Европейская конвенция по правам человека как правовая база рассмотрения жалоб от заявителей-инвалидов.
К моменту принятия Конвенции о правах инвалидов и присоединения к ней европейских государств, несмотря на отсутствие в рамках Совета Европы специального документа о правах инвалидов, на европейском континенте уже сложилась определенная система международной защиты таких прав. Притом что ЕСПЧ не является специальным органом по защите прав инвалидов, он тем не менее на сегодняшний день сформировал достаточно разнообразную практику защиты прав, предусмотренных Европейской конвенцией по правам человека, в свете особого положения заявителей-инвалидов и с учетом их потребностей.
Строго говоря, мы не можем называть находящиеся в ЕСПЧ дела от заявителей-инвалидов собственно делами о защите прав инвалидов как таковыми, поскольку Суд рассматривает жалобы на предмет соответствия действий государств Европейской конвенции по правам человека, а она как раз относится к международным договорам общей сферы действия в том смысле, что распространяется на всех лиц, находящихся под юрисдикцией государств-участников, и не имеет специального субъекта защиты. ЕКПЧ защищает гражданские и политические права, а специальных гарантий для инвалидов либо прав, которые бы отражали особые потребности инвалидов, не содержит.
Важно понимать, что социально-экономические права инвалидов и обязательства государств по обеспечению специальных потребностей инвалидов в сфере образования, здравоохранения, доступной среды, которые для этих людей порой бывают куда более актуальны и насущны, чем возможности реализации права на объединение или свободу выражения мнения, остаются за рамками содержания ЕКПЧ.
Однако там, где речь все же идет о правах, защищаемых Европейской конвенцией по правам человека, оказывается, что подход ЕСПЧ к заявителю отличается всесторонним изучением всего контекста дела: Суд не абстрагируется от личности заявителя и почти всегда внимателен к его особенностям в конкретных обстоятельствах и в свете допущенного государством нарушения. Так что Суду, который виртуозно умеет уделять внимание особенностям заявителя, удается защитить его конвенционные права именно с учетом наличия у него ограничений в состоянии здоровья.
Ознакомление с практикой ЕСПЧ позволяет выделить определенные категории дел, где Суд рассматривает наличие у заявителя инвалидности как фактор, усугубляющий его положение, и как обстоятельство, требующее от государства дополнительных усилий по недопущению или устранению нарушений. Рассмотрим некоторые дела, в которых тем или иным образом положение заявителей, связанное с наличием у них инвалидности, влияло на реализацию конвенционных прав.
Ответственность государства за нарушение статьи 3 Европейской конвенции.
В контексте нарушения прав инвалидов поводами постановки вопроса о нарушении статьи 3 ЕКПЧ могут являться условия содержания под стражей или в иных местах лишения свободы, не приспособленные к нуждам инвалидов; неадекватная, некачественная, несвоевременная медицинская помощь либо ее отсутствие либо совокупность этих обстоятельств <5>.
<5> European Court of Human Rights (далее - ECtHR). Valasinas v. Lithuania. Application N 44558/98. Judgment of 24 July 2001. § 100 - 101: "Оценка минимального уровня жестокости зависит от всех обстоятельств дела, таких как длительность обращения, его физическое, психологическое последствие и в некоторых случаях пол, возраст и состояние здоровья жертвы".
ЕСПЧ указал, что в каждом случае должны учитываться отдельные обстоятельства конкретного дела, такие как: а) условия медобслуживания в местах заключения, б) соответствие оказываемой медицинской помощи нуждам больного, в) необходимость пребывания под стражей с учетом состояния здоровья заключенного <6>. ЕСПЧ также отмечал, что в определенных обстоятельствах содержание под стражей престарелых лиц или инвалидов в течение длительного времени может быть поводом к рассмотрению на предмет нарушения статьи 3 Конвенции <7>.
<6> ECtHR. Moisel v. France. Application N 67263/01. Judgment of 14 November 2002. § 40 - 42. См. также: Gelfmann v. France. Application N 25875/03. Jugment of 14 December 2004, в котором Европейский суд, помимо прочих относящихся к делу факторов, принял во внимание изменения в состоянии здоровья заявителя, возможность назначения условного наказания или досрочного освобождения для тяжелобольного заключенного в случае ухудшения состояния его здоровья, а также личное отношение самого заявителя (настойчивый отказ сотрудничать с врачами).
