Дело "Вопросы, касающиеся обязательства осуществлять судебное преследование или выдавать (Бельгия против Сенегала)": Конвенция против пыток как глобальный механизм.
Международный Суд, рассмотрев Конвенцию против пыток в ее общем контексте, определил ее как инструмент, учреждающий превентивный "конвенционный механизм" (А). Именно в этих рамках Суд установил содержание обязательств, возложенных на Сенегал по пункту 2 статьи 6 и по пункту 1 статьи 7 Конвенции (Б).
А) Контекст и целостность Конвенции против пыток.
В данном деле Сенегал утверждал, что принятые им меры свидетельствовали о выполнении им своих международных обязательств. По его мнению, Бельгия не могла указывать ему, каким именно образом он должен исполнять обязательства по Конвенции и как соблюдать международные обязательства. В частности, это касается случая, когда государство должно принять внутренние меры для исполнения международного обязательства, поскольку в данной сфере многое остается на усмотрение этого государства. Так как Бельгия с данным утверждением не согласилась, Суд прежде всего попытался определить общий контекст Конвенции против пыток. Установив, что предметом Конвенции является преступление, запрет которого закреплен в международном обычном праве (1), Суд продемонстрировал взаимосвязанность различных положений созданного ею механизма (2).
1) Запрет пыток как норма международного обычного права.
В своем решении Суд, который не посчитал необходимым высказаться по поводу статьи 48 Статей КМП, заявил в пункте 99, что "запрещение пыток является частью международного обычного права и приобрело характер императивной нормы (jus cogens)" <33>. Подобная характеристика, на которую в течение долгого времени опираются другие судебные органы, в частности Международный трибунал по бывшей Югославии <34>, является новеллой в практике Международного Суда, не встретившей единодушной поддержки всех судей. Данное выражение мнения Суда (obiter dictum) не имеет, в отличие от того, что утверждал судья ad hoc Сюр, "целью признать спорное понятие, содержание которого еще предстоит определить, и придать ему юридическое значение" <35>. Следует отметить, что два элемента, содержащиеся в высказывании Суда в отношении характера запрещения пыток, представляют собой особый интерес в рамках настоящего дела.
<33> См. по вопросу толкования jus cogens Международным Судом ООН, Andenas M., Weatherall T. International Court of Justice: Questions relating to the Obligation to Extradite or Prosecute (Belgium v. ) // International and Comparative Law Quarterly. Vol. 62. 2013. P. 760 - 762.
<34> См., в частности: ICTY. Prosecutor v. Kunarac et al. N IT-96-26-T & IT-96-23/1-T. Trial Chamber. Jugement. 22 February 2001. § 446. См. также: первый отчет Специального докладчика по пыткам. U.N. Doc. E/CN.4/15. 1986. § 3; и решение EctHR. Al-Adsani v. United Kingdom. Application No. 35763/97. Judgment. 21 novembre 2001.
<35> Questions concernant l'obligation de poursuivre ou d'extrader (Belgique c. ). . Особое несовпадающее мнение судьи ad hoc Сюра. P. 605 - 606. § 4.
Прежде всего, утверждая, что запрет пыток имеет обычный характер, Суд правомерно допускает, что Сенегал "мог бы" возбудить уголовное преследование за действия, совершенные до вступления для него Конвенции в силу. Суд при этом уточняет, что "хотя, согласно Конвенции, от Сенегала не требуется возбуждения разбирательства в отношении деяний, совершенных до 26 июня 1987 года, никакое положение этого документа не мешает ему сделать это" (выделено автором) <36>. Международный Суд, таким образом, косвенно побуждает Сенегал к действию. Суд не утверждал, да и не смог бы пойти так далеко, что Сенегал обязан в судебном порядке преследовать преступления, совершенные до вступления Конвенции для него в силу. Суд говорит о том, что Сенегал может это сделать, что он имеет право: поскольку запрещение преступления, о котором идет речь, является частью международного обычного права, любое государство может законным образом преследовать лиц за совершение подобного преступления.
<36> Questions concernant l'obligation de poursuivre ou d'extrader (Belgique c. ). . P. 458. § 102.
Затем целью и задачей Конвенции является "повышение эффективности борьбы против пыток", то есть против преступления, запрет которого закреплен в международном обычном праве. Международный Суд продемонстрировал, что Конвенция устанавливает глобальный и согласованный правовой механизм, обязательства в основе которого взаимосвязаны. Речь идет о "конвенционном механизме, целью которого является обеспечение того, чтобы подозреваемые не смогли избежать своей ответственности, если они должны ее понести" <37>.
