Дополнения от 30.06.2024 к практике в Комитетах ООН
Марибель Вивиана Лопес Альбан против Испании. Соображения Комитета по экономическим, социальным и культурным правам от 11 октября 2019 г. Сообщение N 37/2018.
В 2018 году автору сообщения была оказана помощь в подготовке жалобы. Впоследствии жалоба была коммуницирована Испании.
Автор утверждала, что ее выселение вместе с ее детьми будет представлять собой нарушение статьи 11 Пакта, поскольку у нее нет альтернативного достаточного жилья. Автор пояснила, что ее доходов недостаточно для поиска альтернативного жилья, поскольку она ежемесячно получает всего лишь 735,90 евро, выплачиваемые ей в качестве минимального пособия по интеграции. Автор также утверждала, что до ее выселения государственные власти не предложили ей никакого альтернативного жилья.
Правовые позиции Комитета: выселения не должны приводить к появлению бездомных лиц или лиц, уязвимых с точки зрения нарушения других прав человека. В тех случаях, когда затрагиваемые лица не способны обеспечить себя средствами к существованию, государство-участник должно принять все необходимые меры при максимальном использовании имеющихся ресурсов для предоставления в зависимости от обстоятельств надлежащего альтернативного жилья, расселения или доступа к плодородным землям. Государство-участник обязано принимать разумные меры для предоставления альтернативного жилья лицам, которые в результате выселения могут остаться без крыши над головой, независимо от того, было ли решение о выселении принято властями государства-участника или частными лицами, например, владельцем недвижимости (См.: Бен Джазия и Беллили против Испании, пункт 15.2.). Если в случае выселения государство-участник не гарантирует или не предоставляет затрагиваемому лицу альтернативного жилья, то оно должно продемонстрировать, что им были рассмотрены конкретные обстоятельства дела и что даже после принятия всех разумных мер в максимальных пределах имеющихся ресурсов право затрагиваемого лица на жилище не может быть удовлетворено. Представленная государством-участником информация должна позволять Комитету оценить целесообразность мер, принятых в соответствии с пунктом 4 статьи 8 Факультативного протокола [к Международному пакту об экономических, социальных и культурных правах] (пункт 9.1 Соображений).
Обязательство предоставлять альтернативное жилье нуждающимся в нем выселяемым лицам подразумевает, что в соответствии с пунктом 1 статьи 2 Пакта государства-участники принимают все необходимые меры в максимальных пределах имеющихся у них ресурсов для осуществления этого права. Государства-участники могут выбирать из самых разнообразных стратегий необходимую для достижения этой цели. Вместе с тем любые принимаемые меры должны быть осознанными, конкретными и как можно более четко нацеленными на осуществление этого права как можно более быстрым и эффективным образом. Стратегии обеспечения альтернативным жильем в случае выселений должны быть соразмерны потребностям затрагиваемых лиц и степени неотложности ситуации, а также должны осуществляться с уважением к достоинству личности. Кроме того, государствам-участникам следует принимать согласованные и скоординированные меры для устранения институциональных сбоев и структурных причин бездомности (пункт 9.2 Соображений).
Альтернативное жилье должно быть достаточным. Хотя достаточность определяется отчасти социальными, экономическими, культурными, климатическими, экологическими и иными факторами, Комитет считает, что тем не менее можно определить некоторые аспекты этого права, которые должны приниматься во внимание для этой цели в каком-либо конкретном контексте. Они включают следующее: правовое обеспечение проживания; наличие услуг, материалов, возможностей и инфраструктуры; приемлемость с точки зрения расходов; пригодность для проживания; экономическая доступность; географическое положение, позволяющее иметь доступ к социальным услугам (образованию, занятости, медицинской помощи); и адекватность в плане культуры, которая обеспечивает соблюдение права на выражение культурной самобытности и многообразие. Необходимо также принимать во внимание право членов семьи не быть разлученными (пункт 9.3 Соображений).
В определенных обстоятельствах государства-участники могут демонстрировать, что даже после всех усилий, предпринятых ими в максимальных пределах имеющихся ресурсов, было невозможно предоставить постоянное альтернативное жилье выселяемому лицу, которое нуждается в такого рода жилье. В таких обстоятельствах возможно использование временного размещения в помещениях чрезвычайного жилого фонда, не отвечающего всем требованиям, предъявляемым к достаточному альтернативному жилью. Вместе с тем государства должны стремиться к тому, чтобы временное жилье было совместимо с защитой человеческого достоинства выселенных лиц, отвечало всем требованиям безопасности и его предоставление являлось не постоянным решением, а шагом на пути к обеспечению достаточным жилищем (пункт 9.4 Соображений).
Комитет считает, что государства-участники в целях оптимизации ресурсов своих социальных служб могут устанавливать требования или условия, которые должны соблюдаться заявителями для получения социальных услуг, таких, как альтернативное жилье. Государства также могут принимать меры по защите частной собственности и предотвращению незаконного и недобросовестного завладения недвижимостью. Однако условия доступа к социальным услугам должны быть разумными и тщательно разработанными не только во избежание возможной стигматизации, но и потому, что, когда какое-либо лицо ходатайствует о предоставлении альтернативного жилья, его поведение не может само по себе служить основанием для отказа в предоставлении социального жилья государством-участником (См.: Бен Джазия и Беллили против Испании, пункт 17.2.). Кроме того, при толковании и применении судами и административными органами норм, регулирующих доступ к социальному жилью или альтернативному заселению, необходимо избегать закрепления системной дискриминации и стигматизации в отношении живущих в бедности лиц, которые в силу необходимости или добросовестно занимают недвижимость, не имея на это правового титула (пункт 10.1 Соображений).
Помимо этого, в той мере, в какой нехватка имеющегося и доступного жилья является результатом растущего неравенства и спекуляции на рынках жилья, государства-участники обязаны устранять эти структурные причины посредством принятия надлежащих, своевременных и скоординированных мер реагирования в максимальных пределах имеющихся у них ресурсов (пункт 10.2 Соображений) (См.: Бен Джазия и Беллили против Испании, пункт 17.2.).
