections after the initial arbitrary refusal to register them and the length of court proceedings were successfully considered. The case has violated the requirements of Article 34 of the Convention for the Protection of Human Rights and Fundamental Freedoms and of Article 3 of Protocol No. 1 to the Convention.
Circumstances of the case
The applicants who nominated themselves for the 2010 parliamentary elections were registered late due to the allegedly arbitrary initial decisions to refuse to register them as candidates and to consider the applicants' subsequent complaints, which left them little time to conduct their election campaigns. The first applicant had only one full day for the campaign, the second three full days, and the third applicant had almost no time.
QUESTIONS OF LAW
Regarding compliance with Article 3 of Protocol No. 1 to the Convention. The applicants' cases differed from those in which the main issue concerned the alleged different treatment of candidates during election campaigns or the inequality of opportunity during the election campaign. The applicants' ability to conduct the campaign was limited by the lack of time associated with the delay in registering them. Thus, the main problem was not any difference in treatment or opportunities during the campaign itself, but whether the delay in registering the applicants had a negative effect on their individual right to freely and effectively stand for election.
The timely registration of candidates was especially important in order to ensure that they were known to voters and able to voice their political agenda during the election campaign in an attempt to win votes and win the election. The free choice of the electorate depended, among other things, on the availability of information by voters about all candidates who could be elected, and on their receipt of such information at the right time in order to form their opinion and express it on election day.
The applicants ’specific situation should be evaluated in the general context of some systemic problems identified during the parliamentary elections in Azerbaijan in 2010 and related to the lack of sufficient guarantees to prevent denial of registration of candidates based on arbitrary conclusions about falsification of signatures submitted in support of them. Despite the fact that, after a series of complaints, the applicants were registered, taking into account the case file, it should be noted that the refusals to register the applicants as candidates and subsequent proceedings up to the time of the adoption of the relevant decisions to satisfy the applicants' complaints indicated procedural violations, which were found by the European Court in its leading judgment in the case of “Tahirov v. Azerbaijan” (Tahirov v. Azerbaijan) dated June 11, 2015, complaint No. 31953/11.
The legislation of Azerbaijan provided for a maximum three-day period for filing complaints on electoral issues and a maximum three-day period for consideration of complaints by election commissions and courts. At the level of election commissions, this three-day term could be extended more than once. If there were three levels of appeal against the decision of the election commissions, complaints proceedings in cases concerning the refusal to register candidates could theoretically last up to 18 days (and sometimes longer if the deadline for filing a complaint was extended or when the case was sent to a lower court). Since the decision to refuse registration could be made even on the eve of the date of the official start of the election campaign, consideration of complaints about this decision could take place after the start of the election campaign, which happened in the applicants' case. Thus, within the framework of the legal system of Azerbaijan, the period of consideration of complaints about the refusal of registration and the period of the election campaign (equal to 22 days) could overlap. Consequently, given the possibility of overlapping between the periods allotted for these stages of the electoral process and the short term of the election campaign, it was especially important to complete the complaints procedure in a timely manner to ensure that, if the complaint was satisfied, its submitter had sufficient time to conduct its election campaign before election dates.
In the present case, during the proceedings, a number of delays were made due to the fault of election commissions and courts, which made decisions several times late, sometimes in violation of the three-day period established by law. The delays in registering applicants were not negligible. The applicants were registered so late and shortly before election day that they did not have reasonable time to conduct a successful election campaign. Registration delays were related to the lack of guarantees against arbitrariness during the registration process of candidates and delays in the consideration of applicants' complaints by election commissions and courts. In such circumstances, the applicants ’individual suffrage was limited to a degree that substantially diminished their effectiveness.
RESOLUTION
In the case there was a violation of the requirements of Article 3 of Protocol No. 1 to the Convention (adopted unanimously).
The Court also found that there had been a violation of Article 34 of the Convention in connection with the seizure of the second and third applicants' materials from their representative's office.
COMPENSATION
In application of Article 41 of the Convention. The Court awarded each of the applicants EUR 7,500 in respect of non-pecuniary damage.