<37> Questions concernant l'obligation de poursuivre ou d'extrader (Belgique c. ). . P. 455. § 91.
Рассматривая положения, на нарушение которых ссылается Бельгия, в этих общих рамках, Суд показывает их взаимосвязанность и толкует их таким образом, чтобы придать им наибольшую эффективность, в частности настаивая на том факте, что установление универсальной юрисдикции, которая, кстати, находится за пределами сферы исследования Суда, является необходимой составляющей "процесса", запущенного таким образом.
2) Установление универсальной юрисдикции - необходимая составляющая.
Хотя Суд установил, что не обладает юрисдикцией для вынесения решения в отношении предполагаемого нарушения Сенегалом своих обязательств по пункту 2 статьи 5 Конвенции (установление универсальной юрисдикции) (см выше, I), он уточнил, что этот его вывод не препятствует исследованию им "последствий", которые поведение Сенегала в отношении мер, предусмотренных вышеуказанным положением, могло бы иметь в плане соблюдения некоторых других обязательств по Конвенции <38>.
<38> Ibid. P. 442 - 443. § 48.
Суд посчитал, что установление универсальной юрисдикции национальных судов в отношении преступления, каким являются акты пыток, представляет собой "необходимое условие" для проведения предварительного расследования (п. 2 ст. 6) и передачи дела компетентным органам для осуществления уголовного преследования (п. 1 ст. 7) <39>. Универсальная юрисдикция, по мнению Суда, - это необходимое условие действия созданного конвенционного механизма. Она имеет своей целью предоставить судебную систему государства, на территории которого находится подозреваемый, в распоряжение предусмотренного Конвенцией международного механизма борьбы с преступлением <40>. Суд отметил при этом, что речь идет об обязательстве, которое имеет безотлагательный характер в том смысле, что оно должно быть выполнено заинтересованным государством, "как только оно оказывается связанным Конвенцией" <41>. Исходя из общего контекста Конвенции и, в частности, факта участия в ней 150 государств, Суд подчеркнул "превентивный" характер пункта 2 статьи 5. Не имея из-за отсутствия юрисдикции возможности признать нарушение Сенегалом своих обязательств по данному вопросу, Суд все же отметил, что тот факт, что требуемое законодательство было принято им лишь в 2007 году, "непременно повлияло" на исполнение ответчиком своих обязательств по пункту 2 статьи 6 и по пункту 1 статьи 7 Конвенции <42>. Данный вывод, таким образом, поощряет принятие другими государствами-участниками необходимых мер для установления универсальной юрисдикции в соответствии с Конвенцией.
<39> Ibid. P. 451. § 74.
<40> Weckel Ph. Op. cit. P. 913.
<41> Questions concernant l'obligation de poursuivre ou d'extrader (Belgique c. ). . P. 451. § 75.
<42> Ibid. P. 452. § 77.
Необходимо, однако, отметить, что, несмотря на свои утверждения, что запрет пыток закреплен в международном обычном праве и что установление универсальной юрисдикции является необходимой составляющей механизма Конвенции против пыток, Суд отказался провозгласить общую норму в отношении существования универсальной юрисдикции. Суд уточнил в связи с этим, что "вопрос о том, существует ли обязательство государства возбуждать судебное преследование за преступления, предусмотренные в международном обычном праве, которые были предположительно совершены иностранным гражданином за рубежом, явно отличается от любого вопроса о соблюдении обязательств этого государства по Конвенции против пыток", даже когда данные преступные деяния тесно связаны с предполагаемыми актами пыток <43>.
<43> Ibid. P. 445. § 54.
Напомнив, таким образом, общий контекст Конвенции против пыток и установленный ею конвенционный механизм, Суд перешел к детальному исследованию положений, в предполагаемом нарушении которых обвинялся Сенегал.