Во всех случаях необходимо проводить различие между собственностью лиц, которые нуждаются в ней для использования в качестве жилья или получения жизненно необходимых доходов, и собственностью финансовых учреждений... Вывод о том, что выселение не является разумной мерой в тот или иной конкретный момент, не обязательно означает, что нельзя издавать приказы о выселении жильцов. Тем не менее принципы целесообразности и пропорциональности могут потребовать приостановления или отсрочки исполнения приказа о выселении с тем, чтобы не подвергать выселяемых лиц риску оказаться в ситуациях нищеты или нарушения других прав, закрепленных в Пакте. Приказ о выселении может также обусловливаться другими такими факторами, как предписание административным органам принять меры помощи для смягчения последствий выселения в интересах жильцов... [А]нализ пропорциональности выселения предполагает не только рассмотрение последствий этой меры для выселяемых лиц, но и необходимости для собственника вновь получить во владение эту собственность (пункт 11.5 Соображений).
Комитет напоминает, что понятие достаточного жилища предполагает обеспечение гарантии проживания, чего нельзя сказать о приютах (пункт 13.2 Соображений).
Оценка Комитетом фактических обстоятельств дела: автор заселилась в жилище 1 марта 2013 г. 2 декабря 2016 г. по жалобе банка, которому принадлежало жилище, Уголовный суд N 15 признал автора виновной в совершении уголовного проступка, состоявшего в самозахвате жилища, частично освободив ее от ответственности по причине состояния необходимости, в котором она находилась, занимая жилище. Суд постановил вернуть жилище во владение банка, которому оно принадлежало. Это решение было подтверждено Мадридским провинциальным судом 25 июля 2017 г. (пункт 11.1 Соображений).
Автор не выполнила предписания о возвращении имущества и осталась в жилище, однако выселение было все же осуществлено только 25 июня 2018 г.
В своих ходатайствах о приостановлении выселения автор отмечала: она находится в особо уязвимом экономическом положении и у нее нет альтернативного жилья, куда она могла бы переехать в случае выселения. Кроме того, 8 мая 2018 г. социальные службы мэрии Мадрида направили в Мадридский уголовный суд N 28 отчет, в котором они сообщали о том, что не имели возможности предоставить семье социальное жилье. Комитет отметил следующее - утверждения автора относительно ее права на жилище не были рассмотрены судебными органами. В этой связи Комитет подчеркнул - несмотря на отказ в удовлетворении просьб о приостановлении процедуры 9 февраля и 10 мая 2018 г. выселение было произведено лишь 25 июня 2018 г., т.е. спустя полтора года после вынесения решения в первой инстанции (пункт 11.3 Соображений).
Комитет обратил внимание на тот факт, что для государства-участника разрешение автору оставаться в жилище было бы равносильно легализации - путем осуществления права на жилище - уголовно наказуемого поведения и нарушения, по смыслу национального законодательства, права собственности учреждения, которому принадлежало жилище. Комитет указал, что право частной собственности не является правом, о котором идет речь в Пакте, но признал законную заинтересованность государства-участника в обеспечении защиты всех прав, существующих в его правовой системе, при условии, что это не противоречит правам, изложенным в Пакте. Поскольку автор была признана виновной в совершении уголовного проступка, состоявшего в самозахвате, Комитет посчитал, что существовала законная причина, которая могла бы оправдывать выселение автора. Тем не менее Комитет указал следующее - Мадридский уголовный суд N 28 не рассмотрел вопрос о пропорциональности между законной целью выселения и его последствиями для выселяемых лиц. По сути, суд не уравновесил преимущество этой меры, имевшееся в тот момент, - в данном случае защиту права собственности учреждения-владельца недвижимости - с последствиями, которые эта мера могла бы иметь для прав выселяемых лиц (пункт 11.5 Соображений).
[Х]отя автор утверждала, что эта мера [по выселению] затронет ее право на достаточное жилище, ее утверждение не привело к рассмотрению Уголовным судом N 28 или каким-либо другим судебным органом вопроса о пропорциональности вмешательства, как того требует статья 4 Пакта. Мадридский уголовный суд N 15 рассмотрел вопрос о пропорциональности между вредом, причиненным автором путем совершения правонарушения в виде самозахвата, и тяжелым положением, которое она пыталась облегчить путем его совершения, суд пришел к выводу о частичном освобождении от ответственности ввиду состояния необходимости. Тем не менее это рассмотрение не относилось к решению издать предписание о возвращении жилья, которое содержалось в том же приговоре. Законодательство государства-участника также не предусматривало предоставления автору какого-либо другого судебного механизма для оспаривания приказа о выселении, который должен был исполняться практически незамедлительно, с тем чтобы другой судебный орган мог оценить пропорциональность выселения или условия, при которых оно должно осуществляться (пункт 11.6 Соображений).
Комитет отметил - автор пыталась исправить свое положение лица, занимающего квартиру без правового титула, с целью прекращения этого противоправного действия путем подачи заявления о предоставлении ей социального жилья в то время, как она находилась в столь тяжелом положении. Данное заявление не было удовлетворено, поскольку действующие правила устанавливают в качестве существенно важного требование о том, чтобы любой заявитель не занимал жилище или недвижимость без достаточного законного права на это и без согласия владельца. Комитет подчеркнул: государство-участник не ставило под сомнение тот факт, что семья автора нуждалась в социальном жилье, а ограничился утверждением о том, что до выселения автор не могла ходатайствовать о предоставлении жилья в службах государственного жилья Мадридского сообщества. Комитет учел, что это требование может преследовать цель сокращения числа случаев незаконного занятия жилья, но отметил, что государство-участник не привело аргументов для обоснования данного требования, не позволившего включить автора в список претендентов на получение жилья. Государство-участник также не обосновало факт отсутствия других, менее неблагоприятных для людей мер по сокращению числа случаев незаконного занятия жилья, таких как сокращение количества пустующих жилищ (пункт 12.1 Соображений).
