Дополнения от 05.06.2024 к практике в Комитетах ООН
Дело "Х.М. против Испании". Соображения Комитета по правам ребенка от 31 мая 2021 года. Сообщение N 115/2020.
В 2020 году автору сообщения была оказана помощь в подготовке жалобы. Впоследствии жалоба была коммуницирована Испании.
Как усматривалось из текста Соображений, автор пояснила, что, поскольку А.Е.А. родился в Мелилье и его проживание в этом городе было убедительно доказано, то отказ зачислить его в школу можно было объяснить только дискриминацией в нарушение ст. 2 Конвенции на основании его марокканского происхождения и отсутствия у него законного вида на жительство (пункт 3.1 Соображений). Автор ссылалась на Замечание общего порядка N 1 (2001) Комитета по правам ребенка, согласно которому "дискриминация по любым признакам, перечисленным в статье 2 Конвенции, независимо от того, является ли она явной или скрытой, оскорбляет человеческое достоинство ребенка и может подорвать и даже свести на нет способность ребенка пользоваться возможностями, связанными с образованием" (п. 10).
Правовые позиции Комитета: согласно статье 2 Конвенции по правам ребенка государства-участники должны уважать и обеспечивать доступ к образованию для всех детей, находящихся под их юрисдикцией, без каких-либо различий. В то же время поскольку осуществление закрепленных в Конвенции прав обусловлено наличием доступа к образованию, то необходимо, чтобы в любом процессе, направленном на получение ребенком школьного образования, первоочередное внимание уделялось наилучшим интересам ребенка (пункт 12.2 Соображений).
Право на образование "является воплощением неделимости и взаимозависимости всех прав человека" и его важность такова, что в Конвенции закреплено не только право каждого ребенка на доступ к образованию (ст. 28), но и "индивидуальное и субъективное право на конкретное качество образования". Кроме того, право на образование должно быть гарантировано всем детям обязательного школьного возраста независимо от их гражданства или административного статуса (пункт 12.4 Соображений).
В статье 2 Конвенции недвусмысленно закреплено обязательство уважать и обеспечивать предусмотренные в ней права. Из этого следует - [о]бязательство соблюдать [право на образование] требует, чтобы государства-участники избегали принятия мер, препятствующих или затрудняющих осуществление права на образование. Согласно обязательству защищать указанные права государства-участники должны принимать меры по предупреждению вмешательства третьих сторон в осуществление права на образование. Обязательство выполнять (содействовать) предусматривает принятие государствами-участниками позитивных мер, обеспечивающих отдельным лицам и общинам возможность и содействие в пользовании правом на образование. Наконец, государства-участники имеют обязательство выполнять (обеспечивать) право на образование. По общему правилу, государства-участники обязаны выполнять (обеспечивать) какое-либо конкретное право по Пакту, когда лицо или группа лиц по не зависящим от них причинам не могут самостоятельно воспользоваться этим правом, опираясь на имеющиеся у них средства (пункт 12.6 Соображений). Комитеты настоятельно призывают государства незамедлительно изменить действующие правила и практику, не позволяющие детям-мигрантам, в частности, детям, не имеющим документов, записываться в школы и другие учебные заведения (п. 60).
Как правило, рассмотрение фактов и доказательств и толкование национального законодательства входит в компетенцию национальных органов, за исключением тех случаев, когда подобное рассмотрение или толкование является очевидно произвольным или равносильным отказу в правосудии (пункт 12.7 Соображений) (См., в частности, решения Комитета о неприемлемости по делу "А.А.А. против Испании" (CRC/C/73/D/2/2015), п. 4.2, и по делу "Наварро Пресентасьон и др. против Испании" (CRC/C/81/D/19/2017) п. 6.4.).
Дискриминация, запрещенная статьей 2 Конвенции, может быть "явной или скрытой". Это означает, что дискриминация может быть де-юре или де-факто, а также прямой или косвенной (пункт 12.8 Соображений).
Государства-участники обязаны уважать и обеспечивать право на образование за каждым ребенком, который находится в пределах их юрисдикции, без какой-либо дискриминации. Реализация этого права не может быть оставлена на чье-то усмотрение, помимо проверки фактического местожительства (пункт 12.9 Соображений).
Оценка Комитетом фактических обстоятельств дела: по делу надлежало выяснить следующие три вопроса: a) нарушило ли государство-участник право А.Е.А. на доступ к образованию по смыслу статьи 28 Конвенции; b) представлял ли отказ в зачислении А.Е.А. в школу дискриминационное обращение по смыслу статьи 2 Конвенции, рассматриваемой в совокупности со статьей 28 Конвенции; и c) учитывались ли в ходе процесса, в рамках которого запрашивалось временное зачисление А.Е.А. в школу, его наилучшие интересы по смыслу статьи 3 Конвенции, также рассматриваемой в совокупности со статьей 28 Конвенции.