Source of publication: https://espchhelp.ru/blog/3092-abdalov-and-others-v-azerbaijan .
Постановление ЕСПЧ от 09 июля 2019 года по делу "Ромео Кастаньо (Romeo Castano) против Бельгии" (жалоба N 8351/17).
В 2017 году заявителю была оказана помощь в подготовке жалобы. Впоследствии жалоба была коммуницирована Бельгии.
По делу успешно рассмотрена жалоба на отказ властей от исполнения ордеров на арест лица, обвиняемого в убийстве отца заявителей, скрывающегося на территории Бельгии. По делу допущено нарушение требований статьи 2 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА
В 1981 году отец заявителей был убит вооруженным подразделением, принадлежавшим к террористической организации "ЭТА" (ETA). В 2007 году все члены данного подразделения были осуждены судами Испании, за исключением N.J.E., который скрылся в Бельгии.
ETA - аббревиатура названия на баскском языке основанной в начале 1960-х годов в Испании антиправительственной вооруженной сепаратистской организации "Ассоциация борцов за свободу Страны Басков".
В 2004, 2005 и 2015 годах следственным судьей Испании были выданы европейские ордера на арест (далее - ордеры) в отношении N.J.E. с целью его уголовного преследования. Однако в 2013 и 2016 годах Палата по предъявлению обвинений Бельгии отказалась их исполнять, полагая, что существовали серьезные основания считать, что это приведет к нарушению основополагающих прав N.J.E. Федеральная прокуратура Бельгии подала кассационные жалобы на данные постановления. Однако в 2013 и 2016 годах Кассационный суд оставил данные жалобы без удовлетворения.
Заявители жаловались на то, что отказ властей Бельгии от исполнения ордеров, выданных в рамках системы, созданной в Европейском союзе (далее - ЕС), препятствовал властям Испании в уголовном преследовании N.J.E.
ВОПРОСЫ ПРАВА
По поводу соблюдения статьи 1 Конвенции (территориальная юрисдикция). Жалоба заявителей в отношении Бельгии, основанная на статье 2 Конвенции, касается предполагаемого отказа властей Бельгии от сотрудничества с властями Испании путем принятия необходимых мер для того, чтобы предполагаемый убийца их отца, который скрывался в Бельгии, предстал перед судом в Испании. Таким образом, эта жалоба не была основана на утверждении о том, что власти Бельгии нарушили возможную процессуальную обязанность самостоятельно провести расследование убийства.
В рамках существования обязательств по сотрудничеству в уголовно-правовой сфере, которые связывают два государства посредством европейского ордера на арест, власти Бельгии были извещены о намерении властей Испании провести уголовное преследование в отношении N.J.E., и от них требовалось задержать его и передать властям Испании.
Данные обстоятельства являются достаточными для того, чтобы полагать, что имела место юрисдикционная связь между заявителями и властями Бельгии по смыслу статьи 1 Конвенции в отношении жалобы заявителей на предполагаемое нарушение статьи 2 Конвенции в ее процессуально-правовом аспекте.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
Предварительный довод подлежит отклонению (принято единогласно).
По поводу соблюдения статьи 2 Конвенции (процессуально-правовой аспект). В рамках исполнения ордера государством - членом ЕС необходимо избегать автоматического и механического применения системы взаимного признания в ущерб основным правам. С учетом презумпции соблюдения государством, выдавшим ордер, основных прав, которая превалирует в рамках системы взаимного доверия между государствами - членами ЕС, отказ от исполнения ордера должен быть обоснован существенными доказательствами, указывающими на очевидную опасность для основных прав заинтересованного лица и способными опровергнуть упомянутую выше презумпцию. В настоящем деле судебные власти Бельгии обосновали свой отказ от исполнения ордеров, выданных следственным судьей Испании, риском того, что в случае выдачи властям Испании N.J.E. может подвергнуться содержанию под стражей в условиях, противоречащих статье 3 Конвенции. Это объяснение может являться правомерным основанием для отказа от исполнения ордера и, следовательно, от сотрудничества с властями Испании. Однако для этого необходимо ввиду прав третьих лиц, чтобы констатация такого риска была основана на достаточных фактических доказательствах.