Комитет посчитал, что применение к автору требования в отношении доступа к листу ожидания просителей государственного жилья завело ее в тупик, вынудив жить со своими детьми во временном приюте для совместного проживания или жить в нищете, прежде чем она смогла стать претендентом на получение социального жилья. Кроме того, [Комитет] указал - такое ограничение доступа к социальному жилью могло привести к перекладыванию на детей бремени последствий действий их родителей. Обратил на себя внимание тот факт, что в данном случае государство не продемонстрировало и не утверждало, что из-за отсутствия имеющихся ресурсов до выселения оно не могло предоставить автору и ее семье альтернативного жилья без того, чтобы отказать ей во включении в список заявителей на том основании, что она занимала жилую недвижимость без правового титула (тем самым лишив автора малейшей возможности доступа к имеющемуся альтернативному жилью). Комитет указал, что применение этого требования несовместимо с природой права на достаточное жилище. В силу вышеизложенного Комитет пришел к выводу - исключение автора из программы социального жилья без учета ее положения нуждаемости закрепляло ее нелегальное положение и привело к ее выселению (пункт 12.2 Соображений).
Комитет отметил, что самый большой срок пребывания автора и ее детей в приюте составил три месяца, после чего ее уведомили, что ей нужно покинуть приют вместе с семьей, хотя позднее эта ситуация была урегулирована благодаря вмешательству участников митинга общественности. Ввиду этого приюты, как их описывает государство-участник, являются временным решением жилищного вопроса, а не достаточным жилищем (пункт 13.2 Соображений).
Придя к выводу о том, что альтернатива, предоставленная автору, не являлась достаточным жилищем, и в отсутствие каких-либо дополнительных разъяснений со стороны государства-участника того, почему нельзя было соблюсти временные меры, Комитет в соответствии со своей практикой, касающейся обязательства государств-участников добросовестно соблюдать временные меры, считает, что государство-участник, с учетом обстоятельств данного дела, нарушило статью 5 Факультативного протокола.
Выводы Комитета: государство-участник нарушило право автора и ее детей по смыслу пункта 1 статьи 11 Пакта.
Источник публикации: https://espchhelp.ru/koon/blog-koon/4757-11-oktyabrya-2019-goda-vyigrano-delo-v-komitete-oon-po-ekonomicheskim-sotsialnym-i-kulturnym-pravam .
Maribel Viviana Lopez Alban vs. Spain. Views of the Committee on Economic, Social and Cultural Rights of 11 October 2019 Communication No. 37/2018.
In 2018, the author of the communication was assisted in preparing a complaint. Subsequently, the complaint was communicated to Spain.
The author claimed that her eviction along with her children would constitute a violation of article 11 of the Covenant, as she did not have adequate alternative housing. The author explained that her income is not enough to find alternative housing, since she receives only 735.90 euros per month, paid to her as a minimum integration allowance. The author also claimed that prior to her eviction, the State authorities had not offered her any alternative housing.
The Committee's legal position is that evictions should not lead to the appearance of homeless persons or persons vulnerable to violations of other human rights. In cases where affected persons are unable to provide for themselves, the State party should take all necessary measures, making maximum use of available resources, to provide, as appropriate, appropriate alternative housing, resettlement or access to fertile land. The State party is obliged to take reasonable measures to provide alternative housing to persons who may be left homeless as a result of eviction, regardless of whether the decision to evict was taken by the authorities of the State party or by private individuals, for example, the owner of the property (See: Ben Jazia and Bellili v. Spain, paragraph 15.2.). If, in the event of eviction, the State party does not guarantee or provide alternative housing to the affected person, it must demonstrate that it has considered the specific circumstances of the case and that even after taking all reasonable measures to the maximum of available resources, the right of the affected person to housing cannot be satisfied. The information provided by the State party should enable the Committee to assess the appropriateness of the measures taken in accordance with article 8, paragraph 4, of the Optional Protocol [to the International Covenant on Economic, Social and Cultural Rights] (paragraph 9.1 of the Views).
The obligation to provide alternative housing to evicted persons in need implies that, in accordance with article 2, paragraph 1, of the Covenant, States parties shall take all necessary measures to the maximum extent of their available resources to exercise this right. Participating States can choose from a wide variety of strategies necessary to achieve this goal. However, any measures taken should be informed, specific and as clearly as possible aimed at the realization of this right as quickly and effectively as possible. Strategies for providing alternative housing in the event of evictions should be commensurate with the needs of the affected persons and the urgency of the situation, and should be implemented with respect for the dignity of the individual. In addition, States parties should take concerted and coordinated measures to address institutional failures and structural causes of homelessness (paragraph 9.2 of the Considerations).
Alternative housing should be sufficient. Although sufficiency is determined in part by social, economic, cultural, climatic, environmental and other factors, the Committee considers that it is nevertheless possible to identify some aspects of this right that should be taken into account for this purpose in a particular context. They include the following: legal provision of accommodation; availability of services, materials, facilities and infrastructure; cost-acceptability; livability; economic accessibility; a geographical location that allows access to social services (education, employment, medical care); and cultural adequacy that ensures respect for the right to express cultural identity and diversity. It is also necessary to take into account the right of family members not to be separated (paragraph 9.3 of the Considerations).
In certain circumstances, States Parties may demonstrate that even after all the efforts they have made to the maximum of their available resources, it has been impossible to provide permanent alternative housing to an evicted person who needs such housing. In such circumstances, it is possible to use temporary accommodation in the premises of an emergency housing stock that does not meet all the requirements for sufficient alternative housing. At the same time, States should strive to ensure that temporary housing is compatible with the protection of the human dignity of evicted persons, meets all safety requirements and its provision is not a permanent solution, but a step towards providing adequate housing (paragraph 9.4 of the Considerations).