Комитет принял к сведению довод автора о том, что, несмотря на формальное признание этого права во внутреннем законодательстве, факты показывали, что А.Е.А., как и все дети, проживающие в Мелилье, не имея постоянного статуса, на практике сталкиваются с препятствиями, которые не позволяют им посещать школу. Комитет отметил: в данном случае и государство-участник, и автор согласны с тем, что право на образование на территории государства-участника признается однозначно за всеми детьми на равных основаниях, независимо от их гражданства или административного статуса (пункт 12.4 Соображений).
Комитет учел: как признало государство-участник, провинциальная бригада по делам иностранцев и пограничного контроля Национальной полиции Испании после посещения дома А.Е.А. в ноябре 2020 года подтвердила факт его проживания вместе с семьей по адресу, указанному автором в ее заявлениях, которые она подавала в судебные и административные органы. Комитет также указал на утверждение автора, не оспоренное государством-участником, согласно которому сестра А.Е.А. была зачислена в школу с 2018/19 учебного года. Наконец, Комитет подчеркнул, что, несмотря на подтверждение Национальной полицией фактического местожительства, соответствующий орган образования продолжал требовать подтверждения факта его "проживания на законных основаниях", что препятствовало зачислению А.Е.А. в школу, пока Министерство образования и профессиональной подготовки не реализовало свои полномочия и не приняло решение о его зачислении в школу. Все вышесказанное свидетельствовало - хотя в национальном законодательстве признается право на образование за всеми детьми, независимо от их административного статуса, однако на практике компетентные местные органы образования продолжали требовать от А.Е.А. подтверждения факта проживания в городе на законном основании в качестве условия для получения доступа к системе образования (пункт 12.5 Соображений).
Комитет принял к сведению довод государства-участника о том, что ни один из представленных автором документов не являлся серьезным доказательством ее фактического местожительства; документы, представленные автором для подачи заявления о зачислении А.Е.А. в школу, представляли собой, по меньшей мере, указание на ее местожительство, что налагало на государство-участника позитивное обязательство провести необходимые проверки для подтверждения ее фактического местожительства. Комитет отметил следующее - в данном случае Национальная полиция подтвердила фактическое местожительство А.Е.А. после посещения его дома в ноябре 2020 года, т.е. почти через полтора года после подачи автором заявления о зачислении ее сына в школу. Комитет счел, что, помимо обязательства зачислить А.Е.А. в школу сразу после подтверждения его фактического местожительства в Мелилье, государство-участник должно было принять все необходимые меры для подтверждения его фактического местожительства в ускоренном порядке. Комитет не смог согласиться с тем, что полтора года - это разумный срок для выполнения данного обязательства. Поскольку государство-участник не привело никаких дополнительных причин того, почему А.Е.А. не был немедленно зачислен в школу после официального подтверждения его фактического местожительства в Мелилье, то Комитет решил - его право на доступ к образованию в соответствии со статьей 28 Конвенции было нарушено (пункт 12.7 Соображений).
Что касается второго подлежащего выяснению вопроса о том, является ли отказ в зачислении А.Е.А. в школу дискриминационным обращением по смыслу статьи 2 Конвенции, то Комитет установил: в данном деле имел место де-факто явно дифференцированный подход, основанный на отсутствии у А.Е.А. постоянного административного статуса и, следовательно, на его национальном происхождении. Комитет вновь отметил - хотя само государство-участник признало, что лица, проживающие на его территории, имеют неограниченное право на образование, однако автор показала, что, даже когда Национальная полиция официально подтвердила фактическое местожительство А.Е.А. в Мелилье, то местные власти продолжали отказываться зачислить его в школу. В отсутствие какого-либо обоснования государством-участником такого дифференцированного подхода, основанного на административном статусе А.Е.А. Комитет счел, что непосещение А.Е.А. школы в течение почти двух лет представляло собой нарушение его права на недискриминацию по смыслу статьи 2 Конвенции, рассматриваемой в совокупности со статьей 28 (пункт 12.8 Соображений).
Что касается нарушения статьи 3 Конвенции, то Комитет отметил - государство-участник не представило информацию о том, каким образом наилучшие интересы А.Е.А. были основным соображением в ходе судебных и административных разбирательств, в которых он участвовал в связи с заявлением о его временном зачислении в школу. Комитет подчеркнул: Административный суд N 2 Мелильи отказал А.Е.А. во временном зачислении в школу, решив, что "общественные интересы должны превалировать над всего лишь расчетом родителей на то, что их ребенок будет иметь доступ [...] к испанской системе образования". В контексте заявления о временном обучении до определения фактического местожительства А.Е.А. суд занял позицию, в соответствии с которой он по своему усмотрению вышел за рамки проверки фактического местожительства и осуществил оценку интересов. Суд взвесил обобщенный и неподтвержденный ущерб, который может быть причинен всем детям школы, где мог бы обучаться А.Е.А. в случае его приема, посчитав его большим, чем выгоды, которые А.Е.А. получил бы от временного доступа к системе образования. Более того, суд сделал вывод - для А.Е.А. было бы хуже получить временный доступ к образованию, который впоследствии мог быть аннулирован. Об отсутствии индивидуального подхода к учету наилучших интересов А.Е.А. свидетельствовал тот факт, что суд заявил, что не известно, говорит ли он по-испански или имеет академический уровень, сопоставимый с уровнем учеников школы, которую он хотел посещать. Кроме того, суд не принял во внимание тот факт, что его сестра до этого в школу была зачислена. В свете вышеизложенного Комитет счел, что наилучшие интересы А.Е.А. не были первоочередным соображением при проведении процедуры его превентивного обучения в школе в нарушение пункта 1 статьи 3 Конвенции, рассматриваемого в совокупности со статьей 28 Конвенции (пункт 12.9 Соображений).