Палата по предъявлению обвинений Бельгии ссылалась главным образом на международные доклады от 2011 - 2014 годов, а также на контекст "современной политической истории Испании". Она не провела обстоятельного и актуального анализа ситуации, имевшей место в 2016 году, и не стремилась установить ни реальный и поддающийся индивидуализации риск нарушения прав, предусмотренных в Конвенции, в отношении N.J.E., ни структурные недостатки условий содержания под стражей в Испании.
До этого выдавалось и исполнялось много ордеров в отношении предполагаемых членов организации "ЭТА", при этом страны исполнения ордеров, в том числе Бельгия, не усматривали каких-либо рисков нарушения основных прав лиц, в отношении которых был выдан ордер.
Обстоятельства настоящего дела и затронутые в нем интересы должны были побудить власти Бельгии при использовании возможности, которой их наделяло законодательство страны, затребовать дополнительные сведения о применении режима содержания N.J.E. под стражей, в частности, относительно места и условий его содержания под стражей, с целью проверить наличие конкретного и реального риска нарушения Конвенции в случае его выдачи.
Таким образом, анализ, проведенный властями Бельгии в ходе производства по вопросу выдачи, не был достаточно полным, чтобы считать, что причины, на которые они ссылались для отказа в выдаче N.J.E. в ущерб правам заявителя, подтверждались достаточными фактическими основаниями. Соответственно, власти Бельгии нарушили обязанность сотрудничества, вытекающую для них из статьи 2 Конвенции в ее процессуально-правовом аспекте. Следовательно, по делу было допущено нарушение данной статьи Конвенции.
Подобный вывод необязательно предполагает, что власти Бельгии были обязаны выдать N.J.E. властям Испании. Вывод Европейского Суда о нарушении статьи 2 Конвенции основан на недостаточности фактических оснований отказа в выдаче. Это не снимает с властей Бельгии обязанность убедиться в том, что в случае выдачи властям Испании N.J.E. не будет подвергаться риску обращения, несовместимого со статьей 3 Конвенции. В более широком смысле настоящее Постановление не может толковаться как уменьшающее обязанность государств не экстрадировать лицо в страну, которая требует его выдачи, если существуют веские основания полагать, что в случае выдачи это лицо будет подвергаться реальному риску быть подвергнутым обращению, несовместимому со статьей 3 Конвенции, и, следовательно, убедиться в том, что подобный риск отсутствует.
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
По делу было допущено нарушение требований статьи 2 Конвенции (принято единогласно).
КОМПЕНСАЦИЯ
В порядке применения статьи 41 Конвенции. Европейский Суд присудил каждому из заявителей по 5 000 евро в качестве компенсации морального вреда.
Источник публикации: https://espchhelp.ru/blog/3091-romeo-kastano-protiv-belgii .
Arrêt de la Cour EDH du 09 juillet 2019 dans l'affaire Romeo Castano c.Belgique (requête n ° 8351/17).
En 2017, le requérant a été aidé à préparer la requête. Par la suite, la requête a été communiquée à la Belgique.
L'affaire a examiné avec succès la requête concernant le refus des autorités d'exécuter des mandats d'arrêt à l'encontre d'une personne accusée du meurtre du père des requérants caché en Belgique. L'affaire a violé les exigences de l'article 2 de la Convention de sauvegarde des droits de l'homme et des libertés fondamentales.
Circonstances de l'affaire
En 1981, le père des requérants a été assassiné par une unité armée appartenant à l'organisation terroriste ETA. En 2007, tous les membres de cette unité ont été condamnés par les tribunaux espagnols, à l'exception de N.J.E., qui avait fui en Belgique.
ETA est l'abréviation du nom en basque, fondée en Espagne au début des années 60 par l'organisation séparatiste armée antigouvernementale "Association des combattants de la liberté du Pays basque".