<7> ECtHR. Papon v. France. Application N 64666/01. Judgment of 7 June 2001, Priebke v. Italy. Application N 48799/99. Judgment of 5 April 2001. См. также: Farbtuhs v. Latvia. Application N 4672/02. Judgment of 2 December 2004 (ЕСПЧ пришел к выводу, что содержание под стражей являвшегося инвалидом 79-летнего заявителя нарушило требования статьи 3 Конвенции в связи с его "возрастом, бессилием и состоянием здоровья"); Price v. the United Kingdom. Application N 33394/96. Judgment of 10 July 2001 (ЕСПЧ признал, что содержание под стражей женщины с тяжелой инвалидностью в помещении с низкой температурой, не приспособленной для инвалида койкой и опасностью пролежней, где заявитель, не испытывая при этом чрезвычайных трудностей, не могла сходить в туалет или помыться, является унижающим достоинство человека обращением, противоречащим статье 3 ЕКПЧ).
По делам в отношении Российской Федерации ЕСПЧ неоднократно указывал, что российское законодательство не содержит специальных правил или требований, касающихся содержания под стражей инвалидов, включая инвалидов-колясочников <8>.
<8> ECtHR. Arutyunyan v. Russia. Application N 48977/09. Judgment of 10 January 2012.
В деле "Арутюнян против России" ЕСПЧ рассматривал сложный комплекс вопросов, связанных с условиями содержания инвалида-колясочника в СИЗО, отсутствием оборудования для доступа инвалида к помещениям, включая медицинский кабинет, и неоказанием медицинской помощи, и пришел к выводу о нарушении статьи 3 ЕКПЧ <9>.
<9> ЕСПЧ пришел к выводу, что исключительная частота, с какой заявитель пользовался лестницей, а также физическая нагрузка, которую он испытывал при попытке добраться до недоступных помещений и служб, указывают на то, что он подвергался обращению, нарушающему статью 3 ЕКПЧ, будучи заключенным под стражу в условиях, представляющих существенный риск причинения серьезного вреда здоровью, а также лишенным минимальных жизненно необходимых средств доступности. См.: Ibid. § 77.
В деле "Семихвостов против России" ЕСПЧ рассматривал аналогичные вопросы отсутствия доступа для инвалида-колясочника к помещениям в исправительной колонии. Отсутствие какой-либо организованной помощи в вопросах его мобильности на территории колонии представляло собой бесчеловечное и унижающее достоинство обращение <10>.
<10> ECtHR. Semikhvostov v. Russia. Application N 2689/12. Judgment of 6 February 2014. См. также: Vincent v. France. Application N 6253/03. Judgment of 24 October 2006 (содержание инвалида в тюрьме, где он не может передвигаться, в частности не может покинуть свою камеру без посторонней помощи, составляет унижающее достоинство обращение); Engel v. Hungary. Application N 46857/06. Judgment of 20 May 2010 (в совокупности с другими обстоятельствами тот факт, что человека с серьезным физическим недостатком оставляли на попечение его сокамерников, чтобы те помогали ему пользоваться туалетом, мыться, одеваться или раздеваться, составлял унижающее достоинство обращение).
Вопросы оказания медицинской помощи неизбежно являются предметом исследования ЕСПЧ в делах, где речь идет о содержании под стражей или нахождении в местах лишения свободы инвалидов или людей с серьезными заболеваниями. ЕСПЧ в равной степени уделяет внимание необходимости оказания медицинской помощи лицам как с физиологическими проблемами <11>, так и с психическими расстройствами <12>.