The Committee considers that, in order to optimize the resources of their social services, States parties may establish requirements or conditions that applicants must meet in order to receive social services, such as alternative housing. States can also take measures to protect private property and prevent illegal and unfair acquisition of real estate. However, the conditions of access to social services must be reasonable and carefully designed, not only to avoid possible stigmatization, but also because when a person applies for alternative housing, his behavior cannot in itself serve as a basis for refusal to provide social housing by a State party (See: Ben Jaziya and Bellili v. Spain, paragraph 17.2.). In addition, when interpreting and applying the rules governing access to social housing or alternative settlement by courts and administrative authorities, it is necessary to avoid entrenching systemic discrimination and stigmatization against people living in poverty who, by necessity or in good faith, occupy real estate without having a legal title to it (paragraph 10.1 of the Considerations).
In addition, to the extent that the shortage of available and affordable housing is the result of growing inequality and speculation in housing markets, Participating States have an obligation to address these structural causes by taking appropriate, timely and coordinated responses to the maximum extent of their available resources (paragraph 10.2 of the Considerations) (See: Ben Jaziya and Bellili v. Spain, paragraph 17.2.).
In all cases, it is necessary to distinguish between the property of persons who need it for use as housing or for obtaining vital income, and the property of financial institutions... The conclusion that eviction is not a reasonable measure at a particular time does not necessarily mean that eviction orders cannot be issued. Nevertheless, the principles of expediency and proportionality may require the suspension or postponement of the execution of an eviction order in order not to expose the evicted persons to the risk of ending up in situations of poverty or violation of other rights enshrined in the Covenant. An eviction order may also be conditioned by other factors such as ordering administrative authorities to take assistance measures to mitigate the consequences of eviction in the interests of tenants... [A] The principle of proportionality of eviction implies not only consideration of the consequences of this measure for the evicted persons, but also the need for the owner to regain possession of this property (paragraph 11.5 of the Considerations).
The Committee recalls that the concept of adequate housing implies a guarantee of accommodation, which cannot be said about shelters (paragraph 13.2 of the Views).
The Committee's assessment of the factual circumstances of the case: the author moved into the dwelling on March 1, 2013. On December 2, 2016, on the complaint of the bank that owned the dwelling, the Criminal Court No. 15 found the author guilty of committing a criminal offense consisting in self-seizure of the dwelling, partially relieving her of responsibility due to the state of necessity in which she was occupying the dwelling. The court decided to return the dwelling to the possession of the bank to which it belonged. This decision was confirmed by the Madrid Provincial Court on July 25, 2017 (paragraph 11.1 of the Considerations).
The author did not comply with the instructions on the return of property and remained in the dwelling, but the eviction was still carried out only on June 25, 2018.
In her petitions for the suspension of the eviction, the author noted: She is in a particularly vulnerable economic situation and has no alternative housing to move to in the event of eviction. In addition, on May 8, 2018, the social services of the Madrid City Hall sent a report to the Madrid Criminal Court No. 28, in which they reported that they were unable to provide social housing to the family. The Committee noted that the author's allegations regarding her right to housing had not been examined by the judicial authorities. In this regard, the Committee stressed that despite the refusal of requests to suspend the procedure on February 9 and May 10, 2018, the eviction was carried out only on June 25, 2018, i.e. one and a half years after the decision was made in the first instance (paragraph 11.3 of the Views).
The Committee drew attention to the fact that, for the State party, allowing the author to remain in the home would be tantamount to legalizing, through the exercise of the right to housing, criminally punishable conduct and violation, within the meaning of national legislation, of the property right of the institution to which the home belonged. The Committee pointed out that the right to private property is not a right referred to in the Covenant, but recognized the legitimate interest of the State party in ensuring the protection of all rights existing in its legal system, provided that this does not contradict the rights set out in the Covenant. Since the author was found guilty of the criminal offence of self-arrest, the Committee considered that there was a legitimate reason that could justify the author's eviction. Nevertheless, the Committee indicated the following - the Madrid Criminal Court No. 28 did not consider the question of proportionality between the legitimate purpose of eviction and its consequences for the evicted persons. In fact, the court did not balance the advantage of this measure available at that time - in this case, the protection of the property right of the real estate owner institution - with the consequences that this measure could have for the rights of the evicted persons (paragraph 11.5 of the Considerations).
[X] Although the author claimed that this [eviction] measure would affect her right to adequate housing, her claim did not lead to consideration by the Criminal Court No. 28 or any other judicial authority of the proportionality of the interference, as required by article 4 of the Covenant. The Madrid Criminal Court No. 15 considered the question of proportionality between the harm caused by the author by committing an offense in the form of self-seizure and the difficult situation that she tried to alleviate by committing it, the court concluded that she was partially relieved of responsibility due to the state of necessity. Nevertheless, this consideration did not relate to the decision to issue an order for the return of housing, which was contained in the same sentence. The State party's legislation also did not provide the author with any other judicial mechanism to challenge the eviction order, which had to be executed almost immediately so that another judicial authority could assess the proportionality of the eviction or the conditions under which it should be carried out (paragraph 11.6 of the Considerations).
The Committee noted that the author tried to rectify her position as a person occupying an apartment without a legal title in order to stop this illegal action by applying for social housing while she was in such a difficult situation. This application was not satisfied, since the current rules establish as an essential requirement that any applicant should not occupy a dwelling or real estate without sufficient legal right to do so and without the consent of the owner. The Committee stressed that the State party did not question the fact that the author's family needed social housing, but limited itself to the assertion that before the eviction, the author could not apply for housing in the public housing services of the Madrid Community. The Committee took into account that this requirement may be aimed at reducing the number of cases of illegal occupation of housing, but noted that the State party did not provide arguments to justify this requirement, which prevented the author from being included in the list of applicants for housing. The State party has also failed to substantiate the fact that there are no other measures less unfavorable to people to reduce the number of cases of illegal occupation of housing, such as reducing the number of empty dwellings (paragraph 12.1 of the Considerations).
