Москва
+7-929-527-81-33
Вологда
+7-921-234-45-78
Вопрос юристу онлайн Юридическая компания ЛЕГАС Вконтакте

Защита права на название СМИ в рамках законодательства о защите конкуренции.

Обновлено 10.12.2022 07:46

 

Международно-правовую основу защиты от недобросовестной конкуренции образует упомянутая выше ст. 10-bis Конвенции по охране промышленной собственности. Эта статья активно применяется в практике российских судов и антимонопольных органов. Так, в п. 30 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 4 марта 2021 г. <9> подтверждается позиция, согласно которой ст. 10-bis Конвенции применяется независимо от того, являются ли участники правоотношений российскими или зарубежными гражданами: "В силу запрета недобросовестной конкуренции хозяйствующие субъекты вне зависимости от их положения на рынке при ведении экономической деятельности обязаны воздерживаться от поведения, противоречащего законодательству и (или) сложившимся в гражданском обороте представлениям о добропорядочном, разумном и справедливом поведении (ст. 10-bis Парижской конвенции по охране промышленной собственности)". Для судов и участников споров такой подход является удобным, однако он не является бесспорным. Из положений указанной статьи неясно, должна ли она непосредственно применяться для защиты всех граждан стран Союза (включая в рассматриваемом случае Российскую Федерацию) или только для защиты граждан других стран - участников Парижской конвенции. Систематическое толкование Конвенции позволяет утверждать, что ст. 10-bis должна непосредственно применяться только к отношениям по защите прав граждан зарубежных стран Союза. Согласно п. 1 ст. 10-ter Конвенции страны Союза обязуются обеспечить гражданам других стран Союза законные средства для эффективного пресечения всех действий, указанных в ст. ст. 9, 10 и 10-bis.

<9> Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 4 марта 2021 г. N 2 "О некоторых вопросах, возникающих в связи с применением судами антимонопольного законодательства" // СПС "КонсультантПлюс".

Деятельность учредителей или редакций СМИ попадает в сферу применения Федерального закона "О защите конкуренции" от 26 июля 2006 г. (ст. 3) даже в том случае, если эти лица являются некоммерческими организациями. В п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 4 марта 2021 г. на этот счет указано, что исходя из взаимосвязанных положений ч. 1 ст. 3 и п. п. 5 и 7 ст. 4 Закона о защите конкуренции его действие распространяется на хозяйствующих субъектов (российских и иностранных юридических лиц, включая некоммерческие организации; индивидуальных предпринимателей; физических лиц, осуществляющих профессиональную деятельность) при ведении экономической деятельности в качестве участников рынков.

Представляется, что использование названия СМИ, тождественного или сходного до степени смешения с названием другого СМИ, нарушает п. 2 ст. 14.6 Закона о защите конкуренции ("Запрет на недобросовестную конкуренцию, связанную с созданием смешения"). В первом пункте указанной статьи установлен запрет смешения, связанного с использованием обозначений, тождественных или сходных до степени смешения с охраняемыми ч. 4 ГК РФ средствами индивидуализации. Нарушение права на название СМИ не может быть квалифицировано по этому пункту, так как перечни средств индивидуализации, указанные в нем и в ч. 4 ГК РФ, являются закрытыми и название СМИ не включается в них. Напротив, представленный в п. 2 ст. 14.6 Закона о защите конкуренции перечень элементов, индивидуализирующих хозяйствующего субъекта, является открытым и не сводится к объектам, охраняемым в качестве интеллектуальной собственности: "Копирование или имитация внешнего вида товара, вводимого в гражданский оборот хозяйствующим субъектом-конкурентом, упаковки такого товара, его этикетки, наименования, цветовой гаммы, фирменного стиля в целом (в совокупности фирменной одежды, оформления торгового зала, витрины) или иных элементов, индивидуализирующих хозяйствующего субъекта конкурента и (или) его товар".