<11> См.: ECtHR. Gladkiy v. Russia. Application N 3242/03. Judgment of 21 December 2010 (ЕСПЧ пришел к выводу, что заявитель не получал комплексную, эффективную и своевременную медицинскую помощь в отношении заболевания туберкулезом во время содержания в следственном изоляторе. Уклонение властей от предоставления заявителю требуемой медицинской помощи составляло бесчеловечное и унижающее достоинство обращение в значении статьи 3 ЕКПЧ). Также по вопросам оказания медицинской помощи инвалидам в местах содержания под стражей см.: Sakhvadze v. Russia. Judgment of 10 January 2012; Pakhomov v. Russia. Application N 44917/08. Judgment of 30 September 2010; Enea v. Italy [GC]. Application N 74912/01. Judgment of 17 September 2009.
<12> См.: ECtHR. Blokhin v. Russia [GC]. Application N 47152/06. Judgment of 23 March 2016 (несовершеннолетний заявитель, имевший неврологические расстройства, был помещен в центр временного содержания несовершеннолетних. Он не осматривался неврологом или психиатром и не получал необходимого ему лечения, что привело к сильному ухудшению состояния его здоровья, в связи с чем также было признано нарушение статьи 3 ЕКПЧ). См. также: ECtHR. Bataliny v. Russia. Application N 10060/07. Judgment of 23 July 2015 (ЕСПЧ признал, что принудительное психиатрическое лечение заявителя в отсутствие установленной медицинской необходимости и его вовлечение в недобровольное научное исследование нового антипсихотического препарата, наносящее ущерб его здоровью, составляли бесчеловечное и унижающее достоинство обращение).
Нарушение статьи 5 Европейской конвенции по правам человека.
Специфическая практика нарушения статьи 5 Конвенции в отношении инвалидов связана преимущественно с вопросами психического здоровья и правомерностью помещения в психиатрический стационар или продлением сроков содержания в нем <13>.
<13> См. подробнее: Деменева А. Правовые последствия постановлений ЕСПЧ по делам об оказании психиатрической помощи в России // Международное правосудие. 2014. N 2(10). С. 21 - 43.
В деле "Блохин против России" ЕСПЧ установил нарушение статьи 5 Конвенции в связи с помещением заявителя в центр временного содержания несовершеннолетних. Рассмотрев условия нахождения заявителя в центре, ЕСПЧ пришел к выводу, что воспитательный надзор в смысле подпункта "e" пункта 1 статьи 5 Конвенции должен осуществляться в специально приспособленной для этого обстановке и с достаточными ресурсами для этой цели, что в настоящем деле обеспечено не было <14>.
<14> ECtHR. Blokhin v. Russia (заявитель был помещен в центр временного содержания в целях исправления поведения и предупреждения новых правонарушений. Лишение свободы не являлось мерой, предваряющей помещение в какое-либо образовательное учреждение или иной воспитательный надзор).
Право на справедливое судебное разбирательство: доступ к суду и право на защиту.
Реализация права на доступ к суду и права на защиту в уголовных делах для лиц с ограниченными возможностями здоровья также имеет свои особенности, требующие, по мнению ЕСПЧ, активной позиции государства.
В деле "Сергей Тимофеев против России" заявителю, который к моменту кассационного слушания его уголовного дела передвигался на инвалидной коляске, было отказано в переносе слушания. ЕСПЧ признал нарушение требований справедливости судебного разбирательства и пришел к выводу, что в интересах правосудия суд второй инстанции должен был принять меры к обеспечению присутствия заявителя в суде <15>.
<15> ECtHR. Sergey Timofeyev v. Russia. Application N 12111/04. Judgment of 2 September 2010.
Относительно обязательств государства по обеспечению равных процессуальных возможностей необходимо понимать, что средства доступности никоим образом не ограничиваются только лифтами и пандусами, поскольку в зависимости от ограничений состояния здоровья человека ему могут требоваться различные ассистивные меры, чтобы компенсировать эти ограничения. Адекватное понимание потребностей людей с инвалидностью важно для обеспечения принципа равенства сторон в судебном процессе и критическим образом влияет на возможности лица осуществлять свою защиту.
Так, в деле "Тимергалиев против России" ЕСПЧ указал, что интересы правосудия в условиях проблем со слухом у заявителя требовали от государства предоставления бесплатной помощи адвоката в кассационной инстанции. Поскольку государство не предприняло необходимых мер для компенсации невыгодного положения заявителя, ЕСПЧ признал, что имело место нарушение статьи 6 § 1 Конвенции в совокупности со статьей 6 § 3(c) <16>.
