Законодательство о банкротстве: преемственность и новации
Предисловие
Современный период развития российского общества отличается усложнением системы экономических отношений и вызванной указанными процессами острой потребностью в реформировании отечественного законодательства. Особенности современных экономико-правовых отношений порождают проблему качественного и результативного регулирования системы общественных взаимодействий, связанных с невозможностью организаций и граждан выполнять принятые и (или) возложенные на них денежные обязательства гражданско-правового и (или) публично-фискального характера. Следствием возникновения указанных проблем является формирование в обществе особой категории лиц - несостоятельных должников и их неоплатных кредиторов. Взаимоотношения указанных групп лиц требуют построения особой категории законодательного регулирования - законодательства о банкротстве, ориентированного на позитивное разрешение конфликтов между несостоятельными должниками и их кредиторами. Общество, в котором отсутствуют эффективные правила урегулирования конфликтов между должниками и их неоплатными кредиторами, неизбежно будет сталкиваться с ростом социальной напряженности, осложнением хозяйственного оборота, снижением деловой предпринимательской активности населения. Опыт развития национального хозяйственного оборота и системы обязательственных отношений свидетельствует, что в интересах всего общества любые правовые конфликты в общем и конфликты между должниками и их кредиторами в частности должны быть урегулированы. Системный анализ действующего российского законодательства свидетельствует, что с момента начала применения норм о банкротстве (1992 г.) по настоящее время российское законодательство все еще испытывает ряд проблем, связанных с ликвидационной направленностью банкротства организаций. По указанным причинам представляется необходимым проведение системного и комплексного исследования различных сторон отечественного законодательства, посвященного процессам признания граждан и организаций несостоятельными должниками. Современное российское право нуждается в формировании научно обоснованной теории, описывающей модели оптимального правового регулирования отношений сферы несостоятельности и банкротства. Это необходимо для того, чтобы построить стройную систему законодательства, соединяющего разнообразные правовые категории в единый механизм, регулирующий отношения должников с кредиторами и являющийся основой различных правовых моделей диагностики, реабилитации и восстановления платежеспособности лиц, получивших статус должников в делах о банкротстве.
К сожалению, до настоящего времени действующей концепцией правового регулирования несостоятельности (банкротства) в российской юрисдикции так и не определены концептуальные подходы ни к бизнес-банкротству организаций, ни к потребительскому банкротству, ни к концепции арбитражного управления. Нет ответов на вопросы о социально-экономических последствиях для общества массовых банкротств и способов их недопущения, а имеющиеся модели моратория на возбуждение дела о банкротстве со стороны кредиторов не совсем эффективны для современных финансовых и хозяйственных отношений. Значимость данных вопросов вызвана тем, что любой предусмотренный в законодательстве правовой механизм должен обязывать соответствующих субъектов вести себя определенным образом, в зависимости от итоговой цели данного правового механизма. Отсутствие цели функционирования механизма делает результаты его итоговой реализации спонтанными и непредсказуемыми, что мы и наблюдаем в настоящее время в отношении правовых механизмов реализации норм действующего законодательства, регламентирующего процессы банкротства в российском обществе. По указанным причинам многочисленные попытки реформ отношений несостоятельности должников в значительном большинстве случаев не достигают поставленных перед ними целей. Все это объясняется малой эффективностью и низкой результативностью для организаций, граждан и общества в целом действующих в Российской Федерации норм и правовых механизмов соответствующего отраслевого законодательства.
Проблемы низкой эффективности практической реализации норм и правовых механизмов отечественного законодательства о банкротстве должны разрешаться не посредством правил общего характера, выведенных на основании отдельных локальных ситуаций. Необходимы теоретически обоснованные доктринальные подходы, соответствующие актуальным экономическим потребностям и состоянию правовой системы современного российского общества.
К сожалению, действующая концепция правового регулирования банкротства в нашей стране в настоящее время представляет собой всего лишь набор взглядов на конфликты, вызванные неисполнением или угрозой неисполнения должниками обязательств перед кредиторами, что не соответствует современным условиям хозяйственного оборота. Ярким примером данного несоответствия является обсуждаемый уже более трех лет законопроект N 1172553-7 "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и отдельные законодательные акты Российской Федерации". Фактически данный законопроект является попыткой исправить дефекты действующих моделей и механизмов законодательства о банкротстве посредством смены ликвидационной направленности, отказа от неэффективных процедур в делах о банкротстве и замены их на новые, изменения порядка торгов, реформирования модели и принципов функционирования системы арбитражного управления <1> и введения модели "арестного" залога в делах о банкротстве <2>. Однако, как нам представляется, без наличия целостной концепции можно лишь сформировать новый набор правовых норм о банкротстве, но невозможно построить эффективную и реально функционирующую систему для позитивного урегулирования конфликтов между должниками и их кредиторами.
--------------------------------
<1> Набережный А. Реформа законодательства о банкротстве: реструктуризация вместо ликвидации // Юридическая работа в кредитной организации. 2021. N 2. С. 4 - 25.
<2> В 2017 году Верховный Суд Российской Федерации отказался признавать "арестный залог" в делах о банкротстве (см. Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 27.02.2017 N 301-ЭС16-16279 по делу N А11-9381/2015). Законопроект N 1172553-7 предлагает модель признания "арестного залога" в делах о банкротстве.
Спустя более чем 30 лет с начала применения норм о банкротстве в российском праве основной целью законодательного регулирования процессов банкротства является построение эффективных и результативных реабилитационных механизмов, ориентированных, во-первых, на финансовое оздоровление и восстановление бизнеса, а также на оказание помощи организациям, отвечающим признакам неплатежеспособности, во-вторых, на оказание помощи добросовестным гражданам-должникам, попавшим в тяжелое положение и финансовую зависимость от своих кредиторов. Данные потребности будут определять вектор развития процессов правового регулирования отношений банкротства в Российской Федерации еще долгие годы.
В предлагаемой читателям работе читатель найдет ответы на многие актуальные вопросы функционирования и реализации норм законодательства о банкротстве, а также вопросы результативности различных правовых моделей банкротства.
Предлагаемый труд является достаточно актуальным не только для российской правовой науки, но и для практикующих в сфере несостоятельности (банкротства) специалистов, а также для лиц, имеющих желание и потребность в уяснении концепции построения и реализации отечественного законодательства о несостоятельности (банкротстве) как юридических, так и физических лиц.
Выражаем надежду, что данная работа поможет отечественному законодателю в более качественном уяснении правовой природы и модели отношений, порождаемых несостоятельностью должников, что будет способствовать повышению качества юридической техники и совершенствованию российского законодательства о банкротстве.
--------------------------------
<3> Шершеневич Г.Ф. Курс гражданского права. Тула: Автограф, 2001. С. 61.
Глава 1. ИНСТИТУТ НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТИ (БАНКРОТСТВА) В СОВРЕМЕННЫХ УСЛОВИЯХ
§ 1. Антисанкционный потенциал института банкротства в современных экономических реалиях
Общее понятие "санкция" имеет достаточно нейтральный оттенок. Обычно в теории права под санкцией понимается мера воздействия на субъектов права, целью которой является либо стимулирование желательного поведения (позитивная санкция), либо пресечение, устранение, осуждение нежелательных поступков (негативные санкции) <4>.
--------------------------------
<4> Кашанина Т.В. Санкции в праве: прошлое, настоящее, будущее // Lex Russica. 2019. N 12. С. 87 - 104.
Сегодняшнее понимание "санкций" имеет политико-правовой аспект. Так, если мы проанализируем доктрину и правоприменительные акты, то заметим, что понятие "антисанкционный" в политико-экономическом ключе в 2022 году стало особенно необходимым российскому праву, хотя подобные "санкции" в рамках международных отношений имели место и ранее.
В течение многих лет в Европейском союзе (ЕС) формировалась неоднозначная правоприменительная практика, когда предметом судебного разбирательства становилось применение финансовых санкций, которые ЕС налагал на мировых лидеров, руководителей предприятий и компаний за всевозможные должностные правонарушения. Согласно исследованию, проведенному по заказу Европейского парламента, например с 2008 по 2015 г., ЕС проиграл около двух третей дел, связанных с обжалованием введенных ЕС санкций <5>.
--------------------------------
<5> См.: Targeted sanctions against individuals on grounds of grave human rights violations - impact, trends and prospects at EU level.
Причины такого положения дел выделяются самые различные. В 2008 г. судьи ЕС постановляли, что они обладают юрисдикцией в отношении санкций, а это означает, что "подсанкционным лицам" становится легче оспаривать их в суде <6>. И хотя ЕС разрабатывает и утверждает свои санкции, их практическое применение должны обеспечивать национальные суды и правительства, что является довольно дискуссионной проблемой.
--------------------------------
<6> См.: Barigazzi J. The EU's lurking Russia sanctions challenge: Court battles and enforcement. 21.03.2022.
В 2022 г. ЕС в координации с США и Великобританией ввел беспрецедентные санкции, направленные на отделение большей части российской экономики от континента и изгнание многих ведущих российских предпринимателей из европейских финансовых систем <7>.
--------------------------------
<7> Шахназаров Б.А. Санкционное право: понятие, предмет, метод, нормативный состав // Актуальные проблемы российского права. 2022. N 17(7). С. 143 - 149.
В связи с этим в российской правовой реальности, по мнению отдельных авторов, появляется понятие санкционного права - в качестве всеобъемлющего механизма, сначала имеющего место скорее в практике, а затем подхваченного (уже не "точечно") научными исследованиями - предмет которого составляют отношения в сфере ограничений прав иностранных государств и их субъектов, в частности, ответных ограничений, вводимых с целью изменения политического курса соответствующего государства <8>.
--------------------------------
<8> Шахназаров Б.А. Указ. соч.
В этой связи представляется необходимым говорить не просто об антисанкционных мерах, а об антисанкционном потенциале правовых институтов.
Антисанкционный потенциал как полезные функции, или банкротство как правовая площадка для реализации антисанкционных мер.
Правовой потенциал института банкротства можно определить через полезные функции, которые способствуют реализации системы антисанкционных мер, содержат определенные гарантии: это могут быть уже известные функции либо те функции, возможно, которые механизм содержит, но которые до конца не раскрыты.
Раскрытию последних как раз способствуют, главным образом, внешние обстоятельства - как и произошло в 2022 году.
Стоит отметить, что парадигма института несостоятельности (банкротства) начала меняться еще до введения санкций. Опять же, на такие изменения повлияли внешние факторы, в частности, распространение коронавирусной инфекции - мы помним, что именно тогда институт банкротства первым узнал, что такое "мораторий на подачу заявления о признании должника банкротом".
Уже в период коронавируса начали происходить концептуальные изменения - именно тогда начинают подниматься вопросы реабилитационного потенциала банкротства, а коль скоро пандемия выступала явлением глобальным, это неминуемо привело и к анализу реабилитационных моделей <9>, применяемых в различных государствах.
--------------------------------
<9> Следует обратить внимание, что, на наш взгляд, мировой практикой выработано несколько моделей, но все они сводимы к 2 группам: 1) тотальная: Франция - реализуется с помощью двух основных процедур: деятельность поверенного и примирительное производство (при активной роли суда); Великобритания и Индия - "Лондонский подход" (при активной роли банков); 2) специальная: Германия - только в отношении финансовых организаций; США - только в отношении субъектов малого бизнеса.
Так, пандемия ставила перед российским институтом банкротства необходимость решения двух групп задач:
а) краткосрочного характера: проблемы реализации мораторного банкротства; помощь организациям реального сектора экономики, субъектам малого и среднего предпринимательства; социальная реабилитация граждан;
б) стратегического характера: изменение концептуальной основы института банкротства - реабилитация или ликвидация? Банкротство групп компаний - возможно ли банкротство консолидированного должника? Унификация норм национального законодательства о банкротстве и норм международного права - нужен ли нам Закон о трансграничной несостоятельности или необходимо присоединиться к Типовому закону ЮНСИТРАЛ? И др.
Между тем обратим внимание на важную особенность: вывод на сегодняшний день один: в "постковидный" период и период санкций, который мы наблюдаем сейчас и в связи с которым говорим об антикризисном потенциале института банкротства, произошло следующее - краткосрочные задачи приобрели характер стратегических.
В настоящее время институт несостоятельности (банкротства) представляет собой не просто антикризисный механизм, традиционно являющийся важным средством, призванным не допустить неэффективную работу участников гражданского оборота либо нивелировать ее неблагоприятные последствия путем применения инструментариев, позволяющих разрешить конфликт интересов между различными субъектами отношений несостоятельности; средств, обеспечивающих стабильность рыночной экономики; средств, позволяющих решать стоящие перед государством задачи, носящие социальный характер, институт банкротства сегодня - это правовая площадка для реализации антисанкционных мер.
Антисанкционные меры, реализуемые в рамках института несостоятельности (банкротства).
Можно выделить несколько групп мер, которые представляют собой реализацию антисанкционного потенциала института несостоятельности (банкротства), к числу которых следует отнести:
а) мораторные меры;
б) меры поддержки организациям реального сектора экономики;
в) меры социальной реабилитации граждан;
г) меры, направленные на поддержку общего курса по развитию цифровизации и информационных технологий внутри государства.
Рассмотрим их подробнее.
Мораторные меры.
Для обеспечения стабильности экономики Правительство РФ может вводить мораторий на банкротство по заявлениям, подаваемым кредиторами. Правительство определяет срок действия и круг лиц, на которых он распространяется (п. 1 ст. 9.1 Закона "О несостоятельности (банкротстве)" от 26.10.2002 N 127-ФЗ <10>).
--------------------------------
<10> Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" // СЗ РФ. 2002. N 43. Ст. 4190.
Впервые такой мораторий был введен на шесть месяцев в апреле 2020 года, а затем продлен еще на три месяца. Он распространялся на компании и индивидуальных предпринимателей из наиболее пострадавших от COVID-19 отраслей, а также на системообразующие и стратегические предприятия и организации <11>.
--------------------------------
<11> Постановление Правительства РФ от 03.04.2020 N 428 "О введении моратория на возбуждение дел о банкротстве по заявлению кредиторов в отношении отдельных должников" // СЗ РФ. 2020. N 15 (ч. IV). Ст. 2282.
С 1 апреля 2022 года на 6 месяцев был введен мораторий на возбуждение дел о банкротстве по заявлениям, подаваемым кредиторами, в отношении юридических лиц и граждан, в том числе индивидуальных предпринимателей, за исключением должников, являющихся застройщиками многоквартирных домов и (или) иных объектов недвижимости, включенных в соответствии со ст. 23.1 Федерального закона "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости..." <12> в единый реестр проблемных объектов на 1 апреля 2022 года <13>.
--------------------------------
<12> Федеральный закон от 30.12.2004 N 214-ФЗ "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации" // СЗ РФ. 2005. N 1 (ч. I). Ст. 40.
<13> Постановление Правительства РФ от 28.03.2022 N 497 "О введении моратория на возбуждение дел о банкротстве по заявлениям, подаваемым кредиторами" // СЗ РФ. 2022. N 14. Ст. 2278.
С 15 июля 2022 года круг лиц, в отношении которых мораторий на возбуждение дел о банкротстве не применяется, был расширен: к ним отнесены также должники из утверждаемого Правительством РФ перечня лиц, деятельность которых регулируется Федеральным законом "О деятельности иностранных лиц в информационно-телекоммуникационной сети Интернет на территории Российской Федерации" <14> и (или) Федеральным законом "О мерах воздействия на лиц, причастных к нарушениям основополагающих прав и свобод человека, прав и свобод граждан Российской Федерации" <15>, а также положениями, предусмотренными Федеральным законом "О некоммерческих организациях" <16> и (или) Законом Российской Федерации "О средствах массовой информации" <17>, касающимися лиц, выполняющих функции иностранных агентов, либо которые являются аффилированными лицами указанных лиц. Указанные должники включались в упомянутый перечень по мотивированному предложению руководителя федерального органа исполнительной власти, обеспечивающего реализацию единой государственной политики в отрасли экономики, в которой осуществляет деятельность соответствующее лицо, или высшего должностного лица субъекта РФ, в котором зарегистрировано или на территории которого осуществляет деятельность соответствующее лицо <18>.
--------------------------------
<14> Федеральный закон от 01.07.2021 N 236-ФЗ "О деятельности иностранных лиц в информационно-телекоммуникационной сети Интернет на территории Российской Федерации" // СЗ РФ. 2021. N 27 (ч. I). Ст. 5064.
<15> Федеральный закон от 28.12.2012 N 272-ФЗ "О мерах воздействия на лиц, причастных к нарушениям основополагающих прав и свобод человека, прав и свобод граждан Российской Федерации" // СЗ РФ. 2012. N 53 (ч. I). Ст. 7597.
<16> Федеральный закон от 12.01.1996 N 7-ФЗ "О некоммерческих организациях" // СЗ РФ. 1996. N 3. Ст. 145.
<17> Закон РФ от 27.12.1991 N 2124-1 "О средствах массовой информации" // Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. 1992. N 7. Ст. 300.
<18> Подпункт "б" п. 2 Постановления Правительства РФ от 28.03.2022 N 497, в ред. Постановления Правительства РФ от 13.07.2022 N 1240 // Постановление Правительства РФ от 13.07.2022 N 1240 "О внесении изменений в постановление Правительства Российской Федерации от 28 марта 2022 г. N 497" // СЗ РФ. 2022. N 29 (ч. III). Ст. 5496.
В п. 2 Постановления Пленума ВС РФ от 24.12.2020 N 44 <19> разъяснено, что на лицо, которое отвечает требованиям, установленным актом Правительства РФ о введении в действие моратория, распространяются правила о моратории независимо от того, обладает оно признаками неплатежеспособности и (или) недостаточности имущества либо нет. Таким образом, получается, что мораторий с 1 апреля 2022 года был введен в отношении практически всех юридических и физических лиц (в том числе индивидуальных предпринимателей), независимо от того, обладают они признаками неплатежеспособности и (или) недостаточности имущества или нет.
--------------------------------
<19> Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 24.12.2020 N 44 "О некоторых вопросах применения положений статьи 9.1 Федерального закона от 26 октября 2002 года N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" // БВС РФ. 2021. N 2.
Вместе с тем если юридическое лицо в конкретной ситуации считало, что мораторий ему не нужен или не должен к нему применяться, оно было вправе его отменить. Так, в соответствии с абзацем третьим п. 1 ст. 9.1 Закона о банкротстве любое лицо, на которое распространяется действие моратория, вправе заявить об отказе от применения моратория, внеся сведения об этом в Единый федеральный реестр сведений о банкротстве. Отказ от моратория вступает в силу со дня опубликования соответствующего заявления и влечет неприменение к отказавшемуся лицу всего комплекса преимуществ и ограничений со дня введения моратория в действие (абз. второй п. 4 Пленума ВС РФ от 24.12.2020 N 44).
Отметим, что, когда решался вопрос о продлении моратория, по данным Интерфакса, Минэкономразвития РФ отметило, что продлевать мораторий на банкротства и взыскания после 1 октября нецелесообразно, его основные цели достигнуты, а компании, испытывающие трудности, можно поддержать через отраслевые меры.
Минпромторг, Минсельхоз и Минстрой предлагали продлить мораторий на банкротство для автопроизводителей, организаций агропромышленного и рыбохозяйственного комплексов, а также застройщиков, у которых нет объектов, включенных в реестр проблемных.
Сходной позиции придерживалась и Федеральная налоговая служба РФ, которая считала, что мораторий следует продлить для юридических лиц, которые отвечают двум критериям: а) оказались перед риском банкротства из-за антироссийских санкций; б) возможность восстановления их платежеспособности подтверждена профильным министерством <20>.
--------------------------------
<20> Минэкономразвития предложило правительству не продлевать мораторий на банкротства и взыскания - источник.
Следует признать, что данные меры носили лишь временный характер. На наш взгляд, это обоснованно - и это мы увидим далее при анализе группы мер социальной реабилитации граждан - мораторий на какое-то время сдержал российский банкротный механизм, который объективно ранее тяготел к прокредиторским системам. За это время появились новые конструктивные предложения, которые раскрыли реабилитационный потенциал института. И это важно - ведь институт банкротства представляет собой не только механизм, направленный исключительно на удовлетворение требований кредиторов и имеющий в большей степени ликвидационную направленность, который необходимо сдерживать в кризис. Напротив, он требует и свободного применения экономико-правовых средств, которые могут оказывать реальную помощь отдельным субъектам, да и всей экономике в целом.
Меры поддержки организациям реального сектора экономики.
Заметим, что мораторный механизм был распространен не на все сферы экономики. Например, мораторий на банкротство, установленный Постановлением Правительства РФ от 28.03.2022 N 497, не предусматривал ограничений на начисление пени на задолженность по оплате за жилое помещение и коммунальные услуги, возникшую после 1 апреля 2022 года, размер пени начислялся исходя из ключевой ставки Банка России, действовавшей на 27.02.2022. Такое мнение высказывал Минфин России в письме от 13.05.2022 N 06-05-48/44669 <21>, добавив даже, что круг лиц, на которых распространяется мораторий, должен определяться во взаимосвязи с Законом о банкротстве.
--------------------------------
<21> Письмо Минфина России от 13.05.2022 N 06-05-48/44669 // Приложение к газете "Учет. Налоги. Право" - "Официальные документы". 2022. N 23.
Помимо этого, об особых мерах поддержки можно говорить и на примере реального сектора экономики.
Проводя сравнительную характеристику теоретических подходов к определению понятия "реальный сектор экономики", авторы выделяют как минимум два направления экономической модели: классический и современный подходы. Классический (традиционный) основывается на приоритете реального сектора над финансовым сектором и наличии процесса сближения, схождения и компромиссов между ними. Современный (модернистский) - на приоритете финансового сектора над реальным и расхождении, разветвлении между ними <22>.
--------------------------------
<22> Зуева О.А. Современный подход к исследованию роли и конвергенции реального и финансового секторов экономики // Экономика и экологический менеджмент. 2015. N 1. С. 49 - 55.
В настоящий момент в структуре реального сектора экономики происходят глубокие преобразования. В результате научно-технической революции и роста производительности труда резко изменилось соотношение в нем между отраслями материального производства и сферой услуг. Сфера услуг включает в себя все виды коммерческих и некоммерческих услуг, оказываемых предприятиями, организациями, а также физическими лицами. Остальными частями экономики принято считать производство, куда относят промышленность и сельское хозяйство <23>.
--------------------------------
<23> Тихомирова В.В. Теоретико-методологические подходы к определению сущности понятия "реальный сектор экономики" // Вестник Алтайской академии экономики и права. 2022. N 10 (ч. 3). С. 466 - 470.
В этом плане цель института несостоятельности (банкротства), находящая свое выражение прежде всего в обеспечении стабильности рыночной экономики, ее устойчивого развития, реализуется с помощью специального механизма правового регулирования, особое место в котором занимает законодательство о несостоятельности. Основу данного механизма занимают положения Конституции РФ и, прежде всего, новая ст. 75.1 <24>, согласно которой "в Российской Федерации создаются условия для устойчивого экономического роста страны и повышения благосостояния граждан, для взаимного доверия государства и общества, гарантируются защита достоинства граждан и уважение человека труда, обеспечиваются сбалансированность прав и обязанностей гражданина, социальное партнерство, экономическая, политическая и социальная солидарность".
--------------------------------
<24> Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 N 6-ФКЗ, от 30.12.2008 N 7-ФКЗ, от 05.02.2014 N 2-ФКЗ, от 21.07.2014 N 11-ФКЗ) // СЗ РФ. 2020. Ст. 4398. N 31.
Следует обратить внимание на новые положения, содержащиеся в статье 75.1, касающиеся такого конституционного принципа, как экономическая солидарность, поскольку именно она составляет фундамент устойчивого развития. Квалифицирующими признаками понятия "солидарность" являются единство убеждений и действий, взаимопомощь и поддержка социальной группы, общества, совместная ответственность. В законодательстве и правоприменении реальное воплощение экономической солидарности немыслимо без должного уровня реализации принципов справедливости, добросовестности, разумности и т.д.
В процессе несостоятельности правовые формы реализации принципа экономической солидарности разнообразны: так, устанавливая в качестве общего правила нормативное положение, не допускающее приоритетное удовлетворение требований одних кредиторов по отношению к другим, вместе с тем законодательство о банкротстве закрепляет специальный порядок удовлетворения требований отдельных групп кредиторов, защита интересов которых представляет собой обязанность государства, - работники (бывшие работники) должника, участники долевого строительства, вкладчики и т.д. Специальные меры защиты предусмотрены не только в отношении кредиторов, но и должников: граждан, градообразующих организаций, финансовых организаций и др. Самостоятельной правовой формой реализации принципа экономической солидарности выступает и конкурсный иммунитет, не допускающий по общему правилу обращение взыскания на единственное жилье гражданина-должника.
Основная задача, которая состоит в обеспечении единства экономики, социальной сферы и экологии, также является приоритетной для концепции ESG - концепции устойчивого развития для бизнеса, основными категориями которой являются окружающая среда и природные ресурсы, общество и конкретный человек, управление, в том числе корпоративное. На наш взгляд, данная концепция в широком плане применима, например, и к правовым моделям развития территорий, формируя концепцию их устойчивого развития.
Так, анализируя процесс реализации экономических и социальных программ развития территорий, следует отметить важную роль, которую играет институт банкротства в этом процессе. Период пандемии, а также постковидный этап доказали это. Помимо общих мер, предусмотренных нормами федерального законодательства, а именно: мораторное банкротство <25>, отсрочка и рассрочка в оплате долговых обязательств и др. - в отдельных регионах были приняты специальные программы, направленные на поддержку определенных сегментов экономики региона, определенных видов деятельности. Так, в Новосибирской области были реализованы такие меры, как предоставление кредитов малому и среднему бизнесу (так называемые быстрые кредиты до 5 млн руб. и кредиты без повторного подтверждения гарантий от 5 млн руб.), микрозаймы без залога (увеличение суммы микрозаймов на пополнение бюджета компании до 300 тыс. руб.; продление сроков погашения микрозаймов и др.), субсидии на выплату заработной платы сотрудников (возмещение затрат на оплату труда уволенных, выпускников колледжей и вузов, безработных: государственные органы возмещают 50 процентов суммы), предоставление налоговой отсрочки для владельцев торговых центров и рынков и т.д. Реструктуризация задолженности (прежде всего, кредитные каникулы) как мера поддержки граждан показала свою эффективность в таких регионах, как Тамбовская, Белгородская, Московская области. Кроме того, помимо этого, пандемия стала мощнейшим стимулом для развития новых видов предпринимательской деятельности во многих регионах России. Все эти меры, безусловно, способствовали более мягкому сценарию развития постковидного периода для многих территорий нашей страны и защите интересов как предпринимателей, так и граждан.
--------------------------------
<25> Карелина С. Мораторий на удовлетворение требований кредиторов как элемент восстановительного механизма // Право и экономика. 2008. N 6. С. 52 - 58.
Меры социальной реабилитации граждан.
Особое место в системе мер, направленных на социальную реабилитацию граждан, занимает институт внесудебного банкротства граждан - механизм, призванный обеспечить поддержку особой группе граждан-должников, не имеющих достаточных денежных средств для осуществления судебных процедур банкротства.
Внесудебный порядок признания гражданина банкротом применяется с 1 сентября 2020 года <26> и только в ситуациях, когда инициатором банкротства является сам должник (п. 1 ст. 223.2 Закона о банкротстве). Кредиторы гражданина-должника могут требовать признания его банкротом только в судебном порядке.
--------------------------------
<26> Федеральный закон от 31.07.2020 N 289-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и отдельные законодательные акты Российской Федерации в части внесудебного банкротства гражданина" // СЗ РФ. 2020. N 31 (ч. I). Ст. 5048.
Отметим, что внесудебное банкротство показало свою эффективность - уже спустя год после введения данной процедуры Министерство труда и социальной защиты РФ выступило с просьбой организовать информирование граждан, получающих социальные услуги в организациях социального обслуживания, о процедуре внесудебного банкротства в связи с большим количеством граждан, в отношении которых потенциально возможно введение такой процедуры <27>.
--------------------------------
<27> Письмо Министерства труда и социальной защиты РФ от 26.05.2021 N 26-6/10/В-6200.
Так, по сведениям Министерства экономического развития Российской Федерации, с начала действия процедуры внесудебного банкротства в Единый федеральный реестр сведений о банкротстве включено более 10 000 сообщений о внесудебном банкротстве граждан, из них около 3 600 сообщений о возбуждении в отношении гражданина процедуры внесудебного банкротства, 6 400 сообщений о возвращении заявления гражданина о признании его банкротом во внесудебном порядке по причине несоответствия критерию о необходимости закрытия исполнительного производства на основании пункта 4 части 1 статьи 46 Федерального закона от 02.10.2007 N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" (далее - Закон об исполнительном производстве) <28>.
--------------------------------
<28> Федеральный закон от 02.10.2007 N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" // СЗ РФ. 2007. N 41. Ст. 4849.
Вместе с тем, по данным Федеральной службы судебных приставов России, количество должников, в отношении которых окончено исполнительное производство по предусмотренному пунктом 4 части 1 статьи 46 Закона об исполнительном производстве основанию и долг которых составляет от 50 000 до 5 000 000 рублей, существенно превышает количество граждан, в отношении которых возбуждена процедура внесудебного банкротства.
Вместе с тем механизм внесудебного банкротства продолжает совершенствоваться. Так, в начале декабря 2022 года Президент РФ поручил <29> (со сроком исполнения - 1 июня 2023 года) Правительству Российской Федерации совместно с Банком России обеспечить внесение в законодательство изменений, предусматривающих:
1) распространение процедуры внесудебного банкротства гражданина:
- на граждан, основным источником доходов которых являются государственная пенсия и (или) социальное пособие, в том числе пособие по беременности и родам, и граждан получателей ежемесячного пособия в связи с рождением и воспитанием ребенка, в случае если исполнение исполнительных документов в отношении таких граждан длится более одного года и у них отсутствует имущество, на которое может быть обращено взыскание;
- на граждан, в отношении которых исполнение исполнительных документов длится более 7 лет;
2) снижение минимального общего размера денежных обязательств и обязанностей по уплате обязательных платежей, при наличии которых гражданин имеет право обратиться с заявлением о признании его банкротом во внесудебном порядке, с 50 тыс. до 25 тыс. рублей и повышение максимального общего размера таких обязательств и обязанностей с 500 тыс. до 1 млн рублей;
3) сокращение срока, по истечении которого гражданин вправе повторно обратиться с заявлением о признании его банкротом во внесудебном порядке, с 10 до 5 лет.
--------------------------------
<29> Перечень поручений по итогам совещания с членами Правительства (утв. Президентом РФ от 05.12.2022 N Пр-2307).
Указанные меры были приняты вследствие наличия категории людей, у которых взыскание, по сути, становится бессрочным.
Предложения носят исключительно социальный характер. Особенно важно, что это может повлиять не просто на формальные изменения в Законе о банкротстве - это будет способствовать формированию именно позитивного восприятия гражданами института банкротства, не просто содержащего реабилитационный потенциал, а создающего основу для реализации реальных реабилитационных функций института.
Меры, направленные на поддержку общего курса по развитию цифровизации и информационных технологий внутри государства.
В последнее время становится особенно заметно, как меняется наше понимание работы в банкротстве под влиянием масштабных изменений, происходящих в сфере цифровых технологий. Искусственный интеллект, автоматизированные системы, электронный документооборот - все это преображает нашу картину юридического мира. Можно выделить несколько направлений, в которых новые технологии уже стали или на наших глазах становятся неотъемлемым элементом.
Каждый специалист, занимающийся банкротством, неизбежно пользуется электронными информационными ресурсами, которые за последние годы проделали путь от сомнительных, неполных и не самых достоверных источников данных до полноценных информационных систем. Сформированы официальные ресурсы сведений о судебных делах в целом и банкротстве в частности, kad.arbitr.ru и ЕФРСБ, пользование которыми значительно удобнее, чем традиционными бумажными источниками.
Цифровые технологии незаметно изменили и наши представления о торгах. Трудно поверить, что десять лет назад идея проведения электронных торгов в банкротстве казалась новаторской и мало реализуемой на практике. Сейчас это воспринимается как абсолютно естественный порядок вещей, а традиционная практика аукционов кажется анахронизмом. Достаточно посмотреть на продажу имущества в исполнительном производстве, чтобы увидеть, какой прогресс достигнут в банкротстве, несмотря на все издержки не самого оптимального порядка торгов на повышение.
Новые технологии позволяют также значительно сократить издержки на сопровождение процедур банкротства их участниками за счет автоматизации большинства типовых операций и радикально снизить количество технических ошибок (например, пропуска критически важных сроков) <30>. Эту задачу решают специальные программные продукты. Существуют специальные программы, которые облегчают организацию работы арбитражных управляющих, давая им возможность планирования, публикации сообщений, изготовления типовых документов. На особое место претендует Bankro.TECH - универсальный продукт, подходящий для любых типов участников банкротства. Он структурирует ключевую информацию по делу, раскладывает на типы все обособленные споры и связанные дела, позволяет проводить собрания и комитеты кредиторов в электронной форме, моделирует результаты собраний.
--------------------------------
<30> Афанасьев С.Ф., Борисова В.Ф. О некоторых новеллах электронного документооборота в современном цивилистическом судебном процессе // Законы России: опыт, анализ, практика. 2017. N 10. С. 51 - 54.
Вместе с тем следует признать, что создание коммерциализированных систем, представленных выше, предлагается лицами, занимающими одну из сторон в делах о банкротстве. В этой связи важно подумать над созданием государственных площадок, которые были бы независимыми от конфликта интересов. Это все соответствовало бы сегодняшним тенденциям необходимости развития IT именно на базе государства. Например, не только во избежание контроля со стороны кредиторов (когда разработчик - Сбербанк), но и во избежание возможной киберпреступности, нарушения порядка проведения собраний и др.
Безусловно, механизм банкротства идет в ногу со временем и требует от законодателя не меньшего внимания, поскольку решает важные социально-экономические задачи.
Цифровые технологии в сфере принудительного взыскания создают новые возможности и вызовы, но привносят и новые риски в привычные для нас условия. Прежде всего, возникают риски утраты или искажения электронных данных, несанкционированного доступа к ним.
Наряду с эффективным обеспечением проведения процедур банкротства, которое предоставляют достижения цифровой экономики, в ходе проведения процедур участники гражданского оборота сталкиваются с рядом проблем, в частности, при формировании конкурсной массы.
Достаточно долгое время в Российской Федерации формировалась судебная практика, на основе которой криптовалюта и токены не были отнесены к таким гражданско-правовым категориям, как имущество или имущественные права. Это создавало существенные трудности в механизмах судебной защиты владельцев криптовалют и формировало предпосылки для недобросовестных лиц безнаказанно злоупотреблять их правами. В частности, при рассмотрении дела N СИП-368/2016, в котором ООО "М-Групп" обратилось в Суд по интеллектуальным правам с требованием о признании незаконным решения Роспатента по заявке на товарный знак <31>. Заявитель пытался зарегистрировать товарный знак "BITCOIN" и получил отказ. В целом анализ судебной практики исследуемого периода позволял сделать неутешительные выводы о том, что судебная система в Российской Федерации практически не защищала интересы лиц, инвестирующих или использующих криптовалюты, по причине отсутствия соответствующего законодательного регулирования. Наибольшая актуальность проблемы названной нами выше правовой неопределенности проявилась в делах о банкротстве, в которых фигурируют рассматриваемые нами категории цифровой экономики.
--------------------------------
<31> Решение от 07.09.2016 по делу N СИП-368/2016.
Например, стоит сказать о трудностях с принудительной реализацией криптовалют. Так, например, в деле N А40-124668/17-71-160Ф финансовый управляющий в целях включения криптовалют в конкурсную массу заявил ходатайство об обязании гражданина предоставить финансовому управляющему доступ к криптокошельку (передать пароль) <32>. В данном требовании ему было отказано со ссылкой на то, что анонимность пользователей криптовалют не позволяет с определенностью установить принадлежность криптовалюты в криптокошельке именно гражданину-должнику. Однако в кассационной инстанции суд все же принял решение обязать гражданина-должника передать финансовому управляющему доступ к криптокошельку (передать пароль) для пополнения конкурсной массы.
--------------------------------
<32> Определение Арбитражного суда г. Москвы от 05.03.2018 по делу N А40-124668/17-71-160Ф.
Более того, некоторые действия, осуществляемые с цифровыми активами, были признаны недобросовестными.
Например, недобросовестные действия вкладчиков были установлены судами в деле о банкротстве ОАО "Первый республиканский банк". Недобросовестность поведения вкладчиков состояла в том, что технические записи по счетам для учета вкладов не сопровождались реальным внесением денежных средств, а цифровые остатки на их счетах в банке были сформированы фиктивно в результате формального осуществления технических записей по счетам бухгалтерского учета <33>.
--------------------------------
<33> Определение Верховного Суда РФ от 19.04.2016 N 9-КГ16-3.
В деле о банкротстве гражданки В.Н. Булашовой (дело N А70-15360/2015) было установлено, что должник не может выплатить кредит, так как все средства потратил на облачный майнинг. Арбитражный суд Тюменской области, выслушав позицию должника, отметил следующее в своем Определении по делу N А70-15360/2015 от 22.06.2016: "Поведение должника, сознательно допустившего увеличение кредиторской задолженности перед банками для целей ведения операций с криптовалютой (биткоинами), оборот которой запрещен на территории Российской Федерации (ст. 27 Федерального закона от 10.07.2002 N 86-ФЗ "О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)" <34>, не может быть признано судом добросовестным" <35>. Таким образом, в сфере несостоятельности (банкротства) уже была намечена определенная тенденция в правоприменительной практике, в рамках которой затрагивались немаловажные вопросы, в частности, касающиеся права распоряжения имуществом, применения правовых принципов, порядка реализации права на защиту.
--------------------------------
<34> Федеральный закон от 10.07.2002 N 86-ФЗ "О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)" // СЗ РФ. 2002. N 28. Ст. 2790.
<35> Карелина С.А., Фролов И.В. Правовое регулирование обращения криптовалюты и технологий блокчейн в России: проблемы правоприменения в экономической деятельности и сфере несостоятельности (банкротства) // Правовое регулирование экономических отношений в современных условиях развития цифровой экономики: монография / А.В. Белицкая, В.С. Белых, О.А. Беляева [и др.]; отв. ред. В.А. Вайпан, М.А. Егорова. М.: Юстицинформ, 2019.
После вступления в силу Федерального закона от 31.07.2020 N 259-ФЗ "О цифровых финансовых активах, цифровой валюте и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" судебная практика стала меняться.
Необходимо учитывать, что цифровая экономика охватывает не только "новые" имущественные права, она в целом имеет тенденцию к вовлечению привычных нам правовых инструментов в правовую среду.
Федеральный закон от 31.07.2020 N 259-ФЗ "О цифровых финансовых активах, цифровой валюте и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" вступил в законную силу с 01.07.2021 <36>. Закон ввел понятие цифровых финансовых активов, под которыми понимаются цифровые права, предусмотренные решением о выпуске ЦФА в установленном законом порядке, выпуск, учет и обращение которых возможны только путем внесения (изменения) записей в информационную систему на основе распределенного реестра, а также в иные информационные системы, а также регулирует отношения, возникающие при выпуске, учете и обращении цифровых финансовых активов, а также отношения, возникающие при обороте цифровой валюты в России.
--------------------------------
<36> Федеральный закон от 31.07.2020 N 259-ФЗ "О цифровых финансовых активах, цифровой валюте и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" // СЗ РФ. 2020. N 31. Ст. 5018.
Вступивший в силу с 2021 года Закон о цифровых финансовых активах достаточно подробно раскрывает понятие цифровых финансовых активов (далее - ЦФА), определяя их как цифровые права, включающие денежные требования, возможность осуществления прав по эмиссионным ценным бумагам, права участия в капитале непубличного акционерного общества, право требовать передачи эмиссионных ценных бумаг, которые предусмотрены решением о выпуске цифровых финансовых активов, выпуск, учет и обращение которых возможны только путем внесения (изменения) записей в информационную систему на основе распределенного реестра, а также в иные информационные системы (п. 2 ст. 1 ФЗ N 259).
Иными словами, термином цифровых финансовых активов законодатель определяет так называемые токены, которые являются средством инвестирования и существуют в цифровом виде в системе блокчейн (системе распределенного реестра) <37>.
--------------------------------
<37> Цареградская Ю.К. Криптовалюта, цифровые финансовые активы, цифровые права: терминологическое многообразие в процессе формирования правовой действительности // Право и цифровая экономика. 2021. N 2. С. 32 - 38.
Созданное правовое регулирование ЦФА направлено прежде всего на установление алгоритмов государственного контроля за эмиссией и оборотом токенов как средством привлечения капитала резидентами РФ, видимо, чтобы пресечь недобросовестное поведение эмитентов.
Кроме этого, рассматриваемый Закон вводит понятие цифровой валюты (т.е. криптовалюты) как совокупности электронных данных, содержащихся в информационной системе, которые предлагаются и (или) могут быть приняты в качестве средства платежа, не являющегося денежной единицей РФ, иного государства или расчетной единицей, и (или) в качестве инвестиций и в отношении которых отсутствует лицо, обязанное перед каждым обладателем таких электронных данных (п. 3 ст. 1 Закона о цифровых финансовых активах) <38>.
--------------------------------
<38> Ежегодная научная конференция центра частного права // Вестник гражданского права. 2021. N 4. С. 9 - 57.
Таким образом, Закон разделил понятия цифровых финансовых активов и цифровой валюты, оставив при этом криптовалюту без необходимого на данный момент правового регулирования. При этом согласно бланкетной норме - ч. 4 ст. 14 Закона выпуск и обращение цифровой валюты в РФ "регулируются в соответствии с федеральными законами". В связи с вышеизложенным интересен порядок применения судами указанного законодательства при рассмотрении дел о банкротстве, поскольку согласно внесенным в содержание ст. 2 Закона о банкротстве изменениям цифровая валюта признается имуществом.
Как же обстоят дела с рассмотрением обособленных споров в отношении цифровых финансовых активов и криптовалюты как имущества должника в конкурсном производстве?
Суды, рассматривающие дела о банкротстве, как правило, признают ЦФА и криптовалюту объектами имущественных прав, подлежащими включению в конкурсную массу должника. Примерами могут служить обособленные споры об истребовании у должника ЦФА и криптовалюты. При этом суды, рассматривающие дела о банкротстве, в судебных актах об истребовании у должника информации и имущества раскрывают практический порядок их передачи арбитражному управляющему.
Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 18.04.2019 N 09АП-17044/2019 по делу N А40-12639/16: "Судом первой инстанции Определением от 18.02.2019 правомерно удовлетворено заявление финансового управляющего об истребовании у Смиренникова А.Л. имущества (биткоинов) для включения в конкурсную массу, а именно, обязании Смиренникова А.Л. в течение 10 рабочих дней с момента изготовления определения об истребовании данных в полном объеме лично в присутствии нотариуса г. Москвы Радченко И.В. (или исполняющего обязанности нотариуса Радченко И.В.) передать финансовому управляющему Агурееву Н.В. (или его представителю Агаповой Ю.А., действующей по доверенности) данные доступа к биткоин-кошельку (сайт доступа к кошельку, уникальный номер кошелька, пароль к кошельку) в машиночитаемом виде в файле формата ".doc" или ".docx" на электронном носителе, и лично присутствовать у нотариуса при входе в биткоин-кошелек для составления акта приема-передачи имущества (биткоинов) с целью включения его в конкурсную массу" <39>.
--------------------------------
<39> Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 18.04.2019 N 09АП-17044/2019 по делу N А40-12639/16.
Определением Арбитражного суда Алтайского края по делу от 15.11.2021 N А03-3048/2021 суд решил "истребовать у Ротару Г.И. и обязать предоставить финансовому управляющему Блажееву А.С. следующие документы и сведения о наличии денежных средств, хранящихся на электронных кошельках, в том числе рублях, иностранной валюте и криптовалюте (с указанием наименования, количества и текущего курса соответствующей криптовалюты)" <40>.
--------------------------------
<40> Определение Арбитражного суда Алтайского края от 15.11.2021 по делу N А03-3048/2021.
Арбитражной практике известны также случаи реализации криптовалюты в составе конкурсной массы.
Определением Арбитражного суда Пермского края по делу от 24.12.2021 по делу N А50-6372/2018 отмечается: "Судом утверждено положение о реализации имущества должника, в составе которого продается криптовалюта Dagcoin в количестве 72 896 монет по цене 99 900,00 рублей путем заключения прямого договора купли-продажи без проведения торгов" <41>.
--------------------------------
<41> Определение Арбитражного суда Пермского края по делу от 24.12.2021 по делу N А50-6372/2018.
В этом же деле операции с криптовалютой становились предметом судебного рассмотрения по оспариванию соответствующих сомнительных сделок.
Определение Арбитражного суда Пермского края по делу от 24.12.2021 по делу N А50-6372/2018: "Суд, признав недействительной цепочку сделок должника по передаче наличных денежных средств, в качестве правовых последствий применил двустороннюю реституцию, взыскав с ответчика в конкурсную массу должника переданные денежные средства, одновременно возвратив ответчику 6 991, 195 882 монет OneCoin, возложив обязанность по передаче на финансового управляющего должника. Примечательно, что при рассмотрении спора суд исследовал вопрос о рыночной стоимости переданных монет: судом сделан вывод о безвозмездности сделок по приобретению должником криптовалюты ввиду невозможности произвести оценку рыночной стоимости криптовалюты OneCoin в связи с отсутствием курса криптовалюты OneCoin согласно данным сайта Первой легальной Криптобиржи в СНГ".
Несмотря на то что блокчейн, как электронная информационная система, полностью децентрализован и содержит в себе базы данных для хранения реестра, в которые невозможно внести изменения, исказить данные, а можно только дополнить, несмотря на высокую степень анонимности держателей криптовалют, многие сделки по приобретению криптовалюты оставляют финансовый след, поэтому такую анонимность возможно преодолеть путем реализации ряда правовых механизмов противодействия злоупотреблениям держателей данного имущества:
- во-первых, истребование сведений у должников по банковским операциям с крупными суммами денежных средств и анализа денежных транзакций (абз. 7 ст. 20.3 Закона о банкротстве) <42>;
- во-вторых, признание сделок по перечислению денежных средств недействительными (Определение ВС РФ от 10.03.2021 N 305-ЭС20-2180 <43>);
- в-третьих, запрос сведений у налоговых органов (на предмет информирования по сделкам владельцами таких активов);
- в-четвертых, требование указания на способ такого представления при обязании должников предоставлять доступ к криптовалюте (например, передать конкурсному управляющему данные доступа к биткоин-кошельку (его уникальный номер, логин, пароль) в машиночитаемом виде в файле формата doc. или docx. на электронном носителе; лично присутствовать при входе в биткоин-кошелек в присутствии нотариуса).
--------------------------------
<42> Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" // СЗ РФ. 28.10.2002. N 43. Ст. 4190.
<43> Определение Верховного Суда РФ от 10.03.2021 N 305-ЭС20-2180(4)).
Таким образом, по мере внедрения криптовалюты и цифровых финансовых активов в российский гражданский оборот стремительно растет и количество судебных актов об истребовании данных цифровых объектов как имущества должника в рамках рассмотрения дел о банкротстве. Наметилась тенденция на признание криптовалюты и токенов имуществом, имеющим стоимость и подлежащим включению в конкурсную массу должника в целях последующей реализации для удовлетворения требований кредиторов.
С учетом вышеизложенного мы можем сделать следующие выводы.
1. Институт банкротства обладает в санкционный период не просто потенциалом, который может решить вопросы, возникающие при введении ограничений иностранными государствами и контрагентами, - это институт, в котором содержатся механизмы, способные оказать на постоянной основе поддержку гражданам и бизнесу, а также публично-значимым секторам экономики.
2. Имплементация антисанкционных механизмов в институт банкротства привела к тому, что задачи, которые ранее носили краткосрочный характер и, казалось бы, скоро могли быть как-то концептуально решены, на сегодняшний день становятся стратегическими, а выработка тех или иных моделей поведения участников, вопросы их прав и обязанностей становятся остро необходимыми, прежде всего, правоприменителю и практикам.
Решение этих задач повлияет коренным образом на парадигму института несостоятельности (банкротства).
3. Институт банкротства также выступает площадкой для цифровой трансформации, и мы видим определенные результаты. Между тем в силу частно-публичного характера института представляется необходимым создание не только коммерциализированных площадок, но и государственных цифровых платформ, которые были бы независимыми от конфликта интересов участников процесса несостоятельности (банкротства).
4. Наконец, именно сегодня стала явно видна роль института банкротства в системе антисанкционного механизма. К примеру, мораторное банкротство представляет собой, безусловно, эффективную меру, но носящую лишь временный характер. Институт несостоятельности (банкротства) же позволяет решать проблемы неплатежеспособности на глубоком базовом уровне, для чего в нем и заложен реабилитационный, а сегодня и антисанкционный потенциал.
Библиография
1. Афанасьев С.Ф., Борисова В.Ф. О некоторых новеллах электронного документооборота в современном цивилистическом судебном процессе // Законы России: опыт, анализ, практика. 2017. N 10. С. 51 - 54.
2. Зуева О.А. Современный подход к исследованию роли и конвергенции реального и финансового секторов экономики // Экономика и экологический менеджмент. 2015. N 1. С. 49 - 55.
3. Карелина С.А., Фролов И.В. Правовое регулирование обращения криптовалюты и технологий блокчейн в России: проблемы правоприменения в экономической деятельности и сфере несостоятельности (банкротства) // Правовое регулирование экономических отношений в современных условиях развития цифровой экономики: монография / А.В. Белицкая, В.С. Белых, О.А. Беляева [и др.]; отв. ред. В.А. Вайпан, М.А. Егорова. М.: Юстицинформ, 2019.
4. Кашанина Т.В. Санкции в праве: прошлое, настоящее, будущее // Lex Russica. 2019. N 12. С. 87 - 104.
5. Тихомирова В.В. Теоретико-методологические подходы к определению сущности понятия "реальный сектор экономики" // Вестник Алтайской академии экономики и права. 2022. N 10 (часть 3). С. 466 - 470.
6. Цареградская Ю.К. Криптовалюта, цифровые финансовые активы, цифровые права: терминологическое многообразие в процессе формирования правовой действительности // Право и цифровая экономика. 2021. N 2. С. 32 - 38.
7. Шахназаров Б.А. Санкционное право: понятие, предмет, метод, нормативный состав // Актуальные проблемы российского права. 2022. N 17(7). С. 143 - 149.
8. Barigazzi J. The EU's lurking Russia sanctions challenge: Court battles and enforcement. 21.03.2022.
9. Targeted sanctions against individuals on grounds of grave human rights violations - impact, trends and prospects at EU level.
§ 2. Актуальные проблемы функционирования российского института несостоятельности (банкротства) в современных условиях
Современное экономическое развитие страны, при отсутствии научно-обоснованной концепции реформ, сопряжено с целым рядом проблем, обострение которых выдвигает на передний план задачу обеспечения экономической безопасности страны. Одной из таких угроз в Российской Федерации является состояние современного института банкротства (несостоятельности). Необходимо отметить, что указанный институт как часть институциональной среды на своем уровне призван обеспечивать решение макроэкономической задачи по стабилизации и устойчивому росту экономики страны.
После начала известных событий 24 февраля 2022 года Россия столкнулась с беспрецедентным политическим и экономическим давлением. Перекрытие каналов взаимодействия с иностранными организациями создало сложности в финансовой сфере. Центральный Банк России повысил ключевую ставку до 20% с целью компенсации возросших девальвационных и инфляционных рисков, что не могло не повлечь за собой рост процентов на кредитные продукты для бизнеса. Серьезным проблемным последствием введения "антироссийских санкций" является также отток из страны капитала, уход крупнейших иностранных компаний с российского рынка. Некоторые инвестиционные проекты "заморожены" на неопределенный срок. Ограничение экспорта продукции провоцирует дефицит и рост цен на комплектующие, которые используются при производстве.
Вышеперечисленные обстоятельства в совокупности в ближайшей перспективе могут повлечь потенциально большой объем "новых" банкротств - когда ныне успешные и устойчивые предприятия не смогут продолжать свою деятельность в результате влияния объективных нерыночных факторов (отсутствие возможности пользоваться денежными средствами, замороженными в иностранных банках; несвоевременная поставка или невозможность поставки в Россию оборудования, товаров, услуг; разрыв логистических цепочек и тому подобное). Государство пытается разработать механизм правового регулирования кризисных явлений, в том числе с помощью регулирования отношений банкротства посредством принятия новых законов и совершенствования уже существующих в соответствии с современными условиями. Между тем предпринимаемые меры не основаны на результатах научно-практических исследований, носят случайный характер, не направлены на преодоление и ликвидацию глубинных причин, предотвращение несостоятельности (банкротства) как экономической системы в целом, так и отдельных хозяйствующих субъектов.
В таких условиях необходимо совершенствование системы регулирования института несостоятельности (банкротства), призванное отвечать современным реалиям.
Современная российская наука содержит различные подходы к исследованию института несостоятельности (банкротства). Экономическая наука рассматривает несостоятельность (банкротство) как экономическую категорию, юридическая наука - как юридическую категорию.
Представляется верным утверждение И.В. Фролова о том, что рассмотрение института несостоятельности (банкротства) исключительно как совокупности обособленных норм права также не верно, как и рассмотрение указанного правового института как исключительно системы отношений и способов достижения конкретных экономических и корпоративных целей и показателей, характеризующих платежеспособность хозяйствующего субъекта <44>.
--------------------------------
<44> Фролов И.В. Институт несостоятельности (банкротства) в системе российского права: модель и внутренняя структура // Предпринимательское право. 2020. N 1. С. 30 - 38.
В зависимости от цели и характера исследования представляется возможным использование различных подходов к рассмотрению института несостоятельности (банкротства).
По указанной причине произведем анализ института несостоятельности (банкротства) через призму определения института, данного Г.Б. Клейнером: "Под институтом понимается относительно устойчивые по отношению к изменению поведения и интересов субъектов и их групп, а также продолжающие действовать в течение значимого периода времени формальные и неформальные нормы либо системы норм, регулирующие принятие решений, деятельность и взаимодействие социально-экономических субъектов и их групп" <45>. По нашему мнению, указанный подход к определению института позволяет учесть как правовые, так и институциональные факторы, детерминирующие состояние современного института несостоятельности (банкротства), что является ключевой целью настоящей работы при формулировании предложений по его совершенствованию.
--------------------------------
<45> Клейнер Г.Б. Эволюция институциональных систем. М.: Наука, 2004. 240 с.
В истории развития современного российского института несостоятельности (банкротства) можно условно выделить три этапа.