Б) Предварительное расследование и обязательство aut dedere aut judicare.Убежденный в наличии у него широкой степени усмотрения в отношении выполнения им своих обязательств, Сенегал утверждал, что допрос г-н Хабре во время его первой явки в суд соответствовал требованиям пункта 1 статьи 6 Конвенции и что, передав дело Хиссена Хабре в Африканский Союз, он действовал в соответствии с духом принципа aut dedere aut judicare. Бельгия, в свою очередь, не согласилась с данным аргументом. Суд ограничил степень усмотрения, на которую ссылался Сенегал в оправдание своих действий. Он пришел к выводу, что пункт 2 статьи 6 и пункт 1 статьи 7 содержат взаимосвязанные обязательства результата (1). В процессе построения аргументации Суд дал свое собственное толкование двум указанным положениям, не принимая во внимание практику Комитета против пыток, который является органом, специально созданным для обеспечения соблюдения Конвенции (2).
1) Взаимосвязанные и безотлагательные обязательства результата.
а) Содержание предварительного расследования.
Суд напомнил, что согласно пункту 2 статьи 6 Конвенции государство, на территории которого находится лицо, подозреваемое в совершении актов пыток, "должно незамедлительно провести предварительное расследование фактов". Сенегал считал, что речь шла об обязательстве поведения <44>, и утверждал, что первый допрос, проведенный с целью установления личности г-на Хабре и ознакомления его с вменяемыми ему фактами <45>, свидетельствует о выполнении Сенегалом своего обязательства по проведению такого расследования.
<44> Questions concernant l'obligation de poursuivre ou d'extrader (Belgique c. ). . P. 453. § 82.
<45> Ibid. P. 431. § 17.
В отсутствие ссылок на то в Конвенции, Суд опять обратился к общему контексту конвенционного механизма. С этой целью он еще раз сконцентрировался на объекте и цели Конвенции и подчеркнул, что установление фактов представляет собой обязательный этап в процессе функционирования данного механизма <46>. Как следствие, Суд подчеркнул, что предварительное расследование "направлено на то, чтобы... оно подтвердило или не подтвердило подозрения в отношении лица", подозреваемого в совершении преступления, и должно производиться органами, "перед которыми стоит задача составить досье по делу", путем сбора фактов и доказательств <47>. В связи с этим Суд отметил, что принятие государством-участником законодательных мер не является, как то утверждает Сенегал, достаточным для выполнения обязательства по проведению предварительного расследования. Если даже выбор способов проведения расследования остается за государствами-участниками, Конвенция требует, чтобы сразу же после установления нахождения подозреваемого на территории государства были приняты меры с целью проведения расследования по делу <48>. Таким образом, из этого можно сделать вывод, что применительно к установлению фактов государство принимает на себя обязательство результата.
<46> Ibid. P. 454. § 86.
<47> Ibid. P. 453. § 83.
<48> Ibid. P. 454. § 86.
В свете данного толкования Суд пришел к выводу, что Сенегал не выполнил свое обязательство по пункту 2 статьи 6 Конвенции. Он отметил, что сенегальские власти, имея основания подозревать находящегося на их территории г-на Хабре в совершении актов пыток, не начали "немедленно" предварительное расследование этих актов <49>. Суд добавил, что по меньшей мере никаких доказательств проведения предварительного расследования в отношении г-на Хабре Суду представлено не было <50>.
<49> Ibid. P. 454. § 88.
<50> Ibid. P. 453 - 454. § 85.
б) Aut dedere aut judicare: между обязательством и правом на выбор.
Суд затем перешел к исследованию пункта 1 статьи 7 Конвенции, положения, обычно обозначаемого латинским высказыванием aut dedere aut judicare. Суд и тут вначале представил ее в общем контексте Конвенции. Он рассмотрел содержащееся в пункте 1 статьи 7 обязательство как третий этап упомянутого ранее "конвенционного механизма": оно может быть выполнено государством только после принятия адекватного законодательства для криминализации пыток, придания своим судебным органам универсальной юрисдикции и проведения расследования фактических обстоятельств дела <51>. По мнению Суда, заинтересованное государство не может ссылаться ни на внутреннее законодательство (как это предусматривает статья 27 Венской конвенции о праве международных договоров), ни на возможные финансовые трудности в целях оправдания невыполнения своих международных обязательств. Суд даже уточнил, что Сенегал не может также ссылаться на решение Суда ЭКОВАС, суда сообщества стран Западной Африки <52>. Похоже, что в этом смысле данное обязательство действительно было истолковано как обязательство результата.
<51> Questions concernant l'obligation de poursuivre ou d'extrader (Belgique c. ). . P. 455. § 91.
<52> Ibid. P. 460. § 111 - 113.