<16> ECtHR. Timergaliyev v. Russia. Application N 40631/02. Judgment of 14 October 2008 (слабослышащий заявитель, который содержался под стражей, жаловался на нарушение его права на защиту по уголовному делу и отсутствие равных с другой стороной возможностей осуществлять свою защиту в кассационной инстанции, поскольку, несмотря на его ходатайство, он не был доставлен в судебное заседание, а слушание проводилось путем конференц-связи. При подаче кассационной жалобы заявитель ставил кассационную инстанцию в известность о своих проблемах со слухом, так как указывал на необеспечение его слуховым аппаратом).
Эта правовая позиция ЕСПЧ очень важна для уяснения государством проактивной модели поведения для выравнивания заведомо невыгодного процессуального положения инвалида. В таких делах ЕСПЧ не дает готовых рекомендаций для всех ситуаций, лишь ориентируя государства с учетом обстоятельств дела на необходимость самостоятельно искать меры, компенсирующие физические или организационные барьеры, в доступе к справедливому суду на равных с другой стороной основаниях.
Особенности признания нарушения в делах о лишении пособий и пенсий.
Несмотря на то что содержание норм ЕКПЧ не позволяет оспаривать в Суде размер пенсий и пособий, близкие к теме пенсионного обеспечения вопросы ЕСПЧ рассматривал, достаточно серьезно отходя от своей основной концепции понимания обязательств государства по статье 1 Протокола N 1 к ЕКПЧ, подробно мотивируя свой подход к таким делам. Нарушение права собственности было признано в деле Marija Bozic v. Croatia, где в результате административной ошибки заявитель была лишена пенсии по инвалидности в течение 11 лет <17>, в деле Antoni Lawandowski v. Poland, где была отменена пенсия по инвалидности из-за обнаружения ошибки в определении состояния здоровья ребенка <18>.
<17> ECtHR. Marija Bozic v. Croatia. Application N 50636/09. Judgment of 24 April 2014.
<18> ECtHR. Antoni Lewandowsky v. Poland. Application N 38459/03. Judgment of 2 October 2012.
В делах "Морис против Франции" и "Драон против Франции" ЕСПЧ отметил, что из-за принятия нового закона заявители лишились возможности требовать компенсацию в национальных судах, поскольку новый закон просто ретроспективно отменил один из существенных видов вреда, связанного с большими суммами денег, в отношении которого родители детей с заболеваниями, не обнаруженными во время беременности, вроде заявителей могли требовать от больницы, признанной виновной <19>.
<19> ECtHR. Maurice v. France [GC]. Application N 11810/03. Judgment of 6 October 2005, Draon v. France [GC]. Application N 1513/03. Judgment of 6 October 2005 (по мнению ЕСПЧ, французский законодатель лишил заявителей существовавшего "актива", которым они ранее владели, а именно права требования компенсации вреда, которой они правомерно могли ожидать на основании сложившейся судебной практики вышестоящих судов). См. также: ECtHR. Kjartan Asmundsson v. Iceland. Application N 60669/00. Judgment of 12 October 2004.
Нарушение статьи 8 Европейской конвенции по правам человека.
Непропорциональное вмешательство в частную жизнь лиц с психическими заболеваниями ЕСПЧ рассматривал в делах "Штукатуров против России" <20>, "Лашин против России" <21>. Система признания в России лиц с ментальной инвалидностью полностью недееспособными подверглась категоричной критике Европейского суда по правам человека, что дало начало процессу реформ российского законодательства в этой сфере <22>.
<20> ECtHR. Shtukaturov v. Russia. Application N 44009/05. Judgment of 27 March 2008.
<21> ECtHR. Lashin v. Russia. Application N 33117/02. Judgment of 22 January 2013.
<22> См. подробнее: Бартенев Д.Г. Реализация международных стандартов в сфере недееспособности и опеки в странах Восточной Европы // Независимый психиатрический журнал. 2009. N 4. С. 61 - 64; Деменева А. Правовые последствия постановлений ЕСПЧ по делам об оказании психиатрической помощи в России // Международное правосудие. 2014. N 2 (10). С. 21 - 43.