Первый этап (1992 - 1998 гг.): период действия Закона Российской Федерации от 19 ноября 1992 г. N 3929-1 "О несостоятельности (банкротстве) предприятий" <46> (далее по тексту - Закон РФ N 3929-1);
второй этап (1998 - 2002 гг.): период действия Федерального закона от 8 января 1998 г. N 6-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" <47> (далее по тексту - Федеральный закон N 6-ФЗ);
третий этап: (с 2002 г. - по настоящее время): период действия Федерального закона от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" <48> (далее по тексту Закон РФ N 127-ФЗ).
--------------------------------
<46> Закон РФ от 19 ноября 1992 г. N 3929-1 "О несостоятельности (банкротстве) предприятий" // Ведомости СНД и ВС РФ. 1993. N 1. Ст. 6 (утратил силу с 1 марта 1998 года в связи с принятием Федерального закона от 08.01.1998 N 6-ФЗ).
<47> Федеральный закон от 8 января 1998 г. N 6-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" // СЗ РФ. 1998. N 2. Ст. 222 (Утратил силу со дня вступления в силу Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ).
<48> Федеральный закон от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" // СЗ РФ. 2002. N 43. Ст. 4190.
Усилия реформаторов, как правило, концентрировались на устранении недостатков законодательной базы. В результате появлялись (и появляются в настоящее время) призывы к принятию все новых законов и поправок к ним.
Анализ российских преобразований, происходящих с конца 1980-х годов, свидетельствует о том, что трудности позитивных институциональных изменений во многом вызваны неглубоким пониманием закономерностей или логики подобных изменений, подспудной убежденностью реформаторов в том, что важно написать и принять "хорошие" законы. Между тем и успехи, и неудачи наших реформ подтверждают, что необходимые институциональные изменения требуют систематических усилий и затрат в течение довольно длительных периодов времени на основе продуманных и гибко корректируемых программ. При отсутствии долгосрочной политики планируемые изменения либо не происходят (отторгаются), либо искажаются, либо затягиваются и сопровождаются высокими издержками и потерями <49>.
--------------------------------
<49> Кузьминов Я.И., Радаев В.В., Яковлев А.А., Ясин Е.Г. Институты: от заимствования к выращиванию (опыт российских реформ и возможности культивирования институциональных изменений) // Вопросы экономики. 2005. N 5.
На современном этапе Россия побила мировые антирекорды по ключевым параметрам системы несостоятельности - доле удовлетворенных требований кредиторов и количеству успешных реабилитационных процедур. Так, доля удовлетворенных требований кредиторов в делах о банкротстве по итогам 2022 года составила 6,8%, доля реабилитационных процедур от общего количества завершенных дел о банкротстве за указанный период составило всего лишь 1,6%, в то время как аналогичные показатели в зарубежных странах на порядок больше (удовлетворение требований колеблется от 30 до 60%, а доля реабилитационных процедур достигает/превышает 50%) <50>.
--------------------------------
<50> См.: Бештоев М.И. Тенденции развития института банкротства: движение от репрессий - к реабилитации // Эффективное антикризисное управление. 2015. N 5 (92). С. 62 - 68.
Одним из ключевых факторов, детерминирующих состояние института банкротства на современном этапе развития, является его криминализация.
В настоящей работе используется понятие криминализации, раскрытое И.М. Клейменовым, предлагающим понимать это явление как процесс проникновения преступности в ткань общественных отношений, а в более конкретном смысле как социально регрессивный эволюционный процесс, организуемый криминальными образованиями нового типа (ИДМ-преступностью), реализуемый противоправными средствами, создающими множество глобальных угроз и угроз национальной безопасности, нацеленный на получение сверхприбыли. Как видно из данного понятия, это управляемый процесс и, значит, есть акторы <51>.
--------------------------------
<51> Клейменов И.М. Криминализация общественных отношений // Вестник Омского университета. Серия "Право". 2013. N 3 (36).
В сфере несостоятельности (банкротства) осуществляют деятельность организованные преступные сообщества (далее по тексту - ОПС).
Особенностями ОПС в сфере банкротства являются:
- высокий уровень образования и социальный статус членов ОПС;
- профессиональные компетенции участников позволяют им выступать в качестве экспертов;
- используют современные технологии;
- легко трансформируются и объединяются друг с другом;
- активно лоббируют свои интересы на всех уровнях, в том числе выдвигают законодательные инициативы.
Необходимо также отметить, что в настоящее время в сфере банкротства получила широкое распространение деятельность "проектных офисов" - компаний, осуществляющих сопровождение процедур банкротства. "Проектные офисы" объединяют арбитражных управляющих, юристов и вспомогательный персонал. Данные компании фактически руководят деятельностью некоторых арбитражных управляющих, контролируют ход процедур банкротства. "Проектные офисы" действуют в интересах бенефициаров - узкого круга лиц, не позволяя арбитражному управляющему соблюдать баланс интересов должника, кредитора и общества. Они стараются оставаться в тени, осуществляя псевдозаконную деятельность. Более того, "проектные офисы" на регулярной основе осуществляют практику "охоты" за средствами компенсационных фондов саморегулируемых организаций арбитражных управляющих (далее по тексту - СРО АУ) - ситуация, в которой конечной целью процедуры банкротства является обращение взыскания на средства компенсационного фонда СРО АУ. При этом участники таких сообществ не несут никакой ответственности за свои решения и их последствия, вся ответственность ложится на арбитражных управляющих и СРО АУ <52>. По нашему мнению, является справедливым и разумным подход, согласно которому ответственность за указанные деяния несли лица, принимающие соответствующие решения, по аналогии с контролирующими должника лицами <53>.
--------------------------------
<52> Михалкин С.В. Доклад о текущем положении дел в институте несостоятельности (банкротства) Российской Федерации, озвучен в рамках экспертной сессии координационного клуба Вольного экономического общества (ВЭО) России. Москва, 02.11.2018.
<53> В 2017 году законодатель ввел в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" от 26.10.2002 N 127-ФЗ новые основания, по которым лицом может быть признано контролирующим. В частности, по признаку извлечения выгоды от неправомерных действий органов управления должника любое третье лицо может быть привлечено к ответственности по долгам банкрота.
Как нам представляется криминализация института несостоятельности (банкротства) является одной из актуальных причин кризиса в функционировании данного института на современном этапе его развития. При этом уголовно-правовое противодействие банкротству находится на периферии внимания работников правоохранительных органов, является неэффективным и недостаточно профессиональным. Причина заключается в том, что криминальные схемы с использованием законодательства о банкротстве разрабатываются высококвалифицированными специалистами в различных областях права и финансов, они охватывают большое количество участников, отличаются сложной структурой, состоят из отдельных, формально законных, операций. Установленное арбитражными судами количество случаев выявления серьезных нарушений законодательства о банкротстве - примерно 5 - 10 тысяч случаев ежегодно. Количество выявленных правоохранительными органами случаев совершения преступлений, характеризующихся теми же признаками, несоизмеримо меньше - не более 300 случаев в год, а количество приговоров - не более 35 в год. Из этого следует вывод о значительном числе случаев уклонения от уголовной ответственности лиц, совершивших нарушения законодательства о банкротстве <54>.
--------------------------------
<54> Материалы круглого стола "Проблема криминальных банкротств в России", проведенного 23 мая 2022 года Комитетом Совета Федерации по конституционному законодательству и государственному строительству.
С нашей точки зрения, стратегия противодействия криминальному банкротству должна включать такие положения, как:
а) оптимизация роли государства в регулировании экономических процессов, которая должна быть настолько значимой, чтобы не допустить критических значений криминализации экономики;
б) ориентация прежде всего на достижение национальных (а не частных и корпоративных) интересов.
К актуальным направлениям предупреждения криминального банкротства относятся: совершенствование системы управления и организационной структуры в сфере банкротства; совершенствование институтов арбитражных управляющих и саморегулирования; повышение эффективности реабилитационных процедур; улучшение взаимодействия правоохранительных органов с экспертным сообществом; разработка дополнительных действенных мер защиты от враждебного поглощения или корпоративного шантажа.
Криминологическая ситуация в сфере банкротства определяется многими факторами, но решающим является нормативно-правовое регулирование. В этой связи выделяются три периода (этапа) развития криминологической обстановки, связанные с принятием и применением законодательства о несостоятельности (банкротстве):
1) начало 1990-х - 1998 гг.;
2) 1998 - 2002 гг.;
3) 2002 г. - настоящее время.
На первом этапе осуществляется целенаправленная политика банкротств в рамках идеологии скорейшего формирования нового слоя собственников и создания благоприятных условий для первоначального накопления капитала. Второй период характеризуется использованием института банкротства для передела собственности, зачастую в преступных формах. Третий этап выражает тенденцию сращивания организованной экономической преступности с представителями властных структур <55>.
--------------------------------
<55> Бобков А.В. Криминальное банкротство: криминологическая характеристика и противодействие: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Омск, 2006. 23 с.
Конструирование правовых норм под воздействием незаконного влияния лоббирующих структур в числе других негативных факторов создает питательную среду для коррупции, повышая ее уровень. В этом случае коррупция выступает прямым следствием противоправного лоббизма, имея с ним непосредственную связь. В современной правовой литературе данный вид лоббизма определяется как "коррупционный" или теневой <56>. Квалифицирующим признаком такого лоббизма применительно к рассматриваемой ситуации является принятие законодательного акта в условиях закрытого режима (негласно) и при имеющемся конфликте интересов, разрешаемом в пользу определенной заинтересованной группы субъектов, объединенных чаще всего неформальными отношениями. Теневое лоббирование возможно на всех этапах законодательного процесса и осуществляется с применением различных методов.
--------------------------------
<56> Хабриева Т.Я. Коррупция и право: доктринальные подходы к постановке проблемы // Журнал российского права. 2012. N 6. С. 13.
Формирование законодательной инициативы предваряет законодательный процесс, выступая его первичной структурной частью. На данном этапе осуществляется подготовка текста законопроекта, в ходе которой закладываются основы будущего законодательного акта. Именно на этом этапе преимущественно проявляется теневой лоббизм. Используемыми методами лоббирования на указанном этапе, а также на этапе прохождения законопроекта в законодательном органе служат: выход лоббистов на фракции, парламентские комитеты в целях получения их поддержки; участие лоббирующих структур в работе заседаний комитетов и комиссий, рабочих групп <57>. Влияние, оказываемое лоббистами на законодательный процесс, нередко связывается с процедурой внесения в законопроект поправок, доработкой законопроекта комитетами, осуществлением голосования по законопроекту, работой согласительных комиссий.
--------------------------------
<57> Абрамова А.И. Лоббизм в законотворческой деятельности [Электронный ресурс].
Все этапы развития законодательства о банкротстве в нашей стране объединяет то, что в основу законов изначально "закладывались" интересы различных субъектов, а не цель повышения эффективности института банкротства как рыночного инструмента оздоровления экономики. Законодательство о банкротстве изначально допускало использование коррупционно-криминальных технологий. Представляется справедливым установление акторов соответствующего законотворчества с целью их привлечения к ответственности за использование системы несостоятельности вопреки интересам государства и общества. Этот вопрос остается открытым на протяжении всей современной истории российского института несостоятельности. Активное противодействие процессу теневого лоббирования сегодня призвано оказывать планирование законодательной деятельности <58>. Базирующееся на научных прогнозах планирование дает возможность объемно представлять текущие и стратегические цели, находить наиболее предпочтительное решение правовой задачи, в максимальной степени учитывающее общественный интерес. Являясь своего рода источником информации для субъектов, обладающих законотворческими правомочиями, планирование создает условия, содействующие успешной подготовке законодательного акта, организации контроля над соблюдением сроков выполнения этой работы, соответствием формы проектируемого законодательного акта как вполне определенной юридической категории содержанию разрешаемой актом правовой задачи. Тем самым снижается вероятность проявления стихийности в законотворчестве, влияния на него отдельных заинтересованных субъектов <59>.
--------------------------------
<58> Комментарий к Конституции Российской Федерации / под ред. В.Д. Зорькина, Л.В. Лазарева. М., 2009.
<59> Абрамова А.И. Лоббизм в законотворческой деятельности. С. 18 - 19.
С учетом изложенного в целях противодействия процессу теневого лоббирования в законодательном процессе в сфере несостоятельности (банкротства) предлагается реализация следующего плана мероприятий.
На первом этапе предлагается разработать научно-обоснованную концепцию развития института несостоятельности (банкротства) (далее по тексту - Концепция), предполагающую определение основных направлений изменения законодательства в данной сфере, целей, задач и системных последствий внесения соответствующих изменений.
На втором этапе в целях реализации Концепции - разработать стратегию развития законодательства о несостоятельности (банкротства) (далее - Стратегия), предусматривающую перечень мероприятий, необходимых для реализации Концепции, сроки их проведения, ответственные органы государственной власти и иные организации, ожидаемый результат и показатели эффективности выполнения соответствующих мероприятий.
Далее, на основе Концепции и в рамках Стратегии разработать новую модель федерального закона о несостоятельности (банкротстве), основанную на глубоком понимании фундаментальных экономических и правовых механизмов, лежащих в основе современного института несостоятельности, с учетом результатов научных исследований.
Необходимо также отметить, что сегодняшняя "банкротная" статистика (особенно в части отсутствия восстановительных процедур) - закономерный результат вытеснения государства из института банкротства.
В 1993 году в целях реализации государственной политики по предупреждению банкротства и финансовому оздоровлению неплатежеспособных предприятий при Государственном комитете Российской Федерации по управлению государственным имуществом было создано Федеральное управление по делам о несостоятельности (ФУДН России) <60>. В 1998 году указанный орган государственной власти был преобразован в Федеральную службу России по делам о несостоятельности (банкротстве) и финансовому оздоровлению (ФСДН России) <61>, а в 1999 году - в Федеральную службу по финансовому оздоровлению и банкротству (ФСФО России).
--------------------------------
<60> Постановление Совета Министров - Правительства РФ от 20 сентября 1993 г. N 926 "О Федеральном управлении по делам о несостоятельности (банкротстве) при Государственном комитете Российской Федерации по управлению государственным имуществом".
<61> Постановление Правительства РФ от 17 февраля 1998 г. N 202 "О государственном органе по делам о банкротстве и финансовому оздоровлению".
ФСФО представляла собой федеральный орган исполнительной власти, осуществляющий исполнительные, контрольные, разрешительные, регулирующие и организационные функции, предусмотренные законодательством Российской Федерации о финансовом оздоровлении и несостоятельности (банкротстве) организаций.
Основными задачами ФСФО являлись:
- разработка и реализация мероприятий по финансовому оздоровлению и реструктуризации неплатежеспособных организаций;
- проведение государственной политики по предупреждению банкротств лиц, осуществляющих в соответствии с гражданским законодательством предпринимательскую деятельность, а также обеспечение условий реализации процедур банкротства;
- исполнение полномочий государственного органа по делам о банкротстве и финансовому оздоровлению, а также органа, уполномоченного обеспечивать защиту интересов Российской Федерации при решении вопросов о несостоятельности (банкротстве) организаций;
- разработка и реализация мероприятий по обеспечению анализа финансового состояния организаций и контроля за соблюдением ими платежно-расчетной дисциплины.
Таким образом, ФСФО выступала единым центром, посредством которого разрабатывалась и осуществлялась экономическая политика государства в сфере несостоятельности. Этот центр позволял системно отслеживать позицию государства как кредитора, координировать деятельность других ведомств, участвующих в процедурах финансового оздоровления и банкротства.
ФСФО упразднена Указом Президента РФ от 9 марта 2004 г. N 314 "О системе и структуре федеральных органов исполнительной власти". Одновременно функции ФСФО распределены между несколькими органами государственной власти: функции по принятию нормативных правовых актов переданы Министерству экономического развития Российской Федерации, функции по представлению интересов Российской Федерации перед кредиторами в процедурах банкротства - Федеральной налоговой службе России, часть функций - Федеральному агентству по управлению федеральным имуществом <62>.
--------------------------------
<62> Указ Президента РФ от 9 марта 2004 г. N 314 "О системе и структуре федеральных органов исполнительной власти" (с изменениями и дополнениями).
К сожалению, стоит констатировать, что ни одному государственному органу не были переданы функции ФСФО по разработке и реализации мероприятий по финансовому оздоровлению неплатежеспособных организаций. В итоге принятие решения о том, вводить в отношении предприятия-должника внешнее управление (процедуру, имеющую целью восстановление платежеспособности должника) или начинать конкурсное производство (ликвидационную процедуру), принимается судом, который не имеет необходимых компетенций в вопросах экономики, и кредиторами, которые могут иметь свои собственные интересы в конкретной процедуре. Основанием же для принятия столь важного решения служит заключение арбитражного управляющего, у которого зачастую отсутствуют необходимые знания и компетенции, понимание сферы деятельности должника и мотивация пытаться восстановить предприятие.
В результате указанной административной реформы единый центр по финансовому оздоровлению и банкротству был ликвидирован. Указанное решение серьезно ослабило позицию государства в сфере несостоятельности (банкротства) и привело в конечном итоге к отсутствию единой государственной политики в данной сфере.
По мнению С.А. Карелиной, "объективная потребность в государственном регулировании вытекает из специфики данного института, которая должна противостоять частным устремлениями отдельных кредиторов, обеспечивать потребность всех кредиторов и должника и в то же время сочетать в себе частные и публичные интересы без ущерба для тех и других" <63>.
--------------------------------
<63> Карелина С.А. Правовое регулирование отношений, возникающих в связи с несостоятельностью (банкротством), - сфера взаимодействия частноправовых и публично-правовых средств // Законодательство. 2008. N 8.
Именно государство, прежде всего, заинтересовано в обеспечении надежного функционирования и повышении эффективности различных отраслей экономики (в том числе стратегически значимых), в сохранении рабочих мест, бизнеса, обеспечении долгосрочных поступлений в бюджет, улучшении предпринимательского и инвестиционного климата, снижении социальной напряженности.
Государственная политика в сфере регулирования банкротства является важной составной частью политики по регулированию макроэкономических процессов, что предопределяет ее необходимость. В настоящее время в Российской Федерации существует потребность в публично раскрытой и концептуально завершенной "банкротной" политике.
Одним из направлений дальнейшего реформирования системы управления в сфере финансового оздоровления и несостоятельности (банкротства) явилось делегирование государством части управленческих функций субъектам частного права - саморегулируемым организациям арбитражных управляющих.
Институт саморегулирования в сфере несостоятельности (банкротства), предусматривающий обязательное членство арбитражных управляющих в СРО, в России существует с декабря 2002 года, с момента вступления в силу Федерального закона от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" <64> (далее по тексту - Закон о банкротстве).
--------------------------------
<64> СЗ РФ. 2002. N 43. Ст. 4190.
Одной из основных задач введения института саморегулирования в сфере арбитражного управления является повышение эффективности контроля за деятельностью арбитражных управляющих. Функции контроля за деятельностью арбитражных управляющих переданы от государства в лице ФСФО саморегулируемым организациям арбитражных управляющих. Закон о банкротстве наделил СРО правом применять в отношении своих членов меры дисциплинарной ответственности вплоть до исключения из числа членов СРО, а также заявлять в арбитражный суд ходатайства об отстранении своих членов от участия в процедурах банкротства в качестве арбитражных управляющих. Способами обеспечения имущественной ответственности арбитражных управляющих являются страхование и формирование компенсационного фонда.
В настоящее время в сфере несостоятельности (банкротства) осуществляют свою деятельность 49 СРО АУ, членами которых являются более 10 000 арбитражных управляющих, создано национальное объединение, в состав которого входит 32 СРО АУ.
По данным Минэкономразвития России <65>, показатели контрольной деятельности СРО АУ из года в год остаются на стабильно высоком уровне. Объем расходов СРО АУ на проведение контрольных мероприятий в 2020 году составил 118 097 381,3 рублей. Компенсационный фонд остается востребованным механизмом защиты прав кредиторов, что позволяет говорить в целом о его эффективности в сфере саморегулирования деятельности арбитражных управляющих. Совокупный размер компенсационных фондов СРО арбитражных управляющих по состоянию на начало 2021 г. составил 2 854 954 055,1 рублей.
--------------------------------
<65> О состоянии развития саморегулирования предпринимательской и профессиональной деятельности в Российской Федерации за 2020 год: доклад. М.: Министерство экономического развития Российской Федерации, 2021.
Развитие механизмов саморегулирования позволяет, с одной стороны, обеспечить необходимый уровень профессионального представительства рынка в диалоге с властью в вопросах защиты своих интересов и прав, а с потребителями - в вопросах защиты их прав, а с другой стороны, персонифицировать наиболее авторитетных и компетентных, по мнению представителей рынка, участников. При этом создаются предпосылки для комплексного решения задач по формированию института квалифицированного диалога, оппонирования и механизма консультаций с организованными представителями интересов предпринимательских и профессиональных сообществ, повышения прозрачности отношений государства и бизнеса, сужения поля для принятия решений по усмотрению государственных служащих, а также для сокращения бюрократических барьеров и устранения коррупциогенных факторов.
Институт саморегулирования в сравнении с прямым государственным регулированием обладает также таким преимуществом, как организация более оперативного и более предметного контроля, чем со стороны органов исполнительной власти, за деятельностью членов саморегулируемых организаций <66>.
--------------------------------
<66> Распоряжение Правительства РФ от 30.12.2015 N 2776-р "О Концепции совершенствования механизмов саморегулирования".
Управление экономическими процессами может осуществляться на более качественном уровне, когда решения, касающиеся различных экономических сфер функционирования социальной системы, принимаются на уровне, как можно близком к конкретному хозяйствующему субъекту. Это позволяет при решении глобальных государственных задач учитывать потребности конкретных хозяйствующих субъектов - объектов управления. Сочетание элементов централизации и децентрализации в социально-экономических системах позволяет значительно повысить уровень их жизнестойкости и противодействия элементам конфликтности <67>.
--------------------------------
<67> Фролов И.В., Соболев В.Ф. Государственное администрирование и саморегулирование в процессах несостоятельности хозяйствующих субъектов // Вестник НГУЭУ. 2009. N 9.
С учетом изложенного представляется целесообразным создание единого центра в сфере финансового оздоровления и банкротства в виде специального федерального органа исполнительной власти, наделенного функциями по выработке и проведению единой государственной политики в указанной сфере.
При этом создание централизованного государственного регулятора не исключает саморегулирования в сфере арбитражного управления и банкротства. Напротив, целесообразно использовать преимущества существующей системы саморегулирования наряду с государственным регулированием как сочетание элементов централизации и децентрализации с целью создания системы управления в наибольшей степени соответствующей сущности регулируемых отношений.
Следует также отметить, что автор критически относится к наметившейся в последнее время тенденции расширения полномочий Федеральной налоговой службы России в отношении регулирования сферы несостоятельности (банкротства), поскольку у фискального органа власти совершенно иные задачи - взыскание задолженности по обязательным платежам в максимальном объеме и в минимальные сроки. При этом интересы государства не ограничиваются взысканием налоговой задолженности. Деятельность государственного регулятора в указанной сфере должна быть независимой и направленной на обеспечение экономической стабильности нашей страны.
В завершении проведенного исследования хотелось бы отметить, что современное состояние института несостоятельности (банкротства), при длительном отсутствии решения существующих проблем, может иметь серьезные последствия для экономической безопасности нашей страны, поскольку результатом может стать отложенный эффект или "эффект домино" - ситуация, при которой "падение" каждого хозяйствующего субъекта "потянет за собой" смежные с ним компании и предпринимателей.
В частности, результатом "неработающего" института несостоятельности (банкротства) являются:
- уничтожение предприятий ключевых секторов экономики России (в том числе строительство, агропромышленный комплекс, ЖКХ, обрабатывающие производства и т.д.);
- ограничение доступа предприятий к кредитным, финансовым и инвестиционным ресурсам;
- формирование неблагоприятного инвестиционного климата;
- изъятие из экономической системы эффективных хозяйствующих субъектов (именно они являются целью рейдеров, использующих процедуры банкротства для передела собственности);
- обострение социальных проблем;
- рост преступлений, связанных с преднамеренным банкротством, высокий уровень криминализации и коррупции в сфере банкротства, наращивание финансовой основы существования организованных преступных сообществ, криминализация общества и предпринимательской деятельности.
В качестве способов решения указанной проблемы в рамках проведенного исследования предлагается осуществление "правового воздействия" на детерминирующие факторы, которое по своей сути является гораздо более широким методом, чем "правовое регулирование", подразумевая под собой комплекс мер - изменение действующего законодательства, проведение административной реформы, совершенствование расследования преступлений, работы исполнительных органов власти.
Библиография
1. Абрамова А.И. Лоббизм в законотворческой деятельности [Электронный ресурс].
2. Бобков А.В. Криминальное банкротство: криминологическая характеристика и противодействие: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Омск, 2006. 23 с.
3. Карелина С.А. Правовое регулирование отношений, возникающих в связи с несостоятельностью (банкротством), - сфера взаимодействия частноправовых и публично-правовых средств // Законодательство. 2008. N 8.
4. Клейменов И.М. Криминализация общественных отношений // Вестник Омского университета. Серия "Право". 2013. N 3 (36).
5. Клейнер Г.Б. Эволюция институциональных систем. М.: Наука, 2004. 240 с.
6. Комментарий к Конституции Российской Федерации / под ред. В.Д. Зорькина, Л.В. Лазарева. М., 2009.
7. Кузьминов Я.И., Радаев В.В., Яковлев А.А., Ясин Е.Г. Институты: от заимствования к выращиванию (опыт российских реформ и возможности культивирования институциональных изменений) // Вопросы экономики. 2005. N 5.
8. Материалы круглого стола "Проблема криминальных банкротств в России", проведенного 23 мая 2022 года Комитетом Совета Федерации по конституционному законодательству и государственному строительству.
9. О состоянии развития саморегулирования предпринимательской и профессиональной деятельности в Российской Федерации за 2020 год: доклад. М.: Министерство экономического развития Российской Федерации, 2021.
10. Фролов И.В. Институт несостоятельности (банкротства) в системе российского права: модель и внутренняя структура // Предпринимательское право. 2020. N 1. С. 30 - 38.
11. Фролов И.В., Соболев В.Ф. Государственное администрирование и саморегулирование в процессах несостоятельности хозяйствующих субъектов // Вестник НГУЭУ. 2009. N 9.
12. Хабриева Т.Я. Коррупция и право: доктринальные подходы к постановке проблемы // Журнал российского права. 2012. N 6. С. 13.
§ 3. Основные инструменты взаимодействия бизнеса и государства в целях совершенствования института банкротства
Обращая внимание на структуру Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон N 127-ФЗ), можно отметить отсутствие глав и статей о государственном регулировании в данной сфере. Отсутствие соответствующих положений в первую очередь обусловлено связью законодательства о несостоятельности (банкротстве) с гражданским законодательством и его особенностями правового регулирования, без указания ответственных уполномоченных органов, но вместе с тем складывается ситуация, в которой сфера банкротства, сочетающая в себе различные сферы правового регулирования, "варится" в собственном процессе, в котором в качестве заинтересованных лиц участвуют федеральные органы исполнительной власти. Можно сказать, что сфера банкротства в ее текущем состоянии носит бинарно-состязательный характер, а именно существует должник, существует кредитор, есть судебный процесс, в рамках которого осуществляется взаимодействие должника и кредитора и, в частности, рассматриваются и решаются споры между ними. Вместе с тем сфера банкротства затрагивает различные виды экономической деятельности и государственные институты, отвечающие за них: это и институт совершенствования обязательных требований в процедуре государственного контроля (надзора), и институты, ответственные за развитие предпринимательской деятельности, и институты в сфере экономической безопасности, и в сфере государственной промышленной политики, и в сфере социально-экономического развития, трудовых, налоговых правоотношений, аудита, а также институты в сфере земельно-имущественных правоотношений.
В этой связи хотелось бы выделить возможные формы сотрудничества и взаимодействия с государством в целях совершенствования института банкротства. Так, например, указанное взаимодействие может проявляться в форме участия организаций в нормотворческой деятельности федеральных органов исполнительной власти при подготовке ими проектов нормативных правовых актов, затрагивающих смежные правоотношения.
При подготовке проекта нормативного правового акта должен соблюдаться принцип открытости, выражающийся в обязательстве каждого федерального органа исполнительной власти размещать на официальном сайте regulation.gov.ru, созданном для размещения информации о подготовке проектов нормативных правовых актов и результатах их общественного обсуждения, информацию о подготовке такого акта, а также непосредственно сам проект нормативного правового акта для публичного обсуждения с целью получения от неограниченного круга лиц отзыва на такой проект в течение срока, на который размещается соответствующий проект нормативного правового акта.
Соответствующее положение закреплено в пункте 7 Правил проведения федеральными органами исполнительной власти оценки регулирующего воздействия проектов нормативных правовых актов и проектов решений Евразийской экономической комиссии, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 17.12.2012 N 1318 <68> (далее - Правила N 1318), а также в пункте 3 Правил раскрытия федеральными органами исполнительной власти информации о подготовке проектов нормативных правовых актов и результатах их общественного обсуждения, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 25.08.2012 N 851 (далее - Правила N 851).
--------------------------------
<68> Постановление Правительства РФ от 17.12.2012 N 1318 (ред. от 01.07.2021) "О порядке проведения федеральными органами исполнительной власти оценки регулирующего воздействия проектов нормативных правовых актов и проектов решений Евразийской экономической комиссии, а также о внесении изменений в некоторые акты Правительства Российской Федерации" (вместе с Правилами проведения федеральными органами исполнительной власти оценки регулирующего воздействия проектов нормативных правовых актов и проектов решений Евразийской экономической комиссии) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2022).
Оценке регулирующего воздействия подлежат проекты нормативных правовых актов, содержащих:
- положения, устанавливающие обязанности, запреты и ограничения для физических и юридических лиц в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности или способствующие их установлению, и (или) положения, приводящие к возникновению ранее не предусмотренных расходов физических и юридических лиц, а также устанавливающие требования к осуществлению полномочий органов государственной власти субъектов Российской Федерации по предметам совместного ведения, а также к осуществлению полномочий органов местного самоуправления (высокая степень регулирующего воздействия);
- положения, изменяющие обязанности, запреты и ограничения для физических и юридических лиц в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности или способствующие их установлению, и (или) положения, приводящие к увеличению ранее предусмотренных расходов физических и юридических лиц в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, и (или) положения, изменяющие требования к осуществлению полномочий органов государственной власти субъектов Российской Федерации по предметам совместного ведения Российской Федерации и субъектов Российской Федерации и осуществлению полномочий органов местного самоуправления (средняя степень регулирующего воздействия);
- не содержащие положений, характеризующих проект нормативного правового акта как проект, подлежащий высокой или средней степени регулирующего воздействия, но при этом подлежащий оценке регулирующего воздействия в соответствии с Правилами N 1318 (низкая степень регулирующего воздействия).
Результатом проведения оценки регулирующего воздействия проекта акта является соответствующее заключение Минэкономразвития России.
Важно отметить, что в соответствии с пунктом 53 Регламента Правительства Российской Федерации, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 01.06.2004 N 260 <69>, материалы, прилагаемые к проектам актов, подлежащих внесению в Правительство Российской Федерации, в обязательном порядке должны содержать информацию о процедуре общественных обсуждений или о процедуре оценки регулирующего воздействия в отношении проекта акта, с приложением заключения Минэкономразвития России, если такая процедура необходима для подготовки проекта акта.
--------------------------------
<69> Постановление Правительства РФ от 01.06.2004 N 260 (ред. от 30.06.2022) "О Регламенте Правительства Российской Федерации и Положении об Аппарате Правительства Российской Федерации" // СЗ РФ. 2004. N 23. Ст. 2313.
При этом обязанность проведения публичных обсуждений проекта нормативного правового акта как в рамках Правил N 1318, так и в рамках Правил N 851, установлена и в том случае, если проект акта не подлежит внесению в Правительство Российской Федерации.
Соответствующее требование содержится в пункте 3 Правил подготовки нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти и их государственной регистрации, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 13.08.1997 N 1009 <70>.
--------------------------------
<70> Постановление Правительства РФ от 13.08.1997 N 1009 (ред. от 02.06.2022) "Об утверждении Правил подготовки нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти и их государственной регистрации" // СЗ РФ. 1997. N 33. Ст. 3895.
Однако взаимодействие государства и бизнеса может осуществляться также в рамках реализации документов стратегического планирования.
В соответствии со статьей 11 Федерального закона от 28.06.2014 N 172-ФЗ "О стратегическом планировании в Российской Федерации" документы стратегического планирования разрабатываются в рамках целеполагания, прогнозирования, планирования и программирования на федеральном, региональном и местном уровнях.
К документам стратегического планирования относятся, в частности, стратегия социально-экономического развития Российской Федерации, стратегия национальной безопасности Российской Федерации, а также основы государственной политики, доктрины и другие документы в сфере обеспечения национальной безопасности Российской Федерации, документы стратегического планирования, разрабатываемые в рамках целеполагания по отраслевому и территориальному принципу (например, стратегии социально-экономического развития макрорегионов), документы стратегического планирования в рамках прогнозирования, документы стратегического планирования, разрабатываемые в рамках планирования и программирования.
К разработке документов стратегического планирования могут привлекаться объединения профсоюзов и работодателей, общественные, научные и иные организации с учетом требований законодательства Российской Федерации о государственной, коммерческой, служебной и иной охраняемой законом тайне.
Указом Президента Российской Федерации от 13.05.2017 N 208 утверждена Стратегия экономической безопасности Российской Федерации на период до 2030 года <71> (далее - Стратегия N 208), согласно которой к основным направлениям государственной политики в сфере обеспечения экономической безопасности относятся развитие системы государственного управления, прогнозирования и стратегического планирования в сфере экономики, обеспечение устойчивого роста реального сектора экономики, обеспечение безопасности экономической деятельности, а также развитие человеческого потенциала.
--------------------------------
<71> СЗ РФ. 2017. N 20. Ст. 2902.
Одной из основных задач Стратегии N 208 является оптимизация регулятивной и налоговой нагрузки на хозяйствующие субъекты и совершенствование деятельности контрольно-надзорных органов. Стратегия N 208 предусматривает ее двухэтапную реализацию, в которой I этап (до 2019 года) - разработка и реализация мер организационного, нормативно-правового и методического характера в целях обеспечения экономической безопасности, совершенствование механизмов мониторинга и оценки ее состояния, а II этап (до 2030 года) - выполнение мер по нейтрализации вызовов и угроз экономической безопасности. Итогом Стратегии N 208 должны стать обеспечение экономического суверенитета Российской Федерации и устойчивости национальной экономики к внешним и внутренним вызовам и угрозам, укрепление общественно-политической стабильности, динамичное социально-экономическое развитие, повышение уровня и улучшение качества жизни населения.
В целях снятия существующих нормативных ограничений для субъектов малого и среднего предпринимательства, в том числе устранения административных барьеров и избыточных, устаревших, противоречащих друг другу требований, содержащихся в нормативных правовых актах, Правительством Российской Федерации от 17.01.2019 N 20-р утвержден План мероприятий "Трансформация делового климата" <72>, предусматривающий в том числе мероприятия по совершенствованию механизма контрольно-надзорной деятельности, развития малого и среднего предпринимательства, человеческого капитала, а также перечень экспертных групп с указанием ответственных организаций, осуществляющих организационно-техническое обеспечение деятельности такой группы.
--------------------------------
<72> СЗ РФ. 2019. N 3. Ст. 266.
К таким экспертным группам относятся, в частности, экспертная группа по направлению "Содействие развитию субъектов малого и среднего предпринимательства" на площадке Общероссийской общественной организации малого и среднего предпринимательства "ОПОРА РОССИИ", экспертная группа по направлению "Развитие человеческого капитала" на площадке Общероссийской общественной организации "Деловая Россия", экспертная группа по направлению "Налоговое администрирование и фискальная нагрузка" на площадке Общероссийской общественной организации "Российский союз промышленников и предпринимателей".
Подготовка и исполнение планов мероприятий реализации механизма управления системными изменениями нормативно-правового регулирования предпринимательской деятельности "Трансформация делового климата" осуществляются в соответствии с Правилами, утвержденными Постановлением Правительства Российской Федерации от 16.03.2020 N 286 <73>.
--------------------------------
<73> Постановление Правительства РФ от 16.03.2020 N 286 (ред. от 01.08.2020) "О совершенствовании механизма управления системными изменениями нормативно-правового регулирования предпринимательской деятельности "Трансформация делового климата" (вместе с Правилами подготовки и исполнения планов мероприятий ("дорожных карт") реализации механизма управления системными изменениями нормативно-правового регулирования предпринимательской деятельности "Трансформация делового климата") // СЗ РФ. 2020. N 13. Ст. 1912.
Кроме того, помимо включения вопросов в сфере банкротства в сферы влияния рабочих групп, напрямую не связанных с институтом банкротства, однако в чью сферу входят смежные вопросы, очень важно поддерживать взаимодействие государства и бизнеса посредством создания профессиональных сообществ, организации экспертных площадок, посвященных институту банкротства, обеспечивающие возможность комплексного подхода к совершенствованию института банкротства.
Библиография
1. Постановление Правительства Российской Федерации от 17.12.2012 N 1318 "О порядке проведения федеральными органами исполнительной власти оценки регулирующего воздействия проектов нормативных правовых актов и проектов решений Евразийской экономической комиссии, а также о внесении изменений в некоторые акты Правительства Российской Федерации" // СЗ РФ. 2012. N 52. Ст. 7491 (ред. от 01.01.2022).
2. Постановление Правительства Российской Федерации от 25.08.2012 N 851 "О порядке раскрытия федеральными органами исполнительной власти информации о подготовке проектов нормативных правовых актов и результатах их общественного обсуждения" // СЗ РФ. 2012. N 36. Ст. 4902 (ред. от 17.05.2022).
3. Постановление Правительства Российской Федерации от 01.06.2004 N 260 "О Регламенте Правительства Российской Федерации и Положении об Аппарате Правительства Российской Федерации" // СЗ РФ. 2004. N 23. Ст. 2313 (ред. от 30.06.2022).
4. Постановление Правительства Российской Федерации от 13.08.1997 N 1009 "Об утверждении Правил подготовки нормативных правовых актов федеральных органов исполнительной власти и их государственной регистрации" // СЗ РФ. 1997. N 33. Ст. 3895 (ред. от 02.06.2022).
5. Постановление Правительства Российской Федерации от 16.03.2020 N 286 "О совершенствовании механизма управления системными изменениями нормативно-правового регулирования предпринимательской деятельности "Трансформация делового климата" // СЗ РФ. 2020. N 13. Ст. 1912 (ред. от 13.08.2020).
6. Распоряжение Правительства Российской Федерации от 17.01.2019 N 20-р "Об утверждении Плана мероприятий "Трансформация делового климата" и признании утратившими силу некоторых актов Правительства Российской Федерации" // СЗ РФ. 2019. N 3. ст. 266 (ред. от 24.07.2021).
§ 4. Банкротный комплаенс: превентивное управление
Перечень причин, в связи с которыми компания столкнется с проблемами несостоятельности (банкротства), является открытым. Традиционно принято называть негативную конъюнктуру рынка <74>, дефицит ресурсов или затрудненный доступ к ним, низкий уровень квалификации управленческих эшелонов, общее состояние "корпоративной гигиены" <75>, состояние неопределенности и джокер-события <76>, их сопровождающие в BANI-мире <77>, окружающем нас с 2020 года <78>. Реальную финансово-хозяйственную жизнь бизнеса, находящуюся в состоянии неопределенности, нельзя обрисовать только императивными красками. Так, стратегия развития компании должна вырабатывать толерантность к внешним условиям агрессивной среды предпринимательства, а внутренняя среда должна быть закрыта правильной оценкой субъективных благ компании и объективных благ общества и государства. Процесс освоения норм соответствующего поведения заключается в гибком и адаптивном подходе к постоянно меняющимся условиям существования правового и экономического полей, а управление банкротными рисками компании сублимирует ее эффективное развитие в будущем.
--------------------------------
<74> Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 3 (2021). Утвержден Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 10 ноября 2021 года // БВС РФ. 2022. N 1 (п. 1 - 55); БВС РФ. 2022. N 2 (п. 56 - 68).
<75> Принципиальное наличие и соответствие внутренних документов компании нормативно-правовым источникам, а также их релевантность судебной практике.
<76> Дудин М.Н. Что такое "джокер"-события, и как они влияют на экономику: COVID-19 и др. вызовы // Экономика и социум: современные модели развития. 2020. Т. 10. N 1. С. 83 - 96.
<77>
<78> Санкции США и Европейского союза в ответ на решение Москвы о начале специальной военной операции на Украине 24 февраля 2022 года. Президент РФ Владимир Путин назвал ее целью "защиту людей, которые на протяжении восьми лет подвергаются издевательствам, геноциду со стороны киевского режима".
Доминирующие риски в банкротстве - это риск <79> оспаривания сделок и привлечение к субсидиарной ответственности. Периферийным риском являются репутационные риски. Способом купирования этих рисков может послужить банкротный комплаенс с целями: а) предотвращения экстраординарных рисков <80> в предпринимательской деятельности; б) защиты имущественных интересов компании; в) защиты контролирующих должника лиц от юридической ответственности.
--------------------------------
<79> Под риском в настоящей работе понимается корпоративное управление возможностью наступления негативных последствий для юридического лица в будущем, от принимаемых им управленческих решений, на основе фидуциарной ответственности.
<80> Как гарантированная возможность положиться на право, силу законодателя и истинность намерений всех участников правоотношений.
При этом стоит отметить, что оппортунистическая модель поведения бизнеса, ведущая его к управленческому и экономическому дефолту, будет по праву токсична, и даже связка с аналоговым, например, антимонопольным комплаенсом <81> не защитит его от сверхкомпенсационных санкций со стороны конкурсных кредиторов и государства. Задачами видятся использование гибкой модели управления рисками, то есть возможность управления негативными последствиями принятых решений в будущем, позволяющей избегать вреда для кредиторов, контрагентов и расстроенных ожиданий контролирующих должника лиц, через систему выявления рисков.
--------------------------------
<81> Комплаенс является собирательным термином с одной этимологической основой "соответствие" и бывает различным: антикоррупционным, антимонопольным, санкционным и т.д.
Банкротный комплаенс, как механика надлежащего исполнения предустановленных правил, является суррогатом адекватного юридической действительности корпоративного управления. Частью такого управления являются правила, установленные законодателем, системными игроками <82> и самой компанией <83>. Принцип "нулевой толерантности", как квинтэссенция комплаенса, является апологетом административно-управленческих и корпоративных процедур, призванный ветировать любые искажения юридической действительности и получать конкурентные преимущества в виде устойчивости сделок и истинных интересов компании в них. Тот же принцип распространяется и на контролирующих должника лиц, так как медианный российский управленец-предприниматель по экономическому дефолту "токсичен" в силу Закона о банкротстве. Таким образом, Общество <84>, выписывая "чек на лояльность", предлагает банкротный комплаенс как обеспечение нулевой разницы при оценке экономических выгод между государством, бизнесом и его добросовестными кредиторами. Это обеспечивает единство понимания вероятных негативных последствий в будущем при корпоративном управлении <85>. Являясь частью правовой культуры предпринимательской деятельности, банкротный комплаенс заключает в себе обусловленный Законом о банкротстве стандарт "правильного" <86> поведения, зависящий от субъектов права, аффилированных по отношению к компании, а потому содержащий в себе субъективные начала.
--------------------------------
<82> Например, саморегулируемые организации и иные некоммерческие профессиональные объединения.
<83> Кодексы и стандарты.
<84> Так называемая нерегуляторная инициатива комплаенса.
<85> Рассматривается вся структура органов управления компании без сепарирования правомочий на сделку.
<86> Поведения по праву.
Уровень правовой культуры <87> контролирующих должника лиц.
--------------------------------
<87> Или правосознания, как элемента правовой культуры.
Оценка риска на основе принципа bona fides <88>.
--------------------------------
<88> Лат. "добрая совесть".
Анализ сделок на наличие/отсутствие пороков.
Контроль контрагентов на предмет совершения экстраординарных сделок, выхода участников Общества с последующей выплатой действительной стоимости доли, через ресурсы ФССП России, ФНС России, системы "Мой арбитр" и т.д.
Старт "технического" банкротства, как лучшего, из разряда дорогих и радикальных инструментов для взыскания "тяжелой" <89> задолженности.
--------------------------------
<89> С околонулевым потенциалом для взыскания в ординарном порядке для медианного взыскателя.
Через банкротный скоринг, как систему оценки рискогенных факторов, основанных на анализе открытых данных, различных специальных поисковых систем и имеющихся внутренних документах контрагента.
Внутренний "аудит" управленческих инструментов, "корпоративной гигиены" <90> и "инвентаризации" человеческого капитала.
--------------------------------
<90> Наличие локальных документов и их соответствие внешним нормативно-правовым источникам.
Повышение уровня правовой культуры компании через обучение.
Объективные начала банкротного комплаенса не умещаются в рамках только совершения сделок, а включают в себя и митигацию рисков при оптимизации налогообложения компании - группы компаний, ее реорганизации, структуризации или продаже.
Отметим, что при очевидной либеральности внутренней экономики России и достаточной дискреции субъектов экономической деятельности юридическая действительность стимулирует контролирующих должника лиц не вступать в правоотношения ответственности с государством и побуждает компании соответствовать требованиям регулятора к совершаемым сделкам <91>. Исходя из этого, не следует подвергать стигматизации банкротный комплаенс, как неотъемлемую часть только сектора экономического дефолта с максимальными юридическими издержками. Полагаем, регуляторы требуют полного соответствия оцениваемых общественных отношений, вне зависимости от сектора, a casu ad casum <92>.
--------------------------------
<91> То есть запрет классической шиканы.
<92> От случая к случаю (лат.).
Банкротный комплаенс сегодня предполагается позитивным трендом, обслуживающим предпринимательскую деятельность компаний вне зависимости от организационно-правовой формы <93>. Мир стремительно меняется, и правопорядки цивилизованных стран релевантно эволюционируют в сторону этих изменений, учитывая то, что право кодирует мир, очевидно, бизнесу следует активнее меняться в зоне соответствия принимаемых управленческих решений, в части обработки валидной для бизнеса информации, поступающей от "законодательной машины" <94>. Следуя этому тренду, бизнес превентивно экономит денежные ресурсы и бюджет своего времени, уходя от линии делинквентного столкновения с государством, лишая последнего справедливо стимулировать себя санкционными издержками. Видится ответственность бизнеса за разработку и внедрение собственной банкротной комплаенс-модели поведения в рамках своей организационной культуры осуществления предпринимательской деятельности.
--------------------------------
<93> За исключением юридических лиц, прямо указанных в ст. 65 ГК РФ.
<94> Например, изменения в сфере рекламы: появление Единого реестра интернет-рекламы с 01.09.2002; меняются правила уплаты налогов, взносов и практически все сроки отчетности с 01.01.2023; вступают в силу особые правила банкротства участников рынка облигаций с ипотечным покрытием с 19.04.2023.
Таким образом, при осмыслении потенциала банкротного комплаенса, для предотвращения предпринимательских рисков компаний в условиях неопределенности и постоянного экономического давления, кажется необходимым его раскрытие в нормативно-правовых источниках с учетом специфики вида экономической деятельности, объема занимаемого рынка, иных нюансов. Банкротный комплаенс призван уменьшить давление оппортунистического поведения на общественные отношения в сфере предпринимательства, повышение общего уровня правовой культуры, снижение зависимости принимаемых управленческих решений от состояния неопределенности и стать ординарным инструментом сопротивления экономическому дефолту.
Сфера предпринимательства, как сфера применения банкротного комплаенса, подвержена влиянию различных факторов: внешних и внутренних.
К внешним факторам, находящимся в зависимости от процессуальных <95> сроков, можем отнести:
--------------------------------
<95> Общегражданский срок исковой давности, равный 36 месяцам, применяемый в банкротстве, а также годичный срок периода подозрительности, в рамках статьи 61.2 Закона о банкротстве, где предметом оспаривания будут являются все конкретные жизненные обстоятельства, объективно влияющие на уменьшение конкурсной массы должника.
Фактор влияния |
Фактор риска |
Утрата "корпоративной" гигиены компании <96> |
Бремя доказывания на компании |
Отчуждение или приобретение активов |
Риск оспаривания сделки или цепочки взаимосвязанных сделок и риск полной утраты актива либо его денежного эквивалента <97> |
Сделка на невыгодных условиях <98> |
Убыток в виде утраты актива с сопряженной ответственностью для подписанта и интересанта сделки |
Отсутствие встречного исполнения по сделке от компании, равно как и от контрагента компании |
Риск оспаривания сделки и риск полной утраты актива либо его денежного эквивалента |
Варианты реструктуризации долга в период объективного банкротства |
Риск оспаривания сделки |
Мировое соглашение <99> |
Риск оспаривания сделки <100> |
Отсутствие контроля за дебиторской задолженностью <101> |
Риск убытков, субсидиарной ответственности и утраты контроля над процедурой банкротства должника в рамках собрания кредиторов |
Отсутствие контроля кредиторской задолженности |
Риск убытков и субсидиарной ответственности |
Преференции по сделкам компании с ее аффилированными лицами <102> |
Риск признания сделок компенсаторным финансированием, с последующей субординацией исходящего требования аффилянта <103> |
Сделки компании с ее аффилированными лицами <104> |
Риск убытков и субсидиарной ответственности <105> |
Корпоративный и экономический контроль за деятельностью должника |
Субсидиарная ответственность за доведение должника до банкротства |
Статус "квазидиректора" |
Субсидиарная ответственность |
Документальная корректировка <106> имущественного положения компании |
Субсидиарная, уголовная ответственность |
--------------------------------
<96> Отсутствие документов, необходимых для нормального функционирования компании и предусмотренных законодателем для этого вида деятельности либо их ненадлежащее ведение.
<97> Такое исполнение обязательства может повлечь за собой оспаривание сделки по банкротным обстоятельствам: подозрительность и преференция перед кредитором.
<98> Где реальная экономическая выгода лишь у контрагента, а у компании она только "бумажная", то есть при неравноценной сделке оценивается ее существенность при завышении, равно как и при занижении.
<99> Комплаенс-риск актуален при наличии кредиторов, не являющихся подписантами мирового соглашения, или при наличии договорной толерантности к отсрочке исполнения основного обязательства между кредитором и должником.
<100> Постановление Президиума ВАС РФ от 16.04.2013 N 13596/12.
<101> Через публичную бухгалтерскую отчетность, установление взаимосвязей с другими компаниями через поисковые справочные системы, государственные реестры и т.д.
<102> Включая и фактических аффилянтов, осуществляющих фактический контроль над должником, имеющих общность экономических связей даже при отсутствии формально-юридических признаков (юридической) аффилированности.
<103> Применяется повышенный стандарт доказывания, то есть "за пределами разумных сомнений". Обзор судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований, контролирующих должника и аффилированных с ним лиц (утвержден Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020).
<104> Постановление Арбитражного суда Московской области от 01.04.2019 по делу А41-27577/2017.
<105> В случае исполнения обязательства должника третьим лицом, при доказанной аффилированности, на ответчика переходит бремя доказывания.
<106> Искажение данных об имуществе, имущественных правах, реальном экономическом положении компании.
К внутренним (локальным) факторам можем отнести:
- внедрение банкротного комплаенса в должностные обязанности отдельного "инхауса";
- привлечение аутсорсингового специалиста/компании, специализирующихся на работе с проблемной задолженностью и усиливающего "инхауса";
- реализация due diligence - юридически необходимой оценки экономической целесообразности каждой неординарной сделки <107>, ее оспоримости в будущем, митигации налоговых и уголовных рисков в том числе;
- использование банкротного скоринга <108> в случае, если вероятность вовлечения вашего прямого контрагента в банкротство оценивается как высокая.
--------------------------------
<107> Современные проблемы развития предпринимательского и корпоративного права в России и за рубежом: монография / под общ. ред. В.А. Вайпана, М.А. Егоровой. М.: Юстицинформ, 2021. 672 с.
<108> Система оценки "эффективности" банкротства для инициатора процедуры (чаще всего), основанных на статистическом анализе.
Отметим, в настоящее время исходными условиями для построения системы банкротного комплаенса являются: необходимость повышения уровня правовой культуры предпринимательской деятельности, спектр внутриэкономических проблем под влиянием джокер-событий в мире, наличие, в связи с этим, особенного режима развития национальной экономики <109>. Для внедрения и реализации культуры банкротного комплаенса государству важно позитивно оценивать комплаенс-инициативы крупных системных игроков <110>, осмотрительно информирующих субъектов предпринимательства о необходимой модели поведения, а бизнесу закладывать оговорку об этом в свои договорные конструкции <111>, с раскрытием содержания банкротного комплаенса, следующего из банкротного риска, как совокупности неблагоприятно-субъективных событий и объективных санкций, влекущих прекращение предпринимательской деятельности. Сам банкротный комплаенс предлагается определить как юридическую идеологию, поддерживающую широкие законодательные требования ко всем сферам предпринимательской деятельности, развивающую локальные документы юридического лица и поддерживаемую социальными нормами. Потому предполагается системное развитие такой идеологии, где любой вид комплаенс-контроля является нормой и приращивает добавленную стоимость бизнесу, а также демонстрирует фидуциарную обязанность к интересам своих кредиторов и общества. Более того, при расширении выхода на российский рынок и малый международный рынок банкротный комплаенс обеспечит репутационный потенциал, усилив лояльность потенциальных бизнес-партнеров, инвесторов и государств, формируя таким подходом комплаенс-институт.
--------------------------------
<109> Ершова И.В., Енькова Е.Е. Реформа аудита и развитие комплаенса: обзор научно-практической конференции // Право и бизнес. 2022. N 2. С. 60.
<110> ТПП РФ, ФНС России, ФАС России.
<111> Например, по аналогии с расширенным толкованием пункта 3 части 2 статьи 929 ГК РФ.
Таким образом, предлагается включение в доктринальную политику банкротного комплаенс-контроля как унифицированного и превентивного стимулятора принятия бизнес-решений, повышающего уровень правовой культуры и, одновременно, уровень потенциальных издержек в сфере предпринимательства, чтобы правовое регулирование точнее достигало своей цели, а общественный гормезис стимулировал ответственное предпринимательское поведение. Такая политика разгрузит экономику страны от избыточных долговых обязательств и поспособствует ее экономическому росту.
Библиография
1. Дудин М.Н. Что такое "джокер"-события и как они влияют на экономику: COVID-19 и др. вызовы // Экономика и социум: современные модели развития. 2020. Т. 10. N 1. С. 83 - 96.
2. Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 3 (2021). Утвержден Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 10.11.2021 // БВС РФ. 2022. N 1 (п. 1 - 55); БВС РФ. 2022. N 2 (п. 56 - 68).
3. Постановление Арбитражного суда Московской области от 01.04.2019 по делу N А41-27577/2017.