Выводы Комитета: были нарушены статья 28 Конвенции, статья 2 Конвенции, рассматриваемая в совокупности со статьей 28 Конвенции, а также пункт 1 статьи 3 Конвенции, рассматриваемой в совокупности со статьей 28 Конвенции.
Источник публикации: https://espchhelp.ru/koon/blog-koon/4617-31-maya-2021-goda-vyigrano-delo-v-komitete-oon-po-pravam-rebenka .
The case of H.M. v. Spain. Views of the Committee on the Rights of the Child dated May 31, 2021. Message No. 115/2020.
In 2020, the author of the communication was assisted in preparing a complaint. Subsequently, the complaint was communicated to Spain.
As seen from the text of the Considerations, the author explained that since A.E.A. was born in Melilla and his residence in that city was convincingly proven, the refusal to enroll him in school could only be explained by discrimination in violation of article 2 of the Convention on the basis of his Moroccan origin and lack of a legal residence permit (paragraph 3.1 Considerations). The author referred to general comment No. 1 (2001) of the Committee on the Rights of the Child, according to which "discrimination on any grounds listed in article 2 of the Convention, regardless of whether it is explicit or implicit, offends the human dignity of the child and may undermine and even nullify the child's ability to enjoy opportunities related to education" (item 10).
The Committee's legal position: According to article 2 of the Convention on the Rights of the Child, States parties must respect and ensure access to education for all children under their jurisdiction, without distinction of any kind. At the same time, since the exercise of the rights enshrined in the Convention is conditional on access to education, it is necessary that the best interests of the child be given priority in any process aimed at getting a child to school (paragraph 12.2 of the Considerations).
The right to education "embodies the indivisibility and interdependence of all human rights" and its importance is such that the Convention enshrines not only the right of every child to access education (art. 28), but also "an individual and subjective right to a specific quality of education." In addition, the right to education should be guaranteed to all children of compulsory school age, regardless of their nationality or administrative status (paragraph 12.4 of the Considerations).
Article 2 of the Convention clearly establishes the obligation to respect and ensure the rights provided for in it. It follows that the obligation to respect [the right to education] requires that States parties avoid taking measures that impede or impede the realization of the right to education. According to the obligation to protect these rights, States parties must take measures to prevent interference by third parties in the exercise of the right to education. The obligation to implement (facilitate) provides for the adoption by participating States of positive measures to ensure that individuals and communities have the opportunity and assistance to enjoy the right to education. Finally, the participating States have an obligation to fulfil (ensure) the right to education. As a general rule, States parties are obliged to implement (ensure) a specific right under the Covenant when a person or group of persons, for reasons beyond their control, cannot independently exercise this right, relying on the means available to them (paragraph 12.6 of the Considerations). The Committees urge States to immediately change existing rules and practices that prevent migrant children, in particular undocumented children, from enrolling in schools and other educational institutions (paragraph 60).
As a rule, the examination of facts and evidence and the interpretation of national legislation fall within the competence of national authorities, except in cases where such examination or interpretation is obviously arbitrary or amounts to a denial of justice (paragraph 12.7 of the Views) (See, in particular, the Committee's decisions on inadmissibility in the case of A.A.A. v. Spain (CRC/C/73/D/2/2015), paragraph 4.2, and in the case of Navarro Presentacion et al. v. Spain (CRC/C/81/D/19/2017), paragraph 6.4.).
Discrimination prohibited by article 2 of the Convention may be "explicit or implicit". This means that discrimination can be de jure or de facto, as well as direct or indirect (paragraph 12.8 of the Considerations).
States Parties have an obligation to respect and ensure the right to education for every child within their jurisdiction, without discrimination of any kind. The exercise of this right cannot be left to someone's discretion, apart from checking the actual place of residence (paragraph 12.9 of the Considerations).
The Committee's assessment of the factual circumstances of the case: the following three questions had to be clarified in the case: (a) whether the State party violated A.E.A.'s right to access education within the meaning of article 28 of the Convention; (b) whether the refusal to enroll A.E.A. in school constituted discriminatory treatment within the meaning of article 2 of the Convention, considered in conjunction with article 28 of the Convention; and (c) whether, during the process in which A.E.A.'s temporary admission to school was requested, his best interests were taken into account within the meaning of article 3 of the Convention, also considered in conjunction with article 28 of the Convention.