Однако дальнейшие проблемы, связанные с ограничением правоспособности инвалидов с психическими заболеваниями, сохраняются и в России, и в других государствах - членах Совета Европы. Одно из таких ограничений в реализации гражданских прав проанализировано в разделе 2.1 данной статьи в свете сравнения подходов к этой проблеме ЕСПЧ и Комитета по правам инвалидов.
Вмешательство государства в право на уважение семейной жизни рассматривалось также в деле "Киютин против России" <23>. По мнению ЕСПЧ, основной фокус жалобы - на различии в обращении, которому заявитель подвергся в связи с состоянием здоровья при обращении за разрешением на проживание, поэтому ЕСПЧ счел целесообразным рассматривать жалобу заявителя с точки зрения статьи 14 во взаимосвязи со статьей 8 ЕКПЧ.
<23> ECtHR. Kiyutin v. Russia. Application N 2700/10. Judgment of 10 March 2011 (заявитель, гражданин иностранного государства, в качестве мужа российской гражданки и отца российского ребенка имел право на обращение за разрешением на проживание на основании своих семейных связей в Российской Федерации. Для положительного решения он должен был пройти обследование на ВИЧ и представить сертификат об отсутствии этого заболевания. После того как анализ выявил у него наличие ВИЧ-инфекции, его заявление о разрешении на проживание было отклонено).
Здесь следует остановиться на практике признания Судом фактов дискриминации в отношении инвалидов. Статья 14 Европейской конвенции по правам человека не содержит специального указания на такой признак дискриминации, как состояние здоровья или инвалидность, но, поскольку перечень признаков в статье незакрытый, к иным признакам могут быть отнесены и связанные с ограничениями здоровья <24>.
<24> ECtHR. Engel and Others v. the Netherlands. Application N 5100/71, 5101/71, 5102/71, 5354/72, 5370/72. Judgment of 8 June 1976: "Статья 14 Конвенции перечисляет конкретные основания, составляющие признаки, включая, в частности, пол, расу и имущественное положение. Однако перечень, содержащийся в этой статье, является примерным и неисчерпывающим". См. также: ECtHR. Glor v. Switzerland. Application N 13444/04. Judgment of 30 April 2009 (первое дело, в котором ЕСПЧ признал дискриминационное нарушение прав лица по признаку инвалидности. Заявителю было отказано в принятии на военную службу по причине наличия у него инвалидности, но, несмотря на это, он был обязан уплатить налог для лиц, не проходящих военную службу, в то время как лица с более тяжелой степенью инвалидности от такого налога освобождались. ЕСПЧ признал неоправданным такое различие).
При поверхностном взгляде на предполагаемую стратегию подготовки жалоб от заявителей-инвалидов может показаться, что самым правильным вариантом станет подача жалобы на нарушение какого-либо права в связи со статьей 14 Европейской конвенции по правам человека. Однако анализ практики показывает, что по общему правилу наличие инвалидности у заявителя автоматически не является для ЕСПЧ поводом рассматривать вопрос дискриминации. Скорее наоборот, в большинстве дел он ограничивается исследованием аспекта основного нарушения, не дополняя его нарушением статьи 14 ЕКПЧ.
ЕСПЧ нередко находит нарушение именно в контексте особого положения заявителя, использует его для обоснования нарушения по основной статье Конвенции и не стремится устанавливать факт дискриминации. Такой подход Суда кажется вполне логичным: по большинству дел нарушения в отношении инвалидов устанавливались не в связи со сложившейся негативной практикой или имеющимся законодательством, дискриминирующими пользование правами по признаку инвалидности, а в связи с тем, что уязвимое состояние заявителя было частью того негативного воздействия, которое имело для него нарушение его прав. ЕСПЧ не пускается в сложные объяснения в случаях, когда ограничивается признанием основного нарушения без дополнительной ссылки на статью 14 Конвенции, ссылаясь лишь на тот факт, что сущностное нарушение уже признано.
За пределами Европейской конвенции по правам человека.