4. Современные проблемы развития предпринимательского и корпоративного права в России и за рубежом: монография / под общ. ред. В.А. Вайпана, М.А. Егоровой. М.: Юстицинформ, 2021. 672 с.
Применение в отношении должника процедуры банкротства в первую очередь направлено на его реабилитацию посредством системы компромиссов. В идеале стороны при содействии суда и в результате конструктивного взаимодействия приходят к взаимным уступкам и компромиссам, что позволяет достичь оптимального баланса интересов всех участников процесса <112>
--------------------------------
<112> Злобина Е.А. Содержание механизма "реабилитации" в процедурах банкротства гражданина // Судья. 2016. N 7. С. 31 - 32.
Глава 2. ПРЕЕМСТВЕННОСТЬ И НОВАЦИИ ЗАКОНОДАТЕЛЬНОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ БАНКРОТСТВА ГРАЖДАН
§ 1. Вопросы преемственности в концепции модели правового регулирования несостоятельности и банкротства граждан
Исторически в системе отечественного права на различных этапах его развития вопросам неторговой несостоятельности граждан уделялось большое внимание. Так, в праве Российской империи еще с 1722 года начался процесс систематизации и правовой институционализации правил личной неторговой несостоятельности подданных империи. В законодательстве указанного периода произошло выделение двух видов несостоятельности просроченного должника: несчастная (невиновная) несостоятельность, возникшая не по вине должника, а в случае наступления различного рода форс-мажорных обстоятельств: пожара, стихийного бедствия, эпидемий, военных нападений; злонамеренная (виновная) несостоятельность, которая могла наступить, к примеру, в случае легкомысленного поведения человека, например, растратившего вверенные средства, потерявшего имущество в результате пьянства или других подобных действий. Подход к несостоятельности должников, обозначенный еще в Русской Правде, сохранился и в более позднем законодательстве имперского периода <113>, существенной новеллой в законодательстве о личной несостоятельности того периода явилось введение мер по обеспечению иска в отношении предполагаемого должника. Данные меры применялись как по отношению к личности самого должника, так и по отношению к его имуществу (например, арест имущества должника, выражающийся в опечатывании не только самого имущества должника, но и документации, связанной с его деятельностью) <114>. В российском законодательстве имперского периода было введено правило, согласно которому после объявления лица несостоятельным должником все его имущество включалось в конкурсную массу, за исключением имущества, сданного должнику на хранение, находящегося у должника по договору комиссии, относящегося к личным вещам и находящегося в залоге. В праве рассматриваемого периода нашла широкое применение система долговых обязательств, оформляемая через выдачу "заемных писем" - долговых расписок, применявшихся главным образом в случае некоммерческих долгов, которые, в свою очередь, подразделялись на "крепостные заемные письма" <115>, а также "домовые заемные письма" <116>. Кроме того, денежные долговые обязательства оформлялись посредством "закладных крепостей" двух типов, для каждого из которых были свои реестры: реестр заложенной сельской собственности (имения с крепостными помещиков; незаселенные земли во владении купцов и состоятельных крестьян); реестр городской собственности (дома, лавки и пустующие земельные участки) <117>. В 1884 году Сенатом указанное правило было уточнено, и решающее слово в совете по банкротству было передано меньшинству кредиторов, являвшихся держателями большинства долговых обязательств <118>. Вместе с тем следует обратить внимание на тот факт, что при рассмотрении достаточно редких для того времени дел о неоплатности и несостоятельности лиц правоприменитель того времени очень часто применял иностранное право, правила деловых обыкновений или отдельные указы Сената. Так, С.В. Панов приводит пример, согласно которому "в деле о неоплате должником кредиторам Сенат дал санкцию суду руководствоваться амстердамским конкурсным правом, чтобы принудить меньшинство кредиторов подчиниться воле большинства. Для обеспечения пропорционального распределения имущества между кредиторами было предложено руководствоваться "купеческим обыкновением". Более того, в указанный период (1740 - 1745 гг.) Сенат своим распоряжением устанавливал сроки для предъявления кредиторами своих требований в конкурс, по истечении которых претензии не принимаются (один месяц - для кредиторов из Санкт-Петербурга, шесть месяцев - для иногородних и иностранных кредиторов). Весьма примечательными выглядят нормативные акты указанного периода о признании граждан дееспособными по отношению к имущественным сделкам, а следовательно, к возможности признания их банкротами. Так, в Московском государстве лица мужского пола по достижении 15-летнего возраста и поступлении на царскую службу считались юридически дееспособными по отношению к принятым ими долговым обязательствам. При правлении Петра I возраст наступления совершеннолетия был повышен до 18 лет применительно к сделкам с движимым имуществом и до 20 лет - с недвижимостью <119>, что существенным образом пресекало возможную несостоятельность молодых лиц. В соответствии с Петровским Указом о единонаследии 1714 года документы по принятию денежных обязательств, подписанные лицами, не достигшими 20-летнего возраста, не имели законной силы. Кроме того, в 1752, 1821, 1826 и 1830 годах данное правило было подтверждено и включено в Свод законов 1832 года. Согласно данным правилам несовершеннолетний, достигший 17-летнего возраста (возраст наступления ответственности за уголовные преступления <120>), мог брать в долг, но лишь с согласия своего опекуна <121>. Полное право распоряжаться или закладывать принадлежащей лицу недвижимостью без опекуна с 1785 года Указом Екатерины II было разрешено только лицам, достигшим 21-летнего возраста <122>. Если лицо приняло на себя денежные обязательства, не достигнув установленного возраста, введя в заблуждение кредиторов, то согласно действующему на то время законодательству данное лицо должно было подвергнуться уголовному преследованию, а само денежное обязательство признавалось недействительным <123>. Но если собственность уже находилась в безнадежном состоянии или если родственники опекаемого не давали согласия на предполагаемую стратегию управления ею, то следующим шагом за учреждением опеки могла последовать процедура признания лица неплатежеспособным. Следует отметить, что до реформы 1864 года важным фактором, влияющим на решение об освобождении банкрота от долгов, служили такие черты характера должника, как честность, преданность семье и трезвость. Для выявления указанных черт личности производство по банкротству включало такую процедуру, как "повальный обыск", суть которой состояла в том, что судом производился опрос двенадцати, а иногда и больше представителей местного общества с тем же сословным статусом (то есть купцов, крестьян и т.п.) о поведении и характере банкрота, его образе жизни и отношении к кредиторам, после чего принималось решение о его освобождении или не освобождении от долгов <124>.
--------------------------------
<113> Под имперским периодом развития отечественного права следует понимать период со 2 октября 1721 года (принятие Императорского титула Петром I) до Февральской революции и провозглашения республики в сентябре 1917 года Временным правительством.
<114> Более подробно см. в работе: Глушков Е.Л. История развития института несостоятельности (банкротства) предприятий в России // История государства и права. 2008. N 5. С. 23.
<115> Указанные долговые обязательства регистрировались в специальных реестрах в любом губернском и даже в уездных судах.
<116> Данные документы не нужно было оформлять и регистрировать в суде, а при их выдаче не требовались свидетели, но в течение семи дней после их выдачи их следовало заверить у нотариуса. По принятым правилам заемное письмо не требовало залога и поручительства (см.: Антонов С. Банкроты и ростовщики Российской империи: долг, собственность и право во времена Толстого и Достоевского / авториз. пер. с англ. Н. Эдельман, науч. ред. пер. М. Лаврович. М.: Новое литературное обозрение, 2022. С. 127).
<117> Долговой документ, обеспеченный закладываемой недвижимостью. Иногда данный документ именовался "закладной на землю".
<118> Полное собрание законов Российской империи. Т. 11. N 830 (1740). С. 310 - 321.
<119> См.: Новицкая Т.Е. Правовое регулирование имущественных отношений в России во второй половине XVIII века. М., 2005. С. 220.
<120> См.: Полное собрание законов Российской империи. Т. 22. N 16300 (1785). С. 502; Государственный архив Российской Федерации. Ф. 109. Оп. 89. Д. 693/1. Л. 55.
<121> См.: Полное собрание законов Российской империи. Т. 5. N 2789 (1714). С. 91; Т. 13. N 10021 (1752). С. 693; Т. 37. N 28760 (1821). С. 857; Полное собрание законов Российской империи. Серия II. Т. 1. N 752 (1826). С. 1, 309; Полное собрание законов Российской империи. Серия II. Т. 5. Ч. 2. N 4160 (1830). С. 452; Т. 5. Ч. 2. N 4187 (1830). С. 491; Свод законов Российской империи. Т. 10. Ч. 1. N 211 - 218 (1842) (ст. 217 - 224 в издании 1857).
<122> Полное собрание законов Российской империи. Т. 22. N 1630 (1785). С. 502.
<123> Однако Сенат в 1860-х годах внес изменение в эти правила, потребовав, чтобы любой несовершеннолетний, выписавший долговое обязательство, подтвердив свой возраст незаконным способом и признав эти долги, выплачивал кредитору компенсацию, став уже совершеннолетним (см.: Законы гражданские. СПб., 1869. С. 41).
<124> См.: Владимирский-Буданов М.В. Обзор истории русского права. 2-е изд. СПб., Киев, 1888. С. 538 - 539; Баршев Я. Основания уголовного судопроизводства. СПб., 1841. С. 165 - 166.
Если мы обратимся к современному периоду отечественного законодательства о несостоятельности граждан, то также отметим большое внимание законодателя вопросам освобождения от непосильных для граждан-должников обязательств и попытку связать характер поведения гражданина-должника с его честностью по отношению к кредиторам.
С учетом вышесказанного можно сделать вывод о том, что исторически механизм правового регулирования банкротства граждан реализуется в рамках определенной институциональной среды, имеющей свои особенности в различные периоды развития отечественного права. Данную среду можно идентифицировать как систему взаимодействия всех лиц, вовлеченных в процесс функционирования конкретной модели правового регулирования сферы несостоятельности и банкротства граждан в виде рекомендованного правом поведения с учетом принципов правового регулирования, правовых зависимостей, закономерностей, правовых презумпций и институциональных правил. Данная среда видоизменяет статусы лиц в рассматриваемой сфере и системы взаимодействия указанных лиц, начиная с изменений правового статуса и комплекса обязательств отдельного гражданина, лежащих в основе признания его должником в деле о банкротстве, и заканчивая трансформацией системы обязательств, неисполнение которых явилось основанием для признания гражданина должником в деле о банкротстве. С учетом изложенного мы можем сделать вывод о том, что правовое регулирование признания граждан несостоятельными должниками в делах о банкротстве зависит от условий экономических взаимоотношений должника и его кредиторов, от уровня конфликтности во взаимоотношениях между ними, а также от общих экономических и социальных процессах, происходящих в обществе в период функционирования обязательств <125>. Так как система современной экономики находится в постоянной динамике <126>, регулирование отношений несостоятельности и банкротства граждан также обладает свойствами динамичности и адаптивности к постоянно меняющимся условиям, сопровождающим процесс регулирующего воздействия соответствующей правовой сферы на общественные отношения. При этом правовое регулирование поведения лиц, вовлеченных в отношения несостоятельности и банкротства, только тогда будет оптимальным, когда механизмы правового регулирования будут стимулировать указанных лиц на правомерное и добросовестное поведение в рамках формирующих его правил и правовых моделей. Системные недостатки нормативного регулирования в виде злоупотреблений и недобросовестного поведения требуют формирования системы коррекционных механизмов в виде: набора мер ответственности по оспариванию сделок должников; правил отказа в освобождении граждан, признанных банкротами, от денежных требований их кредиторов; условий отказа во включении отдельных требований в реестр требований кредиторов; возврата в конкурсную массу неправомерно выведенного имущества должника. Совокупность рекомендованных нормами правового института системы правил поведения, а также правовых принципов их реализации с ориентации на достижение установленной законодательством модели оптимального регулирования конфликтов частных интересов, а также особенностей правовой охраны публичных интересов, и формируют существенные особенности нормативного регулирования сферы несостоятельности и банкротства граждан. В основе правового регулирования отношений, связанных с присвоением гражданам статусов должников в делах о банкротстве, должны лежать модель правового регулирования сферы несостоятельности и банкротства граждан. От особенностей построения данной модели во многом зависит формирование правового института несостоятельности и банкротства граждан, с учетом того, что указанный институт следует идентифицировать как специальный правовой институт, относимый к группе сложных правовых институтов. Системная взаимозависимость социальных, экономических, финансовых, имущественных, обязательственных, контрольно-надзорных и управленческих отношений в сфере несостоятельности и банкротства граждан создают предпосылки для формирования в данной сфере правового института, относящегося к категории сложных институтов <127>. Указанный тип правовых институтов возникает в сфере системы отношений различной правовой природы (материальные, процессуальные, имущественные, обязательственные, компенсационные, регулятивные, охранительные, обеспечительные), а также широкого спектра их правового регулирования во времени и по кругу лиц. По этой причине сложность внутренней структуры правового института несостоятельности и банкротства граждан является следствием множественности группы отношений, порождаемых правовыми, экономическими и социальными последствиями несостоятельности граждан, а также особенностями системы взаимоотношений указанных лиц с их кредиторами и иными участниками хозяйственной деятельности, в том числе с органами административно-публичного регулирования указанной сферой <128>. Правоотношения в рассматриваемой сфере формируют определенную системную иерархию правовых норм, которая реализуется и структурируется в форме субинститутов <129>, функционирующих в рамках объединяющего их специализированного правового института несостоятельности и банкротства граждан. Указанные субинституты представляют собой самостоятельные правовые образования, состоящие из совокупности правовых норм и специализированных механизмов их реализации <130>. Система субинститутов сферы несостоятельности и банкротства граждан формируют специальную модель правового регулирования, выполняя функцию регуляторов специальных видов общественных отношений, вытекающих из неплатежеспособности и (или) неоплатности гражданином-должником своих денежных обязательств <131>. Для субинститута, как элемента данной модели правового регулирования и специальной правовой категории, характерны определенные особенности и специфика, выделяющие и в определенном смысле обособляющие и индивидуализирующие его от иных групп норм в структуре правового института <132>. Данные отличия и особенности могут проявляться как в методе правового регулирования, так и в содержании характера рекомендованного поведения <133>.
--------------------------------
<125> См.: Боровская Л.В. Институциональная среда и особенности ее формирования в результате институциональных изменений // Вестник ВГУ. Серия: Экономика управления. 2018. N 4. С. 5 - 12.
<126> См.: Лозина О.И. Институциональное поведение человека в современной экономике // Инновации и инвестиции. 2020. N 2. С. 44.
<127> Более подробно о понятии и особенности сложных правовых институтов в системе российского права см. в работах: Теория государства и права: учебник / под ред. В.Я. Кикотя, В.В. Лазарева. 3-е изд., перераб. и доп. М., 2008. С. 234; Теория государства и права: курс лекций / под ред. Н.И. Матузова, А.В. Малько. С. 352.
<128> См.: Фролов И.В. Банкротство как административно-правовой механизм регулирования экономических конфликтов. Новосибирск: Альфа-Порте. 2010. С. 130 - 143.
<129> Подробнее о категориях "институт", "субинститут" см., напр.: Сафин З.Ф. Гражданско-правовое регулирование договорных отношений субъектов предпринимательской деятельности агропромышленного комплекса в валютно-финансовой сфере: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. СПб., 2005. С. 12.
<130> См.: Танимов О.В. Влияние цифровых технологий на появление новых структурных элементов системы права // Российская юстиция. 2019. N 7. С. 2 - 5; Челышев М.Ю. Система межотраслевых связей гражданского права: цивилистическое исследование: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Казань, 2009. С. 9.
<131> См.: Фролов И.В. Банкротство гражданина: проблемы введения и модели правового регулирования // Законы России: опыт, анализ, практика. 2016. N 2. С. 97 - 99; Карелина С.А., Фролов И.В. Механизм освобождения гражданина-должника от обязательств как следствие его банкротства: условия и порядок применения // Право и экономика. 2015. N 10. С. 20 - 23.
<132> См.: Теория государства и права: курс лекций / под ред. Н.И. Матузова, А.В. Малько. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Юрист, 2001. С. 217; Финансовое право: методология исследований, генезис, система: монография / под ред. С.В. Запольского. М.: Изд-во РАП, 2013. С. 91 - 95.
<133> См.: Орехов И.В. Проблемы правовой классификации субинститута права // Право. Журнал Высшей школы экономики. 2016. N 1. С. 45.
Специфика нормативного регулирования правоотношений в сфере несостоятельности и банкротства граждан объясняются следующими обстоятельствами:
- во-первых, существенным различием объема доходов и финансово-хозяйственного положения граждан-должников в период, предшествующий возбуждению дела об их банкротстве: в качестве должника может выступать как довольно состоятельный гражданин, гражданин со средним достатком, так и остро нуждающийся гражданин с доходами существенно ниже среднего <134>;
- во-вторых, ролью, местом и значением должника и (или) осуществляемого им вида деятельности в обеспечении стабильности национальной экономики (например, так называемые "мораторные" должники);
- в-третьих, специальными правовыми статусами граждан-должников, закрепляемыми за данными лицами после введения в отношении них предусмотренных законодательством процедур банкротства: статус несостоятельного гражданина-должника; статус гражданина, признанного банкротом, а также различием характера поведения несостоятельных граждан-должников и граждан, признанных банкротами по отношению к исполнению обязанностей по погашению кредиторской задолженности: в первом случае - поведение в рамках реализации плана реструктуризации долгов гражданина, во втором случае - поведение в рамках реализации имущества конкурсной массы и механизма удовлетворения денежных требований в соответствии с реестром требований кредиторов;
- в-четвертых, различием в объеме задолженности, количестве и статусе кредиторов, в качестве которых могут выступать так называемые "обычные" кредиторы (физические и юридические лица), "профессиональные" кредиторы (кредитные и иные финансовые организации), "обеспеченные" кредиторы (кредиторы, требования которых обеспечены залогом).
--------------------------------
<134> Ярким примером указанных различий являются получившие большой общественный резонанс в юридической среде дело о банкротстве бывшего театрального руководителя и директора многочисленных компаний В.А. Кехмана (дело N А56-27115/2016) и дело о банкротстве грузчика В.А. Овсянникова (дело N А45-24580/2015).
Совокупность указанных обстоятельств самым непосредственным образом влияет на специфику правоотношений, порождаемых как неоплатностью и неплатежеспособностью граждан, так и признанием данных лиц должниками в делах о банкротстве граждан. Эффективное нормативное регулирование указанных выше правоотношений предполагает различные подходы к методу и характеру их регулирования. В сфере несостоятельности и банкротства граждан наиболее оптимальным будет локальное, то есть проведенное в рамках одного правового института, упорядочение правового регулирования в виде системы релевантных по отношению друг к другу субинститутов, с учетом: особенностей правового статуса гражданина-должника (обычный гражданин или гражданина, имеющий статус индивидуального предпринимателя); характера поведения гражданина-должника по отношению к интересам общества, государства и денежным требованиям его кредиторов; целей проведения соответствующей процедуры банкротства; объема и характера требований кредиторов.
Особенности и характер рассматриваемой нами сферы и происходящих в ней процессов правовой институционализации определяют общую институциональную модель правового регулирования сферы несостоятельности и банкротства граждан, состоящую из восьми узкоспециализированных субинститутов, сгруппированных в три институциональных блока. К указанным институциональным блокам относятся:
- "несостоятельность граждан-должников", состоящая из двух субинститутов: субинститут конкурсоспособности граждан; субинститут критериев несостоятельности граждан;
- "специальный правовой режим правосубъектности должников в делах о банкротстве граждан", объединяющий в себе два субинститута: субинститут ограничения объема реализации правоспособности должников в делах о банкротстве граждан; субинститут дееспособности должников в делах о банкротстве граждан;
- "специальные имущественные преференции в отношении должников в делах о банкротстве граждан", состоящий из четырех субинститутов: субинститут иммунитетов денежных средств и иного имущества конкурсной массы граждан; субинститут финансовой реабилитации несостоятельных граждан-должников в делах о банкротстве граждан; субинститут социальной реабилитации граждан, признанных банкротами; субинститут специальной реабилитации остро нуждающихся граждан в процедуре внесудебного банкротства.
Перечисленные блоки формируют национальную институциональную модель правового регулирования несостоятельности и банкротства граждан. Данная модель структурно и функционально определяет правовые конструкции и механизмы, без которых невозможна результативная реализация правового регулирования в указанной сфере отношений. Существование вышеуказанных блоков в структуре институциональной модели правового регулирования объясняется сложностью применения множественности правовых алгоритмов с высокой долей судебной дискреции как в отношении имущественных прав, обязанностей, статусов и стратегий поведения должника, так и в отношении имущественных и финансовых интересов, статусов и стратегий поведения иных лиц, участвующих в делах о банкротстве гражданина, в зависимости от финансового состояния гражданина-должника, а также семейного положения гражданина-должника и наличия у него на содержании иждивенцев; объема и характера заявленных в деле о банкротстве требований кредиторов; состава лиц, объединенных общими, в том числе и корпоративными интересами по отношению к имуществу или имущественным правам должника; наличия корпоративных, служебных и родственных связей с должником у лиц, участвующих в деле о банкротстве гражданина; характера поведения должника по отношению к его кредиторам; характера поведения одних кредиторов как по отношению к иным кредиторам должника, так и по отношению к самому должнику и его денежным и имущественным активам.
Названная нами особенность правового регулирования предполагает выбор между различными правовыми стратегиями поведения граждан-должников, демонстрирующих либо их готовность к удовлетворению денежных требований кредиторов, либо полный отказ от какого-либо погашения предъявленных к должникам денежных требований кредиторов с последующей передачей всех прав по урегулированию непогашенных требований должника лицу, осуществляющему арбитражное управление.
Библиография
1. Антонов С. Банкроты и ростовщики Российской империи: долг, собственность и право во времена Толстого и Достоевского / авториз. пер. с англ. Н. Эдельман, науч. ред. пер. М. Лаврович. М.: Новое литературное обозрение, 2022.
2. Баршев Я. Основания уголовного судопроизводства. СПб., 1841.
3. Боровская Л.В. Институциональная среда и особенности ее формирования в результате институциональных изменений // Вестник ВГУ. Серия: Экономика управления. 2018. N 4.
4. Владимирский-Буданов М.В. Обзор истории русского права. 2-изд. СПб., Киев, 1888.
5. Глушков Е.Л. История развития института несостоятельности (банкротства) предприятий в России // История государства и права. 2008. N 5.
6. Карелина С.А., Фролов И.В. Механизм освобождения гражданина-должника от обязательств как следствие его банкротства: условия и порядок применения // Право и экономика. 2015. N 10. С. 20 - 23.
7. Лозина О.И. Институциональное поведение человека в современной экономике // Инновации и инвестиции. 2020. N 2. С. 44.
8. Новицкая Т.Е. Правовое регулирование имущественных отношений в России во второй половине XVIII века. М., 2005.
9. Орехов И.В. Проблемы правовой классификации субинститута права // Право. Журнал Высшей школы экономики. 2016. N 1. С. 45.
10. Сафин З.Ф. Гражданско-правовое регулирование договорных отношений субъектов предпринимательской деятельности агропромышленного комплекса в валютно-финансовой сфере: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. СПб., 2005.
11. Танимов О.В. Влияние цифровых технологий на появление новых структурных элементов системы права // Российская юстиция. 2019. N 7. С. 2 - 5.
12. Теория государства и права: учебник / под ред. В.Я. Кикотя, В.В. Лазарева. 3-е изд., перераб. и доп. М., 2008.
13. Теория государства и права: курс лекций / под ред. Н.И. Матузова, А.В. Малько. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Юрист, 2001.
14. Финансовое право: методология исследований, генезис, система: монография / под ред. С.В. Запольского. М.: Изд-во РАП, 2013.
15. Фролов И.В. Банкротство как административно-правовой механизм регулирования экономических конфликтов. Новосибирск: ООО "Альфа-Порте", 2010.
16. Фролов И.В. Банкротство гражданина: проблемы введения и модели правового регулирования // Законы России: опыт, анализ, практика. 2016. N 2. С. 97 - 99.
17. Фролов И.В. Роль института несостоятельности (банкротства) гражданина в обеспечении частноправовых и охране публично-правовых интересов // Предпринимательское право. Приложение "Право и Бизнес". 2020. N 1. С. 23 - 26.
18. Челышев М.Ю. Система межотраслевых связей гражданского права: цивилистическое исследование: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. Казань, 2009.
§ 2. Изменения в правовом статусе гражданина-должника после введения процедуры реструктуризации долгов
Банкротство физических лиц, не являющихся индивидуальными предпринимателями, было легитимировано в России в 2015 г. путем принятия новой редакции главы X Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее по тексту - Закон о банкротстве).
Установлены две процедуры банкротства граждан - реструктуризация долгов и реализация имущества, по своему характеру являющиеся реабилитационными. Процедура реструктуризации долгов представляет собой модель финансовой реабилитации, а реализация имущества - социальной реабилитации <135>.
--------------------------------
<135> Фролов И.В. Роль института несостоятельности (банкротства) гражданина в обеспечении частноправовых и охране публично-правовых интересов // Предпринимательское право. Приложение "Право и Бизнес". 2020. N 1. С. 23 - 26.
В процессе банкротства гражданина его правовой статус подвергается изменениям в целях обеспечения баланса частных и публичных интересов участников процесса. Рассмотрение вопроса установления характера и объема этих изменений в процедуре реструктуризации имеет важное значение.
Общие положения правового обеспечения процедуры реструктуризации.
В абзаце 17 ст. 2 Закона о банкротстве устанавливается понятие реструктуризации и ее цель - восстановление платежеспособности гражданина и погашение задолженности перед кредиторами. Реструктуризация долгов является судебной процедурой, арбитражный суд по результатам рассмотрения обоснованности заявления о признании гражданина банкротом, направленного гражданином или кредиторами, может вынести определение о признании обоснованным заявления и введении процедуры реструктуризации <136>.
--------------------------------
<136> Часть 1 ст. 213.6 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" // СЗ РФ. 2002. N 43. Ст. 4190.
Суд также вправе на основании ходатайства гражданина вынести решение о признании его банкротом и введении процедуры реализации имущества <137>.
--------------------------------
<137> Часть 8 ст. 213.6 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)".
Для проведения реструктуризации гражданин должен соответствовать требованиям для утверждения плана реструктуризации, установленным в ст. 213.13 Закона о банкротстве (в том числе иметь источник дохода и предоставить сведения об источниках дохода за шесть месяцев, предшествующих передаче в суд плана реструктуризации, и иные требования). Также план реструктуризации не будет утвержден, если гражданин признавался банкротом в течение пяти лет, предшествующих представлению плана, или если в его отношении уже утверждался план реструктуризации в течение восьми предшествующих лет.
Процедура реструктуризации предполагает постепенное погашение задолженности перед кредиторами в течение максимум трех лет на основе плана реструктуризации <138>. Фактически это основанное на соглашении с кредиторами прекращение долговых обязательств путем их замены иными долговыми обязательствами. К условиям реструктуризации относятся списание пеней и штрафов, предоставление отсрочки или рассрочки, удовлетворение требований, списание долга и процентов. А. Железняк отмечает, что проведение реструктуризации требует от должника определенной финансовой культуры, основанной на финансовом планировании <139>.
--------------------------------
<138> Пункт 2 ст. 213.14 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)".
<139> Железняк А. Банкротство гражданина. Истинные цели и первый опыт правоприменения // ЭЖ-Юрист. 2016. N 22. С. 5.
Как уже было отмечено, реструктуризация долгов является моделью финансовой реабилитации. По общему правилу гражданин составляет план реструктуризации, а также его исполняет. Поведение финансового управляющего пассивное, он отслеживает исполнение плана. Арбитражный суд утверждает план реструктуризации (как одобренный, так и не одобренный собранием кредиторов) после одобрения должником, так как он обладает наиболее полной информацией о своем финансовом состоянии <140>. К примеру, суд в судебных актах по арбитражным делам N А41-84772/15, N А41-91850/15 подчеркнул, что отсутствие имущества не исключает возможность введения реструктуризации с учетом индивидуальных особенностей гражданина (образования, трудоспособности и т.д.). Как отмечает М.С. Гущина, место работы должника и размер его дохода не образуют препятствий для введения процедуры <141>.
--------------------------------
<140> Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 13.10.2015 N 45 "О некоторых вопросах, связанных с введением в действие процедур, применяемых в делах о несостоятельности (банкротстве) граждан" // РГ. 2015. N 235.
<141> Гущина М.С. Добросовестность поведения должника в делах о несостоятельности (банкротстве) физических лиц // Судья. 2016. N 7. С. 50 - 53.
Характеристика изменений правового статуса гражданина-должника после введения процедуры реструктуризации долгов.
Правовая конструкция реструктуризации долгов не должна с позиций модели финансовой реабилитации предполагать установление существенных ограничений для гражданина, который активными действиями будет пытаться погасить задолженность. Фактически правовой статус изменяется. В правовой доктрине ведутся размышления о характере и степени изменений. Отмечается <142>, что вопрос ограничения правового статуса должника мало изучен. Специалисты обращают внимание на то, что рассматриваемый вопрос не отражен в законодательстве <143>. В некоторых работах можно встретить позицию, согласно которой изменения правового статуса являются ограничениями дееспособности <144>. Также выделяется позиция, согласно которой ограничение правоспособности осуществляется в рамках процедуры реструктуризации, а ограничение дееспособности - в рамках процедуры реализации имущества <145>. Представляется, что наиболее точным отражением изменений правового статуса гражданина-должника является позиция, поддерживаемая представителями Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова, об изменении объема правоспособности и дееспособности должника <146>. Ограничение правоспособности и дееспособности должника в процедуре реструктуризации можно также рассматривать как правовое средство обеспечения контроля за его имуществом и деятельностью.
--------------------------------
<142> Саблин М.Т. Взыскание долгов: от профилактики до принуждения. 4-е изд., испр. и доп. М.: Статут, 2017. 496 с.
<143> Белых В.С. Банкротство граждан (Критерии. Статус. Процедуры): учебно-практическое пособие / под общ. ред. В.С. Белых. М.: Проспект, 2016. С. 77.
<144> Попондопуло В.Ф. Банкротство: правовое регулирование: Научно-практическое пособие. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Проспект, 2016. С. 63, 65.
<145> Банкротство хозяйствующих субъектов: учебник для бакалавров / Я.О. Алимова, Н.Н. Викторова, С.С. Галкин и др.; отв. ред. И.В. Ершова, Е.Е. Енькова. М.: Проспект, 2016. 336 с.
<146> Несостоятельность (банкротство): учебный курс: в 2 т. / под ред. д. ю. н., проф. С.А. Карелиной. Т. 1. М.: Статут, 2019. С. 148 - 149.
В процессе банкротства должник имеет материально- и процессуально-правовой статус. Процессуальную правоспособность и дееспособность должник сохраняет <147>, а в материально-правовом статусе происходят изменения право- и дееспособности. Одним из изменений в правовом статусе является распространение норм Закона о банкротстве на должника после вынесения арбитражным судом определения о введении процедуры реструктуризации. При этом можно отметить закономерность: чем ближе должник к признанию банкротом, тем существеннее изменяется его правовой статус.
--------------------------------
<147> Шишмарева Т.П. Особенности оспаривания в процедурах несостоятельности (банкротства) сделок должника-гражданина // Предпринимательское право. Приложение "Право и Бизнес". 2018. N 3. С. 39 - 44.
Рассматривая целесообразность установления изменений правового статуса должника, можно отметить, что они обусловлены необходимостью соблюдения интересов кредиторов <148>. Саблин М.Т. отмечает, что результатом реструктуризации не должна быть ситуация худшая, чем до нее <149>. Это универсальный критерий оценки эффективности процедуры. Условия реструктуризации не должны существенно отличаться от условий, на которые взыскатель пошел бы в обычной ситуации.
--------------------------------
<148> Поваров Ю.С. Ограничения сделкоспособности должника при применении процедуры реструктуризации долгов гражданина // Гражданское право. 2017. N 2. С. 38 - 41.
<149> Саблин М.Т. Указ. соч.
Ограничение правового статуса гражданина-должника можно рассматривать в широком смысле как изменение его прав, обязанностей, гарантий и проч., обусловленное проведением реструктуризации. Согласно ч. 1 ст. 213.13 Закона о банкротстве после введения процедуры гражданин наделяется обязанностью уведомить кредиторов о фактах привлечения к административной ответственности за мелкое хищение, умышленном уничтожении или повреждении имущества и иных правонарушениях, об известных уголовных и административных делах, о принятых решениях о признании гражданина банкротом или об исполненных планах реструктуризации.
Система изменений правового статуса гражданина-должника в процедуре реструктуризации.
Закон о банкротстве предусмотрел, что в ходе реструктуризации долгов гражданин может совершать только с письменного предварительного согласия финансового управляющего сделки или несколько взаимосвязанных сделок по приобретению, отчуждению или возможностью отчуждения имущества стоимостью более 50 тыс. рублей, недвижимого имущества, ценных бумаг, долей в уставном капитале и транспортных средств, по получению и выдаче займов, получению кредитов, выдаче поручительств и гарантий и проч. <150>. Также с даты введения реструктуризации должник не вправе вносить свое имущество в качестве вклада или паевого взноса в уставный капитал или паевой фонд, приобретать доли (акции, паи), совершать безвозмездные сделки <151>. Для удовлетворения бытовых текущих потребностей гражданин вправе открыть специальный банковский счет и распоряжаться денежными средствами суммой не более 50 тыс. рублей в месяц самостоятельно. По ходатайству суд может увеличить сумму денежных средств.
--------------------------------
<150> Часть 5 ст. 213.11 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)".
<151> Часть 5 ст. 213.11 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)".
Законодатель также установил в ст. 213.11 Закона о банкротстве последствия введения процедуры реструктуризации долгов гражданина: введение моратория на удовлетворение требований кредиторов (с исключениями), наступление срока исполнения обязательств, прекращение начисления неустоек (штрафов, пеней), иных финансовых санкций, процентов по всем обязательствам, кроме текущих, снятие арестов на имущество и иные ограничения. Указанные последствия можно рассматривать как изменения правового статуса должника-гражданина, так как они устанавливают порядок удовлетворения требований кредиторов (мораторий), срок исполнения обязательств, порядок предъявления требований, порядок начисления финансовых санкций.
В рамках реализации процедуры реструктуризации долгов, как уже было отмечено, закон наделяет гражданина определенной совокупностью прав и обязанностей. В частности, согласно ч. 1 ст. 213.12 Закона о банкротстве, в ходе реструктуризации долгов гражданин вправе направить финансовому управляющему, конкурсным кредиторам, в уполномоченный орган проект плана реструктуризации долгов гражданина. План реструктуризации является соглашением должника и кредиторов по вопросу изменения обязательств должника с целью их исполнения в течение определенного срока, после которого должник считается реабилитированным. Однако в реализации своих правомочий применительно к такому соглашению гражданин ограничен: запрещены соглашения об отказе гражданина от его подготовки, план по общему правилу должен предусматривать пропорциональное погашение требований кредиторов, а также преимущественное удовлетворение требований залоговых кредиторов по обязательствам, обеспеченным залогом имущества, и проч.
Исключение из правила о получении согласия должника на введение реструктуризации можно рассматривать как ограничение его правового статуса. Возможность утверждения плана реструктуризации вопреки воле должника установлена абзацем 3 п. 30 Постановления Пленума ВС РФ от 13.10.2015 N 45 "О некоторых вопросах, связанных с введением в действие процедур, применяемых в делах о несостоятельности (банкротстве) граждан". Это возможно в исключительном случае, если будет доказано, что должник злоупотребляет правом или, не имея ликвидное имущество, но располагая высоким заработком, в целях уклонения от погашения долгов настаивает на завершении дела. Суд также не утвердит план реструктуризации (в том числе одобренный собранием кредиторов), если такой план является заведомо экономически неисполнимым или не предусматривает для должника и находящихся на его иждивении членов семьи средств для проживания в размере не менее прожиточного минимума, а также если при осуществлении будут существенно нарушены права несовершеннолетних (абз. 6 ст. 213.18 Закона о банкротстве). Утверждение плана реструктуризации при отсутствии согласия гражданина свидетельствует об ограничении в реализации им своего права на утверждение плана реструктуризации.
Одобрение плана со стороны должника является условием для представления его собранию кредиторов на утверждение. По общему правилу одобренный собранием кредиторов план реструктуризации подлежит утверждению арбитражным судом после удовлетворения гражданином требований по текущим обязательствам, требований перед кредиторами первой и второй очереди реестра требований кредиторов.
Анализируя законодательные положения, устанавливающие ограничения правового статуса должника в широком и узком смысле, а также практику их применения, можно сделать вывод о том, что в целях удовлетворения интересов должника и кредиторов законодатель вводит ограничения правового статуса первого в наиболее важных общественных отношениях, в том числе обеспечивая добросовестность должника через анализ его финансового состояния. К преимуществам модели финансовой реабилитации относится урегулирование конфликта путем активных действий должника по погашению обязательств, стимулирование должника к получению доходов и исполнению обязательств.
После введения процедуры реструктуризации происходят изменения в правовом статусе должника-гражданина, характер и объем которых является в правовой доктрине дискуссионным. Рассмотренные в широком смысле изменения правоспособности и дееспособности должника являются соразмерными, так как применяются к лицу, не признанному банкротом (в этом случае законодатель устанавливает более существенные ограничения), но являющемуся несостоятельным. Установлен перечень действий, в отношении которых требуется получение согласия финансового управляющего, но не установлен абсолютный запрет на их совершение. Действия гражданина-должника, на которые не распространяются ограничения, совершаются им самостоятельно.
В результате успешного завершения процедуры реструктуризации она не влечет негативных экономико-правовых последствий для гражданина. Успешной реализацией плана реструктуризации гражданина согласно ч. 5 ст. 213.22 Закона о банкротстве является ситуация, когда задолженность погашена и жалобы кредиторов признаны необоснованными. Завершает процедуру вынесение арбитражным судом определения о завершении реструктуризации долгов гражданина.
Библиография
1. Банкротство хозяйствующих субъектов: учебник для бакалавров / Я.О. Алимова, Н.Н. Викторова, С.С. Галкин [и др.]; отв. ред. И.В. Ершова, Е.Е. Енькова. М.: Проспект, 2016. 336 с.
2. Белых В.С. Банкротство граждан (Критерии. Статус. Процедуры): учебно-практическое пособие / под общ. ред. В.С. Белых. М.: Проспект, 2016. С. 77.
3. Гущина М.С. Добросовестность поведения должника в делах о несостоятельности (банкротстве) физических лиц // Судья. 2016. N 7. С. 50 - 53.
4. Железняк А. Банкротство гражданина. Истинные цели и первый опыт правоприменения // ЭЖ-Юрист. 2016. N 22. С. 5.
5. Несостоятельность (банкротство): учебный курс: в 2 т. / под ред. д. ю. н., проф. С.А. Карелиной. Т. 1. М.: Статут, 2019. С. 148 - 149.
6. Поваров Ю.С. Ограничения сделкоспособности должника при применении процедуры реструктуризации долгов гражданина // Гражданское право. 2017. N 2. С. 38 - 41.
7. Попондопуло В.Ф. Банкротство: правовое регулирование: Научно-практическое пособие. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Проспект, 2016. С. 63, 65.
8. Саблин М.Т. Взыскание долгов: от профилактики до принуждения. 4-е изд., испр. и доп. М.: Статут, 2017. 496 с.
9. Фролов И.В. Роль института несостоятельности (банкротства) гражданина в обеспечении частноправовых и охране публично-правовых интересов // Предпринимательское право. Приложение "Право и Бизнес". 2020. N 1. С. 23 - 26.
10. Шишмарева Т.П. Особенности оспаривания в процедурах несостоятельности (банкротства) сделок должника-гражданина // Предпринимательское право. Приложение "Право и Бизнес". 2018. N 3. С. 39 - 44.
§ 3. Правовые особенности банкротства граждан пенсионного возраста: тенденции и практика применения
Российская Федерация, провозглашая себя социальным государством, должна обеспечивать защиту всех категорий граждан. Одной из наиболее незащищенных категорий выступают граждане пенсионного возраста. Материальной основой существования большинства пенсионеров является страховая выплата по старости - пенсия. Российская Федерация обеспечивает реализацию социальной политики путем установления и выплаты пенсионных доходов всем гражданам, которые соответствуют определенным законом критериям. Следует отметить, что в настоящее время существуют страны, в которых вовсе отсутствуют пенсионные выплаты по старости (Китай, Индия, Таиланд).
В соответствии с действующим законодательством граждане, претендующие на получение страховой пенсии по старости, должны соответствовать определенным критериям.
Статьей 8 Федерального закона от 28.12.2013 N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" <152> предусмотрено три критерия для получения указанного статуса:
а) возрастной;
б) практический;
в) критерий эффективности.
--------------------------------
<152> Федеральный закон от 28.12.2013 N 400-ФЗ (ред. от 01.05.2022) "О страховых пенсиях" // СЗ РФ. 2013. N 52. (ч. I). Ст. 6965; СЗ РФ. 2014. N 2 (ч. II) (поправка).
Указанные критерии должны достигаться лицом одновременно.
Суть возрастного критерия заключается в том, что лица, которые претендуют на получение пенсии, должны достигнуть определенного возраста.
Историческая ретроспектива показывает, что данный критерий, во-первых, является основным, то есть исторически первым, и, во-вторых, наиболее динамичным <153>.
--------------------------------
<153> Баранова Е.А. Становление и развитие системы защиты пенсионных прав граждан XVIII - XIX вв. // История государства и права. 2008. N 2. С 24.
В соответствии с действующим законодательством мужчины выходят на пенсию на 5 лет позже, чем женщины, что, на наш взгляд, не отражает новые социальные тенденции, направленные на уравнивание всех граждан вне зависимости от половых признаков. Содержание практического критерия заключается в том, что гражданин должен отработать не менее определенного срока. Следует отметить, что существуют иные виды государственных выплат, которые не связаны с достижением физическим лицом определенного возраста или трудового стажа <154>.
--------------------------------
<154> Олесова М.М. Некоторые аспекты выплаты пенсий // Образование и право. 2020. N 3. С. 97.
Критерий эффективности отражает позицию, должность, навыки и квалификацию сотрудника. Суть данного критерия заключается в том, что пенсионным органом на основании утвержденной методологии производится оценка "пенсионных прав" застрахованного лица. Указанная методика включает совокупный объем страховых взносов, т.е. заработную плату лица в течение срока исполнения им трудовых обязанностей. В данном случае квалифицированные сотрудники, выполняя специализированные задачи, способны увеличивать показатели для расчета критерия эффективности.
Анализ действующего законодательства позволяет отметить, что указанные критерии носят как динамический характер, то есть изменяются в зависимости от текущего календарного периода, так и статистический характер (количество и характеристика самих критериев со временем не изменяется). Таким образом, пенсионные выплаты имеют под собой двойственную природу: с одной стороны, они представляют поддержку государством социально незащищенной категории граждан, с другой стороны, отражают государственное перераспределение дохода лица в течение всей его трудовой деятельности. Изучение положений действующего законодательства о несостоятельности (банкротстве), в частности, анализ главы X Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) не позволяет выявить наличие специальных норм, которые бы предопределяли особые правила банкротства граждан пенсионного возраста. Однако недавно Министерством экономического развития Российской Федерации был разработан законопроект, предусматривающий особенности банкротства социально незащищенных категорий граждан, в том числе лиц пенсионного возраста.
Данный проект включает следующие изменения законодательства о банкротстве.
Во-первых, расширение диапазона долга, при котором возможно прохождение процедуры внесудебного банкротства. Сейчас он составляет от 50 тыс. руб. до 500 тыс. руб. При реализации законодательной инициативы будет составлять от 25 тыс. руб. до 1 млн руб.
Во-вторых, появится возможность повторного прохождения процедуры внесудебного банкротства.
В-третьих, срок повторной подачи заявления на банкротство будет сокращен до 5 лет, сейчас он составляет 10 лет.
В-четвертых, для незащищенных граждан сократится срок принудительного взыскания по просроченным задолженностям (проектом предусмотрен срок 1 год), после которого они смогут воспользоваться бесплатной внесудебной процедурой банкротства. Особенность правового статуса лиц пенсионного возраста проявляется и в том, что, как правило, единственным (основным) источником дохода граждан пенсионного возраста является страховая пенсия по старости <155>. Законодательство о банкротстве не выделяет доходы в виде страховых пенсий по старости в качестве самостоятельного вида имущества, которое не может быть включено в состав реализуемого имущества.
--------------------------------
<155> Гончарова М.В., Гончаров А.И. Особенности финансово-правового режима пенсионной системы Российской Федерации // Legal Concept. 2014. N 3. С. 63.
На практике складываются различные подходы к определению статуса пенсии: с одной стороны, суды встают на сторону финансовых управляющих и позволяют включать суммы пенсии, превышающие минимальный размер оплаты труда <156>, в состав реализуемого имущества, с другой стороны, могут наложить ограничения на возможность внесения суммы страховой пенсии в реализуемое имущество <157>.
--------------------------------
<156> См. пункт 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25.12.2018 N 48 "О некоторых вопросах, связанных с особенностями формирования и распределения конкурсной массы в делах о банкротстве граждан".
<157> Определение Верховного Суда РФ от 05.06.2020 N 306-ЭС20-1997 по делу N А57-11460/2018.
В соответствии с Законом о банкротстве с момента признания должника банкротом все права на его имущество, подлежащее реализации, осуществляет финансовый управляющий должника, который осуществляет все права и обязанности арбитражного управляющего. В случае банкротства лиц пенсионного возраста и иных должников - физических лиц на финансового управляющего возлагается обязанность по реализации имущества путем открытия и закрытия специализированных (целевых) банковских счетов на имя должника, а также распоряжения средствами должника на счетах и вкладах, в том числе открытых до признания должника банкротом. В связи с данным нормативным положением на практике возникают споры между финансовым управляющим и Пенсионным Фондом Российской Федерации (его территориальными отделениями). Суды в таких спорах, как правило, занимают сторону финансового управляющего и указывают, что в данном случае законодательство о несостоятельности (банкротстве), выступая в качестве специального нормотворчества, регулирующего имущественные отношения в сфере несостоятельности, имеет приоритет над пенсионным. Так, в одном из дел финансовый управляющий, реализуя свои полномочия, обратился в Пенсионный фонд с заявлением о перечислении денежных средств, выплачиваемых должнику в качестве страховой пенсии по старости, на основной счет должника, открытый в целях расчета с кредиторами, по соответствующим реквизитам. В ответ Пенсионный фонд письмом сообщил, что в силу пунктов 1, 3, 5 - 7 статьи 213.25 Закона о банкротстве доставка пенсии лицу, признанному банкротом, должна осуществляться согласно его волеизъявлению в порядке, предусмотренном пенсионным законодательством, и только сам пенсионер (его законный представитель) имеет право подать заявление о доставке пенсии. Финансовый управляющий обратился в суд, указав, что в рассматриваемом случае Закон о банкротстве, регулирующий отношения, связанные с несостоятельностью (банкротством) граждан, содержит специальные нормы, которые имеют преимущественное значение перед иными нормами законодательства Российской Федерации, в том числе и имеют приоритет по отношению к нормам пенсионного законодательства. Суд, разрешая указанное дело по существу, указал, что перечисление сумм пенсии и иных выплат Пенсионным фондом на банковский счет, открытый для гражданина-банкрота, может производиться только по заявлению самого пенсионера или по заявлению его представителя по доверенности <158>. Таким образом, судебной практикой был сформирован подход, в соответствии с которым финансовый управляющий, осуществляющий полномочия по распоряжению имуществом должника, имеет право требовать перечисления пенсии должника на общий счет погашения задолженности пенсионера. В то же время Верховный Суд указал, что "сами по себе предусмотренные пенсионным законодательством правила выплаты пенсий не противоречат положениям банкротного законодательства в части решения вопроса о расходовании соответствующих средств в рамках процедуры банкротства. В данной связи выводы судов об отнесении полученной должником пенсии, за исключением установленной величины прожиточного минимума (в соответствии со ст. 446 ГПК РФ), к конкурсной массе, а также о том, что именно финансовый управляющий определяет, какая сумма пенсии (после вычета размера прожиточного минимума на должника и находящихся на его иждивении лиц) должна поступить в конкурсную массу, правильны" <159>.
--------------------------------
<158> Постановление Пятого арбитражного апелляционного суда от 24.05.2019 N 05АП-2814/2019 по делу N А51-26725/2018.
<159> Определение Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 28.03.2022 N 308-ЭС21-23129.
Кроме того, специфика банкротных споров с гражданами пенсионного возраста проявляется в том, что, наряду с получением страховой пенсии по возрасту, пенсионеры могут получать иные социальные выплаты, в частности, предусмотренные ввиду инвалидности лица, которые не могут включаться в состав реализуемого имущества. Указанные доводы подтверждаются и судебной практикой <160>.
--------------------------------
<160> Постановление Арбитражного суда Московского округа от 20.02.2021 N Ф05-4831/2018 по делу N А41-44136/2016.
В силу положений Федерального закона о страховых пенсиях выплата страховой пенсии на территории Российской Федерации производится пенсионеру органом, осуществляющим пенсионное обеспечение, в установленном размере без каких-либо ограничений. Представляется, что указанными нормами законодателем должнику-гражданину предоставлен имущественный (исполнительский) иммунитет. Данные положения предназначены для того, чтобы гарантировать должнику-пенсионеру условия, необходимые для его естественного существования и деятельности. В данном смысле вышеупомянутые нормы выступают процессуальной гарантией государства по реализации им социально-экономических прав лиц пенсионного возраста, получающих пенсию.
Как отмечает В.В. Ярков: "Иммунитеты... подразделяются по степени юридической защиты имущества на абсолютные и относительные. При абсолютном иммунитете на определенное имущество невозможно обратить взыскание ни при каких условиях (например, богослужебное имущество), а при относительном - при наличии определенных предпосылок взыскание может стать возможным, например, на денежные средства граждан" <161>. Продолжая идею В.В. Яркова с учетом анализа действующей судебной практики, можно констатировать, что пенсия как особый вид дохода должника обладает относительным иммунитетом, поскольку не защищена в полном объеме от включения в состав реализуемого имущества.
--------------------------------
<161> Ярков В.В. Имущественные иммунитеты от взыскания в предпринимательских отношениях // Арбитражный и гражданский процесс. 2003. N 10. С. 10 - 11.
Таким образом, в настоящее время на законодательном уровне отсутствуют специальные нормы, которые бы предусматривали особенности банкротства лиц пенсионного возраста. Несмотря на это, судебной практикой выработаны собственные подходы в разрешении споров, возникающих при банкротстве пенсионеров. В то же время отмечаются инициативы, направленные на предоставление больших гарантий гражданам, относящимся к категории незащищенных.
Библиография
1. Баранова Е.А. Становление и развитие системы защиты пенсионных прав граждан XVIII - XIX вв. // История государства и права. 2008. N 2.
2. Гончарова М.В., Гончаров А.И. Особенности финансово-правового режима пенсионной системы Российской Федерации // Legal Concept. 2014. N 3.
3. Олесова М.М. Некоторые аспекты выплаты пенсий // Образование и право. 2020. N 3.
4. Плашиннов А.С. Внесудебное банкротство физических лиц. Решение возникшей проблемы или бесперспективная инициатива законодателя? // Скиф. 2021. N 6 (58).
5. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 25.12.2018 N 48 "О некоторых вопросах, связанных с особенностями формирования и распределения конкурсной массы в делах о банкротстве граждан" // БВС РФ. 2019. N 2.
6. Самойлов-Самарин Г.С. О реализации дополнительных гарантий пенсионерам в процедурах банкротства // Арбитражный управляющий. 2020. N 6.
7. Твердохлебова Э.В., Самойлова А.В., Козлова О.Е. О реформировании подхода к назначению досрочных пенсий по старости в Российской Федерации // Экономика и бизнес: теория и практика. 2020. N 8.
8. Ярков В.В. Имущественные иммунитеты от взыскания в предпринимательских отношениях // Арбитражный и гражданский процесс. 2003. N 10.
§ 4. Проблемы и перспективы развития института совместного банкротства супругов в России
С внесением в 2015 году изменений в Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" <162> появился параграф 1.1 главы 10, регулирующий банкротство физических лиц, не являющихся индивидуальными предпринимателями. В связи с этим открытыми и наиболее интересными остаются вопросы, касающиеся юридических правовых связей между супругами, например, возможно ли совместное банкротство супругов, в какой мере затрагиваются имущественные интересы одного из супругов при банкротстве другого, возможность обращения взыскания на совместно нажитое имущество граждан, проживающих более 10 лет в сожительстве (отсутствии официальной регистрации брака), при банкротстве одного из указанных граждан? Все эти вопросы достаточно сложны, но при этом ответы на них невероятно важны для развития устойчивой судебной практики в сфере банкротства и для устранения коллизий в регулировании банкротных правоотношений между гражданами.
--------------------------------
<162> Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" // СЗ РФ. 2002. N 43. Ст. 4190.
Специалисты в сфере банкротства отмечают, что введение в российское законодательство правил о совместном банкротстве супругов необходимо, так как это упорядочит имущественные обязательства лиц, состоящих в браке, повысит эффективность реабилитационных функций процедур банкротства и позволит избежать споров об отнесении имущества супругов к единоличному или общему <163>.
--------------------------------
<163> Матвеев И.В. Введение института совместного банкротства супругов: проблемы и перспективы // Семейное и жилищное право. 2021. N 3. С. 18; Холоденко Ю.В., Бердников С.С. Изменение режима имущества супругов в процедурах банкротства // Семейное и жилищное право. 2021. N 1. С. 34 - 36.
Также стоит отметить, что упорядочить необходимо фактические семейные отношения без регистрации брака, или, по-другому, "сожительство", так как данные лица ведут общий быт и имеют общие денежные средства, и такое регулирование будет отвечать реабилитационным целям банкротства и позитивно сказываться на процессуальной экономии в суде.
Под совместным банкротством супругов специалисты в сфере банкротства подразумевают процессуальное соучастие супругов - должников в деле о банкротстве, что, по существу, означает рассмотрение в рамках одного дела вопроса о несостоятельности сразу двух супругов <164>. Институт совместного банкротства супругов в российских реалиях законом прямо не регулируется и на практике мало применяется. С одной стороны, Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" не содержит прямого запрета на совместное банкротство супругов, что говорит о том, что в целом при наличии общих долгов банкротить супругов вместе было бы гораздо удобнее и экономнее с процессуальной точки зрения. С другой стороны, регулируется только процедура банкротства одного физического лица и реализация имущества общей собственности супругов, из-за этого суды по-разному относятся к возможности совместного банкротства супругов и стараются не рисковать.
--------------------------------
<164> Хлюстов П.В. Совместное имущество супругов: проблемы формирования конкурсной массы гражданина-банкрота // Закон. 2015. N 12. С. 63 - 72.