The Committee took note of the author's argument that, despite the formal recognition of this right in domestic law, the facts showed that A.E.A., like all children living in Melilla without permanent status, in practice face obstacles that prevent them from attending school. The Committee noted: in this case, both the State party and the author agree that the right to education in the territory of the State party is unequivocally recognized for all children on an equal basis, regardless of their nationality or administrative status (paragraph 12.4 of the Views).
The Committee took into account: As recognized by the State party, the provincial Brigade for Foreigners and Border Control of the Spanish National Police, after visiting A.E.A.'s house in November 2020, confirmed that he lived with his family at the address indicated by the author in her statements that she submitted to the judicial and administrative authorities. The Committee also pointed to the author's claim, not disputed by the State party, according to which sister A.E.A. was enrolled in school from the 2018/19 academic year. Finally, the Committee stressed that, despite confirmation by the National Police of the actual place of residence, the relevant educational authority continued to require confirmation of his "legal residence", which prevented A.E.A. from enrolling in school until the Ministry of Education and Vocational Training exercised its powers and decided to enroll him in school. All of the above testified - although national legislation recognizes the right to education for all children, regardless of their administrative status, however, in practice, the competent local education authorities continued to require A.E.A. to confirm the fact of residence in the city legally as a condition for gaining access to the education system (paragraph 12.5 of the Considerations).
The Committee took note of the State party's argument that none of the documents submitted by the author was serious evidence of her actual place of residence; the documents submitted by the author to apply for A.E.A.'s admission to school were at least an indication of her place of residence, which imposed a positive burden on the State party the obligation to carry out the necessary checks to confirm her actual residence. The Committee noted the following - in this case, the National Police confirmed the actual residence of A.E.A. after visiting his home in November 2020, i.e. almost a year and a half after the author submitted an application for her son's enrollment in school. The Committee considered that, in addition to the obligation to enroll A.E.A. in school immediately after confirmation of his actual residence in Melilla, the State party should have taken all necessary measures to confirm his actual residence in an expedited manner. The Committee could not agree that a year and a half was a reasonable time to fulfill this obligation. Since the State party did not provide any additional reasons why A.E.A. was not immediately enrolled in school after official confirmation of his actual residence in Melilla, the Committee decided that his right to access education in accordance with article 28 of the Convention had been violated (paragraph 12.7 of the Views).
With regard to the second issue to be clarified, whether the refusal to enroll A.E.A. in school constitutes discriminatory treatment within the meaning of article 2 of the Convention, the Committee found that in this case there was a de facto clearly differentiated approach based on A.E.A.'s lack of permanent administrative status and, consequently, on his national origin. The Committee again noted that although the State party itself recognized that persons residing in its territory have an unlimited right to education, however, the author showed that even when the National Police officially confirmed the actual residence of A.E.A. in Melilla, the local authorities continued to refuse to enroll him in school. In the absence of any justification by the State party for such a differentiated approach based on the administrative status of A.E.A., the Committee considered that the non-attendance of A.E.A. For almost two years, the School represented a violation of his right to non-discrimination within the meaning of article 2 of the Convention, read in conjunction with article 28 (paragraph 12.8 of the Views).
With regard to the violation of article 3 of the Convention, the Committee noted that the State party had not provided information on how the best interests of A.E.A. had been the main consideration during the judicial and administrative proceedings in which he had participated in connection with the application for his temporary admission to school. The Committee stressed that the Administrative Court No. 2 of Melilla refused A.E.A. temporary admission to school, deciding that "public interests should prevail over just the parents' expectation that their child will have access [...] to the Spanish education system." In the context of the application for temporary training before determining the actual residence of A.E.A., the court took the position that, at its discretion, it went beyond checking the actual residence and carried out an assessment of interests. The court weighed the generalized and unconfirmed damage that could be caused to all children of the school where A.E.A. could study in the event of his admission, considering it greater than the benefits that A.E.A. would receive from temporary access to the education system. Moreover, the court concluded - for A.E.A. it would be worse to get temporary access to education, which could later be revoked. The lack of an individual approach to taking into account the best interests of A.E.A. was evidenced by the fact that the court stated that it was not known whether he spoke Spanish or had an academic level comparable to the level of students at the school he wanted to attend. In addition, the court did not take into account the fact that his sister had previously been enrolled in school. In the light of the above, the Committee considered that the best interests of A.E.A. They were not a primary consideration in carrying out the procedure for his preventive schooling in violation of article 3, paragraph 1, of the Convention, considered in conjunction with article 28 of the Convention (paragraph 12.9 of the Views).
The Committee's conclusions: article 28 of the Convention, article 2 of the Convention, read in conjunction with article 28 of the Convention, as well as paragraph 1 of article 3 of the Convention, read in conjunction with article 28 of the Convention, were violated.
