Международное регулирование использования генетической информации человека.
Правовая регламентация отношений в сфере применения геномных технологий традиционно дифференцируется на два уровня: международный и внутригосударственный.
Бесспорно, политика в области регулирования генетических исследований должна быть согласована, прежде всего, на международном уровне. В настоящее время приняты и действуют многочисленные акты, целью которых является установление в мировом сообществе основ реализации геномных технологий с соблюдением прав человека, а также определение основ охраны его генетических данных.
Попытка выработать единый подход к правовому регулированию новых медицинских технологий была предпринята Советом Европы. Так, в 1996 году принята Конвенция о защите прав и достоинства человека в связи с применением достижений биологии и медицины, известная как Конвенция Овьедо <2>. Она закрепила основные принципы и ограничения в отношении новых медицинских технологий, в т.ч. в сфере вмешательства в геном человека. В частности, принципы защиты достоинства человека и гарантии соблюдения целостности личности и других основных прав и свобод в результате реализации медицинских достижений определяют приоритет обеспечения защиты достоинства и интересов человека в целом над интересами общества и государства.
<2> Конвенция о защите прав человека и человеческого достоинства в связи с применением достижений биологии и медицины (ETS N 164): заключена в г. Овьедо 4 апреля 1997 г. URL: https://www.coe.int/ru/web/conventions/full-list/-/conventions/rms/090000168007d004.
Данная Конвенция в настоящее время имеет несколько дополняющих ее положения протоколов в отношении процедур клонирования (установлен категорический запрет на ее проведение), трансплантации и проведения исследований в области биомедицины (определены принципы уважения достоинства отдельного человека, соблюдения его прав и свобод, в т.ч. закреплен запрет дискриминации по генетическим особенностям) <3>. Тем не менее область применения положений данной Конвенции территориально довольно ограничена, что подтверждается фактом ратификации ее лишь 29 государствами из общего числа участников Совета Европы <4>.
<3> Дополнительный протокол к Конвенции о защите прав и достоинства человека в связи с применением достижений биологии и медицины, касающийся генетического тестирования в медицинских целях 2008 г. URL: https://rm.coe.int/cets-203-/16808b1c36.
<4> Таблица подписей и ратификаций Комитета по биоэтике Совета Европы. URL: https://rm.coe.int/inf-2017-7-rev-etat-sign-ratif-reserves/168077dd22.
В положениях Всеобщей декларации о геноме человека и правах человека, принятой в 1997 году, указано на важность соблюдения прав и интересов прежде всего человека, установлено приоритетное право каждого человека на уважение его достоинства и прав вне зависимости от его генетических характеристик, при этом личность человека не может сводиться к его генетическим характеристикам, необходимо уважать его уникальность.
Именно исходя из обозначенных выше приоритетов личности в данном документе определено: во-первых, исследования, лечение или диагностика, связанные с геномом человека, могут проводиться исключительно после тщательной предварительной оценки связанных с ними потенциальных опасностей и преимуществ с учетом всех других предписаний, установленных национальным законодательством (ст. 5); во-вторых, ни одно генетическое исследование не должно превалировать над интересами личности, как-либо нарушать права и свободы отдельно взятого человека или же групп людей (ст. 10) <5>.
<5> Всеобщая декларация о геноме человека и правах человека: принята 11 нояб. 1997 г. на 29-й сессии Генер. конф. ЮНЕСКО. URL: https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/declarations/human_genome.shtml.
Важно, что Конвенция относит генетическую информацию к категории персональных данных субъекта, что определяет соответствующие цели сбора последующей обработки и хранения такой информации: оказание медицинской помощи (включая генодиагностику); различные научные изыскания, антропологические и археологические исследования; проведение судебных экспертиз в рамках разного судопроизводства <6>; в любых других целях, не противоречащих Всеобщей декларации о геноме человека.
<6> Там же.
Международная декларация ООН о генетических данных человека, утвержденная 16 октября 2003 г., в связи с развитием науки о генетических особенностях человека и расшифровкой ДНК человека определила ряд общеобязательных требований к генодиагностике и генотерапии, особое внимание уделено необходимости соблюдения режима конфиденциальности генетических данных личности <7>.
<7> Международная декларация ООН о генетических данных человека: принята Резолюцией Генер. конф. ЮНЕСКО по докладу Комиссии III на 20-м пленарном заседании 16 окт. 2003 г. URL: http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/declarations/genome_dec.shtml.
Чуть позже, в октябре 2005 г., была принята Всеобщая декларация о биоэтике и правах человека. Положения этой Декларации подчеркивают важность воздействия науки и технологий на будущие поколения, включая их генетические характеристики, и закрепляют приоритет прямых и косвенных благ участников медицинских и иных подобных исследований с применением технологий и максимальной минимизации любого возможного для их здоровья вреда <8>.
<8> Всеобщая декларация о биоэтике и правах человека: принята Резолюцией Генер. конф. ЮНЕСКО по докладу Комиссии III на 18-м пленарном заседании 19 октября 2005 года. URL: http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/declarations/bioethics_and_hr.shtml.
В Конвенции о защите физических лиц при автоматизированной обработке персональных данных 1981 года, ратифицированной Россией в 2005 году, также подчеркивается важность защиты личных данных человека в рамках его гарантированного права на уважение личной и семейной жизни, отсутствие законодательной регламентации использования информации, является прямым нарушением ее норм <9>.