The Committee considered that the application to the author of the requirement for access to the waiting list for applicants for public housing led her to a dead end, forcing her to live with her children in a temporary shelter for cohabitation or live in poverty before she could become an applicant for social housing. In addition, [the Committee] pointed out that such a restriction on access to social housing could lead to shifting the burden of the consequences of their parents' actions onto children. Attention was drawn to the fact that in this case the State did not demonstrate or claim that, due to the lack of available resources before the eviction, it could not provide the author and her family with alternative housing without refusing to include her in the list of applicants on the grounds that she occupied residential real estate without title (thereby depriving the author of the slightest possibility of access to available alternative housing). The Committee pointed out that the application of this requirement is incompatible with the nature of the right to adequate housing. In view of the above, the Committee concluded that the exclusion of the author from the social housing program, without taking into account her situation of need, consolidated her illegal situation and led to her eviction (paragraph 12.2 of the Considerations).
The Committee noted that the longest stay of the author and her children in the shelter was three months, after which she was notified that she needed to leave the shelter with her family, although this situation was later resolved thanks to the intervention of participants in the public rally. In view of this, shelters, as described by the State party, are a temporary solution to the housing issue, and not adequate housing (paragraph 13.2 of the Views).
Having concluded that the alternative provided to the author was not adequate housing, and in the absence of any further explanation from the State party as to why interim measures could not have been complied with, the Committee, in accordance with its practice concerning the obligation of States parties to comply in good faith with interim measures, considers that the State party- The party, in the circumstances of the case, violated article 5 of the Optional Protocol.
The Committee's conclusions: The State party violated the right of the author and her children within the meaning of article 11, paragraph 1, of the Covenant.
Source of the publication: https://espchhelp.ru/koon/blog-koon/4758-on-october-11-2019-the-case-was-won-in-the-un-committee-on-economic-social-and-cultural-rights .
马里贝尔Viviana洛佩兹阿尔班vs.西班牙. 经济、社会和文化权利委员会2019年10月11日第37/2018号来文的意见。
2018年，来文提交人得到了协助准备投诉。 随后，将申诉转达西班牙。
提交人声称，她和她的孩子一起被驱逐将构成对《公约》第十一条的违反，因为她没有适当的替代住房。 提交人解释说，她的收入不足以找到替代住房，因为她每月只收到735.90欧元，作为最低融入津贴支付给她。 提交人还声称，在她被驱逐之前，国家当局没有向她提供任何替代住房。
委员会的法律立场是，驱逐不应导致无家可归者或易受其他人权侵犯的人出现。 在受影响的人无法自给自足的情况下,缔约国应采取一切必要措施,最大限度地利用现有资源,酌情提供适当的替代住房、重新安置或获得肥沃土地的机会。 缔约国有义务采取合理措施，向可能因驱逐而无家可归的人提供替代住房，而不论驱逐决定是由缔约国当局作出的，还是由私人，例如财产所有人作出的(见：Ben Jazia和Bellili诉西班牙，第15.2段)。). 如果在被驱逐的情况下，缔约国不保证或向受影响的人提供替代住房，它必须证明它已考虑到案件的具体情况，即使在尽最大可能采取一切合理措施后，受影响的人的住房权也不能得到满足。 缔约国提供的资料应使委员会能够评估根据[经济、社会、文化权利国际盟约]《任择议定书》第8条第4款(《意见》第9.1段)采取的措施是否适当。
向有需要的被驱逐者提供替代住房的义务意味着,根据《盟约》第二条第1款,缔约国应在其现有资源的最大限度内采取一切必要措施,行使这项权利。 参与国可以从实现这一目标所需的各种战略中作出选择。 然而，采取的任何措施都应告知情况，具体和尽可能明确，旨在尽快有效地实现这项权利。 在发生驱逐时提供替代住房的战略应与受影响者的需要和情况的紧迫性相称,并应在尊重个人尊严的情况下执行。 此外，缔约国应采取协调一致的措施，解决机构失败和造成无家可归的结构性原因（《考虑》第9.2段）。
替代住房应该是足够的。 尽管充分性部分是由社会、经济、文化、气候、环境和其他因素决定的，但委员会认为，仍然可以确定在特定情况下为此目的应考虑到的这项权利的某些方面。 它们包括：合法提供住宿；提供服务、材料、设施和基础设施；成本可接受性；宜居性；经济可及性; 一个允许获得社会服务(教育、就业、医疗)的地理位置;以及确保尊重表达文化特性和多样性的权利的文化充分性。 还必须考虑到家庭成员不分离的权利（考虑因素第9.3段）。
在某些情况下，缔约国可以证明，即使在它们尽最大努力利用现有资源之后，也不可能向需要这种住房的被驱逐者提供永久性替代住房。 在这种情况下，有可能在紧急住房存量的房舍中使用临时住所，而这些住房不符合充足的替代住房的所有要求。 与此同时，各国应努力确保临时住房与保护被驱逐者的人的尊严相一致，符合所有安全要求，而且提供临时住房不是永久的解决办法，而是向提供适当住房迈出的一步（《考虑》第9.4段）。
委员会认为，为了最大限度地利用其社会服务资源，缔约国可规定申请人必须遵守的要求或条件，以便获得社会服务，例如替代住房。 各国还可以采取措施保护私人财产，防止非法和不公平地收购房地产。 然而，获得社会服务的条件必须合理和精心设计，不仅要避免可能的污名化，而且因为当一个人申请替代住房时，他的行为本身不能成为缔约国拒绝提供社会住房的依据（见：Ben Jaziya和Bellili诉西班牙，第17.2段）。). 此外，在解释和适用关于法院和行政当局获得社会住房或其他解决办法的规则时，必须避免对生活在贫困中的人进行系统性歧视和污名化，这些人因需要或出于善意占用房地产而没有合法所有权（考虑因素第10.1段）。
此外，如果可用和负担得起的住房短缺是住房市场日益不平等和投机的结果，参与国有义务在其现有资源的最大程度上采取适当、及时和协调的反应，解决这些结构性原因（考虑因素第10.2段）（见：Ben Jaziya和Bellili诉西班牙，第17.2段）。).