Конвенция против пыток не является единственной, содержащей принцип aut dedere aut judicare, который хорошо известен в международном праве и является предметом многочисленных исследований, в частности КМП. Его толкование зависит от обстоятельств дела и может означать приоритет либо выдачи, либо преследования или же пониматься как возлагающий на государство оба обязательства в равной степени <53>. В данном деле Суд придерживается толкования в пользу приоритета судебного преследования. Он считает, что, поскольку пункт 1 статьи 7 возлагает на государство обязательство передать дело своим компетентным властям для осуществления уголовного преследования вне зависимости от наличия в отношении подозреваемого предварительного требования о выдаче, речь идет о предусмотренном в Конвенции международном обязательстве, нарушение которого влечет за собой ответственность государства за противоправное деяние. Однако, если государство, на территории которого находится подозреваемый, получает требование о его выдаче в каком-либо из случаев, предусмотренных Конвенцией, оно может снять с себя обязательство по проведению расследования, удовлетворив данное требование, то есть экстрадиция является опцией, предоставленной Конвенцией государству <54>.
<53> Nollkaemper A. Wither Aut Dedere? The obligation to extradite or Prosecute after the ICJ's Judgment in Belgium v. Senegal // Journal of International Dispute Settlement. Vol. 4. N 3. 2013. P. 501 - 519.
<54> Questions concernant l'obligation de poursuivre ou d'extrader (Belgique c. ). . P. 456. § 94 - 95.
Суд затем перешел к рассмотрению вопроса о существовании временных ограничений в отношении обязательства, предусмотренного пунктом 1 статьи 7, то есть применимы ли обязательства, возложенные на Сенегал, к нарушениям, совершенным до даты вступления Конвенции в силу для Сенегала (26 июня 1987 года) или для Бельгии (25 июня 1999 года). В этом отношении Суд еще раз провел следующее различие: запрещение пыток действительно вытекает из международного обычного права и приобрело характер императивной нормы, однако предусмотренное Конвенцией обязательство по преследованию лиц, обвиняемых в совершении предполагаемых актов пыток, применяется только в отношении деяний, совершенных после вступления ее в силу для конкретного государства. При этом Суд основывается на статье 28 Венской конвенции о праве международных договоров. Он приходит к выводу, что обязательство по уголовному преследованию, возложенное на Сенегал в силу пункта 1 статьи 7, не распространяется на деяния, предположительно совершенные до вступления Конвенции для него в силу, то есть до июня 1987 года. Суд исследовал затем второй аспект вопроса и заключил, что начиная с 25 июня 1999 года, даты, когда Бельгия стала участником Конвенции, она имеет право "просить Суд вынести решение относительно соблюдения Сенегалом его обязательств по пункту 1 статьи 7". Следует в связи с этим отметить, что Суд вновь пошел дальше, чем было необходимо для вынесения решения по поводу требований Бельгии: как он сам отметил, Бельгия требовала признать ответственность Сенегала за его действия после 2000 года <55>. Таким образом, Суд еще раз расширил возможности для судебного преследования.
<55> Questions concernant l'obligation de poursuivre ou d'extrader (Belgique c. ). . P. 458. § 104.
Наконец, в отсутствие ссылок на то в Конвенции Суд, вновь основываясь на ее объекте и цели, указал, что данное обязательство должно быть выполнено немедленно, "без малейшей задержки" <56>.
<56> Ibid. P. 460. § 114 - 115, 117.
2) Значение толкования, данного Международным Судом.
В своем решении Суд определил, что он понимает под предварительным расследованием, и дал толкование обязательству aut dedere aut judicare, содержащемуся в Конвенции против пыток. Несмотря на то что "решение Суда обязательно лишь для участвующих в деле сторон и лишь по данному делу" <57>, толкование Суда неизбежно отразится на способах выполнения государствами - участниками Конвенции своих обязательств. Уже в день вынесения Судом своего решения представитель Бельгии объявил прессе, что решение Международного Суда ООН означает, что "все 150 государств - участников Конвенции против пыток должны обзавестись законодательством, предоставляющим им универсальную юрисдикцию для преследования данного вида преступлений" <58>.
<57> Статья 59 Статута Международного Суда ООН.
<58> CIJ: le doit poursuivre ou extrader tchadien // Le Point. 27 juillet 2012.