Source of the publication: https://espchhelp.ru/koon/blog-koon/4618-on-may-31-2021-the-case-was-won-in-the-un-committee-on-the-rights-of-the-child .
H.M.诉西班牙案。 2021年5月31日儿童权利委员会的意见。 第115/2020号电文。
2020年，来文提交人得到了协助准备投诉。 随后，将申诉转达西班牙。
从考虑的案文可以看出，提交人解释说，由于A.E.A.出生在梅利利亚，他在该市的住所得到了令人信服的证明，拒绝让他入学只能以基于他的摩洛哥血统和没有合法居留许可而违反《公约》第二条的歧视来解释(第3.1段考虑)。 提交人提到了儿童权利委员会第1号一般性意见(2001年)，根据该意见，"基于《公约》第2条所列任何理由的歧视，无论是明确的还是隐含的，都冒犯了儿童的人的尊严，并可能损害甚至剥夺儿童享受与教育有关的机会的能力"(项目10)。
委员会的法律立场：根据《儿童权利公约》第2条，缔约国必须尊重并确保在其管辖下的所有儿童都能接受教育，不得有任何区别。 与此同时，由于行使《公约》所载权利的条件是受教育的机会，因此在任何旨在使儿童上学的过程中，必须优先考虑儿童的最大利益（考虑因素第12.2段）。
受教育权"体现了所有人权的不可分割性和相互依存性"，其重要性使得《公约》不仅规定了每个儿童接受教育的权利(第28条)，而且还规定了"获得特定教育质量的个人和主观权利"。"此外，应保障所有义务教育适龄儿童的受教育权，不论其国籍或行政地位如何（《考虑》第12.4段）。
《公约》第2条明确规定了尊重和确保其规定的权利的义务。 因此，尊重[受教育权]的义务要求缔约国避免采取妨碍或妨碍实现受教育权的措施。 根据保护这些权利的义务缔约国必须采取措施防止第三方干预教育权的行使。 执行(便利)的义务规定参与国采取积极措施确保个人和社区有机会和援助享有受教育的权利。 最后，参加国有义务实现（确保）受教育的权利。 作为一般规则,缔约国有义务执行(确保)《盟约》规定的一项具体权利,如果一个人或一群人由于其无法控制的原因,不能依靠其现有的手段独立行使这项权利(考虑因素第12.6段)。 委员会敦促各国立即改变现有的规则和做法，防止移徙儿童，特别是无证件儿童进入学校和其他教育机构(第60段)。
通常，对事实和证据的审查以及对国家立法的解释属于国家当局的职权范围，但这种审查或解释显然是任意的或相当于拒绝司法的情况除外(《意见》第12.7段)(特别见委员会关于A.A.诉西班牙案不可受理的决定(CRC/C/73/D/2/2015)第4.2段和Navarro Presentacion等人案。 诉西班牙(CRC/C/81/D/19/2017)，第6.4段。).
《公约》第2条禁止的歧视可以是"明确的或隐含的"。 这意味着歧视可以是法律上的或事实上的，也可以是直接的或间接的（考虑因素第12.8段）。
缔约国有义务尊重和确保其管辖范围内的每一名儿童受教育的权利，不受任何歧视。 除了检查实际居住地之外，这项权利的行使不能由某人自行决定（考虑因素第12.9段）。
委员会对案件事实情况的评估：在本案中必须澄清以下三个问题：(a)缔约国是否侵犯了A.E.A.获得《公约》第28条意义上的教育的权利；(b)拒绝a.E.A.入学是否构成《公约》第2条意义上的歧视性待遇，并结合《公约》第28条加以考虑；(c)在要求a.E.A.暂时入学的过程中，是否考虑到他的最大利益在《公约》第3条的意义内,也与《公约》第28条一并审议。
委员会注意到提交人的论点,即尽管国内法正式承认这项权利,但事实表明,A.E.A.同生活在梅利利亚没有永久地位的所有儿童一样,实际上面临着阻碍他们上学的障碍。 委员会注意到：在本案中，缔约国和提交人都同意，缔约国领土内的教育权在平等的基础上得到明确承认，不论其国籍或行政地位如何(《意见》第12.4段)。
委员会考虑到：正如缔约国所承认的那样，西班牙国家警察的外国人和边境管制省旅在2020年11月访问A.E.A.的房子后证实，他与家人住在提交人在她向司法和行政当局提交的陈述中指出的地址。 委员会还指出提交人的申诉缔约国没有对此提出异议根据该申诉a.E.A.姐妹从2018/19学年开始就学。 最后，委员会强调，尽管国家警察确认了实际居住地，但有关教育当局仍要求确认其"合法居住地"，这使得A.E.A.无法入学，直到教育和职业培训部行使其权力并决定将其入学。 所有这些都证明--尽管国家立法承认所有儿童的受教育权，不论其行政地位如何，但实际上，地方主管教育当局继续要求A.E.A.确认合法居住在城市的事实，作为进入教育系统的条件（考虑因素第12.5段）。
委员会注意到缔约国的论点，即提交人提交的任何文件都不是她实际居住地的严重证据；提交人提交的申请A.E.A.入学的文件至少表明了她的居住地，这给缔约国带来了积极的负担，即有义务进行必要的检查以确认她的实际居住地。 委员会注意到以下情况-在这种情况下，国家警察确认了A.E.A.的实际居住地。 在2020年11月访问他的家后，即在提交人提交儿子入学申请一年半后。 委员会认为，除了在确认A.E.A.在梅利利亚的实际住所后立即入学的义务外，缔约国还应采取一切必要措施，迅速确认他的实际住所。 委员会不能同意一年半是履行这项义务的合理时间。 由于缔约国没有提供任何其他理由说明A.E.A.在正式确认他在梅利利亚的实际居住后没有立即入学,委员会决定,他根据《公约》第28条接受教育的权利受到侵犯(《意见》第12.7段)。
关于有待澄清的第二个问题，即拒绝招收A.E.A.入学是否构成《公约》第2条含义范围内的歧视性待遇，委员会认为，在这种情况下，基于A.E.A.缺乏永久行政地位，因此基于他的国籍，存在事实上明确区分的做法。 委员会再次注意到，尽管缔约国本身承认居住在其领土上的人有无限的受教育权，但提交人表明，即使国家警察正式确认A.E.A.在梅利利亚的实际居住地，地方当局仍然拒绝让他入学。 由于缔约国没有任何理由根据A.E.A.的行政地位采取这种有区别的办法,委员会认为A.E.A.没有出席。 在将近两年的时间里，学校侵犯了《公约》第2条与第28条一并解读的不受歧视的权利（《意见》第12.8段）。
关于违反《公约》第3条的情况，委员会注意到，缔约国没有提供资料说明，在他参与的司法和行政程序中，如何将A.E.A.的最大利益作为他临时入学申请的主要考虑因素。 委员会强调,梅利利亚第2号行政法院拒绝A.E.A.临时入学,决定"公共利益应优先于父母对其子女将有机会入学的期望。.. 到西班牙的教育体系。" 在确定A.E.A.的实际住所之前申请临时培训的背景下，法院采取的立场是，它酌情决定，它超越了检查实际住所，并进行了利益评估。 法院权衡了A.E.A.入学后可以在学校学习的所有儿童可能受到的普遍和未经证实的损害，认为这比A.E.A.暂时进入教育系统所获得的好处更大。 此外，法院得出结论-对于A.E.A。 获得暂时的教育机会会更糟糕，后来可能会被撤销。 法院说，不知道他是否会说西班牙语，或者他的学术水平与他想就读的学校的学生水平相当，这证明了没有考虑到A.E.A.的最大利益的个人方法。 此外，法院没有考虑到他的姐姐以前入学的事实。 鉴于上述情况,委员会认为A.E.A.的最大利益。 在违反《公约》第3条第1款和《公约》第28条一并审议的情况下,这些问题并不是执行其预防性教育程序的首要考虑因素(《意见》第12.9段)。
委员会的结论：《公约》第28条、与《公约》第28条一并解读的《公约》第2条以及与《公约》第28条一并解读的《公约》第3条第1款均遭到违反。
出版物的来源: https://espchhelp.ru/koon/blog-koon/4619-2021-5-31 .