En 2004, 2005 et 2015, le juge d'instruction espagnol a délivré des mandats d'arrêt européens (ci-après mandat) à l'encontre de N.J.E. dans le but de le poursuivre. Cependant, en 2013 et 2016, la chambre d'accusation de Belgique a refusé de s'y conformer, estimant qu'il y avait de sérieuses raisons de penser que cela violerait les droits fondamentaux de N.J.E. Le parquet fédéral belge a formé un recours en cassation contre ces décisions. Cependant, en 2013 et 2016, la Cour de cassation a rejeté ces griefs.
Les requérants se plaignent du fait que le refus des autorités belges d'exécuter des ordres émis dans le cadre du système créé dans l'Union européenne («l'UE») a empêché les autorités espagnoles de poursuivre N.J.E.
QUESTIONS DE DROIT
Concernant le respect de l'article 1 de la Convention (compétence territoriale). Le grief des requérants concernant la Belgique, fondé sur l'article 2 de la Convention, concerne le prétendu refus des autorités belges de coopérer avec les autorités espagnoles en prenant les mesures nécessaires pour traduire en justice le meurtrier présumé de leur père, qui se cachait en Belgique, en Espagne. Ainsi, cette plainte n'était pas fondée sur l'allégation selon laquelle les autorités belges auraient violé une éventuelle obligation procédurale d'enquêter de manière indépendante sur le meurtre.
Dans le cadre des obligations de coopération en matière pénale qui lient les deux États par le biais d'un mandat d'arrêt européen, les autorités belges ont été informées de l'intention des autorités espagnoles de poursuivre N.J.E.et elles ont été tenues de le détenir et de le transférer aux autorités espagnoles.
Ces circonstances suffisent à suggérer qu'il existe une relation de compétence entre les requérants et les autorités belges au sens de l'article 1 de la Convention en ce qui concerne le grief des requérants tiré d'une violation alléguée de l'article 2 de la Convention sous son aspect procédural.
RÉSOLUTION
L'argument préliminaire est rejeté (adopté à l'unanimité).
Concernant le respect de l'article 2 de la Convention (aspect procédural). Dans le cadre de l'exécution d'une décision par un État membre de l'UE, il est nécessaire d'éviter l'application automatique et mécanique d'un système de reconnaissance mutuelle au détriment des droits fondamentaux. Compte tenu de la présomption de respect par l'État qui a émis le mandat de protection des droits fondamentaux qui prévaut dans le cadre d'un système de confiance mutuelle entre les États membres de l'UE, le refus d'exécuter le mandat doit être étayé par des preuves substantielles indiquant un danger évident pour les droits fondamentaux de la personne concernée et capable de réfuter la présomption mentionnée ci-dessus. . En l'espèce, les autorités judiciaires belges ont justifié leur refus d'exécuter les mandats émis par le juge d'instruction espagnol au risque que, dans l'hypothèse où N.J.E. peut être détenu dans des conditions contraires à l'article 3 de la Convention. Cette explication peut constituer une raison légitime de refuser d'exécuter la commande et, par conséquent, de coopérer avec les autorités espagnoles. Toutefois, pour cela, il est nécessaire, compte tenu des droits des tiers, que la déclaration d'un tel risque soit fondée sur des preuves factuelles suffisantes.
La chambre des poursuites belge a principalement fait référence aux rapports internationaux de 2011-2014, ainsi qu'au contexte de «l'histoire politique moderne» de l'Espagne. Elle n'a pas procédé à une analyse approfondie et pertinente de la situation en 2016 et n'a pas cherché à établir un risque réel et individualisable de violation des droits prévus par la Convention en ce qui concerne la N.J.E.ou des défauts structurels dans les conditions de détention en Espagne.
Avant cela, de nombreux ordres avaient été émis et exécutés à l'égard des membres présumés de l'organisation ETA, tandis que les pays où les ordres avaient été exécutés, y compris la Belgique, ne voyaient aucun risque de violer les droits fondamentaux des personnes pour lesquelles l'ordre avait été émis.