В настоящее время судебная практика достаточно разрозненна: одни суды допускают возможность удовлетворения совместного заявления супругов о признании их банкротами <165>, другие нет <166>, ссылаясь на невозможность совместного банкротства супругов. Так, гражданке О. отказали в удовлетворении ходатайства об объединении ее дела с делом о признании банкротом ее супруга, по причине того, что судам первой и апелляционной инстанций должница не представила документов, подтверждающих общность этих дел по основаниям возникновения долговых обязательств, кругу кредиторов и имуществу, составляющему конкурсную массу должников. Более того, гражданка О. не обосновала надлежащим образом свое заявление о том, что объединение дел будет способствовать процессуальной экономии времени, позволит снизить сумму расходов на проведение процедуры банкротства и приведет к более быстрому удовлетворению требований кредиторов. Кроме того, суды отметили сложность формирования единого реестра требований кредиторов должников, так как на момент подачи ходатайства супруги реестр требований кредиторов гражданина И. (мужа) уже был закрыт (Решение Арбитражного суда Пермского края от 19.12.2016 по делу N А50-19304/2016). Другие суды руководствуются не конкретной ситуацией в деле и наличием или отсутствием процессуальной возможности совместного банкротства супругов, а тем, что действующее законодательство, в том числе ст. 213.4 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", определяющая условия, при которых физическое лицо может быть признано банкротом, не допускает множественности лиц на стороне должника, а значит, заявление о признании должника банкротом может быть подано только в отношении одного гражданина. Соответственно, суд вернул супругам их совместное заявление, указав, что закон не предусматривает процедуру банкротства в отношении двух и более лиц на стороне должника, а также сделал вывод, что отказ от его рассмотрения не лишает заявителей права на единоличное обращение в суд с требованием о признании должника банкротом (Определение Арбитражного суда г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 10.01.2017 по делу N А56-91219/2016). В данном деле супруги подавали апелляционную жалобу, обосновывая свою позицию тем, что уже существуют судебные прецеденты совместного банкротства супругов и что "такое" банкротство будет способствовать реабилитационным целям процедуры банкротства, процессуальной экономии времени и иметь положительный эффект для всех сторон, как должников, так и кредиторов. Это связано с тем, что обязательства супругов являются общими и возникли в период брака, круг кредиторов совпадает, денежные средства тратились на нужды семьи, а имущество, составляющее конкурсную массу, находится в общей совместной собственности. Апелляция встала на сторону суда первой инстанции и по факту повторила его позицию, указав, что по смыслу Закона о банкротстве субъектом в данных правоотношениях может быть только одно лицо, и это не семья как ячейка общества, а именно один из супругов. Кроме того, суды часто обращают внимание на то, что в настоящее время правильный порядок банкротства физического лица - это тот, который конкретно указан в законе. Под этим понимается содержание статьи 213.25 Закона о банкротстве. Если принято решение о признании гражданина банкротом и введении процедуры реализации имущества, в конкурсную массу включается все имущество гражданина, которое есть у него на дату принятия такого решения, а также выявленное или приобретенное в последующем. В том числе это относится к имуществу, составляющему долю гражданина в общей собственности, на которое может быть обращено взыскание в соответствии с гражданским и семейным законодательством (п. 1, 4 ст. 213.25 Закона N 127-ФЗ). Имущество, принадлежащее должнику и его супругу (бывшему супругу) на праве общей собственности, подлежит реализации в общем порядке. Однако вырученные денежные средства распределяются между супругами пропорционально их долям в общем имуществе. Если иное не установлено соглашением или судебным актом, доли супругов признаются равными (п. 2 ст. 244 ГК РФ; п. 1 ст. 33, п. 1, 2 ст. 34, п. 1 ст. 39 СК РФ; п. 7 ст. 213.26 Закона N 127-ФЗ; п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25.12.2018 N 48). При рассмотрении дел о банкротстве следует помнить о том, что супруг должника должен быть также привлечен к участию в обособленных спорах, в рамках которых разрешаются вопросы, связанные с реализацией их общего имущества, чтобы не были затронуты права и интересы супруга или других членов семьи. Таким образом, при банкротстве физического лица реализации подлежит и общая совместная собственность супругов, то есть квартиру продают на торгах и долю супруга-банкрота включают в его конкурсную массу, а второму супругу выплачивают его долю, что в целом говорит о том, что наш законодатель поддерживает прокредиторский подход и больше защищает интересы "независимых кредиторов", нежели интересы второго супруга. Следующая инстанция - коллегия Верховного Суда по экономическим спорам пришла к выводу, что доводы заявителей основаны на ошибочном толковании положений действующего законодательства, и не нашла оснований не согласиться с выводами нижестоящих судов об отсутствии в действующем законодательстве возможности подачи супругами совместного заявления о банкротстве <167>.
--------------------------------
<165> Решение Арбитражного суда Московской области от 18.01.2016 по делу N А41-85634/2015, Решение Арбитражного суда Новосибирской области от 09.11.2015 по делу N А45-20897/2015.
<166> Решение Арбитражного суда Пермского края от 19.12.2016 по делу N А50-19304/2016, Постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 02.02.2017 N 17АП-680/2017-ГК.
<167> Определение Верховного Суда РФ от 05.05.2017 N 307-ЭС17-4301 по делу N А56-91219/2016.
Из вышеизложенного вытекает следующий вопрос, который возникает при рассмотрении института банкротства физического лица - соотношение норм семейного законодательства и банкротного. Существует мнение, что при банкротстве физического лица, не являющегося индивидуальным предпринимателем, не защищаются права и интересы второго супруга, а также семьи в целом (например, когда есть несовершеннолетние дети или иждивенцы) <168>. С одной стороны, реализация общего имущества супругов кажется несправедливой со стороны семейного и гражданского законодательства, так как за долговые обязательства одного из супругов страдают остальные члены семьи. Из п. 1 ст. 45 Семейного кодекса РФ вытекает следующее: "по обязательствам одного из супругов взыскание может быть обращено лишь на имущество этого супруга". Однако далее конкретизируется, что при недостаточности этого имущества кредитор вправе требовать выдела доли супруга-должника, которая причиталась бы супругу-должнику при разделе общего имущества супругов, для обращения на нее взыскания, и выделяется не просто доля супруга, а сначала реализуется все имущество целиком, что, по существу, меняет баланс интересов в деле о банкротстве в пользу кредитов. Кроме того, интересными являются статьи Гражданского кодекса РФ, которые защищают лицо при отсутствии установления его вины, например, п. 3 ст. 308 ГК РФ устанавливает, что обязательство не создает обязанностей для лиц, не участвующих в нем в качестве сторон (для третьих лиц). Это означает, что супруг должника не должен нести бремя самого должника, так как не является стороной обязательства. Также супруг должника не должен нести ответственность в виде реализации общего имущества супругов, так как отсутствует его вина в нарушении обязательств, данное правило вытекает из п. 1 ст. 401 ГК РФ. С другой стороны, нельзя согласиться с данной позицией, так как, исходя из ст. 213.25 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", все имущество гражданина <169>, имеющееся на дату принятия решения арбитражного суда о признании гражданина банкротом и введении реализации имущества гражданина и выявленное или приобретенное после даты принятия указанного решения, составляет конкурсную массу, за исключением имущества, на которое не может быть обращено взыскание в соответствии с Гражданским процессуальным кодексом (далее - ГПК РФ). В том числе это относится и к имуществу, составляющему долю гражданина в общей собственности, на которое может быть обращено взыскание в соответствии с гражданским и семейным законодательством. Имущество, принадлежащее должнику и его супругу (бывшему супругу) на праве общей собственности, подлежит реализации в общем порядке. Так, как уже упоминалось выше, законодатель в первую очередь защищает интересы "независимых кредиторов", а не второго супруга.
--------------------------------
<168> Булаевский Б.А. Режим общего имущества супругов без презумпций // Семейное и жилищное право. 2012. N 6. С. 5 - 7; Фролов И.В. О формировании эффективной модели совместного банкротства супругов в российской юрисдикции // Право и экономика. 2022. N 1. С. 24 - 31.
<169> Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 25.12.2018 N 48 "О некоторых вопросах, связанных с особенностями формирования и распределения конкурсной массы в делах о банкротстве граждан" // РГ. 2019. N 1. 9 янв.
Во-первых, это может быть связано с тем, что кредиторы получили свой статус не специально, они не знали и не могли предвидеть банкротство своего должника, так как, например, договор с ним заключался во время экономической стабильности и были представлены доказательства платежеспособности должника. В то время как супруга, исходя из специфики института семьи, скорее всего, знала о финансовых проблемах, которые имелись у ее мужа, и, соответственно, его банкротство не стало для нее сюрпризом. Кроме того, зачастую заемные денежные средства тратятся на общие нужды всей семьи.
Во-вторых, обратный порядок создавал бы почву для злоупотреблений со стороны должника, и фактически произошло бы переложение рисков неплатежеспособности с должника и его супруги на конкретных кредиторов <170>.
--------------------------------
<170> Суворов Е.Д. Банкротство граждан: актуальные вопросы практики применения законодательства // Эффективное антикризисное управление. 2016. N 3 (96). С. 47.
В-третьих, согласно Постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 25.12.2018 N 48, если супруг (бывший супруг) полагает, что реализация общего имущества не учитывает его интересы или интересы находящихся на его иждивении лиц, например, несовершеннолетних детей, он вправе обратиться в суд с требованием о разделе общего имущества супругов до его продажи в рамках процедуры банкротства (пункт 3 статьи 38 СК РФ) <171>. Такое требование подлежит рассмотрению судом общей юрисдикции с соблюдением правил подсудности. В таком случае подлежащее разделу общее имущество супругов не может быть реализовано в рамках процедуры банкротства до разрешения указанного спора в суде общей юрисдикции.
--------------------------------
<171> Семейный кодекс Российской Федерации от 29.12.1995 N 223-ФЗ // СЗ РФ. 1996. N 1. Ст. 16.
Обращая внимание на тот факт, что совместное банкротство супругов в настоящее время не имеет специального регулирования и такой порядок не предусмотрен в законе, хотелось бы выделить несколько процессуальных путей, которые сформировались в практике за эти годы и делают совместное банкротство супругов возможным.
Первый путь, который упоминался ранее, - совместное заявление супругов о признании их банкротами.
До 2017 года такие заявления подавались чаще, так как не было Определения Верховного Суда N 307-ЭС17-4301 и Постановления Пленума ВС РФ N 48, в которых вышестоящая инстанция изложила свою позицию о невозможности подачи совместного заявления супругами, так как такая возможность не предусмотрена в Законе о банкротстве, как и процессуальная множественность лиц на стороне должника. Кроме того, Верховный Суд РФ указал, что в случае, когда процедуры несостоятельности введены в отношении обоих супругов, их общее имущество подлежит реализации в деле о банкротстве того супруга, который в публичном реестре указан в качестве собственника либо во владении которого находится имущество, права на которое не фиксируются в публичных реестрах. Средства от реализации общего имущества супругов распределяются между их конкурсными массами пропорционально долям в общем имуществе. Однако в целях процессуальной экономии и для упрощения порядка реализации имущества, удовлетворения требований кредиторов суд может рассмотреть вопрос об объединении двух дел о несостоятельности супругов по правилам статьи 130 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации с назначением финансового управляющего из того дела, что было возбуждено первым. Из этой формулировки вытекает второй путь, которому в настоящее время отдается приоритет, - объединение дел о банкротстве супругов в одно производство. При этом если дела о банкротстве супругов будут объединены в одно, то нужно правильно вести реестры. Финансовый управляющий ведет отдельно реестр требований кредиторов по общим обязательствам супругов и реестры требований кредиторов по личным обязательствам каждого из супругов. Сумма, полученная от реализации личного имущества одного из супругов, не может быть направлена на погашение личных обязательств другого супруга. Одним из существенных аргументов доминирования способа объединения дел супругов выступает сокращение судебных расходов на проведение процедур, процессуальная экономия времени из-за наличия общих обязательств и кредиторов, отсутствие споров у кредиторов о распределении долей супругов от общего совместного имущества. Таким образом, объединение дел в одно производство кажется самым удачным и правильным способом, который не порождает противоречий по отношению к Закону о банкротстве.
Другой важный вопрос заключается в причине актуальности совместного банкротства супругов в России.
Почему так часто поднимается вопрос о его применении на практике?
Видится, что это связано с определенными достоинствами, которые имеет данный институт.
Во-первых, наличие совместной (единой) имущественной массы, состоящей из имущества супругов, впоследствии - конкурсной массы, исключающей споры о принадлежности имущества между супругами-должниками <172>. Это большой плюс, так как кредиторам не нужно расходовать дополнительные средства на обособленные споры, чтобы определить, к кому из должников-супругов отнести то или иное имущество, и существует некая определенность благодаря тому, что финансовый управляющий ведет несколько реестров - один по общим обязательствам, другой по личным долгам каждого из супругов.
--------------------------------
<172> Матвеев И.В. Введение института совместного банкротства супругов: проблемы и перспективы // Семейное и жилищное право. 2021. N 3. С. 18 - 21.
Во-вторых, наличие единого реестра кредиторов, что опять же связано с правовой определенностью для всех участников дела о банкротстве супругов.
В-третьих, экономия средств, как со стороны должника, так и стороны кредиторов. Все действия происходят в рамках одного дела о банкротстве, что уменьшает издержки, в отличие, если бы кредиторы участвовали в делах каждого из супругов. Отсюда вытекает и четвертое достоинство - процессуальная экономия времени.
В-четвертых, сама возможность рассмотрения дела о банкротстве супругов в одном производстве. Достоинство заключается в том, что при появлении возможности банкротства физического лица неотъемлемо стали возникать проблемы у тех лиц, кто был в браке, и затрагивались интересы супруга или имелись общие обязательства перед кредиторами, соответственно, при появлении спроса должно было появиться и предложение. Возникновение и развитие института совместного банкротства супругов в России было лишь вопросом времени.
Актуальным также остается вопрос обращения взыскания на совместно нажитое имущество граждан, проживающих более 10 лет в сожительстве (отсутствие официальной регистрации брака), при банкротстве одного из указанных граждан. Интересным он является по той причине, что "де факто" их отношения можно соотнести с настоящим браком - у сожителей общий быт, дети, могут быть общие обязательства (например, денежный долг или ипотека), соответственно, и общие кредиторы, но на них не распространяются нормы семейного законодательства РФ, и их отношения зарегистрированным браком не считаются, что и порождает массу проблем и коллизий на практике. Чтобы ответить на вопрос о совместном банкротстве сожителей, сначала рассмотрим модель раздела имущества граждан-сожителей на примере судебного спора. Гражданка Л. обратилась с исковым заявлением к гражданину К., указывая, что в период с декабря 2010 года по июль 2018 года она с ответчиком состояла в незарегистрированном браке, проживая с ним "одной семьей". Элементами "фактического брака" она называла совместное хозяйство, наличие общих детей, а также тот факт, что другие люди, в том числе их друзья, считали их семьей. В период совместного проживания частично за ее личные, а частично за заемные денежные средства истицей был приобретен земельный участок, право собственности на который зарегистрировано за ответчиком, притом что на момент приобретения земельного участка тот не обладал необходимыми для покупки денежными средствами. По приведенным выше доводам и со ссылкой на положения статьи 252 ГК РФ истица просила суд признать отношения между ней и ответчиком из незарегистрированного брака в фактически брачные, а также признать земельный участок долевой собственностью истца и ответчика; выделить в собственность истицы в натуре долю в праве собственности на указанный земельный участок. Способом защиты права гражданка Л. избрала признание права собственности на долю в общем имуществе и разделе имущества. Однако суд полностью отказал в удовлетворении исковых требований гражданки Л. <173>, обосновывая это следующим: ныне действующий Семейный кодекс РФ не использует термин "фактический брак". Как разъяснено Конституционным Судом РФ в Определении от 17.05.1995 N 26-О <174>, правовое регулирование брачных отношений в Российской Федерации осуществляется только государством. В настоящее время закон не признает незарегистрированный брак и не считает браком сожительство мужчины и женщины. Совместное проживание не порождает правовых последствий и поэтому не устанавливается судами в качестве факта, имеющего юридическое значение. Из этого можно сделать вывод, что судебная практика идет по пути непризнания сожительства как брака, заключенного в органах ЗАГС, и не уравнивает их. Более того, данное понятие в целом незнакомо современному российскому законодательству, поэтому сложно использовать это в качестве некого доказательства легитимности своих притязаний на имущество, приобретенное одним из сожителей. Таким образом, можно прийти к выводу, что не возникает правовых оснований для распространения конструкции совместного банкротства супругов на отношения граждан, проживающих более 10 лет в сожительстве (отсутствие официальной регистрации брака), при банкротстве одного из указанных граждан. Так как нормы Семейного кодекса РФ или Закона о банкротстве в части объединения дел о банкротстве супругов на отношения экс-сожителей не распространяются, то в их распоряжении остаются только общие гражданско-правовые способы защиты на данный момент.
--------------------------------
<173> Решение Гурьевского районного суда Калининградской области от 23.01.2019 по делу N 2-1583/2018.
<174> Определение Конституционного Суда РФ от 18.01.2005 N 26-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Коновалова Сергея Юрьевича на нарушение его конституционных прав частью пятой статьи 108, статьями 172 и 210 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации" // СЗ РФ. 2005. N 17. Ст. 1626.
В заключение хотелось бы отметить, что еще множество вопросов и проблем не решено на практике. Многие суды имеют разрозненный подход к возможности совместного банкротства супругов, так как Закон о банкротстве не содержит прямой запрет. Введение данного института в России должно иметь положительный эффект благодаря процессуальной экономии времени, разрешению вопросов правового обеспечения имущественных интересов супругов, ставших в силу различных причин несостоятельными, соблюдению прав и интересов кредиторов, отсутствию умысла на злоупотребления со стороны второго супруга (как это происходит сейчас, если банкротится один из супругов и делаются всевозможные попытки на вывод денежных средств и сокрытие имущества). Анализируя приведенные в настоящей работе вопросы, можно сделать вывод о том, что на данном этапе российская правовая система нуждается в коренных и своевременных изменениях отдельных правовых механизмов и конструкций гражданского, семейного и банкротного законодательства, без которых формирование эффективной и рабочей модели совместного банкротства супругов в России будет сложно и менее результативно <175>.
--------------------------------
<175> Фролов И.В. О формировании эффективной модели совместного банкротства супругов в российской юрисдикции // Право и экономика. 2022. N 1. С. 24 - 31.
Библиография
1. Булаевский Б.А. Режим общего имущества супругов без презумпций // Семейное и жилищное право. 2012. N 6. С. 5 - 7.
2. Волгина О.А., Хисамова Р.В. Совместное банкротство супругов в России: как осуществить его на практике и какая от этого польза // Закон. 2017. N 2. С. 65 - 74.
3. Как разделить общее имущество супругов при банкротстве одного из них? // Азбука права: электрон. журнал. 2023.
4. Матвеев И.В. Введение института совместного банкротства супругов: проблемы и перспективы // Семейное и жилищное право. 2021. N 3. С. 18.
5. Право собственности: актуальные проблемы / отв. ред. В.Н. Литовкин, Е.А. Суханов, В.В. Чубаров; Институт законодательства и сравнительного правоведения. М.: Статут, 2008. С. 633.
6. Реформа режима супружеской собственности / П. Крашенинников, Л. Михеева, Н. Рассказова [и др.] // Закон. 2019. N 12. С. 20 - 32.
7. Суворов Е.Д. Банкротство граждан: актуальные вопросы практики применения законодательства // Эффективное антикризисное управление. 2016. N 3 (96). С. 47.
8. Фролов И.В. О формировании эффективной модели совместного банкротства супругов в российской юрисдикции // Право и экономика. 2022. N 1. С. 24 - 31.
9. Фролов И.В. Научно-практический комментарий к законопроекту о совместном банкротстве супругов и реформе режима имущества супругов // Права гражданина и интересы публичной власти: монография / Е.Г. Афанасьева, Е.Ю. Забрамная, И.А. Игнатов [и др.]; отв. ред. Е.Б. Лаутс; Моск. гос. ун-т имени М.В. Ломоносова, юрид. ф-т. М.: Статут. С. 273 - 298 (Труды юридического факультета. Кн. 16).
10. Хлюстов П.В. Совместное имущество супругов: проблемы формирования конкурсной массы гражданина-банкрота // Закон. 2015. N 12. С. 63 - 72.
11. Шишмарева Т.П. Процедура несостоятельности общего имущества супругов в России и Германии: сравнительный анализ // Семейное и жилищное право. 2021. N 2. С. 34 - 37.
§ 5. Правовой механизм обращения взыскания на единственное жилье гражданина-банкрота в законодательстве России и Германии
В российском законодательстве процедура банкротства гражданина находится в стадии развития. Данная процедура последний раз была реформирована 01.10.2015 внесением изменений в главу 10 Федерального закона N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" <176> (далее по тексту - Закон о банкротстве РФ).
--------------------------------
<176> Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" // СЗ РФ. 2002. N 43. Ст. 4190.
До 01.10.2015 Закон о банкротстве РФ предусматривал исполнительский иммунитет относительно имущества, на которое не может быть обращено взыскание. Закон о банкротстве РФ не содержал дополнительных разъяснений данной нормы, а ограничивался бланкетной нормой, отсылающей к статье 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации от 14.11.2002 N 138-ФЗ (далее по тексту - ГПК РФ), содержащей перечень имущества, на которое не может быть обращено взыскание по исполнительным документам.
В редакции статьи 213.25 Закона о банкротстве РФ, вступившей в силу 01.10.2015, также содержится ссылка на ст. 446 ГПК РФ, но при этом она расширяет перечень имущества, которое может быть исключено из конкурсной массы гражданина определением арбитражного суда, стоимость такого имущества не может превышать 10 000 рублей.
Особое место в системе иммунитетов занимает иммунитет единственного жилья гражданина-банкрота. Действующее российское законодательство о банкротстве предлагает считать иммунитет единственного жилья гражданина-банкрота абсолютным. В настоящее время правоприменительная практика показала, что абсолютный иммунитет не соответствует принципу баланса интересов должника и кредиторов. Действие абсолютного иммунитета ведет к неудовлетворению большей части требований кредиторов и к злоупотреблениям со стороны граждан-должников. Соответственно, правоприменительная практика вносит свои коррективы, делая возможным обращение взыскания на единственное жилье должника в определенных ситуациях.
Действующее законодательство о банкротстве не содержит четких критериев исключений, при которых такой абсолютный иммунитет не действует. Критерии, разработанные судебной практикой, не являются универсальными и не предлагают эффективного порядка обращения взыскания на единственное жилье, которое, к примеру, является "роскошным".
Иммунитет от взыскания единственного жилья должника в большинстве правопорядков не является абсолютным. Исследование данных механизмов позволяет выделить несколько моделей практической реализации иммунитета единственного жилья граждан-должников в иностранных юрисдикциях, защищающих жилищные права должника от требований кредиторов:
1) отсутствие законодательного регулирования обращения взыскания на единственное пригодное для проживания должника помещение (Армения, Испания, Италия, Казахстан, Киргизия, Латвия, Люксембург, Молдова, Великобритания, Таджикистан, Украина, Франция, Швейцария, Эстония);
2) наличие законодательных запретов по обращению взыскания на единственное пригодное для проживания должника жилое помещение в виде относительного имущественного иммунитета, при котором для отдельных видов жилых помещений имеются исключения (Беларусь, Бразилия, Туркменистан, Узбекистан, Швеция);
3) допущение возможности обращения взыскания на единственное пригодное для проживания должника жилое помещение с предоставлением должнику взамен иного жилого помещения меньшей площади, стоимости и комфортности либо сохранение за гражданином-должником права пользоваться жилым помещением с лишением его права распоряжения и существенного ограничения права владения им (Австрия, Бельгия, Германия, Лихтенштейн, Португалия, Словакия, Россия);
4) обращение взыскания на часть единственного жилого помещения гражданина-должника при условии, что указанная часть может быть выделена в натуре или обособлена в стоимостном выражении (Болгария, Португалия, Узбекистан) <177>.
--------------------------------
<177> Обращения взыскания по исполнительным документам на единственное жилое помещение в современном международном праве и судебной практике конституционного контроля // Зарубежная практика конституционного контроля. Конституционный Суд Российской Федерации. 2012. Вып. 189. С. 7 - 9.
В значительном числе юрисдикций сфера распространения имущественного иммунитета на единственное жилое помещение должника зависит от параметров жилого помещения и возможности удовлетворения минимальных потребностей гражданина в жилище, не находясь в зависимости от формального отсутствия у должника и членов его семьи иных жилых помещений. Формальный признак отсутствия у гражданина-банкрота и членов его семьи иных жилых помещений, положенный в основу имущественного иммунитета единственного жилья от притязаний кредиторов должника, нарушает принцип справедливости и баланс интересов должника, членов его семьи и кредиторов, предъявивших требования к должнику. Это проявляется в том, что указанный формальный признак защиты от кредиторских требований любого единственного жилого помещения гражданина-банкрота позволяет сохранить достаточно комфортные условия жизни должника и проживающих с ним членов его семьи, оставив неудовлетворенными денежные требования кредиторов <178>.
--------------------------------
<178> Фролов И.В. Институциональная теория несостоятельности и банкротства граждан: монография / под науч. ред. С.А. Карелиной. М.: Юстицинформ, 2022. 844 с.
Для понимания стадии развития механизма обращения взыскания на единственное жилье гражданина-банкрота в российском праве будет целесообразно сравнить ее с другим правопорядком, родственным по своей правовой природе.
Как высказывался судья Конституционного Суда РФ Г.А. Гаджиев: "Российская юридическая наука отстает от мировой на 30 - 40 лет. Если мы не читаем и не знаем основополагающие юридические тексты, если мы волею судеб были оторваны от мировой юридической науки, то нам сейчас не остается ничего, кроме как ускоренными темпами ее нагонять" <179>.
--------------------------------
<179> Правила жизни Гадиса Гаджиева // Право.ру. 2014.
Если отставание действительно настолько велико, то заимствование подходов у государств с исторически развитыми правовыми системами, конечно, с учетом отечественной специфики, поможет существенно ускорить сокращение такого отставания.
Законодательство Германии традиционно принято называть одной из эталонных представителей романо-германской правовой семьи. Институт несостоятельности (банкротства) Федеративной Республики Германия имеет длинную историю своего развития <180>. В настоящее время в немецком праве отношения в сфере несостоятельности (банкротства) регулируются Законом о несостоятельности (Insolvenzordnung (InsO)), который принят в 1994 году и вступил в силу только в 1999 году. Так же как и в российском праве, в Законе о несостоятельности (далее по тексту - Закон о банкротстве ФРГ) регламентирована процедура банкротства граждан (verbraucherinsolvenzverfahren или privatkonkurs) <181>. Исследователи указывают на главенствующую цель института несостоятельности в Германии - оздоровление экономики через использование процедур банкротства для сохранения рабочих мест и удовлетворения интересов должника и кредитора <182>. Данное утверждение свидетельствует о том, что в немецком праве существует стремление к достижению баланса между интересами должника и кредиторов.
--------------------------------
<180> Поцелуев Е.Л. Основания несостоятельности по законодательству Федеративной Республики Германия // Электронный научный журнал "Наука. Общество. Государство". 2018. Т. 6. N 2. URL: http://esj.pnzgu.ru.
<181> Insolvenzordnung / Bundesministerium der Justiz und Verbraucherschutz.
<182> Кабашкин В.А. Банкротство как вектор развития национальной экономики Германии // Зарубежный опыт. 2010. N 10. С. 9 - 13.
В российском праве существует аналогичная цель, но стремление не есть достижение. В российском праве мы видим дисбаланс в пользу интересов должника, когда дело связано с обращением взыскания на единственное жилье гражданина-банкрота. И.В. Фролов называет такой дисбаланс интересов в пользу должника - асимметрией стадий правового обеспечения частных интересов <183>. На стадии реализации имущества гражданина-банкрота такая асимметрия проявляется особенно ярко. При этом мы не считаем, что нужно полностью отходить от такого гуманного подхода законодателя. Реабилитирующий характер процедуры должен сохраняться. Однако корректировки такого подхода необходимы для защиты от различных вариаций злоупотребления должником своими правами. Достижение баланса - сложная задача, которую предстоит решить современному законодателю. В Законе Германии норма об имуществе, на которое не может быть обращено взыскание (§ 36 ), устроено аналогичным образом со ст. 213.25 Закона о банкротстве РФ. Основной перечень такого имущества также содержится в Гражданском процессуальном кодексе (далее по тексту - ГПУ ФРГ) (Zivilprozessordnung gelten). В п. 1 раздела 811 ГПК ФРГ сказано, что не может быть обращено взыскание на "садовые домики, жилые беседки и аналогичные объекты, используемые должником или семьей должника в качестве постоянного жилья и подлежащие исполнению в отношении движимого имущества" <184>. Есть риск толкования раздела 811 ГПК ФРГ неверно. Поскольку в законе нет указания на то, что жилье должно быть единственным пригодным для проживания, можно сделать вывод, что жилье должника (Ein Haus или Eigentumswohnung) законодатель относит к активной конкурсной массе, что позволяет конкурсному управляющему обращать взыскание на такое имущество в безусловном порядке. Единственное жилье должника может быть исключено из конкурсной массы по основанию подп. "а" п. 1 раздела 811, как вещь, в которой нуждается должник для скромной жизни и ведения домашнего хозяйства. Данная норма позволяет суду сохранить за должником его единственное жилье, не прибегая к карательным мерам. Немецкие правовые нормы, регулирующие иммунитет обращения взыскания на жилье гражданина-банкрота, отличаются от российских. Законодательство о банкротстве ФРГ не предусматривает абсолютного иммунитета единственного жилья гражданина-банкрота, как это предусмотрено российским законодательством. Наоборот, суд оценивает в каждом конкретном случае, является ли жилье гражданина необходимым для ведения "скромной" жизни. При этом если у должника, например, имеется в собственности садовый домик, то суд может обратить взыскание на жилье и оставить должнику садовый домик для проживания. При этом российские судьи используют при рассмотрении дела иммунитет единственного жилья и лишь в случае наличия исключительных оснований для признания жилья "роскошным" могут включить жилье в конкурсную массу должника. С точки зрения смысла закона ФРГ и принципов гуманности в случае, если у должника имеется в собственности жилье, которое не является "скромным", то на часть денежных средств, полученных с реализации жилья, должнику должно предоставляться "скромное жилье". Достижение цели удовлетворения требований кредиторов также может быть реализовано путем обращения взыскания на часть жилья. Подтверждения данной позиции в законодательстве ФРГ найти не удалось, вероятно, ответы скрыты в правоприменительной практике.
--------------------------------
<183> Фролов И.В. Институциональная теория несостоятельности и банкротства граждан: монография / МГУ имени М.В. Ломоносова; И.В. Фролов; под науч. ред. С.А. Карелиной. М.: Юстицинформ, 2022. 844 с.
<184> Zivilprozessordnung gelten.
При этом в российском и немецком праве критерии "роскошного" и "скромного" жилья будут значительно отличаться из-за различного уровня жизни и средних доходов населения.
В этой связи целесообразно сравнить лимиты на обращения взыскания на заработную плату: в Германии взыскание может быть обращено на денежные средства, превышающие 1 178,59 евро в месяц, 271,24 евро в неделю или 54,25 евро в день, суммы увеличиваются, если у лица есть на содержании иждивенцы. В российском законодательстве на заработную плату обращается взыскание за исключением величины прожиточного минимума - 15 172 руб. по состоянию на (декабрь 2022 г.) <185>.
--------------------------------
<185> Справка о величине прожиточного минимума.
Также важно сказать, что в Германии обеспеченность жильем граждан существенно выше, чем в России. Средняя площадь жилья на одного человека 45 м2 для Германии и 29 м2 для России.
Раздел 721 ГПК ФРГ предусматривает, что в случае принятия решения о выселении должника ему должен быть предоставлен разумный при данных обстоятельствах срок для выселения.
Однако в силу раздела 240 ГПК ФРГ по отношениям к реализации жилья гражданина правило раздела 721 ГПК ФРГ не применяется. Об этом высказываются и в немецкой литературе, в смысле, что данная ситуация парадоксальна, ведь должник нуждается в большей защите в рамках процедуры банкротства, чем в рамках простого исполнительного производства <186>. В этом смысле имеется асимметрия прав в сторону прав кредиторов. Поскольку имущество может быть реализовано в сжатые сроки по решению суда, что может поставить должника в крайне затруднительное положение. В таком случае защита должника возможна на основании раздела 765а ГПК ФРГ, предусматривающего, что по требованию должника суд может полностью или частично отменить, запретить или временно приостановить принудительные меры в связи с особыми обстоятельствами, создающими трудности для должника и несовместимыми с добрыми нравами (моральными нормами), но с учетом потребности кредиторов в удовлетворении их требований. Проблема данной нормы в том, что нет четких критериев определения "особых обстоятельств", решение вопроса полностью основано на оценочных суждениях суда, рассматривающего дело.
--------------------------------
<186> Fuchs T. bei Wohnungseigentum im Verbraucherinsolvenzverfahren, 2005.
В литературе отмечается, что защита от выселения может быть предоставлена должнику в случае вопиющей диспропорции между интересами в пользу и против принудительного исполнения. Обстоятельства, имеющие существенное значение для оценки дела, должны быть ясными и настолько сильно свидетельствовать в пользу должника, чтобы не осталось сомнений. Таким образом, в обычном случае ГПК ФРГ не предоставляет должнику защиту от выселения.
Однако если должник является членом ассоциации владельцев кондоминиума, то возможно регулирование владения кондоминиумом социально-приемлемым образом. ГПК ФРГ допускает регламентацию в земельной книге срока выселения в случае обращения взыскания на кондоминиум. Общий срок не может превышать одного года со дня вынесения соответствующего судебного решения.
В немецком праве на стадии обращения взыскания на жилье гражданина-банкрота наблюдается асимметрия в сторону прав кредиторов, тогда как в российском праве асимметрия направлена в сторону должника.
Преследуя цель защиты от злоупотреблений должников, российские суды иногда отступают от асимметрии в сторону должника, поэтому в отечественной доктрине все чаще иммунитет единственного жилья не относят к абсолютному иммунитету, учитывая, что российское законодательство сохраняет черты абсолютизма.
И.В. Фролов предлагает относить иммунитет единственного жилья гражданина-банкрота к функциональному иммунитету единственного жилого помещения (его части), пригодного для постоянного проживания должника и совместно с ним проживающих членов его семьи, которое по своим параметрам (стоимости и площади) не превышает уровень, достаточный для обеспечения разумной потребности гражданина-должника и членов его семьи, при условии, что указанное жилое помещение (его часть) не относится к категории "роскошное жилище при банкротстве гражданина".
Отнесение иммунитета единственного жилья гражданина-банкрота к функциональному сближает правовое регулирование в российском праве с правовым регулированием в немецком праве. При этом можно сделать вывод, что в немецком праве, как и в российском праве, достаточно много проблем, связанных с обращением взыскания на жилье должника.
Таким образом, можно сделать вывод, что в обоих правопорядках нет критериев отнесения жилья к "роскошному", "скромному", решение вопроса отдано на усмотрение судей, которые не всегда в силу субъективного фактора способны принять верное решение, при котором права должника или права кредиторов не будет ущемлены.
При этом социальные и экономические условия, при которых действуют исследуемые нормы в России и Германии, сильно отличаются. Указанное заставляет задуматься о том, что путь совершенствования законодательства в части формирования правового механизма обращения взыскания на единственное жилье гражданина-банкрота лежит не через заимствования правового регулирования у других государств. Данный путь пролегает через внесение изменений в действующее законодательства на основе немногочисленных российских научных исследований данного вопроса и обширной судебной практики, посвященной данной проблеме.
Конституционный Суд Российской Федерации давно указал, что федеральному законодателю надлежит внести необходимые изменения в гражданское процессуальное законодательство на случай, когда недвижимость явно превышает уровень, достаточный для удовлетворения разумной потребности гражданина-должника и членов его семьи в жилище, а также предусмотреть для таких лиц гарантии сохранения жилищных условий, необходимых для нормального существования <187>. Однако до сих пор данный вопрос остается нерешенным на законодательном уровне.
--------------------------------
<187> Постановление Конституционного Суда РФ от 14.05.2012 N 11-П "По делу о проверке конституционности положения абзаца второго части первой статьи 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан Ф.Х. Гумеровой и Ю.А. Шикунова" // СЗ РФ. 2012. N 21. Ст. 2697.
Библиография
1. Кабашкин В.А., Деменькова М.В. Банкротство как вектор развития национальной экономики Германии // Зарубежный опыт. 2010. N 10. С. 9 - 13.
2. Конституциональная теория несостоятельности и банкротства граждан: монография // МГУ имени М.В. Ломоносова; И.В. Фролов; под науч. ред. С.А. Карелиной. М.: Юстицинформ, 2022. 844 с.
3. Обращения взыскания по исполнительным документам на единственное жилое помещение в современном международном праве и судебной практике конституционного контроля // Зарубежная практика конституционного контроля. Конституционный Суд Российской Федерации. 2012. Вып. 189. С. 7 - 9.
4. Поцелуев Е.Л., Чистяков П.Д. Основания несостоятельности по законодательству Федеративной Республики Германия // Электронный научный журнал "Наука. Общество. Государство". 2018. Т. 6. N 2 // URL: http://esj.pnzgu.ru.
5. Правила жизни Гадиса Гаджиева // Право.ру. 2014.
6. Постановление Конституционного Суда РФ от 14.05.2012 N 11-П "По делу о проверке конституционности положения абзаца второго части первой статьи 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан Ф.Х. Гумеровой и Ю.А. Шикунова" // СЗ РФ. 2012. N 21. Ст. 2697.
7. Справка о величине прожиточного минимума.
8. Фролов И.В. Институциональная теория несостоятельности и банкротства граждан: монография / МГУ имени М.В. Ломоносова; под науч. ред. С.А. Карелиной. М.: Юстицинформ, 2022. 844 с.
9. Fuchs T. bei Wohnungseigentum im Verbraucherinsolvenzverfahren, 2005.
10. Insolvenzordnung / Bundesministerium der Justiz und Verbraucherschutz.
11. Zivilprozessordnung gelten.
Знание немногих принципов может заменить незнание многих фактов. Гельвеций.
Глава 3. ПРОБЛЕМЫ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ ПРАВОВЫХ МЕХАНИЗМОВ ФОРМИРОВАНИЯ КОНКУРСНОЙ МАССЫ
§ 1. Публичный интерес в делах о несостоятельности (банкротстве): приоритет требований уполномоченных органов
Институт несостоятельности (банкротства) носит сложный характер, поскольку его структура зачастую подразумевает соотнесение различных правовых категорий, в том числе противопоставляемых друг другу.
В первую очередь комплексная природа несостоятельности (банкротства) прослеживается в сочетании экономических и правовых начал, предопределяющих равностепенное значение финансовых категорий, проявляющихся в различных процедурах, и правовых норм, регулирующих широкий спектр правоотношений, возникающих в рамках института несостоятельности (банкротства), в том числе отношений, содержание которых носит экономический характер.
Это отмечает И.В. Фролов, называя субинституты, составляющие структуру несостоятельности (банкротства), "правовой формой нормативного оформления экономических отношений, вытекающих из неспособности субъектов исполнить свои денежные обязательства перед кредиторами" <188>.
--------------------------------
<188> Фролов И.В. Институциональная теория несостоятельности и банкротства граждан: монография / МГУ имени М.В. Ломоносова; И.В. Фролов; под науч. ред. С.А. Карелиной. М.: Юстицинформ, 2022. С. 701.
Вместе с тем одними из основополагающих принципов института являются принципы законности и защиты интересов всех без исключения участников дела о несостоятельности (банкротстве), несмотря на то что при детальном рассмотрении становится ясно, что в широком смысле направленность института носит экономически и социально ориентированный характер.
Отчетливее всего указанные основы института несостоятельности (банкротства) прослеживаются в процедуре конкурсного производства, для которой характерна собственная система принципов.
Так, В. Химичев выделяет следующую группу принципов, обусловливающих разумное, подчиненное целям банкротства удовлетворение требований кредиторов: пропорциональное распределение конкурсной массы; запрет на индивидуальное удовлетворение требований кредиторов; удовлетворение требований кредиторов в порядке очередности; удовлетворение требований каждой очереди после полного удовлетворения требований кредиторов предыдущей очереди; удовлетворение требований кредиторов при недостаточности денежных средств должника для удовлетворения требований кредиторов одной очереди пропорционально суммам их требований <189>.
--------------------------------
<189> Химичев В. Защита прав кредиторов при банкротстве. М., 2005.
Б.С. Бруско, среди прочих специальных принципов, защищающих права участников процедуры конкурсного производства, также выделяет принцип равнозащитности <190>.
--------------------------------
<190> Бруско Б.С. Защита прав и законных интересов кредиторов в конкурсном праве. Иркутск, 2004. С. 86 - 90.
В перечень отраслевых принципов правоотношений, возникающих вокруг несостоятельности (банкротства) должника, С.А. Карелина относит процессуальный плюрализм, оптимальное сочетание частноправовых и публично-правовых интересов; принцип всеобщности, пропорциональности и соразмерности удовлетворения требований кредиторов; принцип свободной конкуренции <191>.
--------------------------------
<191> Карелина С.А. Принципы правового регулирования отношений, возникающих в связи с несостоятельностью (банкротством) должника // Предпринимательское право. 2008. N 2. С. 15.
Именно сложный характер правоотношений и природы института несостоятельности (банкротства) предопределяет выделение в качестве отдельных отраслевых принципов сочетания таких различных, чаще всего полярных по своей сути, категорий интересов, как частные и публичные, интересы кредиторов и должника.
Наконец, одним из ключевых следствий комплексности правоотношений выступает проблема соотношения частного и публичного начал в банкротстве, проявляющаяся в различных формах.
Так, например, разделились мнения правоведов в отношении статуса арбитражного управляющего. Некоторые считают, что основной целью деятельности управляющего должна быть защита частных интересов. Несмотря на то что Конституционный Суд Российской Федерации однозначно относит арбитражного управляющего к субъектам публично-правового статуса, а Закон о банкротстве закрепляет наделение государством полномочиями арбитражного управляющего через призму арбитражного суда, на сегодняшний день юридическая доктрина признает именно смешанный характер статуса этого субъекта отношений несостоятельности. Указанная позиция основана в первую очередь на концепции триединого интереса, защищаемого арбитражным управляющим: интересов кредиторов и должника, которые носят частный характер, и публично-правовых интересов государства, заключающихся в обеспечении социальной стабильности, сохранении и росте количества рабочих мест, обеспечении стабильного экономического роста в производственном секторе экономики, а также иных форм интереса экономического оборота <192>.
--------------------------------
<192> Карелина С.А., Фролов И.В. Институт несостоятельности (банкротства) в правовой системе России и зарубежных стран: теория и практика правоприменения: монография. М.: Юстицинформ, 2020. С. 181.
Формы участия государства в делах о несостоятельности (банкротстве):
Проявлением публичного в банкротстве является не только то обстоятельство, что арбитражный управляющий в своей деятельности в числе прочего руководствуется социально-экономическими целями института и интересом всего общества.
Одним из субъектов, транслирующих публичный интерес в рамках дел о несостоятельности (банкротстве) и выступающих в их защиту, является государство. Под этим подразумевается участие государства как в арбитражном процессе по делу о несостоятельности (банкротстве), так и в отдельных процедурах банкротства должника, вне зависимости от формы протекания этих процедур, поскольку соответствующие правоотношения могут носить судебный и внесудебный характер.
Как правило, интерес государства принято разделять на строго государственный, или фискальный, интерес, которым руководствуется государство, выступая в качестве кредитора, заявляющего требования по взысканию с должника задолженности по обязательным платежам в бюджет и во внебюджетные фонды, а также общественный интерес, в самом широком смысле заключающийся, как уже было сказано, в достижении состояния социальной стабильности и экономического роста. Однако М.А. Брежо, помимо этого, выделяет также частный интерес государства как собственника имущества должника - унитарного предприятия и интерес государства - конкурсного кредитора по требованиям, вытекающим из общегражданских правоотношений <193>.
--------------------------------
<193> Брежо М.А. Защита интересов государства при банкротстве унитарных предприятий и иных коммерческих организаций с долей государственного участия: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2005. С. 34.
При этом последние две формы заинтересованности государства в деле о несостоятельности (банкротстве) носят смешанный характер, поскольку, несмотря на частноправовую основу, в конечном счете они служат пополнению государственных фондов или сохранению имущества унитарных предприятий, собственником которых является Российская Федерация, а значит, влияют и на общее социально-экономическое состояние государства, что и является одной из фундаментальных целей института несостоятельности (банкротства).
На наш взгляд, стоит выделить и пятую, опосредованную, форму участия государства в делах о банкротстве, проецирующую исключительно общественный интерес государства, - это исполнение обязанностей органа по контролю (надзору), полномочия которого закреплены пунктом 3 статьи 29 "Компетенция органов исполнительной власти и органов местного самоуправления по решению вопросов финансового оздоровления и банкротства" Закона о банкротстве. Орган по контролю (надзору), которым на сегодняшний день является Федеральная служба государственной регистрации, кадастра и картографии (Росреестр), осуществляет различные полномочия, напрямую влияющие на течение дела о несостоятельности (банкротстве), в частности, возбуждает дело об административном правонарушении в отношении арбитражного управляющего, в результате рассмотрения которого к арбитражному управляющему может быть применено наказание в виде дисквалификации, что, согласно пункту 3 статьи 20.4 "Ответственность арбитражного управляющего" Закона о банкротстве, влечет за собой отстранение виновного в совершении административного правонарушения от исполнения возложенных на него обязанностей в деле о банкротстве и назначение нового арбитражного управляющего.
Представляется, что орган по контролю (надзору) может также оказывать и непосредственное влияние на конкретные процедуры дела о несостоятельности (банкротстве), поскольку он, согласно абзацу 8 пункта 3 статьи 29 Закона о банкротстве, оказывает поддержку саморегулируемым организациям арбитражных управляющих и арбитражным управляющим в ходе процедур, применяемых в деле о банкротстве и связанных с вопросами трансграничной несостоятельности. Более того, перечень, закрепляемый анализируемой статьей, является открытым, и орган по контролю (надзору) осуществляет иные предоставленные ему Законом о банкротстве, другими федеральными законами, иными нормативно-правовыми актами Российской Федерации полномочия.
Иными словами, орган по контролю (надзору) - федеральная служба государственной регистрации, кадастра и картографии (Росреестр) - оказывает влияние как на течение арбитражного процесса по делу о несостоятельности (банкротстве), так и на ход отдельных процедур института, в том числе и вне процессуальных рамок.
Налоговый залог.
Одной из важных законодательных новелл последних лет стало введение института императивного залога имущества, на которое наложен арест или запрет на распоряжение, налогоплательщика в случае неуплаты в течение одного месяца задолженности по налогам, сборам, страховым взносам, если обязанность по уплате такой задолженности указана в решении о взыскании, исполнение которого обеспечено наложенными ограничениями.
Право залога в отношении имущества должника, появившееся у налоговых органов, было введено вступившим в силу в 2020 году и опубликованным 29 сентября 2019 года Федеральным законом от 29.09.2019 N 325-ФЗ "О внесении изменений в части первую и вторую Налогового кодекса Российской Федерации".
Пункт 2.1 статьи 73 Налогового кодекса также предполагает, что устанавливаемое право залога будет считаться последующим, если оно возникает в отношении имущества, уже находящегося в залоге у третьих лиц.
На первый взгляд эта оговорка гарантирует защиту имущественного интереса и процессуального положения залоговых кредиторов в делах о несостоятельности (банкротстве), которыми зачастую являются коммерческие кредитные организации, заключающие с должниками дополнительные соглашения о залоге имущества в обеспечение договоров займа. Такой позиции придерживается и А.А. Ткачев, утверждающий, что, несмотря на пробелы в регулировании, права предшествующих залоговых кредиторов и кредиторов, заявивших требования о выплатах задолженности по заработной плате, нарушены не будут <194>.
--------------------------------
<194> Ткачев А.А. Приоритетное удовлетворение требований налоговых органов в процедурах банкротства России и зарубежных стран // Вестник арбитражной практики. 2019. N 6. С. 3 - 4.
Однако отечественное законодательство о несостоятельности (банкротстве) уже содержит некоторые основания предоставления приоритета при удовлетворении налоговых требований уполномоченных органов. Так, пункт 14 Обзора судебной практики по вопросам, связанным с участием уполномоченных органов в делах о банкротстве и применяемых в этих делах процедурах банкротства, утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ от 20.12.2016, требование об уплате страховых взносов на обязательное пенсионное страхование включает во вторую очередь в реестре требований кредиторов. Пункт 8 того же Обзора относит требования в отношении налога на доходы физических лиц (основной долг), удержанного при выплате доходов до возбуждения дела о банкротстве, но не перечисленного в бюджет, к той же очереди в реестре требований кредиторов, что и доход гражданина, подвергнутый налогообложению.
Пункт 6 статьи 138 Закона о банкротстве устанавливает порядок удовлетворения требований кредиторов, обеспеченных залогом имущества должника, а именно закрепляет, что расходы на обеспечение сохранности предмета залога и реализацию его на торгах покрываются за счет средств, поступивших от реализации предмета залога, до расходования этих средств на удовлетворение требований залоговых кредиторов (вне зависимости от категории залогового требования). При этом судебная практика идет по пути расширительного толкования этой нормы, не только не устанавливающей лимита покрытия расходов на содержание имущества, но и не раскрывающей содержания этого понятия, что позволяет включать в эти расходы и налог на имущество, земельный налог, транспортный налог и иные виды налогов.
Именно это толкование, подкрепляемое позицией Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации по делу N А40-48943/2015 <195>, не только стало еще одним проявлением приоритета требований уполномоченных органов, посредством которых в деле о несостоятельности (банкротстве) участвует государство, защищая свои частно-публичные интересы, но и усугубило проблему отсутствия достаточного объема норм, регулирующих удовлетворение налоговых требований в делах о несостоятельности (банкротстве). Более того, эти пробелы в регулировании порождают коллизию требований уполномоченных органов, поскольку в силу пункта 6 статьи 138 Закона о банкротстве различные налоги, включенные в состав расходов на содержание и реализацию имущества с торгов, будут удовлетворены приоритетно по отношению к требованиям, обеспеченным налоговым залогом из пункта 2.1 статьи 73 Налогового кодекса Российской Федерации в отношении того же самого имущества.
--------------------------------
<195> Определение Верховного Суда Российской Федерации N 305-ЭС20-20287 от 08.04.2021 по делу N А40-48943/2015.
Введение института налогового залога из пункта 2.1 статьи 73 Налогового кодекса Российской Федерации еще более усугубило положение конкурсных кредиторов, требования которых, не обеспеченные правом залога имущества должника, и без того удовлетворялись в незначительной степени в силу закредитованности как населения, так и большинства участников экономического оборота, следствием чего явилось участие кредитных организаций, требования которых, вытекающие из кредитных договоров, чаще всего обеспечены залогом имущества в большинстве дел о несостоятельности (банкротстве) как физических, так и юридических лиц. Согласно статистике Федресурса, доля удовлетворенных требований кредиторов 3-й и 4-й очередей, чьи требования не обеспечены залогом, составила 1,7% от объема включенных в реестр необеспеченных требований кредиторов. При этом этот показатель снизился на 0,6 процентных пункта, несмотря на то что в 2020 году действовал мораторий, и общий объем необеспеченных требований, включенных в 2021 году в 3-ю и 4-ю очереди, составил 4 064,1 миллиарда рублей, в то время как в 2020-м этот показатель составлял лишь 1 922,6 миллиарда рублей <196>.
--------------------------------
<196> Статистический бюллетень Федресурса по банкротству от 31.12.2021.
С учетом вышеизложенного можно сделать вывод о том, что институт несостоятельности (банкротства) носит во многих смыслах комплексный характер. Проявляется это как в природе самого института, сочетающей экономические и правовые начала, так и в регулировании отдельных правовых категорий, входящих в общую конструкцию института, а также в соотношении частного и публичного интересов.
Государство, являющееся носителем публичного интереса, в делах о несостоятельности (банкротстве) трансформирующегося в интерес в первую очередь общественный, выступает также в качестве собственника имущества должника - унитарного предприятия и конкурсного кредитора по требованиям налогового и общегражданского характера. Из этого следует, что интерес государства в делах о несостоятельности (банкротстве) может быть не только публичным, но и частноправовым, или смешанным.
Безусловно, ключевой формой участия государства в делах о несостоятельности (банкротстве) является заявление налоговых требований уполномоченного органа, объем которых значительно превалирует над общим объемом требований общегражданского характера в силу рыночной природы современной отечественной экономики.
Уполномоченный орган обладает большим административным преимуществом как в налоговых правоотношениях, так и в делах о несостоятельности (банкротстве), что в последнем случае проявляется в основном в закреплении в Законе о банкротстве различных приоритетов в отношении очередности удовлетворения налоговых требований.
В силу такого привилегированного положения налоговых органов крайне остро стоит вопрос обеспечения баланса между интересами частными и публичными. Разумное сочетание этих начал является одним из основополагающих принципов правового регулирования правоотношений, возникающих в связи с несостоятельностью (банкротством).
Современное законодательство о банкротстве содержит нормы, приводящие такие правоотношения в дисбаланс. Одни из таких норм прямо устанавливают изобилие приоритетов в угоду общественному интересу, излишне дифференцирующих требования уполномоченных органов и требования частных конкурсных кредиторов. Немаловажную роль в этом сыграла новелла налогового законодательства, которое в 2020 году пополнилось конструкцией налогового залога, который, несмотря на последующий по отношению к возникшим до него залоговым правам статус, тем не менее создает множество пробелов и коллизий в правоприменительной практике.
Представляется, что законодательство о банкротстве, призванное конкретизировать регулирование применения институтов иных отраслей права, должно быть в значительной степени реформировано и дополнено нормами, ликвидирующими правовую неопределенность.
В целях соблюдения принципа равнозащитности в отношении частных и публичных интересов необходимо в первую очередь четко определить содержание понятий, используемых Законом о банкротстве, особенно в отношении норм, посвященных порядку удовлетворения требований; во-вторых, пересмотреть систему приоритетов налоговых требований уполномоченных органов. Именно так в сложной экономической обстановке удастся достичь баланса между интересами кредиторов - субъектов хозяйственной деятельности и интересами государства, преследующего общественный интерес, который, однако, проявляется в том числе и в достижении социальной и экономической стабильности.
Библиография
1. Брежо М.А. Защита интересов государства при банкротстве унитарных предприятий и иных коммерческих организаций с долей государственного участия: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2005.
2. Бруско Б.С. Защита прав и законных интересов кредиторов в конкурсном праве. Иркутск, 2004.