Если принять во внимание, что ЕСПЧ не является специализированным органом по защите прав инвалидов, в свете рассмотренной практики интересен вопрос, к каким вспомогательным ресурсам он обращается при рассмотрении таких дел.
Прежде всего он все чаще принимает решение о вступлении в процесс третьей стороны в соответствии со статьей 36 Европейской конвенции по правам человека <25>.
<25> Пункт 2 статьи 36 Европейской конвенции по правам человека и пункт 2 Правила 44 Регламента ЕСПЧ предусматривают, что "в интересах надлежащего отправления правосудия Председатель Суда может пригласить любую Высокую Договаривающуюся Сторону, не являющуюся стороной в деле, или любое заинтересованное лицо, не являющееся заявителем, представить письменные замечания или принять участие в слушаниях". В качестве третьей стороны представляли свои заключения Европейский форум по проблемам инвалидности (European Disability Forum), Европейская сеть (бывших) пользователей и пациентов психиатрических учреждений (European Network of (ex-) Users and Survivors of Psychiatry), Всемирная сеть пользователей и пациентов психиатрических учреждений (World Network of Users and Survivors of Psychiatry), Международный союз инвалидов (International Disability Alliance), Центр по защите прав лиц с проблемами психического здоровья (Mental Disability Advocacy Center), Лига прав человека Чешской Республики (League of Human Rights of the Czech Republic), Международный центр защиты прав человека "Интеррайтс" (International Centre for the Legal Protection of Human Rights, INTERIGHTS).
Третья сторона для аргументации своей позиции по делу традиционно представляет всесторонний анализ международно-правовых документов, а также статистическую информацию, практику неправительственных организаций и практику договорных органов ООН. Так, в деле "Блохин против России" Центр по защите прав лиц с проблемами психического здоровья в объяснениях третьей стороны указал, что дети с проблемами психического здоровья испытывают двойные трудности и являются более уязвимыми: и как дети, и как лица с ментальными нарушениями. Им требуются специальные меры к тому, чтобы компенсировать их уязвимое положение <26>.
<26> ECtHR. Blokhin v. Russia. § 134 (третья сторона ссылалась на Конвенцию ООН о правах инвалидов, а также на практику Комитета по правам ребенка, который в своих общих замечаниях в 2006 году указал, что "дети-инвалиды, имеющие проблемы с законом, не должны помещаться в обычные центры для несовершеннолетних ни для задержания в целях дальнейшего предания суду, ни в целях наказания").
Используя представленные третьей стороной материалы или по своей инициативе, ЕСПЧ исследует международные документы в рамках системы ООН. Особенно активно это прослеживается после вступления в силу Конвенции о правах инвалидов, однако и до ее принятия ЕСПЧ обращался к документам Генеральной Ассамблеи ООН, Конвенции о правах ребенка, конвенциям Международной организации труда, Международному пакту о гражданских и политических правах <27>.
<27> См., например: ECtHR. Semikhvostov v. Russia. § 43 (ЕСПЧ ссылался на статьи 14, 15 и 20 Конвенции о правах инвалидов, а также обращался к Промежуточному отчету от 28 июля 2008 года Специального докладчика ООН по пыткам и другим жестоким, бесчеловечным и унижающим достоинство видам обращения и наказания); ECtHR. Pakhomov v. Russia. § 48, 49 (ЕСПЧ обращался к Докладу Всемирного банка о борьбе с распространением туберкулеза и СПИДа в России и Принципам для национальных программ лечения туберкулеза - за Всемирной организации здравоохранения); ECtHR. Kiyutin v. Russia. § 28, 67 (ЕСПЧ детально исследовал Декларацию Генеральной Ассамблеи ООН "О приверженности делу борьбы с ВИЧ/СПИДом", Резолюцию N 1995/44 Комиссии ООН по правам человека "Защита прав человека в контексте ВИЧ и СПИДа", Резолюцию Комиссии ООН по правам человека N 2005/84, Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах, а также практику Комитета по экономическим, социальным и культурным правам).