Как было отмечено выше, в своем решении Суд не обращался к практике Комитета против пыток. Созданный с целью обеспечения соблюдения Конвенции, данный Комитет имеет много общего с другими органами, обладающими похожими функциями, в частности с Комитетом по правам человека, созданным на основе Международного пакта по гражданским и политическим правам. В своем решении от 30 ноября 2010 года в деле Ahmadou Sadio Diallo Суд подчеркнул, что:
"Хотя он никоим образом не обязан в рамках осуществления судебных функций следовать в своем толковании Пакта толкованию, дававшемуся Комитетом [по правам человека], он считает необходимым придать серьезное значение толкованию, принятому этим независимым органом, специально учрежденным с целью контролировать применение данного договора. Это является важным для обеспечения необходимой ясности и неотъемлемой согласованности международного права, а также правовой безопасности" <59>.
<59> Ahmadou Sadio Diallo ( de c. du Congo). Fond, . C.I.J. Recueil 2010. P. 664. § 66.
Почему в данном деле Суд привел только два решения Комитета против пыток и то лишь для подкрепления своей позиции по вопросу о применении ratione temporis пункта 1 статьи 7 Конвенции <60>? Не перечисляя тут все имеющие отношение к делу решения, следует, в частности, отметить, что в поддержку своего важного заключения о том, что "экстрадиция является опцией, предоставленной государству Конвенцией, тогда как судебное преследование является международным обязательством, предусмотренным Конвенцией" <61>, Суд мог бы обратиться к решению Guengueng et autres c. , в котором Комитет, по сути, провел то же самое различие и пришел к тому же выводу, что и Суд в настоящем деле <62>.
<60> Questions concernant l'obligation de poursuivre ou d'extrader (Belgique c. ). . P. 457 - 458. § 101.
<61> Ibid. P. 456. § 95.
<62> contre la torture. Guengueng et autres c. . Communication. N 181/2001. du 17 mai 2006. Nations Unies. Doc.CAT/C/36/D/181/2001. § 9; См. также: The United Nations Convention against Torture, A Commentary / M. Nowak et E. McArthur (dir. publ.). 2008. P. 360.
То, что Суд не придал большего значения практике Комитета против пыток, достойно сожаления и в свете тенденции увеличения количества органов, специально созданных для "контроля над правильным применением" договоров, не только в сфере прав человека, но и других областях, включая, например, защиту окружающей среды.
Каким бы оно ни было, решение Суда положило конец "бесконечной политико-юридической дискуссии" и многолетней безнаказанности преступлений Хиссена Хабре. В резолютивной части решения Суд отметил, что Сенегал должен без дальнейших проволочек передать дело г-на Хабре своим компетентным властям для осуществления уголовного преследования, если он г-на Хабре не выдает. Сенегал незамедлительно выполнил решение Суда. Менее чем через месяц после его вынесения Сенегал подписал с Африканским Союзом соглашение с целью установления специального трибунала в рамках сенегальской судебной системы <63>. Этот трибунал ("Чрезвычайные Африканские Палаты") был открыт в Дакаре 8 февраля 2013 года, а 2 июля 2013 года против Хиссена Хабре было вынесено обвинение в преступлениях против человечности, пытках и военных преступлениях, после чего он был подвергнут предварительному заключению под стражу. Процесс против него должен начаться в течение 2014 года и, возможно, будет транслироваться по телевидению.
Решение Суда имеет также общее значение. В своем решении всемирный суд продемонстрировал, что Конвенция против пыток учредила глобальный и согласованный правовой механизм, имеющий превентивный характер. Данный механизм должен позволить прекратить практику пыток, гарантируя, что такие преступления будут преследоваться и будут наказаны, где бы ни находились лица, их совершившие, таким образом, чтобы "устранить любой риск безнаказанности". При этом государства-участники не смогут ссылаться на трудности внутреннего характера или внешние ограничения с целью избежать соблюдения принятых ими на себя обязательств <64>.
<63> Для дополнительной информации см. на сайте Международной Федерации за права человека рубрику "Вопросы-ответы по делу Хиссена Хабре".
<64> Questions concernant l'obligation de poursuivre ou d'extrader (Belgique c. ). . P. 451. § 75.
Источник публикации: https://espchhelp.ru/koon/stati/4138-delo-voprosy-kasayushchiesya-obyazatelstva-osushchestvlyat-sudebnoe-presledovanie-ili-vydavat-belgiya-protiv-senegala-konventsiya-protiv-pytok-kak-globalnyj-mekhanizm .