3. Карелина С.А. Принципы правового регулирования отношений, возникающих в связи с несостоятельностью (банкротством) должника // Предпринимательское право. 2008. N 2.
4. Карелина С.А., Фролов И.В. Институт несостоятельности (банкротства) в правовой системе России и зарубежных стран: теория и практика правоприменения: монография. М.: Юстицинформ, 2020.
5. Ткачев А.А. Приоритетное удовлетворение требований налоговых органов в процедурах банкротства России и зарубежных стран // Вестник арбитражной практики. 2019. N 6.
6. Фролов И.В. Институциональная теория несостоятельности и банкротства граждан: монография / МГУ имени М.В. Ломоносова; под науч. ред. С.А. Карелиной. М.: Юстицинформ, 2022.
7. Химичев В. Защита прав кредиторов при банкротстве. М., 2005.
§ 2. Проблемные аспекты очередности погашения налога на прибыль организаций от продажи предмета залога в процедуре банкротства организации
Процедура банкротства, как принято полагать, не является для участников гражданских правоотношений желаемой, прогнозируемой ситуацией. Данное обстоятельство вполне объяснимо, так как любой участник в первую очередь предпринимательских отношений обязан осуществлять свою деятельность, придерживаясь принципов разумности и добросовестности, о чем прямо указано в статье 10 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ). При этом в статье 2 ГК РФ в качестве одного из признаков определения предпринимательства законодателем предусмотрено, что данная деятельность является рискованной.
Один из основоположников исследований в области предпринимательства французский экономист Р. Кантильон в конце XVIII в. сформулировал понятие риска как функциональной характеристики предпринимательства. Он рассматривал предпринимателя как фигуру, принимающую решения и удовлетворяющую свои потребности в условиях неопределенности. Прибыль и потери предпринимателя - следствие риска и неопределенности, сопровождающих его решения <197>.
--------------------------------
<197> Предпринимательское право Российской Федерации: учебник / отв. ред. Е.П. Губин, П.Г. Лахно. М., 2010. С. 23.
В отечественной литературе нет единого мнения относительно понятия предпринимательского риска.
В.С. Белых понимает под предпринимательским риском потенциальную возможность (опасность) наступления или ненаступления события (совокупности событий), повлекшего неблагоприятные имущественные последствия для деятельности предпринимателя <198>.
--------------------------------
<198> Белых В.С. Правовое регулирование предпринимательской деятельности в России: Монография. М.: Проспект, 2009. 432 с.
По мнению Н.А. Антоновой, предпринимательским риском является потенциально возможное, случайное событие, воздействующее на материальные и денежные ресурсы, а также производственные процессы предпринимательской деятельности и причиняющее убытки предпринимателю <199>.
--------------------------------
<199> Антонова Н.А. Гражданско-правовые проблемы страхования предпринимательского риска: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 2003. 30 с.
Достаточно объемное определение предпринимательского риска формулирует Х.А. Парагульгов. По его мнению, предпринимательский риск - это событие, в результате которого предприниматель несет убытки, дополнительные расходы, уменьшение получаемых доходов, возникающие в ситуации неопределенности в процессе производства и (или) реализации продукции (предоставления услуг, осуществления коммерческой инвестиционной, посреднической деятельности, реализации финансовых операций, а также проектов в области высоких технологий), носящие субъективно-объективный характер (аварии, стихийные бедствия, неправомерные действия государственных органов и контрагентов и т.п.), обусловливающие необходимость страхования с целью привлечения внешних источников возмещения причиненных убытков <200>.
--------------------------------
<200> Парагульгов Х.А. Страхование предпринимательских рисков: дис. ... канд. экон. наук. М., 2006. 186 с.
Говоря о рисках хозяйственной деятельности, следует отметить, что наиболее частым является неисполнение обязательств. При таких обстоятельствах права хозяйствующего субъекта на получение встречного исполнения нарушаются, что вынуждает его к использованию предусмотренных законодательством способов защиты.
В приведенной ситуации речь идет не только о рисках кредитора, но и о рисках должника, который не может исполнить взятые на себя обязательства по причине несостоятельности вследствие недобросовестного либо неразумного ведения своей предпринимательской деятельности.
Последствием непреодоления кризиса, обусловленного предпринимательскими рисками, нередко становится банкротство организации.
Институт банкротства является экстраординарным явлением урегулирования имущественного кризиса компании, а также убытков ее кредиторов. В статье 2 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" от 26.10.2002 N 127-ФЗ <201> (далее - Закон о банкротстве) сформулировано понятие несостоятельности (банкротства) как неспособности должника в полном объеме удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам.
--------------------------------
<201> Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ (в ред. от 29.07.2017) "О несостоятельности (банкротстве)" // СЗ РФ. 2002. N 43. Ст. 4190.
Понятие банкротства в отечественной науке определено достаточно давно. Так, Г.Ф. Шершеневич определял банкротство как состояние недостаточности имущества должника для удовлетворения требования кредиторов, или платежную неспособность <202>.
--------------------------------
<202> Шершеневич Г.Ф. Конкурсный процесс. 3-е изд. М.: Статут, 2021. С. 150.
О.С. Филиппова под банкротством понимает крайнюю форму кризисного состояния, когда фирма не имеет каких-либо возможностей оплатить кредиторскую задолженность и восстановить свою платежеспособность за счет собственных ресурсов <203>.
--------------------------------
<203> Филиппова О.С., Козловский П.В., Петрова Ю.О. Правовое регулирование несостоятельности (банкротства): учебное пособие. Омск: Омская юридическая академия, 2016. 54 с.
В.Н. Гаврилова определяет банкротство как действенный элемент экономики для поддержания общественного воспроизводства посредством очищения экономического пространства от неэффективных участников рынка, перераспределения высвободившихся средств между перспективными производителями и формирования прогрессивной структуры экономики <204>.
--------------------------------
<204> Гаврилова В.Н. Антикризисное управление: институциональные особенности. М.: Международная академия оценки и консалтинга, 2007. С. 38.
В настоящей статье мы рассмотрим проблематику исполнения налоговых обязательств должника-организации, возникающих при реализации его имущества в процедуре банкротства, на примере налога на прибыль организации и влияние данной обязанности на баланс соблюдения прав залоговых кредиторов.
В соответствии со статьей 247 Налогового кодекса Российской Федерации <205> (далее - НК РФ) объектом налогообложения по налогу на прибыль организации признается прибыль, полученная налогоплательщиком. Согласно статье 249 НК РФ доходом от реализации признаются выручка от реализации товаров (работ, услуг) как собственного производства, так и ранее приобретенных, выручка от реализации имущественных прав.
--------------------------------
<205> Налоговый кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 05.08.2000 N 117-ФЗ (ред. от 21.11.2022) // СЗ РФ. 2000. N 32. Ст. 3340.
При этом возникает закономерный вопрос: а может ли организация, находящаяся в стадии конкурсного производства, формировать прибыль путем реализации либо коммерческого использования своего имущества?
Ведь цель такой реализации - это не приумножение финансового состояния должника, а способ, порой единственный, погасить требования кредиторов.
Подобные вопросы в отечественной научной литературе, а также в зарубежной обсуждаются достаточно давно.
Так, сторонники концепции "государство - невольный кредитор несостоятельного должника" (involuntary creditor) указывают на то, что налоговые кредиторы не являются добровольными кредиторами, поэтому не могут обеспечить надлежащие гарантии своих требований, и их следует исключить из принципа равного обращения с другими кредиторами. Противоположная точка зрения заключается в том, что приоритет удовлетворения налоговых требований может лишить шансов частных кредиторов на удовлетворение своих требований, что может привести кредиторов к серьезным финансовым проблемам в бизнесе и, соответственно, лишить бюджеты разного уровня налоговых поступлений <206>.
--------------------------------
<206> Акулов А.Я., Ряховский Д.И. Требования кредиторов и уполномоченного органа по денежным обязательствам в делах о банкротстве: проблемные аспекты регулирования и практики // Современная наука: актуальные проблемы теории и практики. Серия: Экономика и право. 2022. N 3. С. 15 - 21.
Безусловно, публичные требования по отношению к требованиям частных кредиторов имеют разную фактическую зависимость от того, будут ли они погашены в результате процедуры банкротства или нет. Ведь для государства в лице налогового органа в данном случае принцип предпринимательского риска неприменим. Однако для частного кредитора возможность сокращения убытков путем частичного либо полного удовлетворения своих требований в процедуре банкротства должника является важнейшим элементом поддержания собственной финансовой устойчивости.
Если рассматривать обоснованность текущих налоговых обязательств на примере налога на добавленную стоимость, то в данном направлении законодателем были предприняты существенные шаги в сторону соблюдения интересов частных кредиторов.
Так, с 1 января 2021 года в НК РФ внесены существенные изменения, освобождающие организацию, находящуюся в процедуре банкротства, от уплаты НДС по обязательствам, возникшим после признания ее банкротом (подп. 15 п. 2 ст. 146 НК РФ).
Более того, налоговое законодательство в части вопросов налогообложения физических лиц, находящихся в процедуре банкротства, демонстрирует достаточно лояльный подход.
Дополненная пунктом 63 Федерального закона от 29.12.2015 N 396-ФЗ <207> статья 217 Налогового кодекса прямо закрепляет положение о том, что доходы физического лица - банкрота от продажи имущества в процедуре реализации не подлежат налогообложению.
--------------------------------
<207> О внесении изменения в часть вторую Налогового кодекса Российской Федерации: Федеральный закон от 29.12.2015 N 396-ФЗ (в ред. от 23.11.2010) // СЗ РФ. 2016. N 1 (ч. I). Ст. 16.
Исключений в отношении налога на прибыль для организаций налоговое законодательство не содержит.
Таким образом, в случае реализации имущества в процедуре банкротства у организации-должника возникают текущие налоговые обязательства.
Особо остро данный вопрос касается реализации либо коммерческого использования должником-организацией имущества, находящегося в залоге у кредитора. Акцент в данном случае нами делается через призму оценки предпринимательского риска. Ведь залоговый кредитор, вступив с должником в обязательственные отношения, действуя разумно и добросовестно, принял меры, направленные на установление гарантий получения встречного исполнения со стороны должника. Такое поведение участника предпринимательских отношений, на наш взгляд, должно быть поощрено путем предоставления возможности наиболее полно погасить свои требования за счет коммерческой эксплуатации и продажи предмета залога.
Можно предположить, что подобное поощрение "предпринимательской осмотрительности" прослеживается в предоставлении Законом о банкротстве залоговому кредитору преимущественных прав на определение условий реализации предмета залога. Данное преимущество, на наш взгляд, представляет собой определенную компенсацию залоговому кредитору за допущенные со стороны должника нарушения его прав в виде неисполнения взятых на себя обязательств по возврату задолженности. Соответственно, подобный способ погашения задолженности, по сути, является возможностью частичной либо полной компенсации потерь, но никак не действиями, направленными на извлечение прибыли.
Таким образом, при условии, что налоговым законодательством определена обязанность должника-организации уплачивать налог на прибыль, встает закономерный вопрос, в какой очередности по отношению к требованиям других кредиторов данный налог должен быть погашен. При условии, что такое погашение не должно привести к дисбалансу между правами залогового кредитора и возникшими требованиями государства в лице налогового органа.
Следует отметить, что ранее действовавшее законодательство о банкротстве, начиная с Закона 1992 года "О несостоятельности (банкротстве) предприятий" <208>, не содержало прямого регулирования относительно того, в какой очередности следует погашать налоговые обязательства должника, которые возникли после признания его банкротом и связаны с доходами, полученными от реализации имущества.
--------------------------------
<208> О несостоятельности (банкротстве) предприятий: Закон РФ от 19.11.1992 N 3929-1 // Ведомости СНД и ВС РФ. 1993. N 1. Ст. 6 (утратил силу).
В Законе о несостоятельности (банкротстве) <209> 1998 года в пункте 1 статьи 106 были сделаны попытки сформировать единую группу внеочередных обязательств, включив туда требования кредиторов к должнику, возникшие в ходе наблюдения, внешнего управления и конкурсного производства.
--------------------------------
<209> О несостоятельности (банкротстве): Федеральный закон от 08.01.1998 N 6-ФЗ // СЗ РФ. 1998. N 2. Ст. 222 (утратил силу).
Закон о банкротстве 2002 года содержит условие о том, что под текущими платежами понимаются денежные требования, возникшие после даты принятия судом заявления о признании должника банкротом (п. 1 ст. 5).
По мнению И.В. Фролова, С.А. Карелиной <210>, выделение из общей массы кредиторов "внеочередных (текущих) кредиторов" объясняется наличием двух признаков, которые существенно влияют на их правовой статус, а именно: 1) денежный характер требований, 2) момент возникновения денежного требования.
--------------------------------
<210> Фролов И.В., Карелина С.А. К вопросу о моделях классификации кредиторов в делах о банкротстве // Вестник арбитражной практики. 2020. N 6 (91). С. 14 - 24.
По второму признаку названные ученые выделяют группу привилегированных кредиторов. Данные кредиторы вступают в отношения с лицом, которое уже приобрело статус несостоятельного должника, в результате чего контрагенты должника подвергаются рискам неплатежеспособности.
При оценке приведенных выводов представляется вполне обоснованным наличие повышенных гарантий в виде внеочередного погашения задолженности для лиц, которые добровольно вступают в обязательственные отношения с организацией-банкротом.
Налоговые обязательства, возникающие у организации-должника в ходе процедуры банкротства, по своему характеру являются обязательными, не обусловлены необходимостью "содержания процедуры банкротства" и не зависят от воли должника и его кредиторов.
Таким образом, по нашему мнению, возникающие после реализации имущества должника налоговые требования в виде уплаты налога на прибыль не могут быть отнесены к текущим обязательствам должника без прямого на это законодательного закрепления.
С учетом того обстоятельства, что законодательство о банкротстве на настоящий момент не содержит конкретных правил очередности погашения требований в виде налога на прибыль, полученную от реализации имущества должника в процедуре банкротства, правовое регулирование в данном случае формируется судебной практикой и носит неоднозначный характер.
В условиях отсутствия прямого законодательного регулирования указанный вопрос, по нашему мнению, одновременно подпадает под нормативное регулирование правил погашения текущих платежей, погашения расходов, связанных с реализацией предмета залога, а также признания обоснованными требований кредиторов, заявленных после закрытия реестра требований кредиторов и подлежащих удовлетворению за счет имущества должника, оставшегося после удовлетворения требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов.
Так, Верховный Суд Российской Федерации в Определении от 25.11.2021 N 310-ЭС-18-26267(4) <211> пришел к выводу о том, что продажа имущества должника в рамках процедуры банкротства производится для выручки средств и погашения имеющейся задолженности перед кредиторами, в связи с чем требования об уплате налога на прибыль, возникающие в связи с реализацией данного имущества, не должны удовлетворяться преимущественно перед непогашенными требованиями кредиторов третьей очереди.
--------------------------------
<211> Определение ВС РФ от 25.11.2021 N 310-ЭС-18-26267(4) по делу N А14-5885/2016.
В Определении от 08.04.2021 N 305-ЭС20-20287 <212> Верховным Судом РФ был сформирован подход к удовлетворению налоговых требований, неразрывно связанных с имуществом, обеспеченным залогом.
--------------------------------
<212> Определение ВС РФ от 08.04.2021 N 305-ЭС20-20287 по делу N А40-48943/2015.
Так, высшая судебная инстанция определила, что требования по уплате налога, возникшие при реализации предмета залога, должны быть отнесены к расходам, связанным с реализацией предмета залога, и погашаются до удовлетворения требований, предусмотренных пунктами 1 и 2 статьи 138 Закона о банкротстве.
С учетом данной позиции Верховного Суда РФ Арбитражный Суд Западно-Сибирского округа отменил своим Постановлением от 08.09.2022 в рамках дела N А45-12044/2019 судебные акты нижестоящих судов, которые посчитали, что требования по уплате налога на прибыль, возникшую в связи с реализацией предмета залога, подлежат погашению за счет имущества должника, оставшегося после удовлетворения требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов.
Суд округа указал, что расходы по уплате текущей задолженности по налогам, связанным с реализацией предмета залога, покрываются за счет выручки от реализации заложенного имущества до начала расчетов с залоговыми кредиторами.
При указанной ситуации возникает определенный парадокс. Если реализация предмета залога носит компенсационный характер для залогового кредитора и не направлена на извлечение прибыли, отнесение требований по уплате налога на прибыль к платежам, связанным с реализацией предмета залога, по сути, обязывает данного кредитора нести дополнительные, необоснованные издержки.
Приведенные примеры, по нашему мнению, наглядно показывают проблематику отсутствия в Законе о банкротстве четких критериев отнесения налоговых обязательств, возникших при реализации имущества должника, что, безусловно, создает предпосылки для нарушения справедливого баланса между интересами кредиторов.
В продолжение выводов относительно проведенного исследования мы полагаем важным не только показать существование проблемы законодательного неурегулирования очередности удовлетворения требований по уплате налога на прибыль, возникающих в ходе процедуры банкротства должника-организации, но и определить критерии, по которым очередность удовлетворения названных требований возможно закрепить в законодательстве о банкротстве.
При этом отметим, что налог на прибыль является бременем, обязательным к исполнению, и при реализации имущества, находящегося в залоге, налог на прибыль не является вспомогательным инструментом реализации такого имущества, следовательно, нет никаких оснований для отнесения его к расходам, связанным с реализацией залога.
На наш взгляд, требования по уплате налога на прибыль, полученную от реализации имущества должника-организации, в том числе находящегося в залоге, должны квалифицироваться по временному критерию, который определяет момент возникновения требований, а также по содержательному критерию, дающему понимание оснований их предъявления. Такой подход, по нашему мнению, исключит в части данного вопроса неопределенность в понимании баланса публичных интересов и интересов частных кредиторов при определении очередности погашения задолженности по данному налогу.
Библиография
1. Акулов А.Я., Ряховский Д.И. Требования кредиторов и уполномоченного органа по денежным обязательствам в делах о банкротстве: проблемные аспекты регулирования и практики // Современная наука: актуальные проблемы теории и практики. Серия: Экономика и право. 2022. N 3. С. 15 - 21.
2. Антонова Н.А. Гражданско-правовые проблемы страхования предпринимательского риска: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 2003. 30 с.
3. Белых В.С. Правовое регулирование предпринимательской деятельности в России: монография. М.: Проспект, 2009. 432 с.
4. Гаврилова В.Н. Антикризисное управление: институциональные особенности. М.: Международная академия оценки и консалтинга, 2007. С. 38.
5. Извеков С.С. О признании объектом налогообложения НДС операций по выполнению работ и оказанию услуг при банкротстве налогоплательщика // Налоги и налогообложение. 2017. N 8. С. 15 - 26.
6. Извеков С.С. Критика концепции "государство - невольный кредитор несостоятельного налогоплательщика" // Финансы и управление. 2017. N 4. С. 95 - 114.
7. Карпова А.А. Арбитражный управляющий не может выступать налоговым агентом при реализации имущества должника // Арбитражная практика. 2011. N 12. С. 90 - 94.
8. Предпринимательское право Российской Федерации: учебник / отв. ред. Е.П. Губин, П.Г. Лахно. М., 2010. С. 23.
9. Филиппова О.С., Козловский П.В., Петрова Ю.О. Правовое регулирование несостоятельности (банкротства): учебное пособие. Омск: Омская юридическая академия, 2016. 54 с.
10. Фролов И.В., Карелина С.А. К вопросу о моделях классификации кредиторов в делах о банкротстве // Вестник арбитражной практики. 2020. N 6 (91). С. 14 - 24.
11. Шершеневич Г.Ф. Теория несостоятельности (банкротства): учебник. М.: Финансовое право, 2015. 201 с.
§ 3. Механизм противодействия выводу активов при банкротстве
Проблема злоупотребления как более общее проявление проблемы вывода активов при банкротстве является одной из наиболее злободневных тем как для отечественного, так и для зарубежных правопорядков. Еще проф. Г.Ф. Шершеневич отмечал, что злоупотребление правом при банкротстве является вполне естественной ситуацией, когда "должник прибегает к содействию своих родных и близких лиц и при их помощи пытается сохранить для себя остатки крушения посредством заключения фиктивных сделок, направленных на передачу им прав на значительную часть имущества или их допущение в ряды кредиторов" <213>.
--------------------------------
<213> Шершеневич Г.Ф. Конкурсный процесс. 3-е изд. М.: Статут, 2021. С. 265 - 266.
Известные механизмы сокрытия имущества от кредиторского взыскания эволюционировали: от совершенно неправовых они постепенно входили в правовую плоскость. Современный правопорядок предоставляет множество правовых средств, направленных на правомерный вывод имущества из-под взыскания кредиторов, среди которых необходимо обозначить:
- различные правовые формы держания имущества фиктивной личности (в пользу юридического лица, номинального держателя имущества или траста);
- продажу имущества по нерыночным низким ценам;
- отчуждение имущества при совершении дарения в преддверии банкротства.
Относительно недавно отечественный правопорядок начал реагировать на недобросовестные практики должников, активно оформлявших свое имущество на номинальных собственников, или так называемых соломенных человечков, распространенных в иностранной правовой традиции, вследствие чего конкурсный кредитор не имел формальной возможности обращения взыскания на "спрятанное" имущество. В деле Рассветова Верховный Суд РФ (далее - ВС РФ) преодолел подобную формальность, проигнорировав правоустанавливающую запись, свидетельствующую о наличии права собственности за детьми должника. ВС РФ указал, что поиск активов должника становится затруднительным, когда имущество для вида оформляется гражданином на иное лицо, с которым у должника имеются доверительные отношения; в таком случае мнимый собственник является формальным собственником, а действительный собственник - должник - получает возможность осуществления права собственности без угрозы обращения на него взыскания по долгам со стороны кредиторов <214>. В данном случае мнимыми собственниками имущества реального бенефициара были его дети, которые - в иностранной банкротной практике - именуются марионетками.
--------------------------------
<214> См. Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации N 307-ЭС19-23103(2) от 15.11.2021 по делу N А56-6326/2018.
В доктрине высказывалась обоснованная критика, что субсидиарная ответственность выходит за свои целевые пределы, наполняя конкурсную массу за счет привлечения к субсидиарной ответственности детей должника <215>. Предлагался иной механизм наполнения конкурсной массы: вместо привлечения к субсидиарной ответственности при банкротстве следовало бы оспаривать соответствующие сделки с целью возврата имущества в конкурсную массу либо применения механизмов консолидации.
--------------------------------
<215> Тай Ю.В., Будылин С.Л. Сын за отца отвечает. Субсидиарная ответственность членов семьи директора в банкротстве компании // Вестник экономического правосудия. N 6. 2020. С. 4 - 22.
Для оспаривания сделок и действий, в результате которых происходит вывод активов, необходимо помнить о некоторых проблемных аспектах, существующих в российском банкротном правопорядке. Применительно к противодействию выводу активов обостряются вопросы:
- о правовой квалификации предъявляемого иска;
- о включении имущества в конкурсную массу;
- о разграничении мнимого и реального дарения имущества <216>.
--------------------------------
<216> Борейшо Д. Соломенные человечки против Банкротного клуба. Как бороться с сокрытием активов?
В связи с первой и третьей позициями наличествует определенная догматическая основа европейской традиции частного права, связанная с наличием существующего инструментария, который надлежит адаптировать к отечественному правопорядку.
В частности, противодействие выводу активов при банкротстве вряд ли возможно посредством исключительно конкурсных оснований оспаривания по положениям главы III.1 Закона о банкротстве. В этой связи необходимо осуществлять оспаривание по основаниям, предусмотренным Гражданским кодексом РФ (далее - ГК РФ), то есть на основании положений ст. ст. 10 и 168 ГК РФ. При этом догматическая конструкция подобного иска, а также его правовая квалификация в российской правовой традиции все еще остаются не до конца ясными. В данном случае немецкая доктрина предлагает три модели actio Pauliana, который в современном российском правопорядке не имеет четкого отражения. В частности, Й. Колер выделяет три разновидности actio Pauliana: деликтный иск, конкурсный иск, а также иск из дарения <217>. В данном случае нам следует обратить внимание на actio Pauliana из дарения, поскольку конкурсный иск об оспаривании весьма хорошо развит как на уровне Закона о банкротстве, так и на уровне судебной практики, а actio Pauliana ex delicto также весьма широко распространен в российском правопорядке.
--------------------------------
<217> Kohler J. Lehbuch des Konkursrechts. Stuttgart, 1891. S. 212.
Применительно к actio Pauliana из дарения следует отметить, что он охватывает случаи, как непосредственно связанные с договором дарения, так и связанные с оплатой чужого долга <218>. При этом значительным преимуществом actio Pauliana из дарения является то, что заинтересованным в оспаривании лицам нет необходимости доказывать субъективный компонент данной сделки - не требуется фраудаторной преднамеренности поведения должника и его контрагента для недействительности дарения <219>. Следовательно, для целей противодействия выводу активов в российском правопорядке на уровне судебной практики следует закрепить модель так называемого actio Pauliana из дарения, которая может эффективно использоваться для удовлетворения требований конкурсных кредиторов.
--------------------------------
<218> Kohler J. Op. cit. S. 227 - 228.
<219> Шишмарева Т.П. Правовые средства обеспечения эффективности процедур несостоятельности в России и Германии: дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2021. С. 413 - 414.
При рассмотрении реальности дарения от дарения с целью создания мнимого собственника следует указать, что ключевым при совершении реального дарения выступает намерение обогатить одаряемого, то есть увеличить его имущественную сферу <220>. Д. Гордли отмечает, что обмен отличается от дарения именно тем, что он не направлен на обогащение сторон <221>, вследствие чего при отчуждении актива на нерыночных условиях de facto имеет место дарение. Следовательно, единственным значимым критерием отделения реального дарения от мнимого держания активов является субъективный компонент такой сделки, связанный с тем, что даритель имел реальное намерение одарить своего контрагента.
--------------------------------
<220> Gordley J. The Philosophical Origins of Modern Contract Doctrine. Oxford: Clarendon Press, 1992. P. 110.
<221> Gordley J. Op. cit. P. 166.
В контексте дарения обостряется вопрос подставных лиц либо мнимых собственников, в пользу которых осуществляется отчуждение актива.
Немецкая судебная практика выработала доктрину Strohmann, согласно которой номинал осуществляет держание актива, выгоды от реализации которого относятся к другому лицу - реальному бенефициару <222>. При этом сама по себе сделка не является нарушающей правопорядок или иные правовые ценности, а лишь маскирует истинного бенефициара, который по определенным причинам не хочет выходить в публичную плоскость. В этой связи А.И. Шайдуллин отмечает, что необходимо разграничение мнимых сделок и сделок со Strohmann'ом, поскольку в первом случае стороны не заинтересованы в допущении правовых последствий такой сделки <223>. При этом немецкие суды без вмешательства в договорные отношения сторон осуществляют лишь распределение правовых последствий совершения сделки со Strohmann'ом, как бы игнорируя наличие посредника в подобных договорных отношениях <224>. Следовательно, правопорядок допускает игнорирование посредника в отношениях мнимого держания активов для достижения реальных целей правопорядка, а также обеспечения имущественных интересов кредиторов в ситуации нарушения их прав и законных интересов. При этом мировая практика предлагает трейсинг как способ обоснования права на имущество, которое получилось бы в результате преобразования имущества или денежных средств первоначального владельца, а также способ возвращения имущественной ценности в конкурсную массу. Ряд активов имеет свойство обособления в рамках банкротства, в частности для целей преимущественного удовлетворения перед другими кредиторами либо исключения определенного имущества из конкурсной массы <225>. Несмотря на отсутствие доктринального осмысления, а также сложившейся практики применения данного института <226>, правоприменение имплицитно понимает механизм реализации данной концепции как в банкротстве, так и в остальных сферах частного права. В частности, отслеживание трансформации средств имеет место при банкротстве наследственной массы, когда имущественные сферы наследника и наследственной массы строго разделены при разделе совместно нажитого имущества супругов, где активно продвигается концепция трансформации активов добрачных средств супруга <227>, а также в ситуациях привлечения лица к субсидиарной ответственности, стирающей границы принципа отделения <228>. Следовательно, применение механизмов трейсинга как способа преодоления формальной обособленности в конечном итоге направлено на получение имущества или имущественной ценности из скрытых источников должника. При этом в зависимости от исторических основ правопорядка возможно использование либо классического континентального механизма оспаривания сделок, которое - в зависимости от договорного типа - различается по составу оспаривания, либо немецкой конструкции Strohmann, когда юридическая личность посредника-номинала игнорируется для целей поиска истинного бенефициара, либо англосаксонской конструкции трейсинга, когда кредитор имеет возможность отследить преобразования имущества или денежных средств и обратить на них взыскание для целей удовлетворения своих требований или их обособления и исключения из имущественной сферы несостоятельного должника.
--------------------------------
<222> BGH, Urteil vom 22. Oktober 1981 - III ZR 149/80.
<223> Шайдуллин А.И. Доктрина Strohmann в немецком праве.
<224> В немецкой судебной практике наличествует случай, когда купля транспортного средства была совершена лицом через Strohmann'а во избежание гарантийных обязательств по договору как предпринимателя. Однако суд распознал подобное злоупотребление, вследствие чего признал возможным игнорирование юридической личности посредника (жены) и обращение напрямую к супругу-предпринимателю (см. Urteil des BGH vom 12.12.2012 - VIII ZR 89/12).
<225> Smith L.D. The Law of Tracing. Oxford: Clarendon Press, 1997. Pp. 57 - 61.
<226> На данный момент в сфере банкротства существует один кейс, явно показывающий применение концепции трейсинга в банкротстве, - дело Строительного ресурса, где компенсационный фонд саморегулируемой организации, который в силу Закона о банкротстве обособляется на отдельном расчетном счете, был исключен из конкурсной массы (подробнее об этом см. Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации N 307-ЭС21-2878(2) от 28.07.2022 по делу N А56-122124/2018.
<227> При этом концепция трансформации - когда источник финансирования определяет правовой режим собственности на вещь - имущества в контексте раздела совместно нажитого имущества является способом толкования ст. 34 Семейного кодекса Российской Федерации, поскольку она предусматривает общность имущества супругов вне зависимости от источника финансирования такого приобретения. При этом п. 15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 05.11.1998 N 15 "О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака" является толкованием ст. 34 Семейного кодекса Российской Федерации contra legem, поскольку исходит из определения правового режима вещи применительно к источнику финансирования.
<228> В сущности, можно говорить о том, что конструкция юридического лица представляет собой обособление имущества того или иного лица, форму залога, на который при необходимости может быть обращено взыскание кредиторов, игнорируя отдельные юридические личности, персонифицированные единым бенефициаром.
Таким образом, механизмы противодействия выводу активов следует обогащать новыми формами, которые преодолевают формальную правомерность отчуждения имущества для целей удовлетворения требований кредиторов.
Библиография
1. Борейшо Д. Соломенные человечки против Банкротного клуба. Как бороться с сокрытием активов?
2. Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации N 307-ЭС19-23103(2) от 15.11.2021 по делу N А56-6326/2018.
3. Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации N 307-ЭС21-2878(2) от 28.07.2022 по делу N А56-122124/2018.
4. Пункт 15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 05.11.1998 N 15 "О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака" // БВС РФ. 1999. N 1.
5. Тай Ю.В., Будылин С.Л. Сын за отца отвечает. Субсидиарная ответственность членов семьи директора в банкротстве компании // Вестник экономического правосудия. 2020. N 6.
6. Шайдуллин А.И. Доктрина Strohmann в немецком праве. 17.04.2022.
7. Шершеневич Г.Ф. Конкурсный процесс. 3-е изд. М.: Статут, 2021.
8. Шишмарева Т.П. Правовые средства обеспечения эффективности процедур несостоятельности в России и Германии: дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2021.
9. BGH, Urteil vom 22. Oktober 1981 - III ZR 149/80.
10. Gordley J. The Philosophical Origins of Modern Contract Doctrine. Oxford: Clarendon Press, 1992.
11. Kohler J. Lehbuch des Konkursrechts. Stuttgart, 1891.
12. Smith L.D. The Law of Tracing. Oxford: Clarendon Press, 1997.
13. Urteil des BGH vom 12.12.2012 - VIII ZR 89/12.
§ 4. Проблемы включения криптоактивов в конкурсную массу
Правовое регулирование криптовалют в отечественном законодательстве началось с банкротной сферы, в целях которой криптовалюта признавалась имуществом. К настоящему времени полноценного правового регулирования криптовалют и майнинга нет, однако в рамках процедур банкротства собственно включение криптоактивов в состав конкурсной массы становится все более актуальным. Общая капитализация рынка криптовалют еще в ноябре 2021 года превысила 3 триллиона рублей <229>. Причинами этого являются признание биткоина институциональными инвесторами и использование цифровой валюты в качестве платежного средства. Так, все больше людей выбирают для инвестирования криптовалюты, а не бездокументарные ценные бумаги и иные активы. Последние политико-экономические события в мире привели к падению общей капитализации рынка до 1 триллиона рублей. В то же время начавшаяся в феврале 2022 года специальная операция привела ко множеству экономических санкций, включая невозможность осуществления внешней торговли и денежных переводов по иностранным счетам. Ввиду этого население страны активно обратилось к возможности перевода денежных средств посредством криптовалюты, тем самым "обходя" санкционные ограничения. Однако, в сущности, данные действия людей запрещаются законодательством, в котором указывается, что использование цифровых активов как средств платежа запрещено, так как их целевая направленность - исключительно инвестирование <230>. Таким образом, как в случае использования цифровых валют как средства обхода санкций, так и в случае невозможности иного вида расчетов (например, в долларах или евро), криптовалютные активы становятся все более востребованны и, как следствие, их объем в России возрастает. В то же время рост числа банкротств продолжается, в особенности личных банкротств, которые по сравнению с прошлым годом возросли на 40% <231>. Ввиду этого актуальность разрешения проблем включения нового вида имущества - криптовалют - в состав конкурсной массы становится все более явной.
--------------------------------
<229> Глобальные графики рыночной капитализации криптовалют.
<230> Федеральный закон от 31.07.2020 N 259-ФЗ "О цифровых финансовых активах, цифровой валюте и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" // РГ. 2020. 6 авг. N 173.
<231> Статистический бюллетень Федресурса по банкротству.
В рамках настоящего раздела будут рассмотрены следующие проблемные аспекты: во-первых, отсутствие контроля со стороны государства за информационной системой, в которой создаются криптовалюты; во-вторых, пробел правового механизма обращения взыскания на криптовалюту; в-третьих, трудности определения реальной стоимости актива.
Конкурсная масса является важным институтом процедуры банкротства. Конкурсная масса понимается в двух значениях:
- во-первых, как совокупность имущества должника, наличествующего на дату открытия и выявленного в ходе конкурсного производства (легальная дефиниция, представленная в Федеральном законе "О несостоятельности (банкротстве)" от 26.10.2002 N 127-ФЗ <232>);
- во-вторых, как особый правовой режим, который применяется к активам несостоятельного должника.
--------------------------------
<232> Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" // СЗ РФ. 2002. N 43. Ст. 4190.
В рамках настоящей работы криптовалюта будет рассматриваться в составе конкурсной массы при первом значении.
Среди активов конкурсной массы, то есть имущества, предназначенного для расчетов с кредиторами, выделяется несколько элементов: вещи, имущественные и цифровые права. В доктрине выделяют такие цифровые активы, как токены и криптовалюты, контенты, Big Data, доменные имена и аккаунты, а также виртуальное игровое имущество (имеющее реальную или потенциальную стоимость) <233>.
--------------------------------
<233> Шишмарева Т.П. Криптовалюта в составе конкурсной массы несостоятельного должника // Вестник университета им. О.Е. Кутафина (МГЮА). 2020. С. 37 - 43.
Несмотря на экономические наработки, практическое распространение данных активов, в российской судебной практике включение цифровых активов в конкурсную массу должника остается достаточно проблемным, в особенности включение криптовалют.
Первоначально важно выявить соотношение моделей криптовалюты и цифровых финансовых активов. Федеральный закон N 259-ФЗ не дает четкого разграничения между такими категориями, как криптовалюта, цифровая валюта и цифровые финансовые активы, ввиду чего необходимо проанализировать их корреляцию. Также в доктрине наличествуют различные подходы по определению криптовалюты к обязательственным или вещным правам. Интересен подход, согласно которому под криптовалютой понимают "разновидность имущества категории нефиатных денег, имеющую товарную и рыночную ценность и выступающую как средство обмена" <234>. Однако, обращаясь к Концепции законодательного регламентирования механизмов организации оборота цифровых валют, выявляем, что криптовалюта - это высокорисковый финансовый инструмент, цифровая валюта <235>. Следовательно, встает вопрос: может ли стоять синонимирующий знак равенства между последними? Для ответа на данный вопрос необходимо обратиться к научным наработкам по теме цифровых валют, имеющимся к настоящему времени. Анализ электронных ресурсов позволяет прийти к выводу о том, что к цифровой валюте относятся следующие категории: несколько видов токенов, криптовалюта и NFT <236>. Однако важно, что эти категории могут существовать как в централизованном виде цифровых валют (например, Utility, security, asset-backed токены (служебно-игровые, инвестиционные и сырьевые соответственно)), так и в виде децентрализованных цифровых валют (к примеру, криптовалюта и невзаимозаменяемый блокчейн-токен (NFT)). Следовательно, модель цифровой валюты - это категория, включающая в себя как централизованные, так и децентрализованные электронные данные. Критерий децентрализованности подразумевает отсутствие эмиссионного центра (аналогично ценным бумагам и ЦФА), то есть эмиссия происходит посредством майнинга или же децентрализованного создания актива. Следовательно, криптовалюта и цифровая валюта соотносятся как частное и общее, так как в модель цифровой валюты включаются как централизованные категории, так и децентрализованные (представленные криптовалютой, к примеру). Далее важно выявить соотношение ЦФА и собственно цифровой валюты, которое в Законе N 259-ФЗ недостаточно четко закреплено. Общее у двух данных моделей - это основанный на криптографических алгоритмах способ ведения реестра. Однако основной критерий отличия - это частный блокчейн, контролируемый юридическим лицом (оператором информационной системы), подконтрольным Центральному Банку <237>. ЦФА свойственны частный блокчейн, строгая регламентация эмиссии активов, а также обеспечение.
--------------------------------
<234> См.: Карелина С.А., Фролов И.В. Правовое регулирование обращения криптовалюты и технологий Блокчейн в России: проблемы правоприменения в экономической деятельности и сфере несостоятельности (банкротства) // Правовое регулирование экономических отношений в современных условиях развития цифровой экономики: Монография / Коллектив авторов; отв. ред. В.А. Вайпан, М.А. Егорова. М., 2019. С. 118 - 121.
<235> Концепция законодательного регламентирования механизмов организации оборота цифровых валют [Электронный ресурс].
<236> Брисов Ю.В., Победкин А.А. Правовой режим NFT.; Freegoldenn Цифровая валюта.
<237> Статья 2 Федерального закона от 31.07.2020 N 259-ФЗ "О цифровых финансовых активах, цифровой валюте и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" // СЗ РФ. 2020. N 31 (ч. I). Ст. 5018.
Примеров отечественных ЦФА, реализованных или находящихся на стадии разработки, к настоящему времени немного.
1. New Money Market (токен, эмитированный "Норникелем" и обеспеченный палладием).
2. ЦФА Лайтхаус.
3. Проект цифрового рубля от Центрального Банка РФ.
4. ЦФА Сбербанка.
Сущностно ЦФА и цифровая валюта - это две модели имущества в электронной форме, созданные с использованием шифровальных средств и основанные на криптографических алгоритмах способа ведения реестра. Криптовалюта системно относится к децентрализованным видам цифровых валют. Учитывая практическую актуальность рассмотрения темы включения в состав конкурсной массы именно такого вида цифровой валюты, как криптовалюта, перейдем к анализу основных проблем со включением данного имущества в ее состав <238>.
--------------------------------
<238> Фролов И.В. Криптовалюта как цифровой финансовый актив в российской юрисдикции: к вопросу о вещной или обязательственной природе // Право и экономика. 2019. N 6. С. 5 - 17.
Первая проблема - отсутствие контроля со стороны государства за информационной системой, в которой создаются криптовалюты.
Так, цифровые платформы, на которых происходят транзакции данных активов, являются совершенно новыми формами финансовой системы децентрализованного обмена активами. В отличие от банковской сферы с присущими ей рядом уполномоченных посредников и государственным контролем деятельности, система цифрового реестра распределена по децентрализованной сети автономных компьютеров при отсутствии "контролера сверху". При этом одной из основополагающих ценностей блокчейна является обеспечение конфиденциальности пользователей, которая обеспечивается механизмом анонимизации, ввиду чего проблема взыскания криптовалют при отсутствии контрольного механизма весьма затруднительна. Однако стоит разграничивать решение данной проблемы в зависимости от двух обстоятельств:
- кастодиальных систем;
- некастодиальных систем.
Кастодиальная система хранения цифровой информации подразумевает право доступа и собственнику криптовалют, и кастодиану (хранителю этих средств), что отдаленно напоминает банковскую систему. Потому в кастодиальной системе установление принадлежности криптовалюты определенному лицу возможно путем нескольких механизмов и в административном порядке. При этом большинство людей по советам экспертов стараются хранить в кастодиальных кошельках лишь часть своей валюты, используемую для оперативных сделок. Остальную же часть опытные криптотрейдеры и инвесторы хранят на некастодиальных кошельках. В таких системах проблема доступа к активам осложнена отсутствием кастодиана с его полным доступом к кошельку, ввиду чего деанонимизация и установление принадлежности имущества определенному лицу происходят в судебном порядке и лишь на стадии перевода криптовалют в фиатные деньги.
Вторая проблема включения криптовалюты в конкурсную массу - пробел правового механизма обращения взыскания на криптовалюту.
Так, наиболее острым аспектом данной проблемы являются добровольность и добросовестность предоставления доступа к криптокошельку. В судебной практике был кейс, в котором суд обязал физическое лицо передать финансовому управляющему доступ к хранилищу криптовалют, которые будут включены в конкурсную массу гражданина. В деле N А40-124668/2017 гражданин не выразил сопротивления, ввиду чего особых проблем не произошло. Однако ситуация, в которой гражданин откажется от передачи пароля финансовому управляющему, остается вне правового поля <239>.
--------------------------------
<239> Постановление N 09АП-16416/2018 Девятого арбитражного апелляционного суда по делу N А40-124668/2017.
Также проблематична ситуация, в которой должник предоставляет ложную информацию для доступа к криптокошельку, а в дальнейшем ссылается на то, что он не несет ответственность за сохранность пароля, поскольку им могло воспользоваться любое лицо (работники органа почтовой связи, кредиторы, финансовый управляющий). Такой довод должника в деле N А40-12639/2016 был признан несостоятельным, однако он подчеркнул проблематику механизма доступа к криптокошельку <240>.
--------------------------------
<240> Постановление Арбитражного суда Московского округа от 15.08.2019 N Ф05-8713/2017 по делу N А40-12639/2016.
Обратим внимание на следующий пример из судебной практики. В деле N А40-147440/2019 апеллянт ссылается на недобросовестное поведение должника, выразившееся в том числе в сокрытии информации о принадлежавших должнику криптокошельках и криптовалюте <241>. Расчеты с кредиторами были завершены должником, и суд первой инстанции освободил должника от исполнения обязательств. В материалах дела доказательств, являющихся основанием применения норм п. 4 и 5 ст. 213.28 ФЗ о банкротстве, не допускающих освобождение гражданина от обязательств, судом выявлено не было. Ввиду чего доказательств наличия у должника криптовалюты апеллянтом представлено не было, и апелляционная жалоба не была удовлетворена. Однако данный кейс выявляет такую проблему, связанную с включением криптовалюты в состав конкурсной массы, как доказывание наличия у должника криптовалют, информацию и доступ к которым он сам не предоставляет.
--------------------------------
<241> Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 27.04.2022 N 09АП-16111/2022 по делу N А40-147440/2019.
На доктринальном уровне выдвигаются вопросы возможности привлечения к юридической ответственности за непредоставление доступа к криптокошельку в процедурах банкротства, однако в настоящее время законодательного закрепления подобных положений нет. Вероятным решением данной проблемы может служить привлечение должника к ответственности за сокрытие имущества в соответствии с Уголовным кодексом РФ (ч. 1 ст. 195), в таком случае непредоставление информации и доступа к цифровым активам должника необходимо будет квалифицировать как вид неправомерных действий при банкротстве <242>.
--------------------------------
<242> Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 N 63-ФЗ // СЗ РФ. 1996. N 25. Ст. 2954.
Третья проблема включения криптовалют в конкурсную массу должника - это трудности определения реальной стоимости актива.
В данном случае речь идет о высокой волатильности криптоактивов, ввиду чего определение их реальной стоимости и реализация по определенной цене затруднительны. Тем не менее в силу положений п. 3 ст. 139 и п. 6 ст. 110 ФЗ о банкротстве начальная цена продажи определяется решением собрания кредиторов или комитета с учетом рыночной стоимости имущества с учетом мнения оценщика. Учитывая высокую волатильность биржевого курса криптовалюты, представляется верным введение следующего механизма реализации данного особого имущества <243>: путем выставления заявки на криптоторгах с определением ценового диапазона, высчитанного как среднее за определенный предшествующий период с модулем в 5%. Данный механизм может быть реализован посредством одобрения кредиторов. Если же от реализации имущества посредством такого механизма кредиторы откажутся, а усредненная по рыночной цене стоимость имеющихся криптовалют составляет менее 100 тысяч рублей <244>, тогда продажа криптовалюты возможна через прямые договоры в виде P2P (peer-to-peer) торговли либо со сторонними лицами, либо с кредиторами в качестве отступного. Однако, как указывал Верховный Суд в Определениях от 2 ноября 2017 и 21 января 2019 годов, имущество должно проходить через торги, и только потом при невозможности реализации такое имущество может быть предложено в качестве отступного <245>.
--------------------------------
<243> Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" // СЗ РФ. 2002. N 43. Ст. 4190.
<244> Пункт 5 ст. 139 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" // СЗ РФ. 2002. N 43. Ст. 4190.
<245> См.: Определение Верховного Суда Российской Федерации от 21.01.2019 N 302-ЭС18-528 по делу N А33-15936/2016; Определение Верховного Суда Российской Федерации от 02.11.2017 N 305-ЭС17-9625 по делу N А40-46798/2013.
Следующим, четвертым, проблемным аспектом рассматриваемой темы является включение криптовалюты, созданной самим должником, в конкурсную массу.
В экономической практике были случаи, когда вновь созданные криптовалюты оказывались фиктивными. Так, например, в октябре 2021 года была создана и распространена криптовалюта по мотивам корейского сериала "Игра в кальмара" (Squid). Однако в дальнейшем оказалось, что валюта была фейковой, ее стоимость упала до нуля, а создатели исчезли. Данный случай демонстрирует высокие риски. Однако при условии деанонимизации создателя валюты, а в данном случае это должник в процедуре банкротства, данная ситуация не может произойти, ввиду чего представляется возможным включение данных активов в состав конкурсной массы при условии, что ликвидность этих активов реальна и высока. Следовательно, криптовалюта с реальной ценностью подлежит включению в конкурсную массу и не может быть произвольно из нее исключена.
Решение обозначенных проблем видится в следующем.
1. Деанонимизация пользователей кастодиальных систем производится в административном порядке при помощи кастодиана. Для некастодиальных кошельков данный механизм усложнен, однако он не является невыполнимым, так, деанонимизация пользователей должна производиться в судебном порядке установления фактов посредством отслеживания переводов криптовалют в фиатные деньги или стейблкоины.
2. Возможность привлечения к уголовной ответственности за сокрытие имущества (криптовалют) в соответствии с п. 1 ст. 195 УК РФ.
3. Преодоление высокой волатильности путем либо фиксации заявки на продажу по минимальной стоимости, либо выбора среднего ценового диапазона продажи актива с отклонением в 5%, по решению кредиторов.
4. Разрешение включения в конкурсную массу криптовалюты, созданной самим должником, при учете высокой ликвидности актива.
Библиография
1. Бехметьев А. Судья Арбитражного суда г. Москвы отказала во взыскании криптовалюты у должника // Административное право. 2018. N 1. С. 57 - 58.
2. Брисов Ю.В., Победкин А.А. Правовой режим NFT.; Freegoldenn Цифровая валюта.
3. Винья П., Кейси М. Машина правды. Блокчейн и будущее человечества. М.: Изд. Манн, Иванов и Фербер, 2018. С. 320.
4. Глобальные графики рыночной капитализации криптовалют.
5. Карелина С.А., Фролов И.В. Правовое регулирование обращения криптовалюты и технологий Блокчейн в России: проблемы правоприменения в экономической деятельности и сфере несостоятельности (банкротства) // Правовое регулирование экономических отношений в современных условиях развития цифровой экономики: монография / Коллектив авторов; отв. ред. В.А. Вайпан, М.А. Егорова. М., 2019. С. 118 - 121.
6. Концепция законодательного регламентирования механизмов организации оборота цифровых валют.
7. Максуров А.А. Блокчейн: криптовалюта, майнинг: понятие и правовое регулирование: монография. 3-е изд. М.: Дашков и Ко, 2022. 221 с.
8. Морхат П.М. Криптовалюта в конкурсной массе должника-банкрота // Закон и право. 2019. N 4. С. 19 - 22.
9. Правовое регулирование экономических отношений в современных условиях развития цифровой экономики: монография / А.В. Белицкая, В.С. Белых, О.А. Беляева [и др.]; отв. ред. В.А. Вайпан, М.А. Егорова. М.: Юстицинформ, 2019. 376 с.
10. Савельев А.И. Криптовалюты в системе объектов гражданских прав // Закон. 2018. N 8. С. 136 - 153.
11. Санникова Л.В., Харитонова Ю.С. Правовая сущность новых цифровых прав // Закон. 2018. N 9. С. 86 - 95.
12. Статистический бюллетень Федресурса по банкротству.
13. Фролов И.В. Криптовалюта как цифровой финансовый актив в российской юрисдикции: к вопросу о вещной или обязательственной природе // Право и экономика. 2019. N 6. С. 5 - 17.
14. Шишмарева Т.П. Криптовалюта в составе конкурсной массы несостоятельного должника // Вестник университета им. О.Е. Кутафина (МГЮА). 2020. С. 37 - 43.
Множественность лиц в обязательстве предполагает совместное обладание, в основу которого положена установленная законом возможность нескольких лиц обладать правами и нести обязанности совместно <246>.
--------------------------------
<246> Соловых С.Ж. Множественность лиц в обязательстве как основание процессуального соучастия по делам о несостоятельности (банкротстве) // Арбитражный и гражданский процесс. 2018. N 6. С. 46.
Глава 4. НОВАЦИИ В ОСПАРИВАНИИ ДЕЙСТВИЙ И СДЕЛОК ДОЛЖНИКОВ В ДЕЛАХ О БАНКРОТСТВЕ
§ 1. Правовые возможности оспаривания бездействия должника в деле о банкротстве
В главе III.1 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" <247> (далее - Закон о банкротстве) обозначено, что в качестве предметов оспаривания выступают сделки и действия, направленные на исполнение обязательств. Такое перечисление предполагает ограничительное толкование фактов, имеющих возможность быть оспоренными. В Постановлении Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" <248> в целях более широкого понимания объектов оспаривания добавляются иные разновидности действий, которые в рамках дела о банкротстве могут быть признаны недействительными. Однако четкое закрепление перечня не сообразуется с неограниченным числом правовых случаев, способных нанести вред кредиторам. В частности, на законодательном уровне не учитывается бездействие, с помощью которого должник может содействовать недопущению активов в конкурсную массу. Тем не менее последние тенденции в судебной практике свидетельствуют о широкой трактовке объекта оспаривания: так, Верховный Суд РФ в Определении от 18.12.2017 N 305-ЭС17-12763 <249> отметил, что могут быть обжалованы любые юридические факты, негативно влияющие на имущественную массу должника. Проанализируем сущность бездействия в целях обоснования его признания в качестве предмета оспаривания. В дореволюционных источниках еще отмечали, что бездействие представляет собой отрицательное действие <250> или проявление воли в пассивной форме <251>. Воля есть сознательное управление своим поведением <252>. Это свидетельствует о том, что воля имеет место как в действии, так и в бездействии, отличие между ними заключается лишь в характере их содержания <253>. Соответственно, должник, бездействуя, осмысленно руководствуется определенным мотивом, однако внешне это выглядит как инертная модель поведения, которая, как правило, не привлекает юридического внимания. Однако стоит отметить, что в римском праве, что в дореволюционное время предполагалась возможность оспаривания бездействия. Исследователь Л. Тарашкевич, ссылаясь на Дигесты Юстиниана, приводит следующие примеры бездействия: должник, будучи истцом, допускает истечение срока исковой давности, или с его стороны имеет место умышленная потеря пользовладения или сервитутов <254>. В рамках европейских правопорядков не усматривается однозначного подхода к определению предмета оспаривания. Так, например, в Венгрии и Польше широкое понятие любого юридического действия, включая воздержание (бездействие), отсутствует в законодательных положениях о расторжении сделок <255>. В правопорядках же таких государств, как Австрия, Хорватия, Финляндия, Германия, Дания, используется термин "правовой акт", позволяющий принимать в качестве предметов оспаривания широкий перечень случаев, способных негативно сказаться в аспекте пополнения конкурсной массы. Европейские исследователи поддерживают второй подход. Так, в работе немецких правоведов Р. Борка и М. Ведера "О гармонизации правил о кредиторском оспаривании в Европе" <256> предлагается проект статьи, согласно которой юридические акты, в том числе воздержание от действия, подлежат оспариванию. Кроме того, разработчики подчеркивают, что приравнивание воздержания к активному поведению оправданно только в том случае, если должник вел себя умышленным образом и его бездействие нанесло ущерб общему составу кредиторов. Действительно, стоит отметить, что пассивные формы волеизъявлений должны соответствовать признакам, свойственным подозрительным или преференциальным сделкам.
--------------------------------
<247> СЗ РФ. 2002. N 43. Ст. 4190.
<248> Вестник ВАС РФ. 2011. N 3.
<249> Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 18.12.2017 N 305-ЭС17-12763(1,2) по делу N А40-698/2014.
<250> Анненков К.Н. Система русского гражданского права. Т. I. Введение и общая часть. СПб.: Тип. М.М. Стасюлевича, 1910. 672 с.
<251> Гольмстен А.Х. Учение о праве кредитора опровергать юридические акты, совершенные должником в его ущерб, в современной юридической литературе / под ред. А.Г. Смирных. М., 2019. С. 122 - 123.
<252> Ильин Е.Л. Психология воли. 2-е изд. СПб.: Питер, 2009. 368 с.
<253> Мейер Д.И. Русское гражданское право: в 2 ч. Ч. 1. М.: Статут, 1997. 290 с.