Les circonstances de l'espèce et les intérêts qui y sont soulevés auraient dû inciter les autorités belges, en profitant de l'occasion qui leur était offerte par la législation du pays, à demander des informations complémentaires sur l'application de la N.J.E. en détention, notamment en ce qui concerne le lieu et les conditions de sa détention, afin de vérifier l'existence d'un risque concret et réel de violation de la Convention en cas d'extradition.
Ainsi, l'analyse effectuée par les autorités belges au cours de la procédure d'extradition n'était pas suffisamment complète pour considérer que les raisons invoquées pour refuser d'extrader N.J.E. au détriment des droits du requérant, étayée par des motifs de fait suffisants. En conséquence, les autorités belges ont violé l'obligation de coopération découlant pour elles de l'article 2 de la Convention sous son aspect procédural et juridique. Partant, il y a eu violation de cet article de la Convention dans l'affaire.
Une telle conclusion n'implique pas nécessairement que les autorités belges étaient tenues d'extrader N.J.E. aux autorités espagnoles. Le constat de violation par la Cour de l'article 2 de la Convention repose sur l'absence de motifs factuels de refuser l'extradition. Cela ne dispense pas les autorités belges de l'obligation de veiller à ce qu'en cas d'extradition vers les autorités espagnoles, N.J.E. ne risque pas un traitement incompatible avec l'article 3 de la Convention. Dans un sens plus large, ce règlement ne peut pas être interprété comme réduisant l'obligation des États de ne pas extrader une personne vers un pays qui requiert l'extradition s'il y a de bonnes raisons de croire que, si elle est extradée, cette personne courrait un risque réel d'être soumise à un traitement incompatible avec l'article 3 de la Convention, et donc s'assurer qu'il n'y a pas un tel risque.
RÉSOLUTION
L'affaire contient une violation de l'article 2 de la Convention (adoptée à l'unanimité).
PAIEMENT
En application de l'article 41 de la Convention. La Cour alloue à chacun des requérants 5 000 EUR pour dommage moral.
Source de publication: https://espchhelp.ru/blog/3090-romeo-castano-c-belgique .
ECHR judgment of 09 July 2019 in the case of Romeo Castano v. Belgium (application No. 8351/17).
In 2017, the applicant was assisted in preparing the application. Subsequently, the application was communicated to Belgium.
The case has successfully examined the application about the authorities 'refusal to execute warrants for the arrest of a person accused of killing the applicants' father hiding in Belgium. The case has violated the requirements of Article 2 of the Convention for the Protection of Human Rights and Fundamental Freedoms.
Circumstances of the case
In 1981, the applicants' father was assassinated by an armed unit belonging to the ETA terrorist organization. In 2007, all members of this unit were convicted by the Spanish courts, with the exception of N.J.E., who had fled to Belgium.
ETA is an abbreviation of the name in Basque, founded in Spain in the early 1960s by the anti-government armed separatist organization "Association of Freedom Fighters of the Basque Country".
In 2004, 2005 and 2015, the investigating judge of Spain issued European arrest warrants (hereinafter warrants) in respect of N.J.E. with the aim of prosecuting him. However, in 2013 and 2016, the Belgium Indictment Chamber refused to comply, believing that there were serious reasons to believe that this would violate the fundamental rights of N.J.E. The Belgian Federal Prosecutor's Office filed a cassation appeal against these decisions. However, in 2013 and 2016, the Court of Cassation dismissed these complaints.
The applicants complained that the refusal of the Belgian authorities to execute orders issued within the framework of the system created in the European Union (“the EU”) prevented the Spanish authorities from prosecuting N.J.E.
QUESTIONS OF LAW
Regarding compliance with Article 1 of the Convention (territorial jurisdiction). The applicants' complaint in respect of Belgium, based on Article 2 of the Convention, concerns the alleged refusal of the Belgian authorities to cooperate with the Spanish authorities by taking the necessary measures to bring the alleged killer of their father, who was hiding in Belgium, to trial in Spain. Thus, this complaint was not based on the allegation that the Belgian authorities violated a possible procedural obligation to independently investigate the murder.