Caso H. M. C. España. Dictamen del Comité de los derechos del niño de 31 de mayo de 2021. Comunicación N 115/2020. En 2020 se prestó asistencia al autor en la preparación de la denuncia. Posteriormente, la denuncia fue comunicada a España. Como se desprende del texto del Dictamen, la autora explicó que, dado que A. E. A. nació en Melilla y su residencia en esa ciudad estaba bien demostrada, la negativa a matricularlo en la escuela sólo podía atribuirse a una discriminación, en violación del artículo 2 de la convención, por ser de origen marroquí y carecer de un permiso de residencia legal (párr.3.1 del Dictamen). La autora se remitió a la Observación general Nº 1 (2001) del Comité de los derechos del niño, según la cual "la discriminación por cualquiera de los motivos enumerados en el artículo 2 de la convención, ya sea explícita o implícita, atenta contra la dignidad humana del niño y puede menoscabar e incluso anular la capacidad del niño para beneficiarse de las oportunidades educativas" (párr.10). Posición jurídica del Comité: de conformidad con el artículo 2 de la convención sobre los derechos del niño, los Estados partes deben respetar y garantizar el acceso a la educación de todos los niños sometidos a su jurisdicción, sin distinción alguna. Al mismo tiempo, dado que el disfrute de los derechos consagrados en la convención está supeditado al acceso a la educación, el interés superior del niño debe ser una consideración primordial en todo proceso encaminado a escolarizar al niño (párrafo 12.2 del Dictamen). El derecho a la educación "encarna la indivisibilidad y la interdependencia de todos los derechos humanos" y su importancia es tal que la convención consagra no sólo el derecho de todos los niños a tener acceso a la educación (Art.28), sino también "el derecho individual y subjetivo a una calidad específica de la educación". Además, el derecho a la educación debe garantizarse a todos los niños en edad escolar obligatoria, independientemente de su nacionalidad o situación administrativa (párrafo 12.4 del Dictamen). El artículo 2 de la convención establece explícitamente la obligación de respetar y garantizar los derechos que en ella se enuncian. Por consiguiente, la obligación de respetar [el derecho a la educación] exige que los Estados partes eviten adoptar medidas que impidan o impidan el ejercicio del derecho a la educación. En virtud de la obligación de proteger esos derechos, los Estados partes deben adoptar medidas para impedir que terceros interfieran en el ejercicio del derecho a la educación. La obligación de cumplir (de facilitar) entraña la adopción por los Estados partes de medidas positivas que permitan a las personas y a las comunidades disfrutar del derecho a la educación y les ayuden a hacerlo. Por último, los Estados partes tienen la obligación de cumplir (garantizar) el derecho a la educación. Por regla general, los Estados partes tienen la obligación de cumplir (garantizar) un derecho específico en virtud del Pacto cuando una persona o un grupo de personas, por razones ajenas a su voluntad, no puedan ejercer ese derecho por sí mismos por los medios de que dispongan (párrafo 12.6 del Dictamen). Los comités instan a los Estados a que modifiquen sin demora las normas y prácticas vigentes que impiden que los niños migrantes, en particular los indocumentados, se matriculen en escuelas y otras instituciones educativas (párr.60). Por lo general, incumbe a las autoridades nacionales examinar los hechos y las pruebas y la interpretación de la legislación nacional, a menos que esa consideración o interpretación sea manifiestamente arbitraria o equivalga a una denegación De justicia (párr. 12.7 del dictamen) (Véanse, entre otras cosas, las decisiones del Comité sobre la inadmisibilidad en el caso A. A. A. C. España (CRC/C/73/D/2/2015), párr.4.2, y en el caso Navarro Presentación y otros C. España (CRC/C/81/D/19/2017) P. 6.4.). La discriminación prohibida por el artículo 2 de la convención puede ser "manifiesta u oculta". Esto significa que la discriminación puede ser de jure o de facto, así como directa o indirecta (párrafo 12.8 del Dictamen). Los Estados partes tienen la obligación de respetar y garantizar el derecho a la educación de todos los niños que se encuentren bajo su jurisdicción, sin discriminación alguna. El ejercicio de este derecho no puede dejarse en manos de nadie más que la verificación de la residencia real (párrafo 12.9 del