<254> Теория Паулиановой жалобы / соч. Л. Тарашкевич. Варшава: Артист, тип. С. Сикорского, 1897 (обл. 1898). 128 с.
<255> Bork R. Harmonisation of transactions avoidance laws // Intersentia Ltd., 1st edition, 2022.
<256> Bork R. Указ. соч.
Таким образом, наблюдаются тенденции в пользу признания бездействия предметом оспаривания, в том числе в отечественном правопорядке, исходя из последних судебных решений. Для детального восприятия предмета дискуссии необходимо исследовать бездействие должника как в материальном, так и в процессуальном аспекте.
Процессуальное бездействие может выражаться в незаявлении должника о пропуске исковой давности, в непринятии действий по составлению возражения о снижении неустойки или об указании встречной вины контрагента в причинении убытков. Именно такой тип воздержания должника от активных действий, как незаявление должником о пропуске исковой давности, стал предметом рассмотрения в Верховном Суде РФ. В содержании Определения Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 30.03.2022 N 303-ЭС21-25594 по делу N А51-12733/2020 нет прямых указаний на то, что данное бездействие должно оспариваться по специальным основаниям, зафиксированным в Законе о банкротстве. Верховный Суд Российской Федерации ограничивается лишь косвенной формулировкой, в которой он ссылается на ст. 71 Закона о банкротстве, предполагающую такое средство защиты заинтересованных лиц (в частности, кредиторов), как заявление о пропуске исковой давности относительно контрагентов должника, а способом осуществления данных прав является обжалование ранее вынесенного судебного акта. Вследствие этого складывается представление о том, что неоспаривание бездействия является основанием для пересмотра решения. В зарубежных же правопорядках прямо указывается возможность оспаривания незаявления должником о пропуске исковой давности. Так, в Верховном Суде Дании (U2017.1465) рассматривалось похожее дело. Верховный Суд квалифицировал данное бездействие как сделку по заниженной стоимости, а следовательно, определил его как подпадающее под обжалование.
К примерам материального бездействия можно отнести непринятие активов по договору дарения, бездействие в аспекте вступления в наследство.
Существуют споры относительно возможности признания таких пассивных форм волеизъявления должника недействительными в деле о банкротстве.
Непринятие наследства в российском правопорядке является именно бездействием, проявлением отрицательной воли, влекущим выбывание из наследственных правоотношений <257>.
--------------------------------
<257> Шишмарева Т.П. К проблеме оспариваемости сделок отказа от наследства в процедурах несостоятельности России и Германии // Вестник Томского государственного университета, 2021. N 41. С. 193 - 203.
По правовым последствиям оно равнозначно заявлению об отказе от наследства, которое в Определении Верховного Суда от 14.09.2018 N 305-ЭС18-13167 <258> было признано в качестве недействительной сделки. Данный подход вновь доказывает доминирование прокредиторской модели в нашем правопорядке, направленной на максимальное удовлетворение требований кредиторов, что, в свою очередь, блокирует для должника возможность распорядиться своим правом. Такой же позиции придерживается и австрийский правопорядок. В § 36 Положения о конкурсном производстве и § 7 Положения об оспаривании сделок <259> закрепляется возможность оспаривания бездействия во вступлении в наследство. Сторонники оспаривания данного бездействия аргументируют это тем, что, если бы наследник не был неплатежеспособен, он бы принял наследство, а его отказ или непринятие в данной ситуации как раз и влекут вред интересам кредиторов.
--------------------------------
<258> Определение Верховного Суда 14.09.2018 N 305-ЭС18-13167.
<259> Коциоль Х. Основы и спорные вопросы оспаривания действий должника, совершенных во вред кредиторам // Вестник гражданского права. 2017. Т. 17. N 4. С. 199 - 261.
Однако более обоснованными представляются позиции противников оспаривания непринятия наследства.
Во-первых, право на принятие наследства выступает в качестве недоактива. Так, в Model law on transactions avoidance law <260> это толкуется следующим образом: непринятие - это воздержание для увеличения имущества, а не воздержание, наносящее ему ущерб. Само по себе открытие наследства и возникающее за ним право наследования имеют случайный характер: при обстоятельствах смерти богатого наследодателя кредиторы получат удовлетворение из имущественной массы, а если этого не произойдет, то останутся только с тем имуществом, которое принадлежит должнику. В силу этого необходимо подчеркнуть непредсказуемость возникновения права на наследство и, как следствие, удовлетворение из него кредиторами. Кредиторы должны рассчитывать на то имущество должника, которое он имел в период подозрительности, а не полагаться на "воздушную выгоду".
--------------------------------
<260> Типовой закон о расторжении сделок, который стал результатом доктринальных исследований европейских разработчиков. Bork R. Harmonisation of transactions avoidance laws // Intersentia Ltd., 1st edition, 2022.
Во-вторых, возможность признания данного бездействия недействительным не сообразуется с личным правом наследования. Так, в правовой позиции Постановления 17-го ААС от 14.06.2019 N 17-АП-14784/2016-АК подчеркивается, что никто не может обязать должника принять наследство. Действительно, отечественный подход отрицает личность, ставя при этом в приоритет интересы кредиторов, что не совсем правильно.
Резюмируя, необходимо отметить, что в отечественном правопорядке в рамках судебной практики наблюдаются тенденции относительно закрепления бездействия должника в качестве предмета оспаривания, что соответствует европейскому подходу.
Однако оно должно подпадать под признаки, свойственные подозрительным и преференциальным сделкам. Кроме того, следует различать процессуальное бездействие, оспаривание которого признается многими государствами, и материальное, в отношении которого не существует однозначной позиции: так, отечественный и австрийские правоприменители поддерживают возможность признания непринятия наследства недействительным, а некоторые европейские исследователи считают, что данное бездействие не влечет ущерба в отношении кредиторов и не увеличивает того, что и так не должно принадлежать кредиторам. Более обоснованным представляется второй подход, учитывающий личностный компонент права наследования, дающий возможность должнику выбрать модель поведения.
Библиография
1. Анненков К.Н. Система русского гражданского права. Т. I. Введение и общая часть. СПб.: Тип. М.М. Стасюлевича, 1910. С. 672.
2. Гольмстен А.Х. Учение о праве кредитора опровергать юридические акты, совершенные должником в его ущерб, в современной юридической литературе / под ред. А.Г. Смирных. М., 2019. С. 122 - 123.
3. Ильин Е.Л. Психология воли. 2-е изд. СПб.: Питер, 2009. 368 с.
4. Коциоль Х. Основы и спорные вопросы оспаривания действий должника, совершенных во вред кредиторам // Вестник гражданского права. 2017. Т. 17. N 4. С. 199 - 261.
5. Мейер Д.И. Русское гражданское право: в 2 ч. Ч. 1. М.: Статут, 1997. С. 290.
6. Тарашкевич Л. Теория Паулиановой жалобы. Варшава: Артист. тип. С. Сикорского, 1897 (обл. 1898). С. 128.
7. Шишмарева Т.П. К проблеме оспариваемости сделок отказа от наследства в процедурах несостоятельности России и Германии // Вестник Томского государственного университета. 2021. N 41. С. 193 - 203.
8. Bork R. Harmonisation of transactions avoidance laws // Intersentia Ltd., 1st edition, 2022.
§ 2. Квартира с дисконтом: риск оспаривания сделок при банкротстве застройщика
Рынок недвижимости переживает спад - жилые помещения, особенно в новостройках, продаются с дисконтом, реклама публично сулит скидки до 30%, и это, возможно, не предел. Могут ли быть оспорены такие сделки как подозрительные, совершенные по нерыночной (заниженной) цене, если застройщик в течение года окажется банкротом?
Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" <261> (далее - Закон о банкротстве) предусматривает различные основания для оспаривания сделок должника (гл. III.1), оспариваться могут как подозрительные сделки (ст. 61.2), так и сделки с предпочтением (ст. 61.3). Ряд составов требуют учитывать субъективный фактор - знал ли, мог ли и должен ли был знать кредитор о наличии финансовых проблем у должника, о его предбанкротном состоянии и причинении вреда другим кредиторам этого должника. Вопросам добросовестности контрагента судебная практика изначально уделяла внимание, что отражено еще в известном Постановлении Пленума ВАС РФ N 63 <262>.
--------------------------------
<261> Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" // СЗ РФ. 2002. N 43. Ст. 4190.
<262> Постановление Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" // Вестник ВАС РФ. 2021. N 3.
В рассматриваемом случае, однако, фактор добросовестности контрагента не учитывается - п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве позволяет оспаривать подозрительные сделки должника, совершенные в течение года до принятия заявления о признании банкротом, "при неравноценном встречном исполнении обязательств другой стороной". Под этим подразумевается в том числе передача имущества, если его рыночная стоимость "существенно превышает стоимость полученного встречного исполнения обязательств, определенную с учетом условий и обстоятельств такого встречного исполнения обязательств".
Практическое значение имеют следующие вопросы:
что понимать под рыночной ценой, можно ли учесть в ней дисконт?
как оценивать существенность отклонения от рыночной цены и какие дополнительные факторы учитываются?
защищает ли от оспаривания п. 2 ст. 61.4 Закона о банкротстве (совершение сделок в обычной хозяйственной деятельности должника)?
требует ли сделка оспаривания в судебном порядке, либо допускается внесудебный отказ во включении требований кредитора в реестр?
имеет ли значение фактор "единственное - не единственное жилье" кредитора?
Рыночная цена.
Первый вопрос, безусловно, адресован оценщикам и может быть предметом экспертизы. Легальное определение рыночной цены в законодательстве отсутствует: это - экономическая категория. Для юристов, однако, значение имеют оценка дисконта, предлагаемого застройщиком, а также фактор публичности данного предложения.
Возможны различные ситуации:
1) дисконт имеет адресный характер, предоставляется одному конкретному контрагенту должника, либо размер дисконта устанавливается индивидуально для разных контрагентов;
2) дисконт имеет публичный характер, предложение адресовано неограниченному кругу потребителей.
Очевидно, что правовая квалификация этих ситуаций должна различаться: индивидуальная скидка, скорее всего, будет означать отклонение от рыночной цены, тогда как публичное предложение дисконта может указывать на то, что рыночной является цена с учетом этого дисконта, а "базовая" цена, из которой рассчитывается дисконт, является завышенной, используется как маркетинговый прием, сделки по ней фактически не совершаются. Данное предположение может подтверждаться, например, массовостью и синхронностью "акций" и "распродаж", то есть наличием в определенный период времени похожих условий у различных застройщиков, приводящих к формированию цены определенного уровня, которую и можно считать рыночной. Вместе с тем предложение дисконта каким-то одним застройщиком (даже публичное), напротив, может опровергнуть предположение о том, что цена с дисконтом является рыночной, и свидетельствовать, скорее, о наличии у этого застройщика финансового кризиса.
Оценочные критерии.
Критерий "неравноценного встречного исполнения", существенного снижения цены, предусмотренный п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве, до недавнего времени считался единственным - п. 9 Постановления Пленума ВАС РФ N 63 не требовал выяснения иных обстоятельств, включая добросовестность контрагента по сделке. "Закон о банкротстве оставляет на усмотрение суда вопрос о том, при каких отклонениях цены или иных условий от рыночных можно признать сделку недействительной в том или ином случае, предусматривая лишь единственный абстрактный критерий - существенное отличие условий сделки от условий сделок, заключаемых при сравнимых обстоятельствах", - подчеркивалось в отношении п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве <263>.
--------------------------------
<263> Васькин В. Банкротство как фактор риска при сделках с недвижимостью // Жилищное право. 2018. N 11.
В 2019 году, когда в высшие судебные инстанции стали поступать дела об оспаривании сделок с квартирами, суды стали корректировать практику применения п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве. В судебных актах ВС РФ появилась формула: "Из диспозиции названной нормы следует, что, помимо цены, для определения признака неравноценности во внимание должны приниматься и все обстоятельства совершения сделки, то есть суд должен исследовать контекст отношений должника с контрагентом для того, чтобы вывод о подозрительности являлся вполне убедительным и обоснованным" <264>.
--------------------------------
<264> Определение ВС РФ от 15.02.2019 N 305-ЭС18-8671(2) по кассационной жалобе Черемисиной Марии Александровны. Впоследствии указанная формулировка воспроизведена в Определениях ВС РФ от 27.09.2021 N 306-ЭС19-5887(3); от 05.05.2022 N 306-ЭС21-4742.
В деле М.А. Черемисиной, где был сформулирован этот подход, суд оценивал сделку по покупке гражданкой квартиры у акционерного общества, совершенную в пределах одного года до возбуждения дела о банкротстве должника. Суды трех инстанций признали сделку недействительной, оценив разницу между рыночной ценой и ценой сделки в 1,5 млн руб. (около 30%). ВС РФ судебные акты отменил, в признании сделки недействительной отказал. Основным аргументом стало приобретение квартиры с привлечением банковского кредита, при предоставлении которого ПАО "Сбербанк" оценил квартиру в сумму, указанную в договоре. Верховный Суд Российской Федерации решил, что сделка не была подозрительной, неравноценности встречного предоставления не было. Кроме того, ВС РФ отметил, что доводов о недобросовестности покупательницы либо ее аффилированности с должником в деле не заявлено.
Данное дело иллюстрирует даже не оценку существенности занижения цены, а выяснение ее реального рыночного уровня: Верховный Суд Российской Федерации сопоставил данные о ценах и принял оценку, проведенную ПАО "Сбербанк".
Отклонение цены сделки от рыночной ВС РФ оценил в других делах, касавшихся транспортных средств. Так, в деле о продаже должником шести автомобилей <265> по ценам, отклонявшимся от рыночных в одну и другую сторону, Верховный Суд Российской Федерации рассмотрел сделки как взаимосвязанные, сопоставил их общую договорную цену с совокупной рыночной стоимостью и оценил занижение в 15,5%. Это расхождение Верховный Суд Российской Федерации признал несущественным, а его наличие - недостаточным основанием для применения к сделкам п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве. В другом деле <266> Верховный Суд Российской Федерации отказался признать недействительной сделку с отклонением цены в 22,8%, отметив, что "понятие неравноценности является оценочным, в силу чего к нему не могут быть применимы заранее установленные формальные (процентные) критерии отклонения цены".
--------------------------------
<265> Определение ВС РФ от 21.11.2019 N 306-ЭС19-12580.
<266> Определение ВС РФ от 05.05.2022 N 306-ЭС21-4742.
Примером квалификации сделки с учетом конкретных обстоятельств стало дело, в котором Верховный Суд Российской Федерации признал сделку недействительной, применив п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве. Должник продал в рассрочку новые объекты инженерной инфраструктуры аффилированному лицу, которое вскоре после покупки сдало эти объекты в аренду, установив в договорах стоимость спорных объектов в несколько раз выше стоимости их приобретения <267>. Это дало основания для вывода о занижении цены оспариваемой сделки, что в совокупности с условием о длительной рассрочке создало неравноценность встречного исполнения.
--------------------------------
<267> Определение ВС РФ от 27.09.2021 N 306-ЭС19-5887(3).
Важным ориентиром стало Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 03.02.2022 N 5-П "По делу о проверке конституционности положений пункта 1 статьи 61.2 и пункта 11 статьи 189.40 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" в связи с жалобой гражданина С.В. Кузьмина" <268>, в котором проверялась конституционность п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве. Конституционный Суд Российской Федерации указал, что использование в этом пункте "оценочных характеристик создает возможность эффективного применения нормы к неограниченному числу конкретных правовых ситуаций". Конституционный Суд Российской Федерации сослался на практику Верховного Суда Российской Федерации и признал необходимым принимать во внимание не только цену сделки, но и все обстоятельства ее совершения, "чтобы вывод о подозрительности являлся вполне убедительным и обоснованным". Положения ГК РФ и других законов, содержащих нормы гражданского права, подчеркнул Конституционный Суд Российской Федерации, подлежат истолкованию в системной взаимосвязи с его основными началами, включая принцип добросовестности, а также "взаимосвязь добросовестного поведения с надлежащей заботливостью и осмотрительностью участников гражданского оборота".
--------------------------------
<268> Постановление КС РФ от 03.02.2022 N 5-П "По делу о проверке конституционности положений пункта 1 статьи 61.2 и пункта 11 статьи 189.40 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" в связи с жалобой гражданина С.В. Кузьмина" // СЗ РФ. 2022. N 7. Ст. 1031.
Дело, рассмотренное Конституционным Судом Российской Федерации, отличалось спецификой: гражданин купил квартиру у банка, находящегося в предбанкротном состоянии, примерно за треть рыночной стоимости. Сделка была признана подозрительной, с чем Конституционный Суд Российской Федерации согласился, при этом главной проблемой стали последствия недействительности сделки с учетом того, что приобретенная квартира оказалась у гражданина единственным жильем. Этот аспект занял в решении Конституционного Суда Российской Федерации основное место (вопрос о статусе жилого помещения будет рассмотрен в статье далее). Постановление Конституционного Суда Российской Федерации приводит к следующим выводам:
- сделки с квартирами могут при определенных обстоятельствах считаться подозрительными и признаваться недействительными;
- квалификация сделки требует оценки не только цены, но и иных факторов, включая добросовестность поведения контрагентов;
- статус жилого помещения, полученного по сделке, в качестве единственного жилья имеет существенное значение при определении последствий недействительности сделки.
Обычная хозяйственная деятельность должника.
Как известно, п. 2 ст. 61.4 Закона о банкротстве защищает от оспаривания сделки по передаче имущества и принятию обязательств или обязанностей, совершаемые в обычной хозяйственной деятельности должника <269>. Есть условие: цена имущества, передаваемого по одной или нескольким взаимосвязанным сделкам, не превышает 1% стоимости активов должника.
--------------------------------
<269> Разъяснение порядка применения данной нормы содержится в п. 14 Постановления Пленума ВАС РФ N 63.
В том, что строительство и продажа жилых помещений являются обычной хозяйственной деятельностью застройщика, сомневаться не приходится, а со стоимостными параметрами ситуация не столь простая.
Можно предположить, что большинство сделок граждан по приобретению стандартных квартир в многоквартирных домах не выйдут за пороговое значение в 1% стоимости активов застройщика. Возможны, однако, и иные ситуации: приобретение дорогостоящего элитного жилья (как квартир, так и индивидуальных домов), приобретение жилых помещений у посредника либо у какой-либо структуры группы компаний застройщика с незначительной стоимостью активов (если банкротом окажется данная структура). Прозрачностью активов группы компаний застройщика, как правило, не отличаются, поэтому заранее определить стоимостные параметры сделки может быть затруднительно.
Порядок оспаривания сделки.
Подозрительные сделки в смысле п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве являются оспоримыми, недействительными их может признать арбитражный суд в рамках дела о банкротстве (обособленный спор). Как правило, требование о признании сделки недействительной заявляет конкурсный управляющий должника.
С проблемой разграничения самостоятельного оспаривания сделки и отказа во включении требования в реестр требований кредиторов должника, а также заявления возражений против требования Верховный Суд Российской Федерации столкнулся еще в 2016 - 2017 годах <270>. Верховный Суд Российской Федерации допустил отказ во включении требования в реестр по мотиву его возникновения из ничтожной сделки в связи со злоупотреблением правом, если заявляемые пороки сделки выходят за пределы пороков сделок, совершенных в ущерб имущественным правам кредиторов.
--------------------------------
<270> Суворов Е.Д. Конкуренция оснований недействительности (Комментарий к Определению Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 24.10.2017 N 305-ЭС17-4886(1)) // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2018. N 4. С. 27 - 40.
С одной стороны, такой подход приводит к выводу о невозможности отказать во включении в реестр требования, основанного на неравноценной сделке: такая сделка является оспоримой (п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве), о ничтожности речь не идет, п. 2 ст. 168 ГК РФ не должен применяться, даже несмотря на возможное нарушение прав третьих лиц (иных кредиторов должника) вследствие уменьшения конкурсной массы. Е.Д. Суворов пишет: "Если должник не имел намерения причинить ущерб кредиторам, сделка не может быть признана фраударной. Это важно для разграничения невыгодных сделок и сделок в ущерб кредиторам. Можно даже сказать, что мотив является единственным уникальным признаком для сделок в ущерб кредиторам..." <271>.
--------------------------------
<271> Там же. С. 33 - 34.
С другой стороны, требование высших судов учитывать все обстоятельства совершения подозрительной сделки по п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве, включая субъективные факторы и оценку поведения сторон, может в каких-то ситуациях привести к выводам о злоупотреблении правом, наличии умысла на вывод активов и пр. В этом случае сделка может квалифицироваться уже не по п. 1, а по п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве: подобный пример с продажей недвижимости за символическую цену (менее 5% от рыночной стоимости) приводит Е.Д. Суворов <272>. Возможность различной квалификации неравноценных сделок, выявление неразумности, неосмотрительности, а то и злоупотребления правом создают риск ничтожности сделок и отказа во включении в реестр требования, основанного на такой сделке.
--------------------------------
<272> Там же. С. 38 - 39. Речь идет об Определении ВС РФ от 22.12.2016 N 308-ЭС16-11018.
Возникает вопрос: кто может быть заинтересован в оспаривании сделок по продаже квартир с дисконтом, особенно сейчас, когда большинство сделок совершаются с использованием счетов эскроу?
Данный механизм, ставший обязательным с 1 июля 2019 года <273>, имеет специальный правовой режим: признание застройщика банкротом дает участнику долевого строительства право отказаться от договора и получить деньги <274>, а участие Фонда развития территорий (далее - ФРТ) в достраивании незавершенного объекта возможно только по специальному решению Правительства РФ <275>.
--------------------------------
<273> См.: Федеральный закон от 25.12.2018 N 478-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации" и отдельные законодательные акты Российской Федерации", подп. "а" п. 6 ст. 1 и п. 16 ст. 8.
<274> См.: п. 2 ч. 7 ст. 15.4 Федерального закона от 31.12.2004 N 214-ФЗ "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации".
<275> См.: ч. 3.3 ст. 13.1 Федерального закона от 29.07.2017 N 218-ФЗ "О публично-правовой компании "Фонд развития территорий" и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации".
Указанные особенности, впрочем, априори не исключают участия ФРТ (либо региональных фондов) в урегулировании обязательств застройщика (ст. ст. 201.15-1, 201.15-2 Закона о банкротстве), ситуации могут быть различные. Даже в проектах, где используются счета эскроу, граждане, заключившие договор долевого участия в строительстве (далее - ДДУ) по сниженной цене, с большой долей вероятности не захотят отказываться от этого договора при банкротстве застройщика, а станут массово требовать передачи жилых помещений. Это может потребовать привлечения ФРТ, что существенно повысит актуальность отказов во включении требований в реестр и оспаривания сделок.
Единственное - не единственное жилье.
Громким примером стало дело Л.Г. Паначева, дошедшее до Верховного Суда Российской Федерации <276> и направленное на новое рассмотрение. Гражданин заключил договоры долевого участия в отношении 30 квартир <277>, застройщик обанкротился, достраивать объекты взялся ФРТ. Конкурсный управляющий отказал во включении требований гражданина в реестр требований о передаче жилых помещений (приоритетная очередь), гражданин обжаловал отказ в арбитражном суде. Первая инстанция обязала включить требования гражданина в реестр о передаче жилых помещений, апелляционная и кассационная отказали - по их мнению, гражданин преследовал инвестиционные цели и должен нести все риски банкротства застройщика. Более того, апелляционный и кассационный суды полностью отказали гражданину в защите, расценив инвестиционную деятельность как злоупотребление правом.
--------------------------------
<276> Определение ВС РФ от 22.08.2022 N 305-ЭС22-7163 по делу А41-34210/2020.
<277> В деле, рассмотренном ВС РФ, фигурировало 15 квартир, приобретенных в одном многоквартирном доме, однако в судебных актах указано, что гражданин заключил аналогичные договоры с тем же застройщиком на приобретение еще 15 квартир (эти требования рассматриваются в рамках другого обособленного спора).
Верховный Суд Российской Федерации отверг доводы о злоупотреблении правом и потребовал выяснить, какая часть квартир приобреталась для последующей перепродажи, а какая, возможно, предназначалась для потребительских нужд гражданина, его семьи и иных близких лиц. В зависимости от этого Верховный Суд Российской Федерации предложил распределить требования по очередности удовлетворения, понизив инвестиционные требования до четвертой очереди (полный отказ гражданину в защите Верховный Суд Российской Федерации счел неправильным).
Данное дело не затрагивает применение п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве, однако оно показывает тенденцию к ограничению социальной защиты <278> граждан, заключивших ДДУ на отклоняющихся условиях. Соответственно, конкурсные управляющие застройщиков, особенно если объект берется достраивать ФРТ, будут искать любые основания для сокращения социальной очереди, то есть требований о передаче жилых помещений.
--------------------------------
<278> Ее осуществляет государство посредством ФРТ.
"Дело Паначева", впрочем, имеет и положительную для граждан сторону: ВС РФ отступил от жесткого противопоставления единственного и не единственного жилья. Если Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении N 5-П свел основные выводы к защите единственного жилого помещения гражданина, то Верховный Суд Российской Федерации использовал уже другие подходы и термины: заключение ДДУ "в целях удовлетворения личных потребностей по улучшению жилищных условий", "интерес в обеспечении личной потребности в жилище", "приобретение квартир в потребительских целях", необходимость "обеспечить потребности в жилище не только гражданина, но и членов его семьи, иных близких лиц".
Верховный Суд Российской Федерации, таким образом, допустил, что приоритетная защита распространяется не только на жилье, формально являющееся единственным, но и на иные конфигурации. Этот подход намного реалистичнее: как правило, граждане, заключающие ДДУ (а нередко и приобретающие готовое жилье), имеют какие-то права, доли в других жилых помещениях, но стремятся улучшить жилищные условия (возможно, с последующим отчуждением имеющегося имущества). Если защищать только единственное жилье, то в каждом случае придется выяснять, где и сколько квадратных метров имеет гражданин, заключивший ДДУ либо купивший готовое жилье. В итоге большинство останется без защиты.
Критерий единственного жилья, использованный Конституционным Судом Российской Федерации при проверке конституционности п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве, для выработки общих подходов является неудачным. Значительно более перспективным представляется подход Верховного Суда Российской Федерации, разделившего ДДУ на "потребительские" и "инвестиционные". В отношении инвестиционных следует согласиться, что граждане, заключившие такие ДДУ, должны нести риск банкротства застройщика наравне с предпринимателями и повышенной защитой не пользоваться.
Граждан, заключающих ДДУ или приобретающих готовое жилье для потребительских нужд, напротив, необходимо защитить в том числе от риска оспаривания сделок по п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве, если цена определялась с дисконтом. Следует согласиться с мнением Е.Д. Суворова о том, что "добросовестные контрагенты, купившие имущество у должника по цене, даже существенно ниже рыночной, если из обстоятельств продажи не следовало, что речь идет о проблемах с платежеспособностью должника, не должны страдать" <279>. Кроме того, "оспаривание любой сделки с неравноценным предоставлением за год до возбуждения дела о банкротстве является несоразмерным ограничением стабильности оборота" <280>.
--------------------------------
<279> Суворов Е.Д. Конкуренция оснований недействительности (Комментарий к Определению Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 24.10.2017 N 305-ЭС17-4886(1)) // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2018. N 4. С. 37.
<280> Там же.
В связи с этим целесообразно было бы дополнить ст. 61.4 Закона о банкротстве, ограничивающую оспаривание кредитных и финансовых договоров, нормой об ограничении оспаривания по п. 1 ст. 61.2 сделок с застройщиками и, возможно, иными продавцами жилых помещений. В качестве критериев защищенных сделок можно указать их потребительский характер, а также публичность предложения цены с дисконтом.
Библиография
1. Васькин В. Банкротство как фактор риска при сделках с недвижимостью // Жилищное право. 2018. N 11.
2. Суворов Е.Д. Конкуренция оснований недействительности (Комментарий к Определению Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 24.10.2017 N 305-ЭС17-4886(1)) // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2018. N 4. С. 27 - 40.
§ 3. Оспаривание сделок должника в процессе банкротства: проблемы правового регулирования
Институт недействительности сделок - один из важнейших институтов гражданского права, способствующий соблюдению требований закона, препятствующий совершению сделок неправомоченными субъектами, не допускающий существенного расхождения воли и волеизъявления участников сделки и т.п. При этом активное использование оспаривания сделок их участниками, как правило, дестабилизирует гражданский оборот - сделки не порождают правовых последствий, их участники не получают того, на что рассчитывали при заключении сделки, требуется проведение процедуры реституции, при которой далеко не всегда можно вернуть стороны в первоначальное положение. В силу этого в ходе реформы гражданского законодательства 2007 - 2015 гг. произошла кардинальная смена презумпции ничтожности сделки, не соответствующей требованиям закона, на презумпцию оспоримости (п. 1 ст. 168 ГК РФ), которая призвана стабилизировать гражданский оборот, придать ему устойчивость, защитить участников оборота от угрозы "обесценивания" совершенных действий-сделок. В целом, судебной практикой взят курс на ограничение случаев признания сделок недействительными. С другой стороны, специальное законодательство расширяет перечень случаев, при которых сделки могут быть оспорены. Таким примером являются основания для оспаривания сделок, закрепленные в главе III.1 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" <281> (далее - Закон о банкротстве).
--------------------------------
<281> Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" // СЗ РФ. 2002. N 43. Ст. 4190.
Значимость возможности оспаривания сделок при банкротстве очевидна, ее подтверждали многие исследователи. Еще в начале XX века Г.Ф. Шершеневич отмечал, что "экономическое основание оспаривания сделок несостоятельного должника связано с тем, что в предвидении банкротства некоторые должники совершают действия по сокрытию своего имущества от кредиторов или удовлетворению некоторых наиболее настойчивых кредиторов, тем самым причиняя имущественный вред правам кредиторов <282>. По мнению О.В. Сушковой, "оспаривание сделок в процедуре банкротства является одним из способов увеличения конкурсной массы должника, что служит основной задачей процедуры банкротства. В результате признания сделок недействительными и применения последствий их недействительности в конкурсную массу должника могут быть возвращены имущество, денежные средства, права требования и иные объекты гражданских прав, а также, напротив, могут быть отменены долговые обязательства должника, в отношении которого введена процедура банкротства" <283>. В связи с этим институт оспаривания сделок в банкротстве считается одним из наиболее важных в системе механизма решения основных задач процедуры несостоятельности (банкротства) должника.
--------------------------------
<282> Шершеневич Г.Ф. Курс торгового права. М., 2003. Т. 4. С. 337.
<283> Сушкова О.В. Оспаривание сделок должника при несостоятельности (банкротстве), совершенных с предпочтением // Вестник гражданского процесса. 2019. N 5. С. 111 - 128.
При исследовании оспаривания сделок необходимо учитывать повышенную "конфликтность" дел о банкротстве, которую, в частности, исследовал И.В. Фролов <284>. Такого рода конфликтность наиболее остро проявляется при оспаривании сделок должника, так как интересы кредиторов по сделке сталкиваются с интересами кредиторов в деле о банкротстве и часто оказываются непримиримыми. В связи с этим целью правового регулирования оспаривания сделок должника в процессе банкротства является балансирование между интересами различных групп кредиторов ради достижения стабильности гражданского оборота в целом.
--------------------------------
<284> Фролов И.В. Конфликт интересов в делах о банкротстве: значение, виды, функции и правовые последствия // Вестник арбитражной практики. 2021. N 6 (97). С. 3 - 11.
Обращение к данным судебной статистики за период с 2014 г. по I полугодие 2022 года свидетельствует об устойчивой тенденции роста дел об оспаривании сделок должника. Так, в 2014 году рассмотрено 11 127 дел (+8% по отношению к 2013 г.) <285>; в 2015 г. - 15 445 дел (+38,8%) <286>; в 2016 г. - 18 979 дел (+38,8%) <287>; 2017 г. - 25 205 дел (+32,8%) <288>; 2018 г. - 34 434 дела (+36,6%) <289>; 2019 г. - 37 690 дел (+9,3%) <290>; 2020 г. - 36 685 дел (-2,7%) <291>; 2021 г. - 43 565 дел (+18,8%) <292>; в I полугодии 2022 г. - 22 701 дело. Незначительное снижение дел об оспаривании сделок произошло только в "ковидном" 2020 году, в котором произошел спад по всем категориям дел, рассматриваемым федеральными арбитражными судами Российской Федерации, в остальной период наблюдается значительный ежегодный прирост дел об оспаривании сделок, что свидетельствует о значимости данного института в процессе банкротства.
--------------------------------
<285> Обзор деятельности федеральных арбитражных судов в 2014 г.
<286> Обзор деятельности федеральных арбитражных судов в 2015 г.
<287> Обзор деятельности федеральных арбитражных судов в 2016 г.
<288> Обзор деятельности федеральных арбитражных судов в 2017 г.
<289> Обзор деятельности федеральных арбитражных судов в 2018 г.
<290> Обзор деятельности федеральных арбитражных судов в 2019 г.
<291> Обзор деятельности федеральных арбитражных судов в 2020 г.
<292> Обзор деятельности федеральных арбитражных судов в 2021 г.
Институт оспаривания сделок должника в процессе банкротства юридических лиц формировался в российском праве постепенно. В первом федеральном законе, регламентировавшем процедуру банкротства (Федеральный закон от 08.01.1998 N 6-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)") <293>, нашли закрепление полномочия конкурсного управляющего на предъявление исков о признании недействительными сделок, совершенных должником, об истребовании имущества должника у третьих лиц, о расторжении договоров, заключенных должником, и совершение иных действий, предусмотренных законами и иными правовыми актами Российской Федерации, направленных на возврат имущества должника (п. 4 ст. 101). Однако специальных составов недействительности сделок законодатель не выделял, как и не закреплял специфики оспаривания сделок при банкротстве. Судебная практика с 1998 по 2010 г. свидетельствует, что суды при рассмотрении дел о признании сделок недействительными руководствовались гл. 9 ГК РФ, то есть общими гражданско-правовыми нормами о признании сделок недействительными <294>. О создании специального регулирования оспаривания сделок должника можно говорить лишь с момента принятия Федерального закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" <295>.
--------------------------------
<293> Федеральный закон от 08.01.1998 N 6-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" // СЗ РФ. 1998. N 2. Ст. 222 (утратил силу).
<294> Данный вывод подтверждается Постановлениями ФАС Восточно-Сибирского округа от 25.12.2002 N А33-3756/02, ФАС Волго-Вятского округа от 14.08.2002 по делу N А38-9/62/2002 и др.
<295> Федеральный закон от 28.04.2009 N 73-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" // СЗ РФ. 2009. N 18 (ч. I). Ст. 2153.
В настоящее время действует Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ, содержащий специальную главу III.1 "Оспаривание сделок должника", которая предусматривает два специальных основания для оспаривания сделок: а) оспаривание подозрительных сделок должника (ст. 61.2); б) оспаривание сделок, влекущих оказание предпочтения одному из кредиторов перед другими кредиторами (ст. 61.3).
В рамках настоящей работы рассмотрим лишь некоторые вопросы оспаривания сделок, а именно: насколько оправданно создание специального режима оспаривания сделок при банкротстве; соотношение общегражданского регулирования оспаривания сделок и специального; законодательные приемы, используемые при оспаривании подозрительных сделок.
В настоящее время оспаривание сделок должника может проходить несколькими путями: путем применения норм ГК РФ о недействительности сделок и/или применения специальных норм Закона о банкротстве. В соответствии с этим основания для оспаривания сделок должника условно можно разделить на две группы: общие (общегражданские) и специальные "банкротные".
Примером общегражданских оснований может служить возможность применения положений ст. 174.1 ГК РФ, устанавливающих, что сделка, совершенная с нарушением запрета или ограничения распоряжения имуществом, является ничтожной в части, касающейся такого распоряжения <296>. Используется на практике и ст. 10 ГК РФ, предусматривающая запрет на осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действие в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом). Данную норму суды применяют в совокупности со ст. 168 ГК РФ, квалифицируя сделку как нарушающую требования закона.
--------------------------------
<296> На возможность оспаривания сделок должника в процессе банкротства по ст. 174.1 Гражданского кодекса РФ указывает, например, Т.П. Шишмарева (Шишмарева Т.П. Особенности оспаривания в процедурах несостоятельности (банкротства) сделок должника-гражданина // Предпринимательское право. Приложение: Право и бизнес. 2018. N 3).
Как соотносятся общие нормы об оспаривании, прежде всего ст. 10 и ст. 168 ГК, которые наиболее часто применяются для оспаривания сделок при банкротстве, и специальные нормы главы III.1 Закона о банкротстве? По мнению некоторых авторов, применение ст. 10 и ст. 168 ГК РФ для признания сделки недействительной при наличии специального регулирования носит субсидиарный (дополнительный) характер <297>. Полагаю, это не совсем верно. Законодатель не выстраивает иерархию оснований для оспаривания сделок должника при банкротстве. В пункте 1 ст. 61.1 Закона о банкротстве установлено лишь правило о том, что сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в настоящем Федеральном законе. Хотя в Постановлении Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 30.04.2009 N 32 "О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве)" не содержится четкого ответа на вопрос о соотношении общих и специальных оснований оспаривания сделок, но в п. 10 указано, что "исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами (пункт 1 статьи 10 ГК РФ) и необходимости защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов по требованию арбитражного управляющего или кредитора может быть признана недействительной совершенная до или после возбуждения дела о банкротстве сделка должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов, в частности направленная на уменьшение конкурсной массы сделка по отчуждению по заведомо заниженной цене имущества должника третьим лицам" <298>. Иными словами, высшая судебная инстанция исходит из понимания того, что базовым запретом является запрет злоупотребления правом, закрепленный в ст. 10 ГК РФ, частными случаями которого являются составы, закрепленные в ст. 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве. Кроме того, в пункте 4 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" <299> (далее - Постановление N 63) закреплено, что в процедуре банкротства суд вправе самостоятельно квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную с применением соответствующих последствий.
--------------------------------
<297> Васильева А. Соотношение общегражданских и банкротных оснований недействительности сделок: суды в поисках баланса // Юридическая работа в кредитной организации. 2020. N 2.
<298> Постановление Пленума ВАС РФ от 30.04.2009 N 32 (ред. от 30.07.2013) "О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве)" // Вестник ВАС РФ. 2009. N 7.
<299> Постановление Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63 (ред. от 30.07.2013) "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" // Вестник ВАС РФ. 2011. N 3.
Подкрепляет данный подход и актуальная судебная практика. Так, в пункте 22 Обзора судебной практики Верховного Суда РФ от 07.04.2021 <300> указано: "сделка, направленная на прямое отчуждение должником своего имущества в пользу бенефициара или связанного с ним лица, может прикрываться цепочкой последовательных притворных сделок купли-продажи с разным субъектным составом. Такая цепочка прикрываемых притворных сделок является недействительной на основании п. 2 ст. 170 ГК РФ, а прикрываемая сделка может быть признана недействительной как подозрительная на основании п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве". При рассмотрении данного дела судебные инстанции, тщательно исследовав фактические обстоятельства дела, выявили серию последовательных сделок и установили, что целью их совершения было создание видимости реальности действий, при том что участники преследовали единственную реальную цель - минимизировать собственные имущественные потери путем причинения вреда имущественным интересам кредиторов <301>. В данном деле для адекватной защиты интересов кредиторов применения только специальной нормы оказалось недостаточно, суд признал совокупность сделок недействительными на основании общих норм ГК о недействительных сделках и специальной нормы ст. 61.2 ФЗ "О банкротстве", только при таком подходе нарушенные права и законные интересы кредиторов оказались восстановленными.
--------------------------------
<300> Обзор судебной практики Верховного Суда РФ N 1 (2021): утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 07.04.2021..
<301> Определение N 308-ЭС18-14832(3,4).
Еще одной иллюстрацией применения судами общих и специальных норм об оспаривании сделок должника служит дело, рассмотренное Арбитражным судом Западно-Сибирского округа <302>. В рамках дела о банкротстве должника ООО "РНГО" 09.06.2021 обратилось в арбитражный суд с заявлением о признании недействительными действий по признанию ООО "Магнат НСК" долга перед ООО "Капитал" в размере 1 200 000 000 руб. ООО "Капитал" в лице конкурсного управляющего в кассационной жалобе просит отменить принятые судебные акты и отказать в удовлетворении заявления, указывая на неправильное применение судами норм материального права в части квалификации сделки на основании статей 10, 168, 170 ГК РФ, а не положений пункта 2 статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", а также применение трехгодичного срока исковой давности. Кассационная инстанция, рассматривая дело, пришла к следующим выводам: признавая недействительными действия по признанию ООО "Магнат НСК" долга перед ООО "Капитал" в размере 1 200 000 000 руб. на основании статей 10, 168 и 170 ГК РФ, суды первой и апелляционной инстанций руководствовались тем, что в результате согласованных действий ООО "Капитал" и ООО "Магнат НСК", являющихся аффилированными лицами по отношению друг к другу, а также по отношению к иным лицам, входящим в группу компаний НТС, должником в отсутствие реального экономически обоснованного интереса принято заведомо неисполнимое обязательство отвечать по долгам неплатежеспособного заемщика и его поручителей не в целях погашения их задолженности и восстановления платежеспособности, а для возбуждения процедуры контролируемого банкротства в отношении ООО "Магнат НСК". Суд кассационной инстанции считает выводы судов правомерными, так как само по себе признание сделки недействительной по мотиву злоупотребления ее сторонами гражданскими правами не противоречит действующему законодательству и соответствует сложившейся правоприменительной практике, признание сделки должника в процессе банкротства недействительной на основании ст. 10, 168, 170 ГК РФ является правомерным.
--------------------------------
<302> Постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа по делу N А03-327/2019 от 29.06.2022.
Рассмотренная судебная практика свидетельствует о том, что суды при рассмотрении споров об оспаривании сделок должника руководствуются всем арсеналом правовых средств защиты, предусмотренных как гражданским законодательством, так и специальным законодательством о банкротстве.
При этом использования только общих норм ГК РФ для оспаривания сделок должника явно недостаточно для защиты интересов кредиторов при банкротстве. Как полагает К.К. Кораев, использование традиционного института недействительной сделки не позволяло эффективно оспаривать недобросовестные действия должника, именно это и привело "к созданию наукой специального правового механизма оспаривания сделок несостоятельного должника и выделению группы специальных "банкротных" оснований, предметом оспаривания которых могут быть не только гражданско-правовые сделки, но и действия, направленные на исполнение обязательств и обязанностей" <303>.
--------------------------------
<303> Кораев К.Б. Сущность и значение института оспаривания сделок и иных действий должника в рамках дела о его несостоятельности (банкротстве), его отличия от оспаривания сделок по общим основаниям // Юрист. 2018. N 2. С. 25 - 29; Кораев К.Б. Правовой статус конкурсных кредиторов в деле о банкротстве. М., 2010. С. 60 - 61.
Что же позволяет специальное регулирование оспаривания сделок?
Во-первых, ст. 61.1 Закона о банкротстве расширяет предмет оспаривания. Если предметом недействительности сделок по ГК РФ могут быть только гражданско-правовые сделки (ст. 153 ГК РФ), то законодательство о банкротстве позволяет оспаривать и иные действия должника.
Во-вторых, круг лиц, управомоченных на оспаривание при банкротстве, шире, к ним относятся внешние управляющие, конкурсные управляющие, конкурсные кредиторы, уполномоченные органы (п. п. 1, 2 ст. 61.9 Закона о банкротстве).
В-третьих, порядок подачи заявления и рассмотрения дела - по общему правилу дела об оспаривании сделок рассматриваются в рамках дела о банкротстве.
Наиболее существенной особенностью специального регулирования оспаривания сделок должника является предмет оспаривания (круг сделок и действий). По ст. 61.1 Закона о банкротстве предметом оспаривания являются:
а) непосредственно сделки, совершенные должником или за счет должника (п. 1 ст. 61.1);
б) действия, направленные на исполнение обязательств и обязанностей, возникающих в соответствии с гражданским, трудовым, семейным законодательством;
в) действия, возникающие в соответствии с законодательством о налогах и сборах, таможенным законодательством, процессуальным законодательством и другими отраслями законодательства Российской Федерации, т.е. действия, возникшие из любых правоотношений, как частноправовых, так и публично-правовых.
Отдельно законодатель выделил:
- соглашения и приказы об увеличении заработной платы, о выплате премий или об осуществлении иных выплат в соответствии с трудовым законодательством;
- действия, совершенные во исполнение судебных актов или правовых актов иных органов государственной власти (п. 3 ст. 61.1 Закона о банкротстве).
Постановление N 63 конкретизирует указанные действия, разъясняет, что по правилам главы III.1 Закона о банкротстве могут оспариваться, в частности:
1) действия, являющиеся исполнением гражданско-правовых обязательств (в том числе наличный или безналичный платеж должником денежного долга кредитору, передача должником иного имущества в собственность кредитора), или иные действия, направленные на прекращение обязательств (заявление о зачете, соглашение о новации, предоставление отступного и т.п.);
2) банковские операции, в том числе списание банком денежных средств со счета клиента банка в счет погашения задолженности клиента перед банком или другими лицами (как безакцептное, так и на основании распоряжения клиента);
3) выплата заработной платы, в том числе премии;
4) брачный договор, соглашение о разделе общего имущества супругов;
5) уплата налогов, сборов и таможенных платежей как самим плательщиком, так и путем списания денежных средств со счета плательщика по поручению соответствующего государственного органа;
6) действия по исполнению судебного акта, в том числе определения об утверждении мирового соглашения;
7) перечисление взыскателю в исполнительном производстве денежных средств, вырученных от реализации имущества должника.
Законодатель и вслед за ним правоприменитель, таким образом, использовали прием законодательной техники, распространив нормы об оспаривании сделок применительно к иным действиям, причем выходящим за рамки гражданско-правового регулирования.
Насколько такой прием оправдан?
Что касается действий частноправового характера, то возражением может быть только смешение понятий, при котором называются сделкой все действия, совершаемые в сфере частного права, в силу этого потребуется дальнейшая разработка теории сделок в гражданском праве.
Очевидно, что при установлении такого расширенного и конкретизированного перечня объектов оспаривания прослеживается стремление законодателя к достижению главных задач банкротства: сохранению имущества должника, максимальному удовлетворению требований кредиторов должника за счет увеличения конкурсной массы должника, эффективной работе всех инструментов процедуры банкротства, защите прав кредиторов, - и для достижения данных целей такой прием вполне оправдан. Но с точки зрения защиты публичных интересов, стабильности и доверия к актам государственной власти ответ не так однозначен. В юридической литературе высказываются различные мнения о такого рода распространении применения норм об оспаривании сделок на иные действия. Так, существует мнение, что исполнение по гражданско-правовой сделке не должно быть предметом самостоятельного оспаривания. Если сама сделка не является оспоримой по специальным основаниям, то не может быть недействительным и само исполнение <304>. В науке также высказывается мнение о невозможности оспаривания действий должника, которые не являются гражданско-правовыми сделками и совершаются в силу норм других отраслей права. Так, А.А. Аюрова обратила внимание на то, что приведенный в п. 3 ст. 61.1 Закона N 127-ФЗ и в п. 1 Постановления N 63 перечень по своему содержанию гораздо шире доктринального и законодательного определения понятия сделки <305>. Автор отмечает, что допустили оспаривание действий по исполнению обязательств и обязанностей, возникших из различных оснований, не опровергая при этом юридическую силу этих последних, т.е. их оснований. В качестве примера приводится возможность признать выплату заработной платы сделкой с предпочтением при сохранении юридической силы самого трудового договора, во исполнение которого осуществлялась выплата. Реальность такой возможности зафиксирована в действующих судебных актах, например в Определении ВАС РФ от 05.09.2013 N ВАС-15174/12 по делу N А71-6228/2011, Постановлении ФАС Дальневосточного округа от 12.04.2012 по делу N А16-1341/2010. Данный пример показывает, что специальные нормы Закона N 127-ФЗ вступили в противоречие с нормами ст. 37 Конституции РФ, которая закрепила, что каждый имеет право на вознаграждение за труд.
--------------------------------
<304> Циндяйкина А.Э. К вопросу о соотношении понятий "сделка" и "действие" в рамках конкурсного оспаривания сделок должника: проблемы теории и судебной практики // Российский судья. 2011. N 11. С. 18 - 21.
<305> Аюрова А.А. Оспаривание сделок должника согласно нормам законодательства о несостоятельности (банкротстве) // Адвокат. 2014. N 11. С. 53.
Еще более четкая позиция сформулирована в Постановлении Конституционного Суда РФ от 03.02.2022 N 5-П "По делу о проверке конституционности положений пункта 1 статьи 61.2 и пункта 11 статьи 189.40 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" в связи с жалобой гражданина С.В. Кузьмина" <306>. Так, Конституционный Суд РФ формулирует, что "в силу различных, зачастую диаметрально противоположных интересов лиц, участвующих в деле о банкротстве, законодатель должен гарантировать баланс их прав и законных интересов, что, собственно, и служит публично-правовой целью института банкротства... Необходимость нахождения в законодательном регулировании, а равно в правоприменительной практике баланса интересов участников гражданского оборота при признании договора купли-продажи жилого помещения недействительным требует учета как обстоятельств, обусловленных наличием дела о банкротстве, так и фактов, влияющих на возможности удовлетворения потребности гражданина в жилище" (абз. 4 п. 2 Постановления).
--------------------------------
<306> Постановление Конституционного Суда РФ от 03.02.2022 N 5-П "По делу о проверке конституционности положений пункта 1 статьи 61.2 и пункта 11 статьи 189.40 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" в связи с жалобой гражданина С.В. Кузьмина".
Иными словами, предоставление права в процессе банкротства оспаривать широкий круг действий должника, возникающих из различных правоотношений, неизбежно приводит к столкновению интересов участников гражданского оборота, на защиту которых претендует как частное право, так и публичное право. Разрешение такого рода коллизий - чрезмерно сложный вопрос, который при существующем законодательном регулировании полностью возлагается на судебные органы, тем самым делая регулирование непредсказуемым и неопределенным. Полагаю, перечень действий, подлежащих оспариванию по законодательству о банкротстве, требует конкретизации, в противном случае происходит чрезмерное и неоправданное вторжение специального законодательства в сферу нормального функционирования как гражданского оборота, так и публичной власти.
Законодатель выделяет две группы сделок, которые могут быть предметом оспаривания: подозрительные сделки и сделки, влекущие оказание предпочтения. Причем первая подразделяется еще на две разновидности: сделки с неравноценным встречным исполнением обязательств другой стороной (п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве) и сделки, совершенные в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов (п. 2 ст. 61.2 данного Закона). Ряд авторов разделяют названный подход, в том числе М.В. Телюкина, Д.А. Петров <307> и др. Однако имеет место и другая точка зрения, согласно которой "обе анализируемые группы сделок следует рассматривать как сделки, влекущие причинение вреда имущественным правам кредиторов" <308>. Более того, полагаю, что две группы подозрительных сделок являются частными случаями злоупотребления правом в соответствии со ст. 10 ГК РФ.
--------------------------------
<307> Телюкина М.В. Система подозрительных сделок при банкротстве должника в России и Казахстане // Гражданское право. 2014. N 6. С. 20 - 24; Комментарий к Федеральному закону "О несостоятельности (банкротстве)" (постатейный) / Баринов А.М., Бушев А.Ю., Городов О.А. и др.; под ред. В.Ф. Попондопуло. 5-е изд., перераб. и доп. (автор комментария к главе III.1 Закона - Д.А. Петров). М.: Проспект, 2019. С. 200 - 205.
<308> Белых В.С., Запорощенко В.А. Правовая природа подозрительных сделок должника в рамках дела о банкротстве // Журнал предпринимательского и корпоративного права. 2020. N 4 (20). С. 11.
Для классификации сделки в качестве подозрительной и, соответственно, применения ст. 61.2 Закона о банкротстве требуется соблюдение ряда условий и применение некоторых презумпций:
- первое условие - срок совершения сделки в течение одного года до принятия заявления о признании его банкротом или после принятия указанного заявления;
- второе условие - неравноценное встречное исполнение обязательств другой стороной сделки.
Далее законодатель определяет неравноценность встречного исполнения, используя ряд приемов юридической техники: вначале уточнение - "в том числе в случае, если цена этой сделки и (или) иные условия существенно в худшую для должника сторону отличаются от цены и (или) иных условий, при которых в сравнимых обстоятельствах совершаются аналогичные сделки"; далее использование юридической презумпции - "неравноценным встречным исполнением будут признаваться, в частности, любая передача имущества или иное исполнение обязательств, если рыночная стоимость переданного должником имущества или осуществленного им иного исполнения обязательств существенно превышает стоимость полученного встречного исполнения обязательств, определенную с учетом условий и обстоятельств такого встречного исполнения обязательств".
При таком обилии оценочных категорий и презумпций в одном абзаце п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве очевидно, что роль судебной практики существенно возрастает для правильного рассмотрения такого рода дел. Так, в Постановлении N 63 указано, что для признания сделки недействительной по п. 1 ст. 61.2 не требуется ее фактическое исполнение, поскольку неравноценность может быть установлена исходя из условий. В случае если сделка формально предусматривает равноценное встречное исполнение, но должнику на момент ее совершения было известно, что у контрагента нет и не будет имущества, достаточного для осуществления им встречного исполнения, такая сделка также может быть признана недействительной. При оспаривании по данному основанию доказыванию подлежит то, что сделка, совершенная должником, не соответствовала рыночным условиям.
По смыслу п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве сделка, совершенная в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления, может быть признана недействительной, если в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и другая сторона была осведомлена к моменту совершения сделки о цели причинения вреда.
Обращаясь в суд с заявлением об оспаривании сделки, лицо должно доказать наличие совокупности всех следующих обстоятельств:
а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;
б) в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов;
в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки.
Недоказанность хотя бы одного из этих обстоятельств влечет отказ в признании сделки недействительной (п. 5 Постановления N 63).
Под вредом имущественным правам кредиторов понимаются уменьшение стоимости или размера имущества должника и/или увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, которые привели или могут привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.
Для определения факта причинения вреда интересам кредиторов необходим детальный анализ причин, обусловивших совершение сделок, и имущественных последствий для должника от их исполнения <309>. Законодатель предусмотрел случаи, когда предполагается наличие цели причинения вреда имущественным правам кредиторов. Данная презумпция работает в следующих случаях:
а) если на момент совершения сделки должник отвечал или стал отвечать признакам неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица;
б) стоимость имущества либо принятых обязательства и (или) обязанности составляет более 20% балансовой стоимости активов должника, определенной по данным бухгалтерской отчетности должника на последнюю отчетную дату перед совершением сделки;
в) должник изменил свое место жительства или место нахождения без уведомления кредиторов непосредственно перед совершением сделки или после ее совершения, либо скрыл свое имущество, либо уничтожил или исказил правоустанавливающие документы;
г) после совершения сделки по передаче имущества должник продолжал осуществлять пользование и (или) владение данным имуществом либо давать указания его собственнику об определении судьбы данного имущества.