As part of the criminal law cooperation obligations that bind the two states through a European arrest warrant, the Belgian authorities were notified of the intention of the Spanish authorities to prosecute N.J.E. and they were required to detain him and transfer him to the Spanish authorities.
These circumstances are sufficient to suggest that there has been a jurisdictional relationship between the applicants and the Belgian authorities within the meaning of Article 1 of the Convention in respect of the applicants' complaint of an alleged violation of Article 2 of the Convention in its procedural aspect.
RESOLUTION
The preliminary argument is rejected (adopted unanimously).
Regarding compliance with Article 2 of the Convention (procedural aspect). As part of the execution of an order by an EU Member State, it is necessary to avoid the automatic and mechanical application of a system of mutual recognition to the detriment of fundamental rights. Taking into account the presumption of observance by the state that issued the warrant of fundamental rights that prevails within the framework of a system of mutual trust between the EU Member States, the refusal to execute the warrant must be substantiated by substantial evidence indicating an obvious danger to the fundamental rights of the person concerned and able to refute the presumption mentioned above . In the present case, the Belgian judicial authorities justified their refusal to execute the warrants issued by the investigating judge of Spain with the risk that if N.J.E. may be detained in conditions contrary to Article 3 of the Convention. This explanation may constitute a legitimate reason for refusing to execute the order and, therefore, for cooperation with the Spanish authorities. However, for this it is necessary, in view of the rights of third parties, that a statement of such a risk be based on sufficient factual evidence.
The Belgian prosecution chamber referred mainly to international reports from 2011–2014, as well as to the context of Spain’s “modern political history”. She did not conduct a thorough and relevant analysis of the situation in 2016 and did not seek to establish a real and individualizable risk of violation of the rights provided for in the Convention in respect of N.J.E. nor structural flaws in the conditions of detention in Spain.
Prior to this, many orders were issued and executed with respect to the alleged members of the ETA organization, while the countries where the orders were executed, including Belgium, did not see any risks of violating the fundamental rights of the persons in respect of whom the order was issued.
The circumstances of the present case and the interests raised therein should have prompted the Belgian authorities, when seizing the opportunity that they were given by the legislation of the country, to request additional information on the application of the N.J.E. in custody, in particular with regard to the place and conditions of his detention, in order to verify the existence of a specific and real risk of a violation of the Convention in the event of his extradition.
Thus, the analysis carried out by the Belgian authorities during the extradition proceedings was not comprehensive enough to hold that the reasons they referred to for refusing to extradite N.J.E. to the detriment of the applicant's rights, supported by sufficient factual grounds. Accordingly, the Belgian authorities violated the obligation of cooperation arising for them from Article 2 of the Convention in its procedural and legal aspect. Consequently, there was a violation of this Article of the Convention in the case.
Such a conclusion does not necessarily imply that the Belgian authorities were required to extradite N.J.E. to the authorities of Spain. The Court's finding of a violation of Article 2 of the Convention is based on a lack of factual grounds for refusing extradition. This does not relieve the Belgian authorities of the obligation to ensure that, if extradited to the Spanish authorities, N.J.E. will not be at risk of treatment incompatible with Article 3 of the Convention. In a broader sense, this Regulation cannot be interpreted as reducing the obligation of states not to extradite a person to a country that requires his extradition, if there are good reasons to believe that if extradited, this person would be at real risk of being subjected to treatment incompatible with Article 3 of the Convention, and therefore ensure that there is no such risk.
RESOLUTION
The case contained a violation of Article 2 of the Convention (adopted unanimously).
COMPENSATION
In application of Article 41 of the Convention. The Court awarded each of the applicants EUR 5,000 in respect of non-pecuniary damage.
Source of publication: https://espchhelp.ru/blog/3089-romeo-castano-v-belgium .