Dictamen). Evaluación de los hechos por el Comité: en el caso había que aclarar las tres cuestiones siguientes: a) si el estado parte había violado el derecho de A. E. A. a tener acceso a la educación en el sentido del artículo 28 de la convención; B) si la negativa a Matricular a A. E. A. en la escuela constituía un trato discriminatorio en el sentido del artículo 2 de la convención, leído conjuntamente con el artículo 28 de la convención; y C) si el proceso en el que se solicitaba la admisión provisional de A. E. A. en la escuela tenía en cuenta sus intereses superiores en el sentido del artículo 3 de la convención, leído también conjuntamente con el artículo 3 de la convención 28 de la convención. El Comité tomó nota del argumento del autor de que, a pesar del reconocimiento oficial de este derecho en la legislación nacional, los hechos demostraban que A. E. A., como todos los niños que viven en Melilla en situación irregular, en la práctica se enfrentaban a obstáculos que les impedían asistir a la escuela. El Comité observó que, en el presente caso, tanto el estado parte como el autor estaban de acuerdo en que el derecho a la educación en el territorio del estado parte se reconocía expresamente a todos los niños en pie de igualdad, independientemente de su nacionalidad o situación administrativa (párrafo 12.4 del Dictamen). El Comité ha tenido en cuenta: como ha reconocido el estado parte, la brigada provincial de extranjería y fronteras de la policía nacional de España, tras visitar el domicilio de A. E. A. en noviembre de 2020, confirmó que residía con su familia en la dirección indicada por la autora en sus declaraciones ante las autoridades judiciales y administrativas. El Comité también se refirió a la afirmación de la autora, no impugnada por el estado parte, según la cual la hermana de A. E. A. estaba matriculada en la escuela a partir del año escolar 2018/19. Por último, el Comité subrayó que, a pesar de que la policía nacional había confirmado su residencia real, la autoridad educativa pertinente seguía exigiendo que se confirmara su "residencia legal", lo que impedía la matriculación de A. E. A. en la escuela hasta que el Ministerio de educación y formación había ejercido sus facultades y decidido su matriculación. Lo anterior puso de manifiesto que, si bien la legislación nacional reconoce el derecho a la educación a todos los niños, independientemente de su situación administrativa, en la práctica las autoridades educativas locales competentes siguieron exigiendo a A. E. A. que acreditara su residencia legal en la ciudad como condición para acceder al sistema educativo (párrafo 12.5 del Dictamen). El Comité tomó nota del argumento del estado parte de que ninguno de los documentos presentados por la autora constituía una prueba seria de su residencia real; los documentos presentados por la autora para solicitar la admisión de A. E. A. en la escuela constituían, como mínimo, una indicación de su residencia, lo que imponía al estado parte la obligación positiva de realizar las comprobaciones necesarias para verificar su residencia real. El Comité observó lo siguiente: en el presente caso, la policía nacional confirmó el domicilio real de A. E. A. después de visitar su casa en noviembre de 2020, casi un año y medio después de que la autora solicitara la inscripción de su hijo en la escuela. El Comité consideró que, además de la obligación de Matricular a A. E. A. en la escuela tan pronto como se confirmara su residencia real en Melilla, el estado parte debería haber tomado todas las medidas necesarias para confirmar su residencia real de manera expedita. El Comité no estuvo de acuerdo en que un año y medio fuera un plazo razonable para cumplir esa obligación. Dado que el estado parte no ha aducido ninguna otra razón por la que A. E. A. no se matriculó inmediatamente en la escuela después de que se confirmara oficialmente su residencia real en Melilla, el Comité decidió que se había violado su derecho de acceso a la educación en virtud del artículo 28 de la convención (párrafo 12.7 del Dictamen).