在所有情况下，有必要区分需要将其用作住房或获得重要收入的人的财产和金融机构的财产。.. 在特定时间驱逐不是合理措施的结论并不一定意味着不能发出驱逐令。 然而，权宜之计和相称原则可能要求暂停或推迟执行驱逐令，以免被驱逐者面临最终陷入贫困或侵犯《公约》所载其他权利的危险。 驱逐令还可能以其他因素为条件，例如命令行政当局采取援助措施，以减轻为了租户的利益而驱逐的后果。.. [A]驱逐的相称性原则不仅意味着考虑这项措施对被驱逐者的后果，而且还意味着所有者必须重新拥有这一财产（考虑因素第11.5段）。
委员会回顾，适足住房的概念意味着住房的保障，而住房的保障不能说(《意见》第13.2段)。
委员会对案件事实情况的评估提交人于2013年3月1日搬进了住所。 2016年12月2日，根据拥有该住宅的银行的控诉，第15号刑事法庭裁定提交人犯有自行扣押该住宅的刑事犯罪，部分免除了她因其占用该住宅的必要性而承担的责任。 法院决定将该住宅归还其所属银行。 这一决定于2017年7月25日得到马德里省法院的确认(《注意事项》第11.1段)。
提交人没有遵守关于归还财产的指示并留在住宅内但驱逐仍然仅在2018年6月25日进行。
提交人在其关于暂停驱逐的请愿书中指出：她的经济状况特别脆弱，在被驱逐的情况下没有其他住房可搬到。 此外，2018年5月8日，马德里市政厅社会服务部向马德里第28号刑事法庭发送了一份报告，其中他们报告说他们无法为家庭提供社会住房。 委员会注意到，提交人关于她的住房权的指控没有得到司法当局的审查。 在这方面委员会强调尽管2018年2月9日和5月10日拒绝中止程序的请求但驱逐仅在2018年6月25日即在一审作出决定一年半之后进行(《意见》第11.3段)。
委员会提请注意，对缔约国来说，允许提交人留在家中就等于通过行使住房权将应受刑事惩罚的行为合法化，并在国家立法的意义上侵犯该住所所属机构的财产权。 委员会指出，私有财产权不是《公约》所述的一项权利，但承认缔约国在确保保护其法律制度中现有的所有权利方面的合法利益，条件是这与《公约》规定的权利不相矛盾。 由于提交人被判犯有自行逮捕的刑事罪，委员会认为有正当理由可以证明驱逐提交人是正当的。 然而，委员会指出，马德里第28号刑事法院没有审议驱逐的合法目的与其对被驱逐者的后果之间的相称性问题。 事实上，法院并没有平衡当时可用的这项措施的好处-在本案中，保护房地产所有者机构的财产权-与这项措施可能对被驱逐者的权利产生的后果（考虑因素第11.5段）。
[X]虽然提交人声称这项[驱逐]措施会影响她获得适足住房的权利，但她的要求并未导致第28号刑事法院或任何其他司法当局按照《公约》第四条的要求审议干预的相称性。 马德里第15号刑事法庭审议了提交人以自我扣押的形式犯下罪行所造成的伤害与她试图通过犯下罪行来缓解的困难情况之间的相称性问题，该法庭的结论是，由于危急情况，她被部分免除了责任。 然而，这一考虑并不涉及在同一句话中所载的发出归还住房命令的决定。 缔约国的立法也没有向提交人提供任何其他司法机制来质疑驱逐令，驱逐令几乎必须立即执行，以便另一个司法当局能够评估驱逐的相称性或执行驱逐令的条件(考虑因素第11.6段)。
委员会注意到，提交人试图纠正她作为一个没有合法产权的公寓的人的地位，以便在她处于如此困难的情况下通过申请社会住房来制止这种非法行动。 这项申请没有得到满足，因为现行规则规定，任何申请人在没有足够的合法权利和未经业主同意的情况下，不得占用住宅或房地产。 委员会强调，缔约国没有质疑提交人的家庭需要社会住房这一事实，而是仅限于这样的断言，即在驱逐之前，提交人不能申请马德里社区公共住房服务中的住房。 委员会考虑到这一要求可能旨在减少非法占用住房的案件数量，但注意到缔约国没有提供理由证明这一要求是合理的，这使提交人无法被列入住房申请人名单。 缔约国也未能证实没有其他不利于人民的措施来减少非法占用住房的案件,例如减少空房的数目(考虑因素第12.1段)。
委员会认为，向提交人申请公共房屋申请人进入轮候名单的规定，使她走上了死胡同，迫使她与子女在临时住所同居或生活在贫困中，才可成为社会房屋申请人。 此外，[委员会]指出，对获得社会住房的这种限制可能导致将父母行为后果的负担转移到儿童身上。 有人提请注意，在本案中，国家没有证明或声称，由于驱逐前缺乏可用的资源，它不能向提交人及其家人提供替代住房，而不拒绝将她列入申请人名单，理由是她占用了没有所有权的住宅房地产(从而剥夺了提交人获得可用替代住房的最小可能性)。 委员会指出，这一要求的适用不符合适足住房权的性质。 鉴于上述情况委员会得出结论认为将提交人排除在社会住房方案之外而没有考虑到她的需要状况巩固了她的非法状况并导致她被驱逐(考虑因素第12.2段)。
委员会注意到提交人及其子女在收容所停留时间最长为三个月之后她被告知需要与家人一起离开收容所尽管这种情况后来由于公众集会参与者的 有鉴于此，如缔约国所述，住房是解决住房问题的临时办法，而不是适足住房(《意见》第13.2段)。
委员会的结论是，向提交人提供的替代办法不是适足住房，而且由于缔约国没有进一步解释为什么不能遵守临时措施，委员会根据其关于缔约国有义务真诚遵守临时措施的惯例，认为缔约国--缔约国在本案的情况下，违反了《任择议定书》第五条。
委员会的结论：缔约国侵犯了提交人及其子女在《公约》第十一条第1款意义上的权利。
出版物的来源: https://espchhelp.ru/koon/blog-koon/4759-2019-10-11 .