Таким образом, ЕСПЧ, сильными сторонами которого являются юридическая обязательность его постановлений и система контроля над их исполнением государствами, в определенной степени испытывает недостаток в содержательной части ЕКПЧ для защиты прав инвалидов. Однако там, где ему не хватает содержательного элемента при рассмотрении дел, связанных с правами инвалидов, он компенсирует это обращением к иным международным актам, в том числе за пределами региональной системы, и обращается к договорам и рекомендациям в рамках системы ООН.
Такой подход ЕСПЧ прямо декларирует и объясняет в своих постановлениях: "Европейский суд последовательно указывал, что учитывает применимые международные акты и доклады с целью толкования гарантий Конвенции и установления наличия общего стандарта в этой сфере" <28>.
<28> ECtHR. Kiyutin v. Russia. § 67. См. также: ECtHR. Wallova and Walla v. Chech Republic. Application N 23848/04. Judgment of 26 October 2006; Jeuness v. the Netherlands. Application N 12738/10. Judgment of 3 October 2014; Ageyevy v. Russia. Application N 7075/10. Judgment of 18 April 2013; Demir and Baykara v. Turkey [GC]. Application N 34503/97. Judgment of 12 November 2008: "При определении значения понятий и определений в тексте Конвенции Европейский суд может и обязан принимать во внимание элементы международного права помимо Конвенции, их толкование компетентными органами и практику европейских стран, отражающую их общие ценности. Консенсус, исходящий из специальных международных правовых инструментов и практики государств-членов, может являться значимым доводом для Европейского суда в отдельных делах при толковании положений Конвенции".
Такой подход ведет и к установлению взаимосвязи между региональной и универсальной системами, смысловому сближению содержательных аспектов в их договорах.
В целом в практике ЕСПЧ по толкованию Европейской конвенции по правам человека при рассмотрении жалоб о нарушении прав инвалидов можно отметить следующие особенности.
Инвалидность рассматривается ЕСПЧ как фактор, требующий дополнительных усилий государства для выравнивания положения заявителя в его осуществлении конвенционных прав.
Наличие у заявителя инвалидности автоматически не влечет для ЕСПЧ формального вывода о дискриминационном обращении. В большинстве случаев инвалидность рассматривается как фактор, негативно влияющий на реализацию конвенционного права, поскольку проблема нарушения прав зачастую не связана с заданным различным обращением со стороны государства, а является результатом недостаточно активной позиции властей в обеспечении и защите прав.
Серьезное расстройство здоровья у заявителя ЕСПЧ учитывает при рассмотрении жалоб на условия лишения свободы как одно из обстоятельств, влияющих на создание так называемого кумулятивного эффекта, когда к нарушению статьи 3 ЕКПЧ приводит определенная совокупность негативных факторов. Поскольку в закрытом учреждении заявитель всецело зависит от властей в возможностях доступа к медицинской помощи, ЕСПЧ последовательно формулирует позитивную обязанность государства своевременно и эффективно обеспечить такую помощь инвалиду.
В отношении заявителя-инвалида, нуждающегося в ассистивных мерах, ЕСПЧ определяет те физические и организационные условия, которые необходимы для равного и беспрепятственного пользования конвенционными правами. С учетом особенностей механизма ЕСПЧ в резолютивной части постановления содержится лишь констатация нарушения Европейской конвенции по правам человека, а в мотивировочной части постановления как раз содержится критика недостаточности принятых мер и предложения, что именно должно быть сделано в подобном случае для недопущения нарушения прав инвалида. В ряде случаев ЕСПЧ также указывает, какой именно орган государства несет ответственность за обеспечение специальных мер для реализации инвалидом конвенционных прав <29>.
<29> ECtHR. Arutyunyan v. Russia. § 74: "Судья, санкционировавший заключение заявителя под стражу, прежде чем принять решение о помещении заявителя в СИЗО, не выяснил, в каких условиях он будет содержаться и будет ли возможно оказание необходимых медицинских услуг с учетом тяжелой формы инвалидности, в то время как условия в следственном изоляторе не соответствовали потребностям заявителя-инвалида".
Источник публикации: https://espchhelp.ru/koon/stati/4060-evropejskaya-konventsiya-po-pravam-cheloveka-kak-pravovaya-baza-rassmotreniya-zhalob-ot-zayavitelej-invalidov .
