Рабочая группа ООН по произвольным задержаниям, российские конституционные принципы и Конституционный Суд.
Возможность возобновления производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств на основании Мнений Рабочей группы статьей 413 УПК РФ прямо не предусмотрена. Вместе с тем Конституционный Суд традиционно придерживался не формального, а функционального подхода к положениям процессуального закона о возобновлении производства по делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств. Как следует из правовых позиций Суда, эти положения должны применяться с учетом норм статьи 46 Конституции Российской Федерации о праве на судебную защиту, которые не исключают, а, напротив, предполагают возможность исправления судебных ошибок и после рассмотрения дела в той судебной инстанции, решение которой отраслевым законодательством может признаваться окончательным в том смысле, что, согласно обычной процедуре, оно не может быть изменено (Постановления Конституционного Суда от 2 февраля 1996 года N 4-П, от 5 февраля 2007 года N 2-П, Определение Конституционного Суда от 4 декабря 2007 года N 962-О-О).
Рассматривая ранее вопрос о юридическом значении соображений Комитета по правам человека с точки зрения возобновления производства по уголовному делу, Конституционный Суд в Определении от 28 июня 2012 года N 1248-О указал, что "конституционное право на судебную защиту (...) - это не только право на обращение в суд, но и право на эффективное восстановление нарушенных прав и свобод посредством правосудия, отвечающего требованиям справедливости", и признал, что отказ уполномоченных государственных органов и должностных лиц Российской Федерации от "адекватного реагирования" на соображения Комитета по правам человека "обессмысливал бы вытекающее из статьи 46 (часть 3) Конституции Российской Федерации право каждого обращаться в соответствии с (...) международными договорами Российской Федерации в Комитет по правам человека, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты" (выделено мной. - Г.В.).
Исходя из имеющихся правовых позиций Конституционного Суда вполне логичным выглядело распространение функционального подхода и на Мнения Рабочей группы. В Определении N 1276-О по делу Д.В. Матвеева Суд начал с того, что указал: "Международные договоры, закрепляющие стандарты, которыми при осуществлении своего мандата руководствуется Рабочая группа по произвольным задержаниям, не содержат положений, определяющих значение ее Мнений, принятых по индивидуальным сообщениям о таких задержаниях" <48>. Это формальное обстоятельство, однако, не имело для Суда решающего значения, поскольку "Российская Федерация связана условиями, на которых она добровольно участвует в деятельности ООН и ее институтов" <49>. Это означало, по логике Суда, что если Рабочая группа как один из признанных Российской Федерацией органов ООН принимает правоприменительный акт по процедуре, аналогичной рассмотрению индивидуальных обращений Европейским судом, то в соответствии с международно-правовым принципом pacta sunt servanda "Российская Федерация не может оставить без последствий Мнение Рабочей группы по произвольным задержаниям в случаях, когда в нем установлено нарушение положений [Международного пакта о гражданских и политических правах]" <50> (выделено мной. - Г.В.). Следовательно, заключил Суд, "в системе действующего правового регулирования положения статьи 413 УПК Российской Федерации не исключают возобновления ввиду новых обстоятельств производства по уголовному делу в отношении лица, ссылающегося на Мнение Рабочей группы по произвольным задержаниям Совета ООН по правам человека, принятое по результатам изучения индивидуального сообщения" <51>.
<48> Определение Конституционного Суда от 9 июня 2015 года N 1276-О. Пункт 4.2 мотивировочной части.
<49> Там же.
<50> Там же.
<51> Определение Конституционного Суда от 9 июня 2015 года N 1276-О. Пункт 4.2 мотивировочной части.
Российские правоприменители "не могут оставить без последствий" Мнение Рабочей группы - такая позиция Суда отходит от формальной дихотомии "обязательность/необязательность" и совершенно обоснованно сосредоточивается на сути Рабочей группы и ее Мнений. Во-первых, Рабочая группа является межгосударственным органом по защите прав и свобод человека по смыслу статьи 46 (часть 3) Конституции Российской Федерации, в который граждане вправе обращаться в соответствии с международными договорами Российской Федерации. Компетенция Рабочей группы рассматривать индивидуальные жалобы, оценивать правомерность задержания с точки зрения международного права и направлять государствам-нарушителям рекомендации по восстановлению прав лиц, произвольно лишенных свободы, основана на положениях Устава ООН - международного договора Российской Федерации - и признана сложившейся практикой государств - членов ООН (об этом см. выше, разделы 2.1 и 2.3). Во-вторых, Мнение Рабочей группы является по своей сути квазисудебным актом, принимаемым независимыми экспертами по итогам правоприменительной состязательной процедуры и имеющим своей целью восстановление нарушенных прав конкретного лица. В этом смысле Рабочая группа является уникальным механизмом по защите прав человека в рамках ООН, поскольку представляет собой единственный полноценный правоприменительный орган среди всех Специальных процедур Совета по правам человека, а принимаемые ею Мнения принципиально не отличаются ни от соображений Комитета по правам человека, ни от решений Европейского суда по правам человека (об этом см. выше, раздел 2.2). По этим причинам отсутствие какой-либо возможности реализовать содержащиеся в Мнениях Рабочей группы выводы в рамках внутригосударственного производства полностью обессмысливало бы не только предусмотренное Конституцией Российской Федерации право граждан на обращение в такой орган, но и само существование такого органа (а значит, противоречило бы и воле государств - членов ООН, направленной на создание такого органа и обеспечение его функционирования). "Зачем признавать международный квазисудебный орган и сотрудничать с ним, если потом можно не обращать внимание на исходящие от него решения?" - этот риторический вопрос положен в основу правовой позиции Конституционного Суда в Определении N 1276-О, и такой подход можно только приветствовать.