Maribel Viviana López Albán vs. Dictamen del Comité de derechos económicos, sociales y culturales de 11 de octubre de 2019 Comunicación Nº 37/2018.
En 2018 se prestó asistencia al autor en la preparación de la denuncia. Posteriormente, la denuncia fue comunicada a España.
La autora afirmó que su desalojo junto con sus hijos constituiría una violación del artículo 11 del pacto, ya que no disponía de otra vivienda adecuada. La autora explicó que sus ingresos no eran suficientes para encontrar una vivienda alternativa, ya que sólo percibía 735,90 euros mensuales como prestación mínima de integración. La autora también afirmó que, antes de su desalojo, las autoridades del estado no le habían ofrecido otra vivienda.
Posición jurídica del Comité: los desalojos no deben dar lugar a personas sin hogar o vulnerables a la violación de otros derechos humanos. En los casos en que las personas afectadas no puedan ganarse la vida, el estado parte debe adoptar todas las medidas necesarias, utilizando al máximo los recursos disponibles, para proporcionar, según proceda, viviendas alternativas adecuadas, reasentamiento o acceso a tierras fértiles. El estado parte tiene la obligación de adoptar medidas razonables para proporcionar una vivienda alternativa a las personas que, como resultado del desalojo, puedan quedar sin techo, independientemente de que la decisión de desalojo haya sido tomada por las autoridades del estado parte o por particulares, como el propietario de la propiedad (véase Ben Jazia y Bellili C. España, párr. 15.2).). Si, en caso de desalojo, el estado parte no garantiza o proporciona a la persona afectada una vivienda alternativa, debe demostrar que ha tenido en cuenta las circunstancias particulares del caso y que, incluso después de haber adoptado todas las medidas razonables hasta el máximo de los recursos de que disponga, el derecho de la persona afectada a una vivienda no puede ser satisfecho. La información proporcionada por el estado parte debería permitir al Comité evaluar la idoneidad de las medidas adoptadas de conformidad con el párrafo 4 del artículo 8 del protocolo Facultativo [del pacto internacional de derechos económicos, sociales y culturales] (párrafo 9.1 del Dictamen).
La obligación de proporcionar una vivienda alternativa a las personas desalojadas que la necesiten implica que, de conformidad con el párrafo 1 del artículo 2 del pacto, los Estados partes adoptarán todas las medidas necesarias, hasta el máximo de los recursos de que dispongan, para hacer efectivo este derecho. Los Estados partes pueden elegir entre una amplia variedad de estrategias necesarias para lograr este objetivo. Sin embargo, toda medida que se adopte debe ser consciente, concreta y estar lo más claramente posible orientada a la realización de este derecho de la manera más rápida y eficaz posible. Las estrategias de alojamiento alternativo en caso de desalojos deben ser proporcionales a las necesidades de las personas afectadas y al grado de urgencia de la situación, y deben aplicarse respetando la dignidad de la persona. Además, los Estados partes deben adoptar medidas concertadas y coordinadas para abordar las deficiencias institucionales y las causas estructurales de la falta de vivienda (párrafo 9.2 del Dictamen).
La vivienda alternativa debe ser suficiente. Si bien la suficiencia está determinada en parte por factores sociales, económicos, culturales, climáticos, ambientales y de otro tipo, el Comité considera que, sin embargo, es posible determinar algunos aspectos de este derecho que deben tenerse en cuenta a tal efecto en un contexto determinado. Entre ellas figuran las siguientes: seguridad jurídica de la residencia; disponibilidad de servicios, materiales, instalaciones e infraestructura; asequibilidad; habitabilidad; asequibilidad; la situación geográfica que permite el acceso a los servicios sociales (educación, empleo, atención de la salud); y la adecuación cultural que garantiza el derecho a la expresión de la identidad cultural y la diversidad. También debe tenerse en cuenta el derecho de los miembros de la familia a no ser separados (párrafo 9.3 del Dictamen).
En ciertas circunstancias, los Estados partes pueden demostrar que, incluso después de todos los esfuerzos realizados hasta el máximo de los recursos disponibles, no ha sido posible proporcionar una vivienda alternativa permanente a la persona desalojada que necesita ese tipo de vivienda. En tales circunstancias, es posible utilizar alojamiento temporal en viviendas de emergencia que no satisfagan todos los requisitos para una vivienda alternativa adecuada. Sin embargo, los Estados deben velar por que la vivienda temporal sea compatible con la protección de la dignidad humana de las personas desalojadas, cumpla todos los requisitos de seguridad y no sea una solución permanente, sino un paso hacia una vivienda adecuada (párrafo 9.4 del Dictamen).
El Comité considera que, a fin de optimizar los recursos de sus servicios sociales, los Estados partes pueden establecer los requisitos o condiciones que deben cumplir los solicitantes para recibir servicios sociales, como viviendas alternativas. Los Estados también pueden adoptar medidas para proteger la propiedad privada y prevenir la apropiación ilegal e injusta de bienes inmuebles. Sin embargo, las condiciones de acceso a los servicios sociales deben ser razonables y cuidadosamente elaboradas, no sólo para evitar una posible estigmatización, sino también porque, cuando una persona solicita una vivienda alternativa, su comportamiento no puede por sí solo justificar la denegación de una vivienda social por el estado parte (véase Ben Jazia y Bellili C. España, párr. 17.2).). Además, en la interpretación y aplicación por los tribunales y las autoridades administrativas de las normas que rigen el acceso a la vivienda social o a otro tipo de vivienda, es necesario evitar la perpetuación de la discriminación y el estigma sistémicos contra las personas que viven en la pobreza y que, por necesidad o de buena fe, ocupan bienes inmuebles sin título (párrafo 10.1 del dictamen).