--------------------------------
<309> Белых В.С., Запорощенко В.А. Правовая природа подозрительных сделок должника в рамках дела о банкротстве // Журнал предпринимательского и корпоративного права. 2020. N 4 (20). С. 11.
Осведомленность стороны сделки о цели причинить вред имущественным правам кредиторов презюмируется, если она признана заинтересованным лицом либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника. При этом учитывается, насколько сторона сделки могла, действуя разумно и проявляя требующуюся от нее по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств.
Проанализировав положения п. 1 и п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве, можно сделать вывод, что разграничить подозрительные сделки можно не только в зависимости от условий их оспоримости, но и на основании срока давности совершения сделки относительно даты возбуждения дела о банкротстве. Так, по п. 1 и п. 2 ст. 61.2 оспариваются сделки, совершенные в рамках годичного срока давности, а по п. 2 ст. 61.2 - сделки, совершенные в течение трехлетнего срока.
В качестве иллюстрации применения условий подозрительной сделки при оспаривании рассмотрим доводы арбитражных судов, рассматривающих дело N А81-7982/2018 <310>. Судами первой инстанции и апелляционной при рассмотрении дела о банкротстве было установлено, что за период 2017 - 2019 гг. должник произвел 97 выплат с назначением платежей "заработная плата" на общую сумму 154 815 602,35 руб. Поскольку заработная плата в указанном размере в соответствии с условиями трудовых договоров начислена быть не могла, суды пришли к выводу об отсутствии правовых оснований для выплаты указанной денежной суммы. Было установлено, что указание в качестве назначения платежа на выплату заработной платы преследовало цель обхода должником сформированной на основании исполнительных документов картотеки неисполненных инкассовых поручений к его расчетным счетам в пользу кредиторов должника путем установления более ранней очередности исполнения платежного документа в пользу получателя заработной платы. В последующем должник в лице получателя получал возможность свободно распоряжаться полученными денежными средствами в обход неисполненных требований перед его кредиторами. Суд учел, что распределение бремени доказывания по спорам о признании сделки недействительной по основанию, предусмотренному пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, зависит от наличия презумпций. Презумпция наличия цели причинения вреда имущественным правам кредиторов считается доказанной при установлении совокупности обстоятельств: недостаточности имущества должника на момент совершения сделки (либо в результате ее совершения), безвозмездного характера этой сделки или в отношении заинтересованного лица (абзац второй пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве). Сама по себе недоказанность признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества на момент совершения сделки не блокирует возможность квалификации такой сделки в качестве подозрительной. В частности, цель причинения вреда имущественным правам кредиторов может быть доказана и иным путем, в том числе на общих основаниях (статьи 9 и 65 АПК РФ). Поскольку производство по делу о банкротстве должника возбуждено 24.10.2018, то оспариваемые платежи в пользу ответчика, совершенные в период с 19.05.2017 по 27.11.2017, подпадают под период подозрительности, предусмотренный пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве. При этом из материалов дела усматриваются и доказательства того, что ответчик не мог не знать о финансовом состоянии должника, поскольку оспариваемые платежи совершены между аффилированными лицами в целях сокрытия имущества должника от его кредиторов. Доказательств, положенных в основу спорных платежей, материалы настоящего обособленного спора не содержат, как и доказательств возврата необоснованно полученных денежных средств в конкурсную массу должника. Судами правомерно учтено, что должником фактически велась двойная (неофициальная) бухгалтерия, в рамках которой генеральный директор распоряжался денежными средствами должника по своему усмотрению в нарушение имеющейся очередности перед кредиторами, в том числе путем перечисления денежных средств подконтрольным и аффилированным с ним лицам. Используемая схема выведения активов должника в отсутствие правовых оснований для совершения спорных платежей, а также какого-либо встречного предоставления свидетельствует о необоснованном и неправомерном изъятии денежных средств должника в ущерб интересам должника и его кредиторов. Систематическое, ничем экономически не обоснованное безвозмездное выведение активов должника в пользу заинтересованных и аффилированных лиц в столь значительных размерах привело к дефициту собственных денежных средств должника и обусловило невозможность исполнения имеющихся обязательств перед внешними кредиторами. Таким образом, суды пришли к обоснованному выводу о наличии совокупности обстоятельств, указанных в пункте 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, свидетельствующих о недействительности оспариваемых сделок за счет денежных средств должника.
--------------------------------
<310> Постановление Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 27.06.2022 по делу N А81-7982/201.
Итак, в рассматриваемом деле суды последовательно и тщательно провели оценку фактических обстоятельств дела, а также квалификацию всех необходимых условий для признания подозрительных сделок недействительными.
В качестве итоговых выводов сформулируем некоторые положения.
1. Для защиты интересов гражданского оборота, а также его участников - кредиторов по сделкам должника и кредиторов должника в процессе банкротства должен использоваться весь арсенал средств для оспаривания сделок, предусмотренный как нормами главы 9 ГК РФ, так и главой III.1 Закона о банкротстве.
2. В делах об оспаривании сделок должника в процессе банкротства судам предоставлена широкая дискреция в применении норм об оспаривании сделок, что в условиях крайней предприимчивости должников по сокрытию своего имущества, а значит, уменьшению конкурсной массы можно оценивать положительно. В то же время обилие оценочных понятий и презумпций в законодательстве о банкротстве значительно повышает правовую неопределенность, а значит, защита интересов кредиторов по оспариваемой сделке существенно осложняется.
3. Распространение норм об оспаривании сделок на действия публичного характера ставит под угрозу доверие к актам государственных и судебных органов, затрагивает (нарушает) конституционные права контрагентов по сделке должника. В силу этого необходимо крайне осторожно относиться к оспариванию такого рода действий.
4. Подозрительные сделки, регулируемые ст. 61.2 Закона о банкротстве, являются разновидностью злоупотребления правом, поэтому при их рассмотрении суды должны производить тщательную оценку фактических обстоятельств дела, которые могут быть квалифицированы в качестве злоупотребления.
5. Правовое регулирование оспаривания сделок должника в процессе банкротства нельзя признать завершенным, требуется дальнейшая работа по доктринальному осмыслению оспаривания сделок с учетом достижений судебной практики в целях сбалансированной защиты интересов различных групп кредиторов и обеспечения стабильности гражданского оборота.
Библиография
1. Аюрова А.А. Оспаривание сделок должника согласно нормам законодательства о несостоятельности (банкротстве) // Адвокат. 2014. N 11. С. 52 - 57.
2. Белых В.С., Запорощенко В.А. Правовая природа подозрительных сделок должника в рамках дела о банкротстве // Журнал предпринимательского и корпоративного права. 2020. N 4(20). С. 11 - 17.
3. Васильева А. Соотношение общегражданских и банкротных оснований недействительности сделок: суды в поисках баланса // Юридическая работа в кредитной организации. 2020. N 2.
4. Комментарий к Федеральному закону "О несостоятельности (банкротстве)" (постатейный) / Баринов А.М., Бушев А.Ю., Городов О.А. и др.; под ред. В.Ф. Попондопуло. 5-е изд., перераб. и доп. (автор комментария к главе III.1 Закона - Д.А. Петров). М.: Проспект, 2019.
5. Кораев К.Б. Правовой статус конкурсных кредиторов в деле о банкротстве. М., 2010.
6. Кораев К.Б. Сущность и значение института оспаривания сделок и иных действий должника в рамках дела о его несостоятельности (банкротстве), его отличия от оспаривания сделок по общим основаниям // Юрист. 2018. N 2. С. 25 - 29.
7. Сушкова О.В. Оспаривание сделок должника при несостоятельности (банкротстве), совершенных с предпочтением // Вестник гражданского процесса. 2019. N 5. С. 111 - 128.
8. Телюкина М.В. Система подозрительных сделок при банкротстве должника в России и Казахстане // Гражданское право. 2014. N 6. С. 20 - 24.
9. Фролов И.В. Конфликт интересов в делах о банкротстве: значение, виды, функции и правовые последствия // Вестник арбитражной практики. 2021. N 6 (97). С. 3 - 11.
10. Циндяйкина А.Э. К вопросу о соотношении понятий "сделка" и "действие" в рамках конкурсного оспаривания сделок должника: проблемы теории и судебной практики // Российский судья. 2011. N 11. С. 18 - 21.
11. Шершеневич Г.Ф. Курс торгового права. М., 2003. Т. 4.
12. Шишмарева Т.П. Особенности оспаривания в процедурах несостоятельности (банкротства) сделок должника-гражданина // Предпринимательское право. Приложение: Право и бизнес. 2018. N 3.
§ 4. К вопросу о стандартах доказывания в делах о банкротстве
Дела о банкротстве - наиболее сложная категория дел в судебной практике, где у суда возникает необходимость более пристальной проверки заявляемых сторонами требований. По общему правилу бремя доказывания обстоятельств возлагается на ту или иную сторону спора, выдвигающую эти обстоятельства, и, соответственно, каждая из сторон несет риск того, что соответствующее обстоятельство не будет установлено, если представленные доказательства не убедят суд. Но здесь возникает вполне закономерный вопрос: руководствуясь какими критериями, суд признает доказательства достаточными, бремя доказывания соответствующей стороны выполненным, а спорный факт установленным, учитывая, что установить объективную истину по делу, в силу различных причин, практически невозможно?
При оценке доказательств суд руководствуется внутренним убеждением (ст. 67 ГПК РФ, ст. 71 АПК РФ), являющимся частью судебного усмотрения. Пределами последнего являются нормы права, выходить за которые, даже в целях защиты слабой стороны, недопустимо, поскольку это разрушает основы права и порождает социальную несправедливость <311>. Но, признавая, что в любом внутреннем убеждении заложен чисто субъективный критерий, исключать ситуацию, при которой возможно вынесение диаметрально противоположных решений даже в практике одного и того же суда, не представляется возможным. Наверное, именно поэтому в последнее время в нашей правовой доктрине и судебной практике стало использоваться, пусть и не так часто и в большинстве своем по делам о банкротстве, несвойственное российскому правопорядку, заимствованное из англосаксонской правовой системы понятие "стандарт доказывания".
--------------------------------
<311> Вайпан В.А. Судебное усмотрение в практике арбитражных судов // Вестник арбитражной практики. 2020. N 6. С. 3 - 13.
Впервые внимание на то, что в делах о банкротстве может быть применим какой-то иной подход к правилам доказывания, обратил еще Высший Арбитражный Суд РФ, который в одном из своих Постановлений указал, что "при установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности" <312>. Делая акцент на неких "достаточных доказательствах", ВАС РФ дал почву для появления в судебной практике по делам о банкротстве иных подходов к доказыванию. В дальнейшем эта позиция была поддержана Верховным Судом Российской Федерации, который уже в ряде определений напрямую использовал формулировку "высокий стандарт доказывания" <313>.
--------------------------------
<312> Постановление Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", п. 26.
<313> Определения Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 05.02.2017 N 305-ЭС17-14918; от 28.04.2017 N 305-ЭС16-19572; от 12.07.2017 N 307-ЭС17-640; от 28.02.2018 N 308-ЭС17-12100 и др.
Вопрос о понятии <314> стандарта доказывания, а также о возможности и нужности <315> его применения в судебной практике относится к числу дискуссионных на страницах юридической литературы, по которым отсутствует единство мнений. Полагаем, что это обусловлено в первую очередь глубинными расхождениями в понимании самой сущности этого понятия в контексте его исторического происхождения и того, как отечественная судебная практика воспринимает его в действительности.
--------------------------------
<314> Будылин С.Л. Внутреннее убеждение или баланс вероятностей? Стандарты доказывания в России и за рубежом // Вестник ВАС РФ. 2014. N 3. С. 25 - 57; Барышников П.С. Эмпирические методы в науке гражданского процессуального права // Актуальные проблемы российского права. 2015. N 11. С. 26 - 34; Макаров П.Н. Обзор новелл гражданского законодательства, упрощающих взыскание убытков кредитором (с учетом позиций Пленума Верховного Суда РФ) // Закон. 2016. N 12. С. 49 - 160; Смола А.А. Стандарты, доказывание и Верховный Суд // Вестник экономического правосудия РФ. 2018. N 8. С. 129 - 165; Смольников Д.И. Мифы о стандартах доказывания // Закон. 2015. N 12. С. 199 - 205.
<315> Аргунов В.В., Долова М.О. О так называемых стандартах доказывания применительно к отечественному судопроизводству // Вестник гражданского процесса. 2019. N 2. С. 76 - 104; Рыжов К.Б. Принцип свободной оценки доказательств и его реализация в гражданском процессе. М.: Инфотропик Медиа, 2012; Смольников Д.И. Мифы о стандартах доказывания // Закон. 2015. N 12. С. 199 - 205; Абдулов И.В. Стандарты доказывания при принятии предварительных обеспечительных мер // Арбитражный и гражданский процесс. 2019. N 3. С. 30 - 35; Будылин С.Л. Указ. соч. С. 38 - 43; Карапетов А.Г., Косарев А.С. Стандарты доказывания: аналитическое и эмпирическое исследование // Вестник экономического правосудия РФ. 2019. N 5. С. 3 - 96.
Иными словами, до сих пор остается неясным, является ли используемый нами стандарт доказывания аналогом англо-американского понятия, или же под этой "вывеской" понимается что-то другое и может ли он быть вписан в нашу правовую систему?
В каноническом смысле под стандартом доказывания понимается критерий, согласно которому судья выносит решение по делу <316>. На своей исторической родине стандарт доказывания как некий критерий для оценки доказательств был разработан в целях его применения непрофессионалами, а именно присяжными, для которых судья давал определенные правила, направлявшие их к верному решению. Эти правила на сегодняшний день выражены в неких стандартизированных инструкциях, содержащих базовые подходы к доказыванию, к применению норм права и т.д.
--------------------------------
<316> Решетникова И.В. Доказательственное право Англии и США. Екатеринбург: Изд-во УрГЮА, 1997. С. 112.
Сегодня общее право знает следующие стандарты доказывания <317>:
- используемый в большинстве гражданско-правовых споров стандарт "баланс вероятностей" (balance of probabilities), он же "перевес доказательств" (preponderance of the evidence), предписывающий судье или присяжным признать факт доказанным, если, по их мнению, представленные доказательства позволяют заключить, что факт скорее имел место, чем не имел;
- используемый в уголовных делах стандарт "за пределами разумных сомнений" (beyond a reasonable doubt), предписывающий разрешать вопрос факта в пользу испрашивающей решение стороны, только если, по мнению судьи или присяжных, представленные доказательства позволяют исключить все разумные сомнения в том, что заявленный стороной факт имел место;
- используемый преимущественно в различных штатах США стандарт "ясные и убедительные доказательства" (clear and convincing evidence), представляющий собой нечто среднее между двумя указанными выше стандартами доказывания, в рамках которого, утрированно применяя математические формулы, можно сказать, что факт имел место с вероятностью примерно 75 процентов.
--------------------------------
<317> Будылин С.Л. Стандарты доказывания в банкротстве. По мотивам Определения Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 04.06.2018 N 305-ЭС18-413 // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2018. N 11. С. 130 - 157.
Говоря о применении стандарта доказывания отечественной судебной практикой, следует отметить достаточно частое его упоминание в судебных решениях именно по делам о банкротстве. Но наверное, только упоминанием этого термина мы и можем ограничиться, так как говорить о более серьезных правовых подходах здесь не представляется возможным.
Анализ судебных постановлений позволяет сделать следующие выводы.
1. По делам о банкротстве суды упоминают стандарт доказывания с помощью использования различных формулировок, таких как "баланс вероятностей", "ясные и убедительные доказательства", "разумные подозрения", "повышенные требования к доказыванию", prima facie, которые в контексте судебного акта не позволяют говорить об определении критерия, исходя из которого можно вынести решение по делу. Речь в данном случае идет скорее о таких классических процессуальных категориях, уже применяемых в отечественном процессуальном праве, как "предмет доказывания", "распределение бремени доказывания", "переход бремени доказывания".
Так, например, в Определении от 11.09.2017 N 301-ЭС17-4784 Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации, используя термин "стандарт доказывания", указала на то, что "следует учесть, что конкурирующий кредитор не является стороной сделки, в силу чего объективно ограничен в возможности доказывания необоснованности требования другого кредитора. Поэтому предъявление к конкурирующему кредитору высокого стандарта доказывания привело бы к неравенству таких кредиторов. В данном случае достаточно подтвердить существенность сомнений в наличии долга. Напротив, стороны сделки не лишены возможности представить в суд как прямые, так и косвенные доказательства, опровергающие сомнения в реальности ее исполнения. Поэтому при наличии убедительных доводов и доказательств невозможности хранения бремя доказывания обратного возлагается в данном споре на истца и ответчика" <318>. По сути, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации просто поясняет, зачем нужен повышенный стандарт доказывания, который в данном случае представлен как переход бремени доказывания относительно аффилированного с должником кредитора, и в качестве основного вывода указывает на "обстоятельства сделок", подлежащие судебному исследованию, к числу которых относит следующие: аффилированность хранителя и продавца, сомнительность факта передачи имущества, невозможность хранителем исполнять свои обязательства и недоказанность фактического исполнения услуг по хранению, - перечисляя тем самым обстоятельства, входящие в предмет доказывания.
--------------------------------
<318> Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 11.09.2017 N 301-ЭС17-4784 по делу N А38-1381/2016.
2. Ситуация с применением стандарта доказывания в отечественной судебной практике усугубляется еще и тем, что зачастую его применение представляет собой прямое или непрямое цитирование одной и той же правовой позиции, однажды уже озвученной в конкретном деле <319>. Так, в приведенном выше Определении содержится прямая ссылка на аналогичную правовую позицию, которая была ранее выражена в Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 13.05.2014 по делу N А41-36402/2012.
--------------------------------
<319> Смола А.А. Стандарты, доказывание и Верховный Суд // Вестник экономического правосудия РФ. 2018. N 8. С. 129 - 165.
3. Говоря о смешении стандарта доказывания с критерием перехода бремени доказывания, следует обратить внимание на Постановление Президиума ВАС РФ от 13.05.2014 N 1446/14 по делу N А41-36402, в котором было указано, что "при рассмотрении подобных споров конкурсному кредитору достаточно представить суду доказательства prima facie, подтвердив существенность сомнений в наличии долга. При этом другой стороне, настаивающей на наличии долга, присужденного третейским судом, не должно составлять затруднений опровергнуть указанные сомнения, поскольку именно она должна обладать всеми доказательствами своих правоотношений с несостоятельным должником" <320>.
--------------------------------
<320> Постановление Президиума ВАС РФ от 13.05.2014 N 1446/14 по делу N А41-3640.
Стоит отметить, что правило prima facie в англосаксонской правовой системе означает не стандарт доказывания, а правило доказывания, дающее возможность определения выполнения истцом бремени предъявления (как части правила доказывания в странах общего права) и, как следствие, возможности перехода бремени доказывания к ответчику (пинг-понг) <321>.
--------------------------------
<321> Смола А.А. Стандарты, доказывание и Верховный Суд // Вестник экономического правосудия РФ. 2018. N 8. С. 129 - 165.
4. Термин "стандарт доказывания" зачастую применяется судебными инстанциями к ситуациям, не схожим с его традиционным предназначением. Так, например, используемая в ряде судебных постановлений формулировка "о необходимости применения более строгого стандарта доказывания с целью исключения разумных сомнений..." по делам о доказывании долга в случае аффилированности <322> отсылает нас к стандарту доказывания "за пределами разумных сомнений", используемому в англо-американском праве исключительно по уголовным делам.
--------------------------------
<322> Определение Верховного Суда РФ от 08.06.2020 N 308-ЭС19-9133(8,10) по делу N А25-2825/2017; Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 11.09.2020 N 308-ЭС19-9133(4) по делу N А25-2825/2017.
Подводя итог, хотелось бы отметить, что отечественная судебная практика упоминает стандарт доказывания по делам о банкротстве довольно своеобразно, в большинстве своем подменяя это понятие уже имеющимися процессуальными категориями. Для нашей правовой системы противовесом стандарта доказывания является внутреннее убеждение судьи, которое наделяет его полномочиями оценивать доказательства по своему внутреннему убеждению. Однако если установление истины объективно не может служить основой внутреннего убеждения суда, то чем необходимо заполнить образовавшийся пробел - судебной практикой, доктриной либо некими стандартизированными инструкциями, содержащими алгоритм принятия решения? Мы склонны согласиться с мнением, уже озвученным на страницах юридической литературы, о том, что внутреннее убеждение и стандарты доказывания нацелены на осуществление двух разных функций: оценку представленных доказательств самих по себе в соотношении с природой доказываемого факта и определение достаточности представленных доказательств для признания факта установленным.
Стандарты доказывания, как и любые объективные критерии доказанности, не противоречат по своей правовой природе оценке доказательств по внутреннему убеждению. Напротив, они гармонично дополняют друг друга, выстраивая весьма объективную и взвешенную модель оценки доказательств <323>. Вопрос о регулировании стандарта доказывания, безусловно, должен оставаться в рамках общей оценки доказательств, проводимой в границах внутреннего убеждения суда, но наполнение параметров этой оценки требует конкретизации и четкого разъяснения, что возможно сначала закрепить в судебных актах ВС РФ, а затем уже и на законодательном уровне, тем более что подобные примеры тому уже есть.
--------------------------------
<323> Яльцев А.А. Внутреннее судейское убеждение и объективные критерии доказанности - неотъемлемые элементы одной системы? // Арбитражный и гражданский процесс. 2020. N 9. С. 36 - 42; N 10. С. 36.
Библиография
1. Абдулов И.В. Стандарты доказывания при принятии предварительных обеспечительных мер // Арбитражный и гражданский процесс. 2019. N 3. С. 30 - 35.
2. Аргунов В.В., Долова М.О. О так называемых стандартах доказывания применительно к отечественному судопроизводству // Вестник гражданского процесса. 2019. N 2. С. 76 - 104.
3. Барышников П.С. Эмпирические методы в науке гражданского процессуального права // Актуальные проблемы российского права. 2015. N 11. С. 26 - 34.
4. Будылин С.Л. Внутреннее убеждение или баланс вероятностей? Стандарты доказывания в России и за рубежом // Вестник ВАС РФ. 2014. N 3. С. 25 - 57.
5. Будылин С.Л. Стандарты доказывания в банкротстве. По мотивам Определения Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 04.06.2018 N 305-ЭС18-413 // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2018. N 11. С. 130 - 157.
6. Вайпан В.А. Судебное усмотрение в практике арбитражных судов // Вестник арбитражной практики. 2020. N 6. С. 3 - 13.
7. Глушков А.Н. Судебная практика применения стандартов доказывания в России // Арбитражный и гражданский процесс. 2019. N 5. С. 38 - 43.
8. Карапетов А.Г., Косарев А.С. Стандарты доказывания: аналитическое и эмпирическое исследование // Вестник экономического правосудия РФ. 2019. N 5. С. 3 - 96.
9. Макаров П.Н. Обзор новелл гражданского законодательства, упрощающих взыскание убытков кредитором (с учетом позиций Пленума Верховного Суда РФ) // Закон. 2016. N 12. С. 149 - 160.
10. Решетникова И.В. Доказательственное право Англии и США. Екатеринбург: Изд-во УрГЮА, 1997.
11. Рыжов К.Б. Принцип свободной оценки доказательств и его реализация в гражданском процессе. М.: Инфотропик Медиа, 2012.
12. Смола А.А. Стандарты, доказывание и Верховный Суд // Вестник экономического правосудия РФ. 2018. N 8. С. 129 - 165.
13. Смольников Д.И. Мифы о стандартах доказывания // Закон. 2015. N 12. С. 199 - 205.
14. Яльцев А.А. Внутреннее судейское убеждение и объективные критерии доказанности - неотъемлемые элементы одной системы? // Арбитражный и гражданский процесс. 2020. N 9. С. 36 - 42; N 10. С. 31 - 36.
Общество нуждается в определенном механизме, способном стабилизировать общественную жизнь и вместе с тем быстро отреагировать на отклонения от стандартной ситуации в целях предоставления сбоя в правовом регулировании <324>.
--------------------------------
<324> Малько А.В., Лиманская А.П. Специальный правовой режим как особое средство правового регулирования // Вестник Саратовской государственной юридической академии. 2013. N 6 (95). С. 121 (120 - 123).
Глава 5. ПОВЫШЕНИЕ ЭФФЕКТИВНОСТИ МЕХАНИЗМОВ ВЗЫСКАНИЯ УБЫТКОВ И ПРИВЛЕЧЕНИЯ К ОТВЕТСТВЕННОСТИ УЧАСТНИКОВ ОТНОШЕНИЙ НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТИ (БАНКРОТСТВА)
§ 1. Убытки от расходования должником-банкротом денежных средств со своего счета: проблемы определения ответственности
В настоящее время наблюдается увеличение количества обособленных споров, связанных со взысканием убытков в делах о банкротстве граждан. Повышенный интерес представляют обособленные споры о взыскании убытков, возникших в результате расходования должником-банкротом денежных средств со своего счета. С учетом сложившейся судебной практики и действующего законодательства в настоящее время отсутствует единообразный подход правоприменителей к распределению ответственности сторон, что, в свою очередь, формирует интерес к данной проблеме.
Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" <325> (далее - Закон о банкротстве) в п. 5.1 ст. 213.11, п. 8 ст. 213.25 предусматривает возможность привлечения кредитных организаций к ответственности за совершение операций по распоряжению гражданина при наличии осведомленности кредитной организации о введении соответствующей процедуры банкротства гражданина.
--------------------------------
<325> СЗ РФ. 2002. N 43. Ст. 4190.
Постановлением Пленума ВАС РФ от 06.06.2014 N 36 <326> разъяснено, что кредитная организация несет обязанность возместить убытки только при условии, что к моменту списания денежных средств она знала или должна была знать о том, что в отношении должника введена процедура банкротства. Если к этому моменту сведения о введении такой процедуры были опубликованы в соответствующем официальном издании или включены в ЕФРСБ, то предполагается, что кредитная организация должна была знать об этом (в том числе с учетом имеющихся в обороте электронных систем сбора информации).
--------------------------------
<326> Постановление Пленума ВАС РФ от 06.06.2014 N 36 "О некоторых вопросах, связанных с ведением кредитными организациями банковских счетов лиц, находящихся в процедурах банкротства" // Вестник ВАС РФ. 2014. N 8.
Порядок идентификации гражданина на ЕФРСБ осуществляется согласно п. 5 статьи 213.7 Закона о банкротстве: по фамилии, имени и (в случае, если имеется) отчеству гражданина (в случае перемены имени также по ранее присвоенным фамилии, имени и (в случае, если имеется) отчеству гражданина), по дате и месту рождения, страховому номеру индивидуального лицевого счета застрахованного лица в системе обязательного пенсионного страхования, идентификационному номеру налогоплательщика (при наличии), основному государственному регистрационному номеру налогоплательщика (для индивидуальных предпринимателей), месту жительства согласно документам о регистрации по месту жительства в пределах Российской Федерации. При отсутствии у гражданина регистрации по месту жительства в пределах Российской Федерации указывается фактическое местожительство гражданина (наименование субъекта Российской Федерации без указания конкретного адреса).
Долгое время существовала разнообразная судебная практика по вопросу ответственности кредитных организаций: один подход был связан с тем, что идентификация гражданина в ЕФРСБ осуществляется не только по одному признаку, в котором была допущена описка (например, дата рождения), но и по другим сведениям, позволяющим идентифицировать должника. Кроме того, суды делали вывод, что Банк не был лишен возможности уточнить данные должника <327>.
--------------------------------
<327> См.: Постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 23.12.2020 N Ф06-68681/2020; Постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 30.09.2022 N Ф06-22397/2022.
Иной подход судов связан с позицией о том, что отсутствие объективной возможности идентифицировать лицо, обратившееся за открытием счета, как должника, в отношении которого ведется процедура банкротства, и, как следствие, невозможность каким-либо образом ограничивать открытие счетов и осуществлять контроль за использованием им денежных средств исключает наличие вины в действиях кредитной организации <328>.
--------------------------------
<328> См.: Постановление Арбитражного суда Московского округа от 28.10.2021 по делу N А40-248813/2020; Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 20.12.2021 по делу N А79-2664/2017.
При рассмотрении подхода к идентификации клиента кредитной организацией, при котором неверно внесены данные банкрота в ЕФРСБ, возникает вопрос о распределении ответственности между участниками за совершение операции. С одной стороны, кредитная организация имеет возможность проверить достоверность информации, внесенной в реестр сведений о банкротстве и получить сведения из альтернативных источников о введении процедур банкротства в отношении клиента. С другой, публикация является основной информацией, которая используется для идентификации банкрота, и в случае допущения ошибки влечет негативные последствия для участников процедуры банкротства.
Некоторую ясность внесла позиция Верховного Суда Российской Федерации, так, в Определении Верховного Суда РФ по делу от 09.08.2022 N 3-КГ22-4-К3 <329> закреплена обязанность финансового управляющего в части внесения достоверных идентифицирующих данных в официальные источники, при этом вина кредитора в случае допущения финансовым управляющим такой ошибки исключается. Обязанность по внесению в ЕФРСБ достоверных сведений о должнике возлагается на арбитражного управляющего, если законом эта обязанность не возложена на другое лицо. Кредитные организации, обязанные соблюдать установленные законом ограничения по распоряжению денежными средствами должников, вправе рассчитывать на достоверность сведений о должниках, включенных в ЕФРСБ и опубликованных в официальном издании, определенном Правительством Российской Федерации. Аналогичная позиция высказана в Определении Верховного Суда РФ от 25.06.2020 N 307-ЭС20-5404 и Определении Верховного Суда РФ от 31.03.2022 N 305-ЭС21-29585.
--------------------------------
<329> Определение Верховного Суда РФ от 09.08.2022 по делу N 3-КГ22-4-К3.
Таким образом, при допущении ошибки в тексте публикации сведений о банкротстве со стороны финансового управляющего вина кредитной организации при совершении операции клиентом-банкротом исключается.
В противоположной ситуации, когда судом установлена вина кредитной организации и взысканы убытки, возникает вопрос о возмещении кредитной организацией возвращенных денежных средств. При таких обстоятельствах суды также придерживаются нескольких подходов.
Первый подход предполагает включение требований "за реестр". Суды исходят из следующего: в соответствии с правовой позицией, изложенной в пункте 27 Постановления N 63 <330>, предусмотрено в качестве ответственности за совершение порочной сделки понижение очередности восстановленного требования на основании пункта 2 статьи 61.6 Закона о банкротстве. В рассматриваемом случае Банк перечислил в конкурсную массу должника денежные средства и вправе претендовать при применении последствий недействительности сделки на их возврат, однако, с учетом причиненных убытков, очередность его должна быть понижена.
--------------------------------
<330> Постановление Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1" (ред. от 30.07.2013) // Вестник ВАС РФ. 2011. N 3.
Соответственно требования банка подлежат отнесению в порядке, предусмотренном законодательством Российской Федерации о несостоятельности (банкротстве), к очередности после удовлетворения требований всех кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов <331>.
--------------------------------
<331> Постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 15.04.2021 N Ф06-2805/2021.
Иной подход заключается в избрании порядка взыскания задолженности за пределами процедуры банкротства. Требование кредитной организации не может быть включено в реестр требований кредиторов должника, поскольку действия банка по выдаче должнику денежных средств с его счета не являются сделками в том смысле, который заложен в п. 2.2 Постановления Пленума ВАС РФ от 06.06.2014 N 36 "О некоторых вопросах, связанных с ведением кредитными организациями банковских счетов лиц, находящихся в процедурах банкротства" <332>, поэтому требование банка не подлежит включению в реестр с применением по аналогии положений о восстановлении требований в результате совершения сделки с предпочтением, так как речь идет не о предпочтении в виде нарушения очередности и пропорциональности, а о трате конкурсной массы в личных интересах должника, и потому кредитная организация вправе требовать возврата не от конкурсной массы, а от должника после окончания производства по делу о банкротстве гражданина, поскольку в силу пункта 3 статьи 213.28 Закона о банкротстве освобождение гражданина от обязательств не распространяется на такие требования кредитора.
--------------------------------
<332> Постановление Пленума ВАС РФ от 06.06.2014 N 36 "О некоторых вопросах, связанных с ведением кредитными организациями банковских счетов лиц, находящихся в процедурах банкротства" // Вестник ВАС РФ. 2014. N 8.
Следовательно, взыскание соответствующей денежной суммы в данном случае необходимо производить не в рамках дела о банкротстве должника и не за счет его конкурсной массы, а в порядке искового производства по правилам статьи 1102 ГК РФ после завершения реализации имущества должника и завершения расчетов с кредиторами. Вместе с тем в случае, если имущества должника будет достаточно для расчетов с конкурсными кредиторами, финансовый управляющий, действуя разумно и добросовестно, должен будет принять меры к проведению расчетов с банком. Такой подход отражен в Постановлении Арбитражного суда Поволжского округа от 15.04.2021 N Ф06-2805/2021 <333>.
--------------------------------
<333> Постановление Арбитражного суда Поволжского округа от 15.04.2021 N Ф06-2805/2021.
С учетом многополярного характера обязанностей участников спорной ситуации возникает вопрос о распределении ответственности. С одной стороны, финансовый управляющий при внесении сведений в ЕФРСБ имеет возможность и обязан проверить полноту и достоверность информации.
При этом должник совершает операцию, зная, что в отношении него введена процедура банкротства; игнорируя данное обстоятельство, производит операции по банковскому счету.
Насколько такое поведение можно считать добросовестным и какие правовые последствия предусмотрены за совершение таких действий?
Нормами, содержащимися в ст. 213.4, п. 9 ст. 213.9, ст. 213.13, 213.28, 213.29 Закона о банкротстве, на должника возлагается обязанность обеспечения добросовестного сотрудничества с судом, финансовым управляющим и кредиторами, данные законоположения в их системном толковании направлены на недопущение сокрытия должником каких-либо фактов или обстоятельств, которые могут отрицательно повлиять на возможность более полного удовлетворения требований кредиторов, затруднить рассмотрение судом вопросов, возникающих при рассмотрении дела о банкротстве, или иным образом воспрепятствовать рассмотрению дела. При возбуждении производства по делу о банкротстве на основании заявления должника гражданин должен максимально раскрыть информацию о себе перед судом, кредиторами и финансовым управляющим как лицами, участвующими в деле.
Как установлено п. 9 ст. 213.25 Закона о банкротстве, гражданин обязан не позднее одного рабочего дня, следующего за днем принятия решения о признании его банкротом, передать финансовому управляющему все имеющиеся у него банковские карты. Не позднее одного рабочего дня, следующего за днем их получения, финансовый управляющий обязан принять меры по блокированию операций с полученными им банковскими картами по перечислению денежных средств с использованием банковских карт на основной счет должника.
В случае нарушения требований, установленных законом, могут иметься основания, предусмотренные пунктом 2 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации в виде отказа лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применения иных мер, предусмотренных законом в связи со злоупотреблением правом <334>.
--------------------------------
<334> Определение Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 27.09.2021 N 88-15298/2021 по делу N 2-1564/2020.
Необходимо отметить, что недобросовестное поведение со стороны должника может явиться основанием для неосвобождения от исполнения обязательств перед кредиторами при завершении процедуры банкротства на основании п. 4 ст. 213.28 Закона о банкротстве.
Важным является вопрос об участии финансового управляющего в процессе обеспечения порядка при управлении финансами должника-банкрота. С целью реализации установленных законом обязанностей финансовый управляющий наделен правом запрашивать необходимые сведения о должнике, о лицах, входящих в состав органов управления должника, о контролирующих лицах, о принадлежащем им имуществе (в том числе имущественных правах), о контрагентах и об обязательствах должника у физических лиц, юридических лиц, государственных органов, органов управления государственными внебюджетными фондами Российской Федерации и органов местного самоуправления, включая сведения, составляющие служебную, коммерческую и банковскую тайну. В противном случае бездействие финансового управляющего может считаться ненадлежащим исполнением обязанностей.
В качестве бездействия финансового управляющего возможно отметить следующие нарушения: неустановление способа выплаты заработной платы, неистребование у работодателя должника сведений о порядке и сроках выплаты заработной платы, равно как отсутствие запроса данных сведений у самого должника, ненаправление его работодателю уведомления о необходимости перечислять заработную плату и иные связанные с работой выплаты на специально открытый в деле о банкротстве счет, то есть непринятие исчерпывающих мер по своевременному получению информации и документов, касающихся доходов должника, необходимых для проведения анализа его финансового состояния, ненаправление в кредитную организацию уведомления, предусмотренного абз. восьмым п. 8 ст. 213.9 Закона о банкротстве. Бездействие и, как следствие, недостаточный анализ финансового состояния должника могут стать следствием допущения возможности распоряжения должником имевшимися на его счетах денежными средствами самостоятельно, без учета интересов кредиторов.
Следует обратить внимание на вопрос обоюдной ответственности. Согласно пункту 1 статьи 404 ГК РФ, если неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства произошло по вине обеих сторон, суд соответственно уменьшает размер ответственности должника. Суд также вправе уменьшить размер ответственности должника, если кредитор умышленно или по неосторожности содействовал увеличению размера убытков, причиненных неисполнением или ненадлежащим исполнением, либо не принял разумных мер к их уменьшению. Таким образом, ответственность может быть распределена между должником и кредитной организацией при наличии вины кредитной организации. В рамках проведенного исследования такой подход в практике не выявлен.
В действующем законодательстве и правоприменении необходима конкретизация ответственности и ее распределение между должником, финансовым управляющим и кредитной организацией при возникновении убытков от расходования должником-банкротом денежных средств со своего счета. Справедливое, пропорциональное и конкретное распределение ответственности позволит в полной мере реализовать контроль за соблюдением порядка совершения операций по счету банкрота и минимизировать ущерб конкурсной массе и кредиторам.
§ 2. Конфискационный характер прекращения обязательств перед управляющими работниками санируемого банка
Правовое регулирование банкротных отношений всегда отличалось межотраслевым характером. В нем изящно сочетаются нормы частного и публичного права, отражая особенный подход к постановке приоритетов регулирования со стороны законодателя.
Отдельного внимания с этой точки зрения заслуживают нормы п. 12 ст. 189.49 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" <335> (далее - Закон о банкротстве), регулирующего участие Банка России или государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" (далее - Агентство) в осуществлении мер по предупреждению банкротства банка. Как известно, меры по предупреждению банкротства банков, являющихся участниками системы страхования вкладов, осуществляются Агентством. Оно во взаимодействии с Банком России берет на себя большую часть функций, направленных на финансовое оздоровление (санацию) кредитной организации, причем перечень мер по предупреждению банкротства банка с участием Банка России закрепляется в утвержденном Советом директоров Банка России плане его участия в осуществлении мер по предупреждению банкротства кредитной организации.
--------------------------------
<335> Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" // СЗ РФ. 2002. N 43. Ст. 4190.
Безусловно, наиболее "простым" способом предупреждения банкротства банка является оказание финансовой помощи, предусмотренной статьей 189.49 Закона о банкротстве и выражающейся в банальной выплате денежных средств банку - потенциальному банкроту. Но, во-первых, Агентство обязано использовать свои денежные средства добросовестно и разумно, а во-вторых, стараться максимально сохранить денежные средства либо вернуть уже истраченные деньги ради стабилизации размера своего фонда. Поэтому вполне логично, что Законом о банкротстве предусмотрены также иные способы предупреждения банкротства кредитных организаций.
Стоит обратить особое внимание на один из вариантов финансовой помощи, закрепленный, в частности, в подп. 4 п. 12 ст. 189.49 Закона о банкротстве и породивший множество споров относительно законности его применения.
Изначально его формулировка была введена в Закон о банкротстве Федеральным законом от 01.05.2017 N 84-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" <336> и предусматривала "прекращение обязательств банка перед лицами, занимающими должности единоличного исполнительного органа, его заместителей, членов коллегиального исполнительного органа, главного бухгалтера, заместителя главного бухгалтера банка, руководителя, главного бухгалтера филиала банка, членов совета директоров (наблюдательного совета) банка (далее - управляющие работники банка), и контролирующими банк лицами по кредитам, займам, депозитам и иным требованиям в денежной форме".
--------------------------------
<336> СЗ РФ. 2017. N 18. Ст. 2661.
Это прекращение обязательств выступало одним из условий оказания кредитной организации финансовой помощи, которая вписывается в рамки общей нормы о санации как меры по предупреждению банкротства должника, предусмотренной ст. 31 Закона о банкротстве.
Анализируя позиционирование такого основания прекращения обязательств среди прочих предусмотренных гражданским законодательством, стоит сказать, что ст. 407 ГК РФ допускает прекращение обязательств по основаниям, предусмотренным, кроме самого Кодекса, иными законами и правовыми актами. Эта же позиция подтверждается Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 11.06.2020 N 6 "О некоторых вопросах применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о прекращении обязательств" <337>.
--------------------------------
<337> Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 11.06.2020 N 6 "О некоторых вопросах применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о прекращении обязательств" // РГ. 2020. 2020. N 136. 25 июня.
Несмотря на кажущуюся простоту и законность формулировки подп. 4 п. 12 ст. 189.49 Закона о банкротстве, реализация ее на практике была сопряжена со многими нестыковками, породившими судебные споры.
Речь идет о нашумевшей ситуации с ПАО БАНК "ФК Открытие" (далее - "ФК Открытие"), когда Приказом Банка России от 29.08.2017 N ОД-2469 и в соответствии со статьями 189.25, 189.26, 189.21 Закона о банкротстве с 30 августа 2017 г. назначена временная администрация по управлению "ФК Открытие", приостановлены полномочия его исполнительных органов, назначены руководители временной администрации по управлению Банком, а также учрежден состав временной администрации.
Банк в одностороннем порядке списал личные средства со счетов своих сотрудников. Речь шла о договорах банковского счета и депозитах (рублевых и валютных). Средства списывались на основании Приказа в рамках утвержденного плана участия Банка России в осуществлении мер по предупреждению банкротства "ФК Открытие" в соответствии с уже известным абз. 4 п. 12.1 ст. 189.49 Закона о банкротстве. Во исполнение вышеуказанного Приказа временной администрацией по управлению кредитной организацией были организованы меры по осуществлению действий по блокировке банковских счетов, счетов по учету драгоценных металлов, ценных бумаг, иных требований в денежной форме с указанием операций в бухгалтерском учете банка в соответствии с правилами и процедурами. На тот момент реализация мер по списанию была совершенно неожиданной для всех руководящих и контролирующих лиц, указанных в законе.
Само по себе списание денежных средств с банковского счета - операция, которая традиционно упоминается в ст. 854 ГК РФ и постоянно используется в банковской практике, причем акцент делается именно на безакцептном списании денежных средств. Условие об этом включено в обычный договор банковского счета и на первый взгляд служит для упрощения взаимодействия банка и клиента. Но само по себе понятие "списание" легально не определено. Несмотря на то что его содержание кажется очевидным, правовая природа его весьма спорна. Если вести речь именно о безакцептном списании, то на нем сходятся несколько отраслей права, от гражданского и банковского до финансового, таможенного и налогового. Возникает вопрос относительно соотношения понятий "прекращение обязательства", "списание средств", "безвозмездное изъятие имущества" и даже "конфискация". Неясно, что из себя представляет правовое основание для фактического лишения граждан денежных средств во внесудебном порядке при условии отсутствия выявленного правонарушения с их стороны.
Согласно позиции, изложенной в Постановлении Президиума Верховного Суда РФ от 07.08.2002 N 100пв-02, поскольку Банк России является государственным органом, изданный им акт в соответствии с п. 1 ст. 417 ГК РФ является основанием для прекращения обязательств (полностью или в части) в связи с невозможностью их исполнения <338>.
--------------------------------
<338> БВС РФ. 2003. N 2.
Очевидно, что причиной утверждения плана участия Банка России или Агентства в осуществлении мер по предупреждению банкротства банка является возложение функций временной администрации по управлению банком - потенциальным банкротом на вышеназванные организации. Однако именно в день утверждения этого документа прекращаются обязательства банка перед его управляющими работниками, то есть проводится списание денежных средств. В таких обстоятельствах вышеприведенная трактовка п. 1 ст. 417 ГК РФ выглядит сомнительной и необоснованной, потому что данный акт не порождает автоматической невозможности исполнения обязательств, а истинная причина изъятия денежных средств управляющих работников совершенно иная.
Вполне очевидно, что в случаях списания денежных средств в рамках подп. 4 п. 12 ст. 189.49 Закона о банкротстве управляющие работники посчитали это несправедливым и безосновательным лишением их собственности (денежных средств) и предпринимали попытки оспаривания данных действий, применяя разные правовые конструкции.
Например, в 2020 году в деле "Будник Е.В. против "ФК Открытие" истец заявил требование о взыскании денежных средств в связи с неосновательным обогащением. Истец утверждал, что ее правоотношения с Банком являются договорными обязательствами, регламентированными нормами гражданского законодательства, поэтому списание денежных средств незаконно и произведено при отсутствии решения суда. Замоскворецкий районный суд города Москвы не нашел оснований для удовлетворения исковых требований, считая, что "ответчик, действуя в силу прямого указания Закона о банкротстве, осуществляя меры по предупреждению банкротства банка, произвел законное списание денежных средств со счетов истца, относящейся к числу управляющих работников банка и находящейся с ним в непосредственных частноправовых отношениях" <339>.
--------------------------------
<339> Решение Замоскворецкого районного суда города Москвы от 17.06.2020 N 2-736/2020.
Также в 2020 году в деле по иску Герасимовой Т.В. к АО "Севастопольский Морской банк" истец уже не апеллировал к неосновательному обогащению и просто заявил требование о взыскании незаконно списанных денежных средств и устранении нарушения его прав как потребителя. Но суд не принял во внимание доводы истца о применении к данным правоотношениям норм Закона от 07.02.1992 N 2300-1 "О защите прав потребителей", посчитав их несостоятельными, поскольку истец в этой ситуации выступал специальным субъектом правоотношений, а не простым потребителем.
Тем не менее данное решение интересно позицией суда относительно того, что деньги были списаны в том числе с "зарплатного" счета, на который истец перевел свои личные средства. Суд указал на то, что "разнообразные источники формирования денежных средств на счете привели к их смешению. При этом возможность и необходимость разделения денежных средств, находящихся на банковских счетах управляющих работников банка, на денежные средства, полученные в качестве заработной платы, и на денежные средства, зачисленные на данные счета по иным основаниям, у банка отсутствует и не была предусмотрена законодателем" <340>.
--------------------------------
<340> Решение Нахимовского районного суда от 3 июля 2020 г. по делу N 2-1059/2020.
Такой подход, и особенно отсылку к "невозможности и отсутствию необходимости", нельзя назвать полностью обоснованным.
Во-первых, отследить операции по движению денег на счете клиента банка не представляет никакой технической сложности, поэтому вполне возможно разделить средства разных источников.
Во-вторых, необходимость разграничения средств, которые подлежат либо не подлежат списанию, предусмотрена абз. 5 п. 12.1 ст. 189.49 Закона о банкротстве, согласно которому "обязательства перед управляющими работниками банка и контролирующими банк лицами не прекращаются, если такие обязательства возникли из трудового договора (кроме доплат и надбавок стимулирующего характера, премий и иных поощрительных выплат)". Поэтому нельзя утверждать, что идея законодателя заключалась в полном лишении управляющих работников банка всех денежных средств на счетах в данном банке при введении санации.
Этот вывод подтверждается тем фактом, что Федеральным законом от 23.04.2018 N 87-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" <341> из подп. 4 п. 12 ст. 189.49 были исключены слова "руководителя, главного бухгалтера филиала банка". Законодатель посчитал, что данные лица в своих действиях не могли быть достаточно самостоятельными по причине их зависимости от решения вышестоящих руководителей, поэтому лишение их денежных средств является необоснованным.
--------------------------------
<341> СЗ РФ. 2018. N 18. Ст. 2557.
После многочисленных обжалований списания денежных средств спорные вопросы поднялись на уровень Конституционного Суда РФ, который 8 ноября 2022 года в открытом заседании рассмотрел дело о проверке некоторых положений законодательства о банкротстве юридических лиц, на основании которых со счетов ряда управляющих работников "ФК Открытие" в ходе мероприятий по его оздоровлению были списаны и не возвращены личные средства.
Конституционной проверке подвергались подп. 4 п. 12, п. 12.1 ст. 189.49 Закона о банкротстве, п. 4 ст. 9 Федерального закона от 01.05.2017 N 84-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", ст. 56 ГПК РФ и абз. 2 подп. "в" п. 25 ст. 6 Федерального закона от 23.04.2018 N 87-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации". Поводом к рассмотрению дела послужили жалобы граждан Ларисы Магеро (управляющей филиалом "Петровский"), Натальи Коноваловой (главного бухгалтера Архангельского филиала), Веры Лычевой (управляющей Архангельского филиала) и Виктора Питернова (управляющего филиалом "Санкт-Петербург").
Возникают сомнения в законности того, что сам факт оздоровления кредитной организации путем санации и выделения денежных средств Банком России является достаточным основанием для списания средств с личных счетов управляющих работников. Как уже было сказано ранее, в упомянутых нормах Закона используется термин "прекращение обязательств" банка перед управляющими работниками, а не "списание" денежных средств со счетов. На практике же банк наделяется правом в одностороннем порядке изымать денежные средства с банковских счетов, обращать их в свою собственность без установления нарушений и причинно-следственных связей в действиях граждан. Фактически списание денежных средств - это изъятие имущества, выступающее мерой ответственности, несмотря на то что Банк России называет это финансовой помощью банку. Можно сделать вывод, что текущая редакция Закона предполагает, по сути, конфискацию средств на всех без исключения счетах специальных субъектов. Но такая практика действительно создает риски, в частности, под угрозой оказывается принцип неприкосновенности собственности <342>.
--------------------------------
<342> Блинов М. Оздоровление банка "Открытие" привело к конфискации: безусловное право на списание средств со счетов топ-менеджеров оспорили в Конституционном Суде // Zakon.ru. 2022. 9 ноября.
При определении природы списания денежных средств в рамках ст. 189.49 Закона о банкротстве стоит рассмотреть вариант ее оценки в качестве конфискационной меры. Формулировки ст. 243 ГК РФ относительно возможности безвозмездного изъятия у собственника его имущества (включая денежные средства), несмотря на гражданско-правовую направленность, тем не менее тесно привязаны к уголовному законодательству. Содержание главы 15.1 "Конфискация имущества" УК РФ, а также Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 14.06.2018 N 17 "О некоторых вопросах, связанных с применением конфискации имущества в уголовном судопроизводстве" дают четкое представление о том, что конфискация как мера уголовно-правового характера применяется в определенных законом случаях, сопряжена с ограничением конституционного права граждан на частную собственность и должна осуществляться судом в точном соответствии с положениями Конституции РФ и т.д. Но в рассматриваемой ситуации следует согласиться с позицией Е.В. Богданова, утверждающего, что "основанием применения уголовно-правовой или административно-правовой конфискации является преступление или административное правонарушение, тогда как гражданско-правовая конфискация должна применяться в связи с гражданским правонарушением, являющимся нежелательным явлением для общества, но не представляющим общественной опасности" <343>.
--------------------------------
<343> Богданов Е.В. Проблема конфискационных последствий недействительности сделок, предусмотренных статьями 169 и 179 ГК РФ, с позиции добросовестности их участников // Адвокат. 2015. N 4. С. 44.
Как видно, нормы п. 12 ст. 189.49 Закона о банкротстве внешне не соответствуют законодательному подходу к конфискации. Они не привязаны к конкретному правонарушению управляющих работников банка, не предусматривают судебного порядка лишения права собственности на денежные средства, а также не основаны на прямой необходимости возмещения этими лицами какого-либо ущерба, причиненного банку. И тем не менее кроме как конфискацией списание денежных средств в силу названных норм назвать нельзя.
Исходя из приоритетов правового регулирования в сфере банкротства, можно сделать вывод, что любые ограничительные меры имеют своей целью обеспечение прав кредиторов через пополнение конкурсной массы любыми путями. В отношении кредитных организаций подобная цель трансформируется в увеличение капитализации. Кроме того, для кредитных организаций, как известно, санация проводится путем предоставления ресурсов Банком России, который, что вполне логично, стремится сократить собственные затраты на процедуру, переложив финансовое бремя (хотя бы частично) на иных лиц, коими и явились управляющие работники банка. Презюмировалось, что они, обладая правом принятия решений и доведя в результате кредитную организацию до нестабильной финансовой ситуации, должны нести свою долю ответственности за наступившие неблагоприятные последствия.
Тем не менее Закон о банкротстве уже включает нормы, позволяющие привлечь к ответственности лиц, которые своими действиями причинили вред банку. В его главе III.1 уже закреплен механизм оспаривания сомнительных сделок, а отдельной статьей 189.23 предусмотрено возложение субсидиарной ответственности за убытки, причиненные виновными действиями (бездействием) контролирующих кредитную организацию лиц. Как известно, данные нормы вполне работоспособны и активно применяются на практике.
Но, как видно, применение ответственности в установленном порядке показалось законодателю слишком тяжеловесным и он решил путем введения в Закон о банкротстве норм п. 12 ст. 189.49 устранить необходимость применения необходимых судебных и административных процедур, исключить меры по определению правомерности требований лиц к банку и сбор доказательственной базы, а также максимально сократить расходы на судебные процессы. Последствия этого желания "все упростить" оказались фатальными, поскольку возникло противоречие конституционным нормам.
Во-первых, в законодательстве отсутствует закрепленная потребность в установлении причинно-следственной связи между поведением управляющих работников и утратой финансовой стабильности банка. То есть имеет место презумпция виновных действий этих лиц только потому, что они занимают определенные должности. Таким образом, ограничиваются права управляющих работников по признаку должностного положения, что противоречит ч. 1 ст. 19 Конституции РФ.
Во-вторых, неоспорим тот факт, что имеет место принудительное и безвозмездное отчуждение имущества граждан. При этом отсутствуют факты любых неправомерных действий с их стороны и не применяется судебный порядок лишения права собственности по какому бы то ни было основанию. В результате наблюдается противоречие нормам ч. 3 ст. 35 Конституции РФ.
В-третьих, те же нормы ч. 3 ст. 35 Конституции РФ устанавливают возможность принудительного отчуждения имущества только для государственных нужд, а нужды банков к таковым не относятся.
Эта позиция не является уникальной, ведь таким образом вопрос ставился правоведами еще в 2017 году <344>, но до сих пор эти проблемы не нашли своего отражения в законодательных инициативах, направленных на их устранение.
--------------------------------
<344> Львова С., Кошарная О. "Экспроприация экспроприаторов", или Сага об изъятии премий работников "повисших" банков // Трудовое право. 2017. N 10.