<9> Конвенция о защите физических лиц при автоматизированной обработке персональных данных: Заключена в г. Страсбурге 28 января 1981 г. // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2014. N 5. Ст. 419.
Согласно данной Конвенции, обработка и иное использование любых персональных данных человека должны проводиться с учетом таких общих принципов, как уведомление, цель, согласие, безопасность, раскрытие, доступ и отчетность, обязательных для всего мирового сообщества. Законность целей использования такой информации и прозрачность проведения различных процедур с информацией субъектов презюмируется.
Анализ норм международного значения, регулирующих генетические исследования и генодиагностику, позволил сделать вывод о наличии двух основных направлений: во-первых, это реализация норм, закрепляющих защиту прав человека и его основных свобод в этой сфере, недопущение любой формы дискриминации по признаку генетических характеристик; во-вторых, реализация норм, устанавливающих условия и последствия проведения научных исследований, связанных с геномом человека. Безусловно, эти направления прежде всего касаются сбора, обработки, использования, хранения генетических данных человека [8, с. 252].
Представляется, что последовательная имплементация обозначенных направлений в национальное законодательство на сегодняшний день является основной задачей мирового сообщества. Приоритет указанных направлений в нормах международного права находит подтверждение в том числе и в практике Европейского суда по правам человека.
Анализ практики Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) позволяет резюмировать, что генетические данные - "важный элемент личной жизни субъекта, под которой следует понимать в том числе деятельность профессионального и делового характера. Поэтому существует зона взаимодействия человека с другими людьми даже в публичном контексте, на которую может распространяться сфера личной жизни" <10>. Соответственно, понятие "личная жизнь", с позиции ЕСПЧ, трактуется исходя из широкого ее понимания.
<10> Постановление ЕСПЧ от 21 июня 2011 г. "Дело "Шимоволос (Shimovolos) против Российской Федерации" (жалоба N 30194/09) // Бюллетень Европейского суда по правам человека. Российское издание. N 1/2012.
Отметим, что большинство дел ЕСПЧ, затрагивающих вопросы соблюдения прав и интересов субъекта в отношении конфиденциальности ДНК-информации, напрямую связано с проблемой соблюдения баланса общественных (государственных) и частных интересов, установления пределов вмешательства государства в частную жизнь того или иного субъекта.
Так, представляет интерес Постановление ЕСПЧ от 4 декабря 2008 г. по делу "S. и Марпер (Marper) против Соединенного Королевства", в рамках которого заявители утверждали, что "в нарушение статей 8 и 14 Конвенции власти продолжают хранить их образцы отпечатков пальцев, образцы тканей и данные ДНК после окончания в отношении них уголовного разбирательства, в ходе которого они были признаны невиновными, или прекращения такого разбирательства" <11>.
<11> Постановление ЕСПЧ от 4 декабря 2008 г. по делу "S. и Марпер (Marper) против Соединенного Королевства" (жалобы N 30562/04 и 30566/04) // Доступ из СПС "КонсультантПлюс".
Итогом разрешения данного дела стало признание Европейским судом, что дальнейшее хранение отпечатков пальцев и данных ДНК заявителей идет в нарушение их личных прав на неприкосновенность личной жизни, а значит, выявляет превышение пределов вмешательства государства, которое признано данным решением как несоразмерное и нарушающее баланс личных и общественных интересов, который присущ в целом любому демократическому обществу <12>.
<12> Там же.
Небезынтересно и дело ЕСПЧ "Дело "R.R. (R.R.) против Польши", согласно которому заявительница утверждала, что публичными органами власти в результате уклонения от предоставления соответствующей информации о результатах дородового обследования и предоставления доступа к положенным по законодательству Польши процедурам дородового обследования были допущены серьезные нарушения ее прав на разрешенную законодательством данной страны процедуру аборта, которая допустима только в строго определенные сроки <13>. В результате несвоевременного информирования и умышленного затягивания врачами проведения генетических анализов, вследствие чего была утрачена возможность своевременно сделать аборт, пациентка родила ребенка с генетическим пороком.
<13> Постановление ЕСПЧ от 26 мая 2011 г. "Дело "R.R. (R.R.) против Польши" (жалоба N 27617/04) // Доступ из СПС "КонсультантПлюс".
По данному спору ЕСПЧ отметил, что, в нарушение статьи 8 Конвенции недоведение соответствующей информации о здоровье плода до пациентки с учетом жестких требований законодательства Польши об абортах повлекло несоблюдение обязательств данной страны по обеспечению соответствующих прав заявительницы на уважение ее личной жизни <14>.
<14> Там же.
Таким образом, исходя из приведенных выше позиций ЕСПЧ, можно констатировать, что ДНК-информация, полученная в результате проведения генетического тестирования различного рода (генодиагностики, мониторинг, криминалистический анализ ДНК), содержит в себе сведения, распространения которых обладатель не желал бы, а также имел бы право распоряжаться ими по своей воле и без воздействия со стороны третьих лиц (на примере соответствующих органов государства). Однако, как следует из приведенных выше примеров, проблема соблюдения баланса общественных (государственных) и частных интересов при использовании генетической информации и установление в отношении ее режима конфиденциальности в мировом сообществе в настоящее время не решена.