En cuanto a la segunda cuestión, que debía ser examinada, de si la negativa a Matricular a A. E. A. en la escuela constituía un trato discriminatorio en el sentido del artículo 2 de la convención, el Comité determinó que en el presente caso había habido un trato claramente diferenciado de facto basado en la ausencia de un estatuto administrativo permanente de A. E. A. y, por consiguiente, en su origen nacional. El Comité reiteró que, si bien el propio estado parte había reconocido que las personas que residían en su territorio tenían derecho ilimitado a la educación, el autor había demostrado que, incluso cuando la policía nacional había confirmado oficialmente la residencia real de A. E. A. en Melilla, las autoridades locales seguían negándose a matricularlo en la escuela. A falta de una justificación por el estado parte de ese trato diferenciado basado en el estatuto administrativo de A. E. A., el Comité consideró que la ausencia de A. E. A. era un problema grave. las escuelas durante casi dos años constituyeron una violación de su derecho a la no discriminación en el sentido del artículo 2 de la convención, leído conjuntamente con el artículo 28 (párrafo 12.8 del Dictamen). En cuanto a la violación del artículo 3 de la convención, el Comité observó que el estado parte no había proporcionado información sobre la forma en que el interés superior de A. E. A. había sido la consideración principal en los procedimientos judiciales y administrativos en que había participado en relación con su solicitud de admisión temporal en la escuela. El Comité ha destacado que el juzgado de lo contencioso-Administrativo N. º 2 de Melilla ha denegado a A. E. A. la admisión temporal en la escuela al decidir que " el interés público debe prevalecer sobre la mera expectativa de los padres de que su hijo tendrá acceso [...] al sistema educativo español". En el contexto de la solicitud de formación temporal antes de determinar la residencia real de A. E. A., el Tribunal adoptó la posición de que, a su discreción, había ido más allá de la verificación de la residencia real y había realizado una evaluación de intereses. El Tribunal sopesó los daños generalizados y no confirmados que podrían sufrir todos los niños de la escuela en la que A. E. A. podría estudiar si fuera admitido, considerándolo más grande que los beneficios que A. E. A. obtendría de un acceso temporal al sistema educativo. Además, el Tribunal concluyó, para A. E. A. sería peor obtener un acceso temporal a la educación, que luego podría ser anulado. El hecho de que el Tribunal declarara que no se sabía si hablaba español o si tenía un nivel académico comparable al de los estudiantes de la escuela a la que quería asistir ponía de manifiesto la falta de un enfoque individualizado del interés superior de A. E. A.. Además, el Tribunal no tuvo en cuenta el hecho de que su hermana había sido matriculada antes en la escuela. A la luz de lo que antecede, el Comité consideró que el interés superior de A. E. A. no han sido una consideración primordial en el procedimiento para su educación preventiva en la escuela, en violación del párrafo 1 del artículo 3 de la convención, leído conjuntamente con el artículo 28 de la convención (párrafo 12.9 del Dictamen). Conclusiones del Comité: se han violado el artículo 28 de la convención, el artículo 2 de la convención, leído conjuntamente con el artículo 28 de la convención, y el párrafo 1 del artículo 3 de la convención, leído conjuntamente con el artículo 28 de la convención.
Fuente de la publicación: https://espchhelp.ru/koon/blog-koon/4620-el-31-de-mayo-de-2021-gan-el-caso-ante-el-comit-de-los-derechos-del-ni-o-de-la-onu .