Стоит констатировать, что списание денежных средств не породило бы столько дискуссий, если бы норма Закона предусматривала бы право на возврат денежных средств управляющим работникам после того, как финансовая устойчивость банка была бы восстановлена (как и случилось с "ФК Открытие"). Того же мнения придерживается А. Алистархов, утверждающий, что возврат денежных средств управляющим работникам "был бы справедлив, если бы он был возможен в результате дальнейшей деятельности спасенного банка" <345>. Поэтому, если бы вместо автоматического списания денежных средств использовалась временная "заморозка" средств управляющих работников до момента выявления неправомерности их действий по отношению к банку, причем в судебном порядке, все коллизии правового регулирования были бы устранены.
--------------------------------
<345> Алистархов В. Счета топ-менеджеров арестуют для спасения "их" банков // Трудовое право. 2017. N 11. С. 63.
Библиография
1. Алистархов В. Счета топ-менеджеров арестуют для спасения "их" банков // Трудовое право. 2017. N 11. С. 55 - 63.
2. Блинов М. Оздоровление банка "Открытие" привело к конфискации: безусловное право на списание средств со счетов топ-менеджеров оспорили в Конституционном Суде // Zakon.ru. 2022. 9 ноября;
3. Богданов Е.В. Проблема конфискационных последствий недействительности сделок, предусмотренных статьями 169 и 179 ГК РФ, с позиции добросовестности их участников // Адвокат. 2015. N 4. С. 45 - 48.
4. Львова С., Кошарная О. "Экспроприация экспроприаторов", или Сага об изъятии премий работников "повисших" банков // Трудовое право. 2017. N 10.
5. О некоторых вопросах применения положений Гражданского кодекса Российской Федерации о прекращении обязательств: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 11.06.2020 N 6.
6. Решение Замоскворецкого районного суда города Москвы от 17.06.2020 N 2-736/2020.
7. Решение Нахимовского районного суда от 03.07.2020 по делу N 2-1059/2020.
§ 3. Правовые аспекты привлечения контролирующих должника лиц к ответственности в процедурах несостоятельности (банкротства)
Тема привлечения контролирующих лиц должника к ответственности в процедурах несостоятельности (банкротства) имеет несомненную актуальность.
Возможность привлечения данных лиц к ответственности с 2017 года стала более гибкой, поскольку в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" <346> (далее - ФЗ о банкротстве) были внесены соответствующие изменения.
--------------------------------
<346> Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" // СЗ РФ. 2002. N 43. Ст. 4190.
В настоящее время количество контролирующих лиц, которые были привлечены к субсидиарной ответственности при банкротстве организаций, значительно увеличилось, кроме того, расширен перечень оснований для привлечения таких субъектов к ответственности. Например, контролирующее должника лицо может быть привлечено к субсидиарной ответственности за неподачу заявления должника о собственном банкротстве в отведенный законом срок, исчисляемый без учета срока действия моратория.
Кроме того, за время действия главы III.2 ФЗ о банкротстве были включены нормы о возможности подачи заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц, в том числе взыскания убытков с таких лиц вне рамок дела о банкротстве, что свидетельствует о том, что законодательство в данной области активно совершенствуется, а количество удовлетворенных заявлений набирает обороты.
Следует также отметить, что законодатель не ограничивается привлечением контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности и взысканием убытков с таких лиц на основании действующих норм, к нарушениям применима административная и уголовная ответственность.
Кроме того, 1 апреля 2020 года вступил в силу Федеральный закон N 98-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций", дополнивший ФЗ о банкротстве новой статьей 9.1 <347>. В соответствии с данной нормой Правительству Российской Федерации было предоставлено право в определенных ситуациях вводить мораторий на возбуждение дел о банкротстве по заявлениям, подаваемым кредиторами.
--------------------------------
<347> Федеральный закон от 01.04.2020 N 98-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций" // СЗ РФ. 2020. N 14 (ч. I). Ст. 2028.
Необходимо отметить, что при определении размера ответственности самого юридического лица-должника в процедурах банкротства и его контролирующих лиц следует установить очередность и порядок привлечения к ответственности указанных субъектов.
Ответственности руководителя юридического лица, а также иных лиц в деле о банкротстве посвящена глава III.2 ФЗ о банкротстве, в которой обобщены и закреплены наметившиеся ранее в судебной практике тенденции к ужесточению правил о привлечении к субсидиарной ответственности. Безусловно, принятые изменения некоторыми авторами без преувеличения признаны революционными <348>.
--------------------------------
<348> См.: Михневич А.В., Оселедко А.Н. Понятие контролирующих должника лиц в процедуре банкротства // Международный журнал гуманитарных и естественных наук. 2018. N 10-2. С. 64.
В соответствии с п. 1 ст. 399 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) <349> субсидиарной ответственностью называют дополнительную ответственность, при которой после предъявления требования к основному должнику появляется возможность предъявить требования к другим лицам, т.е. в том случае, если основной должник по каким-либо причинам отказался удовлетворить требование кредитора или кредитор не получил от него в разумный срок ответ на предъявленное требование, это требование может быть предъявлено лицу, несущему субсидиарную ответственность.
--------------------------------
<349> Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 N 51-ФЗ // СЗ РФ. 1994. N 32. Ст. 3301.
Тем не менее п. 4 ст. 399 ГК РФ определяет, что правила о субсидиарной ответственности применяются, если иными законодательными актами не установлен другой порядок привлечения к субсидиарной ответственности. Относительно правоотношений в сфере банкротства гл. III.2 ФЗ о банкротстве предусматривает такой специальный порядок.
В Постановлении Пленума ВС РФ от 21.12.2017 N 53 (далее - Пленум) <350> также указывалось, что привлечение контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности является исключительным механизмом восстановления нарушенных прав кредиторов. При его применении судам необходимо учитывать сущность конструкции юридического лица, предполагающей имущественную обособленность этого субъекта (п. 1 ст. 48 ГК РФ) и его самостоятельную ответственность (ст. 56 ГК РФ).
--------------------------------
<350> Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" // БВС РФ. 2018. N 3.
Действительно, если по тем или иным причинам нет возможности взыскать задолженность с основного должника - юридического лица в деле о банкротстве, т.е. юридического лица, то необходимо привлекать к ответственности контролирующих должника лиц. В противном случае у таких лиц появляются все инструменты по выводу имущества из конкурсной массы должника в обход кредиторов.
В соответствии с п. 1 ст. 61.10 ФЗ о банкротстве контролирующим должника лицом является физическое либо юридическое лицо, которое имело право давать обязательные для исполнения должником указания или каким-либо иным образом определять действия должника, существенным образом воздействовать на организацию, в том числе по совершению сделок и определению их условий не более чем за три года, которые предшествовали возникновению признаков банкротства, в том числе после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом.
В ч. 2 данной статьи установлен перечень признаков, на которые суд опирается при установлении статуса контролирующего лица должника, согласно которым контролирующим признается лицо:
- если есть полномочия на совершение сделок от имени должника, которые могут быть основаны на доверенности, специальном полномочии либо на каком-либо нормативном правовом акте;
- если с должником зафиксированы отношения родства или свойства, должностного положения у руководителей, членов органов управления должника;
- если лицо замещает должность главного бухгалтера, либо финансового директора, либо лиц, которые имеют право на распоряжение акциями акционерного общества в размере более 50% либо более чем половиной уставного капитала общества с ограниченной ответственностью, т.е. на основании должностного положения;
- если на руководителя либо членов органа управления должника оказывалось определяющее влияние либо принуждение, в том числе каким-то иным образом.
При буквальном толковании нормы Закона можно сделать вывод, что под критерии контролирующего должника лица может подпасть практически любое лицо, которое входит в состав органов управления должника, либо получило полномочия на основании доверенности на совершение сделок от имени должника, либо если лицо имеет с должником степень родства либо свойства и т.д.
В Письме Федеральной налоговой службы, разъясняющем указанные положения <351>, данные критерии раскрываются еще более широко. Так, контролирующими должника лицами могут быть признаны совместно проживающие лица, в том числе состоявшие в фактических брачных отношениях, совместно обучавшиеся (однокурсники, одноклассники), в том числе находившиеся в длительной совместной служебной деятельности (военная или гражданская служба), т.е. в неформальных отношениях.
--------------------------------
<351> Письмо ФНС России от 16.08.2017 N СА-4-18/16148@ "О применении налоговыми органами положений главы III.2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ".
В Пленуме о данном вопросе содержится несколько иная позиция к определению статуса контролирующего должника лица. Суд, устанавливая статус контролирующего должника лица, привлекая его к субсидиарной ответственности, указывает на то, что в первую очередь важно учитывать степень вовлеченности такого лица в процесс управления должником, установить факт того, насколько значительным было влияние такого лица на должника, насколько существенные решения принимало такое лицо. Также Пленумом отмечается, что лицо не может быть признано контролирующим только по факту того, что оно состоит либо состояло в степени родства либо свойства с членами органов управления должника либо если лицо замещало должность главного бухгалтера, финансового директора, в том числе если лицо имело полномочия на совершение сделок от имени должника, в том числе в рамках обычной хозяйственной деятельности.
В соответствии с этим можно сделать вывод, что в судебной практике при установлении критериев при выявлении статуса контролирующего должника лица для привлечения к субсидиарной ответственности определен более высокий стандарт для доказывания данного статуса, что представляется более справедливым, нежели в позиции Федеральной налоговой службы.
Стоит также отметить, что в данном случае Пленум поддержал сложившуюся судебную практику, которая практически исключает возможность привлечения указанных лиц к субсидиарной ответственности по долгам банкрота - юридического лица. Для того чтобы привлечь лицо к субсидиарной ответственности, заявителю необходимо доказать наличие возможности у таких лиц давать обязательные для исполнения указания либо каким-либо иным образом определять действия должника, а его влияние на хозяйственную деятельность должника должно быть значительным. Однако доказывание данных обстоятельств в значительной мере трудоемко, так как нужно установить, что именно это лицо привело к тому, что организация потерпела убытки. Тем самым отсутствие критериев определения существенности полученной выгоды, а также критериев существенного оказания влияния на должника является значительным упущением данного Постановления <352>.
--------------------------------
<352> См.: Середа И.М., Середа А.Г. Механизм правового регулирования отношений, возникающих в связи с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве: монография. М.: Статут, 2020. С. 72.
Для решения данной проблемы следовало бы внести изменения в ст. 61.10 ФЗ о банкротстве, раскрыв формулировку "существенным образом воздействовать на организацию", в связи с тем, что законодатель не в достаточной степени разъяснил критерии оценивания доказанности данного положения.
Еще одно важное положение, которое разъясняет Пленум, касается руководителей должника. Так, если руководитель должника, входящий в состав органов управления должника, но при этом фактически не осуществляющий свои полномочия (номинальный руководитель), произвел полное передоверие полномочий на управление другому лицу (фактическому руководителю), принимающему ключевые решения на основании доверенности, то номинальный руководитель не может утрачивать статус контролирующего лица, поскольку подобное поведение не означает потерю возможности оказания влияния на должника и не освобождает номинального руководителя от осуществления обязанностей по выбору представителя и контролю за его действиями (бездействием), а также по обеспечению надлежащей работы системы управления юридическим лицом (п. 3 ст. 53 ГК РФ). В этом случае по общему правилу номинальный и фактический руководители несут субсидиарную ответственность, предусмотренную статьями 61.11 и 61.12 ФЗ о банкротстве, а также ответственность, указанную в ст. 61.20 ФЗ о банкротстве, солидарно (абз. первый ст. 1080 ГК РФ, п. 8 ст. 61.11, абз. второй п. 1 ст. 61.12 ФЗ о банкротстве).
Согласно п. 5 Пленума после подачи заявления о признании такого лица контролирующим и привлечении к субсидиарной ответственности бремя доказывания обратного возлагается на такое лицо. В п. 4 ст. 61.10 ФЗ о банкротстве перечислены положения, на которые необходимо опираться при доказывании наличия у лица статуса контролирующего. Так, таким лицом может быть признано лицо, если:
лицо являлось руководителем должника либо управляющей организацией, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии, исполнительным органом должника;
лицо имело право на распоряжение более 50% голосующих акций акционерного общества, более половины долей уставного капитала общества с ограниченной ответственностью либо имело право на выбор и назначение руководителя должника как самостоятельно, так и с заинтересованными лицами;
лицо извлекало выгоду из незаконного или недобросовестного поведения лиц, указанных в п. 1 ст. 53.1 ГК РФ (очевидно, что речь здесь идет о так называемых бенефициарных владельцах (фактических получателях дохода, так называемых "конечных собственниках" <353>)).
--------------------------------
<353> См.: Лахтин А.Л. Основания привлечения к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц в банкротстве // Символ науки. 2020. N 2. С. 35.
При этом в указанном выше Письме ФНС России от 16.08.2017 N СА-4-18/16148@ дается определение выгоде как "получению сверх положенного, что можно было получить при обычном обороте. К примеру: услуга, которую не оказывали, поставка, которую не осуществляли, освобождение от обязанности, получение прав по сделке и т.д.".
В Пленуме контролирующим лицом должника названо также третье лицо, которое получило существенный актив должника (в том числе по цепочке последовательных сделок), выбывший из владения должника в результате совершения руководителем последнего сделки в ущерб интересам возглавляемой организации и ее кредиторов. В качестве примеров приведены следующие ситуации:
- совершение сделки на заведомо невыгодных для должника условиях;
- совершение сделки с фирмой-однодневкой;
- использование документооборота, не отражающего реальные хозяйственные операции.
Лицу, привлекаемому к субсидиарной ответственности по данному основанию, необходимо будет доказать свою добросовестность, подтвердив возмездность совершенной сделки, условия отчуждения актива должника были аналогичны тем, на которых в сравнимых обстоятельствах обычно совершаются аналогичные сделки. Таким образом, в отношении данной презумпции законодатель перекладывает бремя доказывания на лицо, привлекаемое к субсидиарной ответственности.
С внесением изменений в ФЗ о банкротстве посредством добавления новой главы III.2 законодатель выделил несколько оснований, в соответствии с которыми представляется возможным привлекать контролирующих лиц должника к субсидиарной ответственности.
Первым основанием в соответствии со ст. 61.11 ФЗ о банкротстве является привлечение к субсидиарной ответственности за невозможность полного погашения требований кредиторов.
Вторым основанием в соответствии со ст. 61.12 ФЗ о банкротстве является привлечение к субсидиарной ответственности за неподачу либо несвоевременную подачу заявления должника - юридического лица о его банкротстве.
Также основанием ответственности руководителя должника или учредителя (участника) должника, собственника имущества должника - унитарного предприятия, членов органов управления должника, членов ликвидационной комиссии (ликвидатора) или иных контролирующих должника лиц является нарушение законодательства Российской Федерации о банкротстве. При этом на указанных лиц согласно ст. 61.13 ФЗ о банкротстве возложена ответственность возместить убытки, причиненные в результате такого нарушения.
На основании этой нормы если в арбитражный суд было подано заявление о банкротстве должника, но при этом должник мог в полном объеме удовлетворить требования всех кредиторов, либо должником не были приняты меры по оспариванию необоснованных требований заявителя или предъявленных кредиторами требований в деле о банкротстве, то в данном случае наступает ответственность за убытки, которые были причинены кредиторам по факту необоснованного возбуждения дела о банкротстве либо необоснованного признания (неоспаривания) требований кредиторов.
В соответствии со ст. 61.11 ФЗ о банкротстве основанием для привлечения к субсидиарной ответственности является невозможность полного погашения требований кредиторов вследствие определенных действий либо, наоборот, бездействия контролирующих должника лиц.
На основании этой нормы законодатель выделяет следующие обстоятельства, вследствие которых требования кредиторов не могут быть погашены в полном объеме путем действия либо бездействия контролирующих должника лиц:
- если вследствие заключения или одобрения одной либо нескольких сделок, в том числе если такие сделки заключены по указанию такого лица, имущественным правам кредиторов нанесен существенный вред. К таким сделкам также следует относить сделки, указанные в ст. 61.2 и 61.3 ФЗ о банкротстве (подозрительные сделки и сделки с предпочтением);
- если не соблюдены требования, установленные законодательством по ведению, составлению, а также хранению необходимой документации общества, в том числе бухгалтерской и иной отчетности, либо необходимая информация искажена, вследствие чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы;
- если размер задолженности по основному долгу требований кредиторов третьей очереди, возникших вследствие правонарушения, за совершение которого вступило в силу решение о привлечении должника к ответственности, его должностных лиц, привлечении таких лиц к административной, уголовной ответственности, в том числе за налоговые правонарушения, превышает пятьдесят процентов от общего размера требований кредиторов третьей очереди по основному долгу, включенной в реестр требований кредиторов;
- если искажены любо отсутствуют необходимые документы на дату о вынесении определения о введении процедуры наблюдения либо о принятии решения о признании должника банкротом в соответствии с законодательством Российской Федерации о рынке ценных бумаг, об акционерных обществах, об обществах с ограниченной ответственностью, об инвестиционных фондах и т.д.;
- если в Единый государственный реестр юридических лиц (ЕГРЮЛ), в том числе в Единый федеральный реестр сведений о фактах деятельности юридических лиц, на дату возбуждения дела о банкроте не внесены необходимые сведения либо искажены, т.е. не являются достоверными.
При решении вопроса о том, какие нормы подлежат применению - общие положения о возмещении убытков (в том числе ст. 53.1 ГК РФ) либо специальные правила о субсидиарной ответственности (ст. 61.11 ФЗ о банкротстве), - суд в каждом конкретном случае оценивает, насколько существенным было негативное воздействие контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц, действующих совместно либо раздельно) на деятельность должника, проверяя, как сильно в результате такого воздействия изменилось финансовое положение должника, какие тенденции приобрели экономические показатели, характеризующие должника, после этого воздействия.
В соответствии со ст. 61.12 ФЗ о банкротстве субсидиарная ответственность за неподачу либо несвоевременную подачу заявления должника наступает, если после выявления соответствующих обстоятельств руководитель должника либо иные лица, уполномоченные на подачу заявления о банкротстве должника, не исполнили обязанность по подаче заявления, в том числе по созыву заседания для принятия соответствующего решения, в кратчайший срок, т.е. в течение месяца с даты возникновения соответствующих обстоятельств. При нарушении указанной обязанности несколькими лицами эти лица отвечают солидарно.
Обязанность руководителя по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель, находящийся в сходных обстоятельствах, в рамках стандартной управленческой практики, учитывая масштаб деятельности должника, должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, указанных в п. 1 ст. 9 ФЗ о банкротстве.
Если руководитель должника докажет, что само по себе возникновение признаков неплатежеспособности, обстоятельств, названных в абзацах пятом, седьмом п. 1 ст. 9 ФЗ о банкротстве, не свидетельствовало об объективном банкротстве и он, несмотря на временные финансовые затруднения, добросовестно рассчитывал на их преодоление в разумный срок, приложил необходимые усилия для достижения такого результата, выполняя экономически обоснованный план, такой руководитель может быть освобожден от субсидиарной ответственности на тот период, пока выполнение его плана являлось разумным с точки зрения обычного руководителя, находящегося в сходных обстоятельствах.
Ликвидатор, члены ликвидационной комиссии могут быть привлечены к субсидиарной ответственности по правилам ст. 61.12 ФЗ о банкротстве, если обязанность по подаче в суд заявления должника о собственном банкротстве не исполнена ими в десятидневный срок, предусмотренный п. 3 ст. 9 ФЗ о банкротстве. По общему правилу члены ликвидационной комиссии несут субсидиарную ответственность солидарно (абз. первый ст. 1080 ГК РФ).
По практике применения данной главы ФЗ о банкротстве чаще всего к субсидиарной ответственности привлекаются руководители должника, а также учредители (участники), а привлечение главных бухгалтеров, финансовых директоров достаточно сложно доказывается. Законодатель также максимальным образом расширил перечень лиц, контролирующих кредитную организацию, включив в них всех "топ-менеджеров" кредитной организации, в том числе членов совета директоров и членов правления банка <354>.
--------------------------------
<354> См.: Карелина С.А. Механизм привлечения к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц в процессе несостоятельности: современные тренды // Вестник арбитражной практики. 2022. N 2. С. 3 - 17.
Предыдущая редакция ФЗ о банкротстве касательно привлечения к ответственности контролирующих должника лиц вовсе не предполагала возможность привлечения главного бухгалтера, финансового директора, иных лиц к субсидиарной ответственности по долгам организации-банкрота.
При этом, чтобы привлечь лицо к субсидиарной ответственности в деле о банкротстве, необходимо доказать следующие факты.
Во-первых, необходимо доказать, что привлекаемое лицо действительно является контролирующим лицом должника.
Во-вторых, полное погашение долгов организации не представляется возможным.
В-третьих, необходимо доказать причинно-следственную связь того, что невозможность полного погашения долгов напрямую зависит либо зависело от действий либо бездействия контролирующего должника лица.
Кроме того, согласно положениям ФЗ о банкротстве действует презумпция вины для лиц, которые имеют статус контролирующих должников лиц, что отражено в п. 4 ст. 61.10 Закона. Следовательно, лицо, привлекаемое к ответственности, должно само доказывать невиновность, а именно добросовестность и разумность своих действий в принятии каких-либо управленческих решений, отсутствие вины в причиненных убытках, в том числе отсутствие причинно-следственной связи, принятие определенных решений во благо должника как желание предотвратить вред еще большего масштаба.
Следует отметить, что контролирующее должника лицо, как установлено п. 19 Пленума, при доказывании отсутствия вины в бездействии либо бездействии в отношении должника имеет право ссылаться на то, что банкротство обусловлено внешними факторами, например стихийным бедствием, кризисом, пандемией, неблагоприятной рыночной конъюнктурой. То есть данное положение доказывает, что ухудшение финансового положения компании не всегда напрямую связано с действием либо бездействием определенного лица, возможен вариант с совокупностью факторов, негативно влияющих на благосостояние компании.
Также необходимо учитывать тот факт, что, если будет выявлен статус контролирующего должника лица, доказана причинно-следственная связь, то взыскать реальные доходы с контролирующих должника лиц порой достаточно сложно. Связано данное положение с тем, что зачастую руководители, учредители (участники) не имеют в собственности объектов, официально зарегистрированных и оформленных на данных лиц, а передают имущество родственникам либо концентрируют активы в аффилированных компаниях. Так, если у компании образовалась задолженность, на практике будет затруднительно взыскать денежные средства с компании или с контролирующих должника лиц.
Отдельные случаи рассматриваются судами при учете всех субъективных и объективных обстоятельств. Так, судом были применены нормы по привлечению детей контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности, например в деле от 06.04.2021 N А40-131425/16. Руководитель фирмы "Н" был привлечен к субсидиарной ответственности по долгам организации, по основаниям ст. 61.11 ФЗ о банкротстве за невозможностью полного погашения требований кредиторов компанией, его жена также была привлечена к субсидиарной ответственности солидарно с супругом, но на основании признаков аффилированности, так как между компанией супруга "Н" и компанией жены "М" были заключены мнимые сделки по выполнению и оказанию услуг. После признания компании супруга банкротом дорогостоящее имущество было решено передать детям, один из которых был несовершеннолетним, на основании договора дарения.
Верховный Суд указывал, что к несовершеннолетним детям контролирующих лиц неприменима презумпция контролирующего выгодоприобретателя в силу объективных особенностей отношений несовершеннолетних детей и их родителей, которым обычно присущи, с одной стороны, стремление родителей оградить детей от негативной информации, с другой стороны, повышенный уровень доверия детей к своим родителям. В частности, родители могут оформить переход права собственности на имущество к детям лишь для вида, без намерения создать соответствующие правовые последствия, совершив тем самым мнимую сделку. Как разъяснено в п. 86 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" <355>, стороны мнимой сделки могут осуществить для вида ее формальное исполнение.
--------------------------------
<355> Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" // БВС РФ. 2015. N 8.
Однако суды не учли, что вред кредиторам может быть причинен не только доведением должника до банкротства, но и умышленными действиями, направленными на создание невозможности получения кредиторами полного исполнения за счет имущества контролирующих лиц, виновных в банкротстве должника, в том числе путем приобретения их имущества родственниками по действительным безвозмездным сделкам, не являющимся мнимыми, о вредоносной цели которых не мог не знать приобретатель. При этом не имеет правового значения, какое именно имущество контролирующих лиц освобождается от притязаний кредиторов на основании подобной сделки - приобретенное за счет незаконно полученного дохода или иное, поскольку контролирующее лицо отвечает перед кредиторами всем своим имуществом, за исключением того, на которое в соответствии с законом не может быть обращено взыскание.
Согласно правовой позиции высшей судебной инстанции, изложенной в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 11.07.2018 N 305-ЭС18-1058, в силу положений ст. 1064 ГК РФ ответственность за причинение вреда возникает с момента его причинения вне зависимости от того, в какие сроки состоится исчисление размера вреда и вступит в законную силу судебное решение, подтверждающее факт причинения вреда и ответственность должника.
В Определении Верховного Суда Российской Федерации от 25.09.2020 N 310-ЭС20-6760 было указано, что такое основание для привлечения к субсидиарной ответственности, как признание должника несостоятельным вследствие поведения контролирующих лиц, по существу, мало чем отличается от предусмотренного действующей в настоящее время ст. 61.11 ФЗ о банкротстве основания ответственности в виде невозможности полного погашения требований кредитора вследствие действий контролирующих лиц, а потому значительный объем правовых подходов к толкованию положений как прежнего, так и ныне действующего законодательства является общим (в том числе это относится к разъяснениям норм материального права, изложенным в Пленуме).
Таким образом, вне зависимости от статуса ответчиков (контролирующие должника лица или сопричинители вреда) они подлежат привлечению к гражданско-правовой ответственности в форме возмещения причиненного ими вреда, ограниченного стоимостью переданного им имущества. Так, согласно разъяснениям, изложенным в п. 22 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53, пока не доказано иное, предполагается, что являются совместными действия нескольких контролирующих лиц, аффилированных между собой.
В соответствии с данными нормами дети контролирующих должника лиц также были привлечены к субсидиарной ответственности солидарно с родителями.
В заключение можно сделать вывод, что привлечение лиц к субсидиарной ответственности - довольно неоднозначный процесс.
Чтобы привлечь лицо к субсидиарной ответственности в деле о банкротстве, необходимо доказать следующие факты:
во-первых, необходимо доказать, что привлекаемое лицо действительно является контролирующим лицом должника;
во-вторых, полное погашение долгов организации не представляется возможным;
в-третьих, необходимо доказать причинно-следственную связь того, что невозможность полного погашения долгов напрямую зависит либо зависело от действий либо бездействия контролирующего должника лица.
Также необходимо понимание того, что взыскать реальную задолженность с лиц, признанных контролирующими, не всегда возможно. Более того, в связи с наметившейся за последний год тенденцией релокации бизнеса в страны ближнего зарубежья образуются новые способы для должников по выводу активов с использованием схемы подставных лиц, относящихся к контролирующим, что требует выработки новых механизмов выявления образовавшихся деловых связей.
Однако возможно констатировать, что институт субсидиарной ответственности постоянно совершенствуется, формируется все более положительная практика для привлечения контролирующих лиц должников к ответственности и взыскания убытков с таких лиц.
Библиография
1. Карелина С.А. Механизм привлечения к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц в процессе несостоятельности: современные тренды // Вестник арбитражной практики. 2022. N 2. С. 3 - 17.
2. Лахтин А.Л. Основания привлечения к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц в банкротстве // Символ науки. 2020. N 2. С. 35.
3. Михневич А.В., Оселедко А.Н. Понятие контролирующих должника лиц в процедуре банкротства // Международный журнал гуманитарных и естественных наук. 2018. N 10-2. С. 64.
4. Середа И.М., Середа А.Г. Механизм правового регулирования отношений, возникающих в связи с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве: монография. М.: Статут, 2020. С. 72.
§ 4. Законодательство о субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц: преемственность и новации
И.Ю. ЦЕЛОВАЛЬНИКОВА
Прошедший 2022 год стал знаменательным для института несостоятельности (банкротства), занимающего особое место в законодательстве Российской Федерации. Этот год стал вдвойне юбилейным в связи с появлением двух круглых дат: 30-летие со дня принятия Закона РФ от 19.11.1992 N 3929-1 "О несостоятельности (банкротстве) предприятий" <356> и 20-летие действия Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" <357>.
--------------------------------
<356> Ведомости СНД и ВС РФ. 1993. N 1. Ст. 6.
<357> СЗ РФ. 2002. N 43. Ст. 4190.
В настоящее время законодательство о несостоятельности (банкротстве) является одним из самых динамичных направлений правотворчества. Вместе с тем значительный вклад в этот процесс был внесен правоприменительной практикой, которая, применяя нормативно-правовые акты в каждом конкретном споре при рассмотрении дела по существу, формировала качественные и количественные признаки правовых категорий, реализуемых в сфере несостоятельности (банкротства) субъектов экономических отношений.
Одной из таких правовых категорий является субсидиарная ответственность контролирующего должника лица в законодательстве о несостоятельности (банкротстве). Введение данной категории в "законодательный оборот" связывают с вступлением в силу 30.07.2017 Федерального закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" <358>. Однако, учитывая преемственность правового регулирования, необходимо отметить, что основы формирования данных понятий были заложены еще в ранее поименованном нами Законе РФ от 19.11.1992 N 3929-1 в разделе VI "Неправомерные действия должника, собственника предприятия-должника, кредитора и иных лиц".
--------------------------------
<358> СЗ РФ. 2017. N 31 (ч. I). Ст. 4815.
Позднее правовые положения указанных категорий нашли свое закрепление и развитие в антимонопольном законодательстве при характеристике аффилированных лиц (в Законе РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" <359>) и установлении нормативных критериев "группы лиц" (в рамках Федерального закона от 26.07.2006 N 135-ФЗ "О защите конкуренции" <360> (далее - Закон о защите конкуренции). Однако признание аффилированным лицом на основании критерия "группа лиц" является одним из сложных в правоприменительной практике, так как связано с фактическим определением и необходимостью доказывания действия в едином экономическом интересе всех лиц, входящих в одну группу на основаниях, предусмотренных ч. 1 ст. 9 Закона о защите конкуренции.
--------------------------------
<359> Бюллетень нормативных актов. 1992. N 2 - 3.
<360> СЗ РФ. 2006. N 31 (ч. 1). Ст. 3434.
Развитие данных категорий было связано с формированием критериев "фиктивного банкротства" и определением характеристик "теневого контроля" за финансово-хозяйственной деятельностью субъектов в сфере предпринимательства. При этом введение в законодательство о несостоятельности (банкротстве) категории "контролирующее лицо" было направлено на расширение круга лиц, имевших непосредственное отношение к доведению субъекта экономической деятельности до состояния, отвечающего признакам неплатежеспособности (банкротства) в соответствии с законодательством и установлением дополнительных гарантий прав кредиторов по удовлетворению их требований <361>.
--------------------------------
<361> Красавчиков О.А. Категории науки гражданского права: Избранные труды: В 2 т. М., 2005. Т. 2. С. 262; Гражданское право: учебник: в 3 т. Т. 1: 6-е изд., перераб. и доп. / под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. М.: ТК Велби; Проспект, 2005. С. 646 - 647.
Природная предприимчивость в сочетании с использованием различных моделей управления и оптимизацией налогообложения привела к ситуации дисбаланса в соотношении прав кредиторов и должников в случаях наступления несостоятельности (банкротства). Соответственно, во все большее количество нормативных актов были внесены изменения и введено понятие контролирующего лица, например и в Закон о рынке ценных бумаг - для целей раскрытия информации об аффилированных лицах, и в Закон об АО <362>, и в Закон об ООО <363> - для целей квалификации сделок с заинтересованностью, и в Закон о конкуренции - для целей контроля за экономической концентрацией. Кроме того, с 1 октября 2021 г. вступил в силу новый порядок раскрытия информации эмитентами эмиссионных ценных бумаг, закрепленный в Положении Банка России от 27.03.2020 N 714-П "О раскрытии информации эмитентами эмиссионных ценных бумаг" <364>, в соответствии с которым все АО обязаны учитывать своих аффилированных лиц и раскрывать сведения о них путем предоставления сведений по требованию акционера и включения их в пояснительную записку к отчетности общества. Для этого АО самостоятельно разрабатывают порядок учета, хранения сведений о своих аффилированных лицах. Кроме того, публичные АО и непубличные АО, публично разместившие облигации или иные ценные бумаги, обязаны ежеквартально публиковать списки аффилированных лиц в сети Интернет. Не обошел стороной этот вопрос и Гражданский кодекс Российской Федерации, положения которого были дополнены статьей 53.2 "Аффилированность" <365>.
--------------------------------
<362> Федеральный закон от 26.12.1995 N 208-ФЗ "Об акционерных обществах" // СЗ РФ. 1996. N 1. Ст. 1.
<363> Федеральный закон от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" // СЗ РФ. 1998. N 7. Ст. 785.
<364> Положение Банка России от 27.03.2020 N 714-П "О раскрытии информации эмитентами эмиссионных ценных бумаг" (зарегистрировано в Минюсте России 24.04.2020 N 58203) // Вестник Банка России. 2020. N 39 - 40.
<365> Шиткина И.С. Имущественная ответственность в корпоративных правоотношениях (на примере хозяйственных обществ) (лекция в рамках учебного курса "Предпринимательское право") // Предпринимательское право. Приложение "Право и Бизнес". 2015. N 2. С. 2 - 26.
Необходимо отметить, что именно с применением положений Закона о банкротстве об ответственности контролирующего должника лица связано введение в российскую судебную практику понятия "фактический контроль". При наличии фактического контроля речь идет о бенефициарных владельцах (фактических получателях дохода, так называемых "конечных собственниках") <366>. С учетом конкретных обстоятельств в каждом случае могут применяться различные критерии, свидетельствующие об осуществлении лицом фактического контроля. Например, фактический корпоративный контроль может осуществляться посредством: создания сложной юридической структуры владения с косвенным участием, посредством использования схем с перекрестным владением акциями (долями), трастовых схем, схем с использованием опционов и др. <367>.
--------------------------------
<366> См. об этом: Целовальникова И.Ю. Гражданско-правовая ответственность участников корпоративных отношений // Актуальные проблемы российского права. 2018. N 11 (96). С. 60 - 67.
<367> См., например: Определение Московского городского суда от 02.08.2012 по делу N 11-16173, Постановление ФАС Уральского округа от 12.05.2012 N Ф09-727/10 по делу N А60-1260/2009, Определение ВАС от 29.04.2013 N ВАС-11134/12, Постановление Арбитражного суда Московского округа от 01.10.2015 по делу N А40-119763/2010.
При исследовании вопросов, связанных с определением юридической природы указанных категорий законодательства о несостоятельности (банкротстве), интересной представляется позиция, высказанная Верховным Судом РФ: "учитывая, что субсидиарная ответственность по своей правовой природе является разновидностью ответственности гражданско-правовой, материально-правовые нормы о порядке привлечения к данной ответственности применяются на момент совершения вменяемых ответчикам действий (возникновения обстоятельств, являющихся основанием для их привлечения к ответственности). Из материалов дела следует, что обстоятельства, являющиеся основанием для привлечения ответчика к субсидиарной ответственности, имели место до вступления в силу Закона N 266-ФЗ, в связи с этим применению подлежали положения о субсидиарной ответственности в редакции, действовавшей в спорный период" <368>.
--------------------------------
<368> См., например: Определение Верховного Суда Российской Федерации от 06.08.2018 N 308-ЭС17-6757; Постановление от 05.02.2020 по делу N А40-210943/2017.
В рамках новелл законодательства о несостоятельности (банкротстве) хотелось бы обратить внимание на один из актов Конституционного Суда РФ, а именно Постановление от 16.11.2021 N 49-П <369>, которое стало основанием для внесения изменений в Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" вступивших в силу с 2 декабря 2022 г.
--------------------------------
<369> Постановление Конституционного Суда РФ от 16.11.2021 N 49-П "По делу о проверке конституционности статьи 42 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и статьи 34 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" в связи с жалобой гражданина Н.Е. Акимова" // СЗ РФ. 2021. N 48. Ст. 8141.
Выводы суда были следующими:
"Признать статью 42 АПК Российской Федерации и статью 34 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" в их взаимосвязи не соответствующими Конституции Российской Федерации, ее статьям 17, 19 (часть 1), 46 (части 1 и 2) и 55 (часть 3) в той мере, в какой по смыслу, придаваемому им судебной практикой, они не позволяют лицу, привлеченному к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, обжаловать судебный акт, принятый без участия этого лица, о признании обоснованными требований кредиторов должника и о включении их в реестр требований кредиторов за период, когда это лицо являлось контролирующим по отношению к должнику.
Правоприменительные решения по вопросу признания обоснованными требований кредиторов за период, когда Акимов Николай Егорович являлся контролирующим лицом по отношению к должнику, основанные на положениях статьи 42 АПК Российской Федерации и статьи 34 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" и принятые ранее без его участия, подлежат пересмотру в установленном порядке" <370>.
--------------------------------
<370> Там же.
При рассмотрении указанной выше жалобы Конституционным Судом РФ были исследованы вопросы, которые напрямую связаны с реализацией такого принципа, как обеспечение баланса интересов участников спора, возникшего в рамках дела о несостоятельности (банкротстве). Необходимо отметить, что данная практика не является новой, так как аналогичные разъяснения были даны ранее Конституционным Судом РФ в спорах по иным категориям дел, а принятое решение является свидетельством реализации принципа справедливости и обеспечения равенства прав участников правоотношения.
Библиография
1. Гражданское право: учебник: в 3 т. Т. 1: 6-е изд., перераб. и доп. / под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. М.: ТК Велби; Проспект, 2005. С. 646 - 647.
2. Красавчиков О.А. Категории науки гражданского права: Избранные труды: В 2 т. М., 2005. Т. 2. С. 262.
3. Целовальникова И.Ю. Гражданско-правовая ответственность участников корпоративных отношений // Актуальные проблемы российского права. 2018. N 11 (96). С. 60 - 67.
4. Шиткина И.С. Имущественная ответственность в корпоративных правоотношениях (на примере хозяйственных обществ) (лекция в рамках учебного курса "Предпринимательское право") // Предпринимательское право. Приложение "Право и Бизнес". 2015. N 2. С. 2 - 26.
§ 5. Возмещение убытков в делах о банкротстве - какие вопросы возникли в практике арбитражных судов за прошедшие 10 лет?
Раздел 1. Убытки в банкротстве - эволюция
На вопрос о том, появились ли актуальные вопросы арбитражной практики при рассмотрении обособленных споров по возмещению убытков в делах о банкротстве, можно однозначно ответить утвердительно: появились. Причем некоторые из них присущи обычной арбитражной практике в сфере возмещения убытков, а часть характерна именно для обособленных споров по делам о банкротстве. Собственно, первым вопросом, который начали обсуждать судьи десять лет назад, был вопрос о том, а почему вообще дела о возмещении убытков передали для рассмотрения в деле о банкротстве. И вот за эти 10 лет мы прошли длинный путь от появления первых методических рекомендаций ФНС России по взысканию убытков с арбитражных управляющих (примерно 2010 - 2011 годы) <371> до взыскания убытков с аффилированных с конкурсным управляющим кредиторов (по "процессинговой схеме") (см. Определение ЭК ВС РФ от 14 ноября 2022 г. N 307-ЭС17-10793(26-28) <372>).
--------------------------------
<371> См., например: Письмо ФНС РФ от 22.11.2011 N ЯК-4-8/19447@ "О взыскании арбитражными управляющими расходов на проведение процедур банкротства, а также исках уполномоченного органа о взыскании убытков, причиненных действиями (бездействием) арбитражных управляющих".
<372> Дело N А56-45590/2015 о банкротстве общества с ограниченной ответственностью "Выборгская лесопромышленная корпорация".
В настоящее время арбитражными судами рассматривается значительное число обособленных споров о взыскании убытков с арбитражных управляющих, контролирующих должника лиц, в том числе бывших руководителей должника, его учредителей, а также иных лиц, причинивших ущерб должнику. Собственно, возможность привлечения в качестве ответчиков именно иных контрагентов должника, а не контролирующих должника лиц в обособленных спорах по возмещению убытков обоснована в Определении N 307-ЭС17-10793.
В рамках данной статьи мы принципиально не будем рассматривать вопросы взыскания убытков с арбитражных управляющих, так как они являлись предметом отдельного доклада.
Раздел 2. Убытки в банкротстве - специфика
Процессуальные аспекты.
Пожалуй, отправным для рассмотрения процессуальных аспектов рассмотрения данных обособленных споров является передача дел о возмещении убытков, причиненных должнику, в дело о банкротстве.
Специфика субъектного состава дел о банкротстве сразу же поставила практические вопросы процессуального соучастия по обособленным спорам о возмещении убытков, в частности, когда заявителем выступает конкурсный управляющий, а в качестве соистца в процесс входит конкурсный кредитор, либо наоборот.
Групповой иск.
Настоятельно необходимым стало и применение модели группового иска к рассмотрению данных обособленных споров. При этом нормативной основой модели группового иска в этой ситуации стали положения законодательства о банкротстве о порядке рассмотрения заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности вне рамок дела о банкротстве (статья 61.19 Закона о банкротстве, была введена Федеральным законом от 29.07.2017 N 266-ФЗ <373>), а также общие концептуальные положения главы 28.2 АПК РФ о рассмотрении дел о защите прав и законных интересов группы лиц, пункта 2 статьи 65.2 ГК РФ (иски участников корпорации о возмещении причиненных корпорации убытков).
--------------------------------
<373> Федеральный закон от 29.07.2017 N 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" // СЗ РФ. 2017. N 31 (ч. I). Ст. 4815.
Методологической же основой, применительно к арбитражному процессу, стало вовсе не Постановление Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" <374>, которое является своеобразным "банкротным АПК". По-видимому, к моменту его принятия в 2012 году актуальность этих вопросов была еще совершенно неочевидна, а сами дела о банкротстве были относительно просты (насколько это, конечно, можно говорить о данной категории дел). В Определении Экономической коллегии Верховного Суда по конкретному делу (ООО "ИркутскСтройЦентр") <375> изложен полный алгоритм действий судьи, в случае если заявитель по обособленному спору об оспаривании сделки должника заявил об отказе от заявления. И этот алгоритм построен именно по классической модели группового иска. Применительно к обособленным спорам по возмещению убытков этот подход подтвержден Верховным Судом Российской Федерации в ранее рассмотренном нами Определении N 307-ЭС17-10793.
--------------------------------
<374> Постановление Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" (ред. от 21.12.2017) // Вестник ВАС РФ. 2012. N 8.
<375> Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 17.03.2021 N 302-ЭС20-19914 по делу N А19-14083/2015.
После ознакомления с этими Определениями у меня, например, отпали все сомнения в возможности и необходимости применения правил о групповом иске по внебанкротной субсидиарной ответственности (статья 61.19 Закона о банкротстве) к обычным обособленным спорам по взысканию убытков и привлечению к субсидиарной ответственности.
Определение начала течения срока исковой давности для арбитражного управляющего
Отдельной проблемой при рассмотрении указанной категории споров, всегда имеющей комплексный материально- и процессуально-правовой характер, является исковая давность и момент определения начала ее течения. В большей степени это касается субъективного срока исковой давности - определения начала течения срока исковой давности для арбитражного управляющего.
По одному из дел, находившихся в моем производстве, конкурсный управляющий и кредиторы заняли принципиально различные позиции относительно момента, когда конкурсный управляющий узнал или должен был узнать об отчуждении имущества.
Заявление об оспаривании сделки на основании статей 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве может быть подано в течение годичного срока исковой давности (пункт 2 статьи 181 ГК РФ). В соответствии со статьей 61.9 Закона о банкротстве срок исковой давности по заявлению об оспаривании сделки должника исчисляется с момента, когда первоначально утвержденный внешний или конкурсный управляющий (в том числе исполняющий его обязанности - абзац третий пункта 3 статьи 75 Закона) узнал или должен был узнать о наличии оснований для оспаривания сделки, предусмотренных статьями 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве (пункт 32 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Постановление N 63) <376>).
--------------------------------
<376> Пункт 32 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Постановление N 63).
В нашем случае конкурсный управляющий в обоснование доводов о непропуске годичного срока исковой давности ссылался на выписку из ЕГРПН, полученную позже, а конкурсные кредиторы, утверждая обратное, представили выписку из ЕГРПН, полученную раньше, с которой, по их мнению, был ознакомлен конкурсный управляющий.
Учитывая предоставление каждой из сторон равноценных доказательств и наличие неопределенности в дате фактического ознакомления конкурсного управляющего с выпиской из ЕГРПН, суд использовал возможность установления начала течения срока исковой давности исходя из комплекса прав и обязанностей конкурсного управляющего, установленного законодательством о банкротстве (п. 1, 2, 3 ст. 129 Закона о банкротстве), а также презумпции осведомленности конкурсного управляющего о делах должника, сформулированной в п. 32 Постановления N 63 (при рассмотрении вопроса о том, должен ли был арбитражный управляющий знать о наличии оснований для оспаривания сделки, учитывается, насколько управляющий мог, действуя разумно и проявляя требующуюся от него по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств).
Применительно к обстоятельствам дела судом был сделан вывод о том, что разумным сроком на предъявление требований об оспаривании сделок, с учетом необходимости запросов о составе недвижимого имущества должника, является месячный срок. При этом с учетом требований Закона о банкротстве о проведении инвентаризации имущества должника в трехмесячный срок предельным сроком для оспаривания сделок должника в данной ситуации судом признан трехмесячный срок с даты утверждения конкурсного управляющего. При этом судом отмечено, что арбитражный управляющий, прошедший обучение по утвержденной программе подготовки арбитражных управляющих, в силу профессионального образования должен был принять все необходимые меры при инвентаризации имущества должника, оспаривании сделок должника в соответствии с повышенным стандартом профессиональной деятельности, заботливости и осмотрительности.
Недостаточно активная позиция арбитражных управляющих
Практика рассмотрения поступивших в арбитражный суд заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности и о взыскании убытков в делах о банкротстве изобилует примерами отсутствия активной позиции заявителя - конкурсного управляющего. Речь идет либо о направлении формальных заявлений для исключения случаев обжалования действий конкурсного управляющего и взыскания с него убытков, либо о возможности сговора с ответчиками с целью получения "отказного" определения.
В такой ситуации суду остается надеяться на активную позицию независимых кредиторов, которые как минимум представят весь необходимый фактический материал, заявят ходатайства об истребовании доказательств, проведении экспертиз и т.д.
Учитывая активную роль суда при рассмотрении обособленных споров (дело о банкротстве ведется под контролем суда), иное толкование принципа состязательности, выражающееся как в перераспределении бремени доказывания, так и во внедрении различных стандартов доказывания по делам о банкротстве, суд не может отказать в удовлетворении заявления о взыскании убытков, просто сославшись на невыполнение бремени доказывания (статья 65 АПК РФ). В моей практике подготовка дела (обособленного спора) к судебному разбирательству выливается в значительное число запросов и предложений в адрес конкурсного управляющего, ответчиков и иных лиц представить необходимые документы, обосновать позицию, представить возражения либо пояснения на отзыв оппонента. И только после получения судом всех необходимых пояснений, обмена процессуальными документами участников спора, что занимает не один месяц, дело рассматривается по существу и выносится итоговый судебный акт.
Преюдиция при возмещении убытков
Анализ практики кассационных судов, как, впрочем, и личный опыт, показывает, что позиции многих обособленных споров о возмещении убытков строятся на преюдициальности судебных актов. Так, например, часто используются результаты обособленных споров по оспариванию сделок должника, по итогам которых сделки по перечислению денежных средств контрагентам признаны недействительными по причине отсутствия реальных хозяйственных отношений (со взысканием денежных средств в конкурсную массу). При этом возникают интересные, в том числе для теории, вопросы соотношений параллельных обособленных споров по оспариванию сделок и возмещению убытков. Например, соотношение периодов подозрительности по сделкам (1 и 3 года) и сроков исковой давности по убыткам. Зачастую в признании сделок либо платежей недействительными и во взыскании денежных средств судом отказано только из-за истечения периода подозрительности.
Однако очевидно, что такой отказ не является "реабилитирующим основанием" для спора о возмещении убытков. Следует ли такие эпизоды включить в состав убытков и как их соотнести друг с другом?
Если периоды подозрительности всегда объективны (исчисляются с момента совершения сделок), то срок исковой давности для предъявления требования о возмещении убытков (либо привлечения к субсидиарной ответственности) для заявителя субъективен (данная проблема рассмотрена выше). Таким образом, отсутствует линейное соответствие между отдельными эпизодами обособленного спора по оспариванию сделок и возмещению убытков.
Не совсем очевидно и соотношение последствий признания сделок недействительными (взыскание денежных средств с ответчика в конкурсную массу) и результата обособленного спора по возмещению убытков - взыскание, по сути, тех же денежных средств с того же ответчика в конкурсную массу. Имеет ли в таком случае существенное значение факт реального исполнения определения по сделке и зачисления в конкурсную массу денежных средств?!
В практике имеются и интересные примеры преюдиции при взыскании убытков с контролирующих должника лиц, не связанные с оспариванием сделок должника. Так, например, по одному из дел (правда, о привлечении к субсидиарной ответственности) суд принял во внимание следующие обстоятельства. В рамках нескольких дел искового производства было установлено, что должник является транзитной организацией, которая получает электрическую энергию у гарантирующего поставщика без заключения договора энергоснабжения (фактические отношения по поставке электрической энергии). Всю полученную электроэнергию должник передает субабонентам, с которыми также не оформлены договорные отношения. При этом контроль за поступлением субабонентам денежных средств и передача их гарантирующему поставщику не осуществляются.
Конкурсный управляющий подал в деле о банкротстве заявление о привлечении учредителя и директора должника к субсидиарной ответственности в размере поставленной, но неоплаченной электроэнергии. Собственно, данное требование могло быть квалифицировано судом и как возмещение убытков, причиненных должнику и его кредиторам, если бы размер убытков не свидетельствовал о доведении должника до банкротства.
Для проверки доводов и возражений лиц, участвующих в обособленном споре, судом было неоднократно предложено ответчикам представить письменные пояснения по вопросу об оплате субабонентами электрической энергии; о взыскании данной задолженности с субабонентов в судебном порядке, а также принятия иных мер к погашению задолженности. Соответствующих доводов и доказательств представлено не было.
Суд сделал вывод о том, что в результате непринятия контролирующими должника лицами мер по взысканию дебиторской задолженности либо прекращению убыточной деятельности должника, в том числе его добровольной ликвидации, должнику и кредиторам был причинен вред в виде неоплаты поставленной электрической энергии, в связи с чем имеется прямая причинно-следственная связь между указанным бездействием и причиненным должнику и кредиторам вредом, притом что сопоставление размера причиненного вреда и общего размера требований кредиторов, включенных в реестр, приводит к выводу о несомненной значимости сделок (допущенного бездействия) для должника (применительно к масштабам его деятельности) по смыслу пункта 21 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" <377> (далее - Постановление N 53).
--------------------------------
<377> БВС РФ. 2018. N 3.
При этом судом отмечено, что фактические обстоятельства данного обособленного спора, а также судебных актов по иным делам, имеющим преюдициальное значение), свидетельствуют о том, что причинение вреда должнику и его кредиторам, а также доведение должника до банкротства было результатом не отдельных хозяйственных сделок, а всей системы хозяйственной (экономической) деятельности должника, направленной исключительно на причинение вреда должнику и его кредиторам, в том числе гарантирующему поставщику, притом что какого-либо иного разумного экономического обоснования такой организации хозяйственной (экономической) деятельности должника ответчиками не приведено. С выводами суда согласился суд апелляционной инстанции. Таким образом, в данной ситуации в основу обособленного спора о привлечении к субсидиарной ответственности легли судебные акты по иным делам, которыми был установлен факт передачи должником электрической энергии субабонентам, размер задолженности за поставленную электрическую энергию, имеющейся у должника перед гарантирующим поставщиком, и отсутствие погашения задолженности. Причем речь идет не о совершении убыточных сделок, а о причинении убытков путем бездействия директора.
Учредитель (участник) должника как ответчик
Отдельной проблемой, на наш взгляд, является привлечение к ответственности в виде возмещения убытков учредителя или участника должника. Как правило, причинно-следственная связь между действиями (бездействием) учредителя (участника) и совершением руководителем должника действий (бездействия) в виде непередачи документов, неподачи заявления о признании должника банкротом, совершения убыточных для должника сделок либо невзыскания дебиторской задолженности, неочевидна. Интересно, что руководящие разъяснения высших судебных инстанций именно по данному вопросу отсутствуют.
У автора имеется следующий опыт в решении указанной задачи. Оценивая доводы и возражения директора и учредителя (участника) должника, в том числе и доводы об отсутствии у него признаков контролирующего должника лица, суд исходит из следующего. Лицо, входящее в состав органов юридического лица (директор), обязано действовать в интересах юридического лица добросовестно и разумно (пункт 3 статьи 53 Гражданского кодекса Российской Федерации; далее - ГК РФ). В случае нарушения этой обязанности директор по требованию юридического лица и (или) его учредителей (участников), которым законом предоставлено право на предъявление соответствующего требования, должен возместить убытки, причиненные юридическому лицу таким нарушением.
Таким образом, единоличный исполнительный орган (директор) должника несет ответственность за допущенное бездействие, причинившее вред должнику и кредиторам.
Как было установлено судом и следует из материалов дела, хозяйственное общество было создано исключительно по инициативе и по воле одного физического лица (В.А.), как единственного учредителя, которая стала его единственным участником. Директор должника был назначен приказом учредителя. Каких-либо обстоятельств, препятствующих участнику общества реализовывать принадлежащие ему права и обязанности, в том числе по контролю за деятельностью общества, лицами, участвующими в деле, не обосновано и не доказано.
Исходя из этого судом установлено и наличие причинно-следственной связи между действиями (бездействием) учредителя должника (В.А.) и причинением убытков в виде переданной, но неоплаченной электрической энергии. По сути, учредитель (и участник должника) признан надлежащим ответчиком, несмотря на заявленные им возражения.
При этом суд пришел к выводу о солидарной ответственности учредителя и руководителя должника. В соответствии со ст. 1080 ГК РФ лица, совместно причинившие вред, отвечают перед потерпевшим солидарно. Судебная практика рассмотрения аналогичной категории споров в настоящее время исходит из того, что, если в результате явно незаконного или недобросовестного поведения аффилированных лиц выводятся активы должника, следует предположить, что такие лица действовали совместно (согласованно) <378>.
--------------------------------
<378> Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 06.08.2018 N 308-ЭС17-6757(2,3) по делу N А22-941/2006.
Несомненно, что в рамках рассмотренного нами параграфа невозможно охватить даже основные вопросы, которые возникли в практике арбитражных судов по рассмотрению данных обособленных споров за прошедшие 10 лет. За ее рамками остаются