При этом представляется, что Мнение Рабочей группы, содержащее вывод о произвольности задержания, должно во всяком случае являться основанием для возобновления производства по уголовному делу, независимо от характера выявленных Рабочей группой нарушений прав осужденного. Конкретная категория произвольности задержания может влиять на выбор тех или иных конкретных средств восстановления нарушенных прав, но не на саму возможность возобновления производства по уголовному делу. Стоит напомнить, что, согласно пункту 8 Уточненных методов работы, Рабочая группа вправе признать задержание произвольным в рамках одной или нескольких из пяти правовых категорий. К примеру, произвольное задержание категории III ("полное или частичное несоблюдение международных норм, касающихся права на справедливое судебное разбирательство") может предполагать необходимость повторного судебного разбирательства, в то время как произвольное задержание категории II ("лишение свободы обусловлено осуществлением прав или свобод, гарантированных статьями 12, 18, 19, 21, 22, 25, 26 и 27 Международного пакта о гражданских и политических правах") может свидетельствовать о том, что выявленные нарушения устраняют преступность или наказуемость деяния. Однако и в том и в другом случаях лишение свободы признается произвольным, то есть неправомерным с точки зрения международного права, а потому приговор по уголовному делу во всяком случае нуждается в пересмотре как не отвечающий требованиям законности, обоснованности и справедливости.
Вместе с тем Определение N 1276-О содержит ряд оговорок, которые подрывают его правоприменительный потенциал. Во-первых, Конституционный Суд не смог вполне избавиться от стремления охарактеризовать Мнения Рабочей группы с точки зрения их формальной юридической силы. Это привело к противоречивости мотивировки Суда, в рамках которой сосуществуют противоположные утверждения. С одной стороны, Суд констатирует, что Мнения Рабочей группы "не содержат требований к государству - участнику Международного пакта о гражданских и политических правах" <52> и что "право принимать решения относительно необходимости мер, предлагаемых Рабочей группой, остается за Российской Федерацией" <53>. С другой стороны, Суд указывает на то, что "утверждения и оценки [Рабочей группы] не могут быть оставлены Российской Федерацией без внимания и без таких, во всяком случае, правовых последствий, как проверка компетентными органами обстоятельств, на которых они основаны" <54>. Наконец, в утверждении, представляющем собой апофеоз формально-юридической путаницы, Суд заключает: "В случае если Российская Федерация установит, что такие обстоятельства [установленные Рабочей группой] достоверны, она имеет основания принять в связи с этим законные меры в рамках своих суверенных прав и во исполнение своих международно-правовых обязательств" <55>.
<52> Определение Конституционного Суда от 9 июня 2015 года N 1276-О. Пункт 4.3 мотивировочной части.
<53> Там же.
<54> Там же.
<55> Там же.
Проблема, однако, не столько в том, что Конституционный Суд не смог дать однозначного ответа на поставленный им же вопрос о юридической силе Мнений Рабочей группы (все-таки "право" или "обязанность"?), сколько в том, что Суд осуществил подмену тезиса. Заявитель Д.В. Матвеев в своей жалобе и не утверждал, что Мнения Рабочей группы являются юридически обязательными <56>. С его точки зрения, речь шла не о формальной юридической силе Мнения Рабочей группы, а о том, что у заявителя должна быть юридическая возможность возобновить производство по уголовному делу, а у российского суда - возможность заново, на основании Мнения, оценить, были ли в ходе дела допущены существенные нарушения норм международного права. Следует обратить внимание на то, что соображения Комитета по правам человека также не являются формально обязательными, однако это не помешало Конституционному Суду, решая вопрос о значении соображений для российского правопорядка (Определение от 28 июня 2012 года N 1248-О), не зацикливаясь на вопросе об их юридической силе, принять решение, руководствуясь исключительно функциональным подходом. Попытки же выстроить иерархию в Определении N 1276-О лишь дезориентируют правоприменителей.
<56> Судя по тексту пункта 4.3 мотивировочной части Определения, Конституционный Суд, очевидно, неправильно понял заявителя в этой части.
Во-вторых, вслед за Определением N 1248-О Конституционный Суд и на этот раз определил в качестве способа имплементации Мнения Рабочей группы обращение заинтересованного лица к прокурору, который, в свою очередь, вправе возбудить производство по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств и при наличии оснований направить в соответствующий суд заключение о необходимости пересмотра приговора (статьи 415 - 418 УПК РФ) <57>. Между тем возобновление производства на основании постановления Европейского суда, которым установлено нарушение Конвенции, осуществляется на основании непосредственного обращения гражданина-заявителя в Верховный Суд Российской Федерации (пункт 2 части 4 статьи 413 УПК РФ). Подход Конституционного Суда свидетельствует о том, что он относит акты международных квазисудебных органов к числу "второсортных", в то время как, согласно его собственным выводам, акты таких органов принципиально не отличаются от решений Европейского суда и, соответственно, нет никаких оснований лишать граждан-заявителей возможности напрямую обращаться в суд с заявлением о возобновлении производства по делу. Перевод имплементации Мнений Рабочей группы в плоскость прокурорского усмотрения, хотя и не лишает заявителей судебной защиты, снижает уровень предоставленных им российским законодательством процессуальных гарантий и повышает риски неисполнения Мнений.
<57> См.: Определение Конституционного Суда от 9 июня 2015 года N 1276-О. Пункт 5 мотивировочной части; Определение Конституционного Суда от 28 июня 2012 года N 1248-О. Пункт 5 мотивировочной части.
Источник публикации: https://espchhelp.ru/koon/stati/4086-rabochaya-gruppa-oon-po-proizvolnym-zaderzhaniyam-rossijskie-konstitutsionnye-printsipy-i-konstitutsionnyj-sud .