В контексте п. 2 ст. 14.6 Закона о защите конкуренции название СМИ можно отнести либо к наименованию товара, если под ним понимать конкретный номер газеты и журнала, либо к иным элементам, если название СМИ рассматривать в смысле Закона РФ "О средствах массовой информации". В данном случае идея открытого перечня индивидуализирующих элементов важнее слабой согласованности между положениями ГК РФ, Закона о защите конкуренции и Закона о СМИ. В Письме ФАС РФ "О применении "четвертого антимонопольного пакета" правильно указано, что индивидуализировать продукцию могут как обозначения, не зарегистрированные в качестве товарных знаков, так и общий внешний вид, элементы оформления упаковки и другие средства. Кроме того, при смешении продукция хозяйствующего субъекта по тем или иным параметрам настолько напоминает продукцию конкурента, что потребитель способен принять его товар за товар конкурента <10>.

<10> Письмо Федеральной антимонопольной службы Российской Федерации от 24 декабря 2015 г. N ИА/74666/15 "О применении "четвертого антимонопольного пакета" // СПС "КонсультантПлюс".

Как указано в п. 30 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 4 марта 2021 г., для доказывания факта недобросовестной конкуренции необходимо установление как специальных признаков, определенных нормами ст. ст. 14.1 - 14.7 Закона о защите конкуренции, так и общих признаков недобросовестной конкуренции, предусмотренных п. 9 ст. 4 Закона и ст. 10-bis Парижской конвенции. В п. 2 ст. 10-bis Конвенции установлено, что актом недобросовестной конкуренции считается всякий акт конкуренции, противоречащий честным обычаям в промышленных и торговых делах. Исходя из этой формулировки, можно сделать вывод, что акт недобросовестной конкуренции обладает двумя общими признаками:

1) недобросовестная конкуренция - это акт конкуренции, а не любая деятельность;

2) акт конкуренции должен противоречить честным обычаям в промышленных и торговых делах.

Более подробная дефиниция термина "недобросовестная конкуренция" представлена в п. 9 ст. 4 Закона о защите конкуренции. Из нее можно вывести три общих признака акта недобросовестной конкуренции:

1) любые действия хозяйствующих субъектов, которые направлены на получение преимуществ при осуществлении предпринимательской деятельности. В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ, посвященном практике применения антимонопольного законодательства, также выделяется три общих признака акта недобросовестной конкуренции. В качестве первого из них обозначен факт осуществления хозяйствующим субъектом действий, способных оказать влияние на состояние конкуренции (п. 30). Заметим, что в научной литературе это положение иногда декомпозируется на два признака: а) любые действия, совершенные хозяйствующим субъектом или группой лиц; б) направленность на получение преимуществ в предпринимательской деятельности [5];

2) противоречие законодательству Российской Федерации, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности и справедливости. В п. 30 Постановления Пленума Верховного Суда от 4 марта 2021 г. этот признак обоснованно раскрыт более подробно: "Отличие избранного хозяйствующим субъектом способа конкуренции на рынке от поведения, которое в подобной ситуации ожидалось бы от любого субъекта, преследующего свой имущественный интерес, но не выходящего за пределы осуществления гражданских прав и честной деловой практики";

3) причинение или возможность причинения убытков другим хозяйствующим субъектам-конкурентам либо нанесение или возможность нанесения вреда их деловой репутации. Опять же Верховный Суд РФ предпочел существенно расширить содержание приведенного признака, разъяснив: "Направленность поведения хозяйствующего субъекта на получение преимущества, в частности имущественной выгоды или возможности ее извлечения, при осуществлении экономической деятельности за счет иных участников рынка, в том числе посредством оказания влияния на выбор покупателей (потребителей), на возможность иных хозяйствующих субъектов, конкурирующих добросовестно, извлекать преимущество из предложения товаров на рынке, на причинение вреда хозяйствующим субъектам-конкурентам иными подобными способами (например, в результате использования (умаления) чужой деловой репутации)" (п. 30).

На первый взгляд между конвенциональным и законодательным определениями недобросовестной конкуренции имеется существенное различие. Но, как обоснованно полагает Е.И. Трубинова, оно является мнимым, "поскольку национальная модель дефиниции недобросовестной конкуренции предполагает большую степень конкретизации, чем конвенционная, но не свидетельствует об изменении границ недобросовестности в конкурентных актах" [6, с. 28 - 29].