Además, en la medida en que la escasez de viviendas disponibles y asequibles es el resultado de la creciente desigualdad y la especulación en los mercados de la vivienda, los Estados partes tienen la obligación de abordar esas causas estructurales adoptando una respuesta adecuada, oportuna y coordinada, hasta el máximo de los recursos de que dispongan (párr. 10.2 del Dictamen) (véase Ben Jazia y Bellili C. España, párr.17.2).).
En todos los casos, es necesario distinguir entre los bienes de las personas que los necesitan para su uso como vivienda o para obtener ingresos vitales y los de las instituciones financieras... La conclusión de que un desalojo no es una medida razonable en un momento determinado no significa necesariamente que no se puedan emitir órdenes de desalojo. No obstante, los principios de conveniencia y proporcionalidad pueden requerir la suspensión o el aplazamiento de la ejecución de una orden de desalojo, a fin de no exponer a las personas desalojadas a situaciones de pobreza o a violaciones de otros derechos consagrados en el pacto. La orden de desalojo también puede estar condicionada por otros factores, como ordenar a las autoridades administrativas que adopten medidas de ayuda para mitigar los efectos del desalojo en beneficio de los inquilinos... [A]el examen de la proporcionalidad del desalojo no sólo entraña el examen de las consecuencias de la medida para las personas desalojadas, sino también la necesidad de que el propietario vuelva a tomar posesión de los bienes (párrafo 11.5 del Dictamen).
El Comité recuerda que el concepto de vivienda adecuada implica la garantía de la tenencia, lo que no ocurre con los refugios (párr.13.2 del Dictamen).
Evaluación de los hechos por el Comité: la autora se instaló en la vivienda el 1 de marzo de 2013.el 2 de diciembre de 2016, a raíz de una denuncia presentada por el banco propietario de la vivienda, el Tribunal penal Nº 15 declaró culpable a la autora de un delito de apropiación indebida de la vivienda, exonerándola parcialmente de su responsabilidad por el estado de necesidad en que se encontraba cuando ocupaba la vivienda. El Tribunal decidió devolver la vivienda a la propiedad del banco al que pertenecía. Esta decisión fue confirmada por la audiencia provincial de Madrid el 25 de julio de 2017 (punto 11.1 del dictamen).
La autora no cumplió con la orden de devolución y se quedó en la vivienda, pero el desalojo no se llevó a cabo hasta el 25 de junio de 2018.
En sus solicitudes de suspensión del desalojo, la autora señaló que se encontraba en una situación económica particularmente vulnerable y que no tenía otra vivienda a la que trasladarse en caso de desalojo. Además, el 8 de mayo de 2018, los servicios sociales del Ayuntamiento de Madrid remitieron al juzgado de lo penal número 28 de Madrid un informe en el que denunciaban que no habían podido proporcionar a la familia una vivienda social. El Comité observó que las alegaciones de la autora en relación con su derecho a la vivienda no habían sido examinadas por las autoridades judiciales. A este respecto, el Comité subrayó que, a pesar de la denegación de las solicitudes de suspensión el 9 de febrero y el 10 de mayo de 2018, el desalojo no se llevó a cabo hasta el 25 de junio de 2018, año y medio después de la decisión de primera instancia (párrafo 11.3 del Dictamen).
El Comité ha observado que, para el estado parte, permitir que el autor permanezca en la vivienda equivaldría a legalizar, mediante el ejercicio del derecho a la vivienda, una conducta punible y a violar, en el sentido de la legislación nacional, el derecho de propiedad de la Institución a la que pertenecía la vivienda. El Comité señaló que el derecho a la propiedad privada no era un derecho contemplado en el pacto, pero reconoció el interés legítimo del estado parte en garantizar la protección de todos los derechos existentes en su ordenamiento jurídico, siempre que ello no fuera contrario a los derechos enunciados en el pacto. Como la autora había sido declarada culpable de un delito de autoacusación, el Comité consideró que había una razón legítima que justificaba el desalojo de la autora. No obstante, el Comité señaló que el Tribunal penal No.28 de Madrid no había examinado la cuestión de la proporcionalidad entre el objetivo legítimo del desalojo y sus efectos sobre las personas desalojadas. en efecto, el Tribunal no había equilibrado la ventaja de esa medida en ese momento - en este caso, la protección del derecho de propiedad de la Institución propietaria del inmueble - con las consecuencias que esa medida podría tener sobre los derechos de las personas desalojadas (párr. 11.5 del Dictamen).
[X]si bien la autora alegó que la medida [de desalojo] afectaría su derecho a una vivienda adecuada, su afirmación no dio lugar a que el Tribunal Penal Nº 28 o cualquier otro órgano judicial examinara la cuestión de la proporcionalidad de la intervención, como exige el artículo 4 del pacto. El juzgado de lo penal Nº 15 de Madrid examinó la cuestión de la proporcionalidad entre el perjuicio causado por la autora al cometer el delito de autoacusación y la difícil situación que trataba de aliviar al cometerlo, y el Tribunal concluyó que se le eximía parcialmente de la responsabilidad por el estado de necesidad. Sin embargo, ese examen no se ajustaba a la decisión de ordenar la devolución de la vivienda que figuraba en la misma sentencia. La legislación del estado parte tampoco preveía que el autor dispusiera de otro mecanismo judicial para impugnar la orden de desalojo, que debía ejecutarse casi inmediatamente, a fin de que otra autoridad judicial pudiera evaluar la proporcionalidad del desalojo o las condiciones en que debía llevarse a cabo (párrafo 11.6 del Dictamen).
El Comité observó que la autora había tratado de remediar su situación de titular de un Apartamento sin título, con miras a poner fin a este acto ilícito, solicitando una vivienda social mientras se encontraba en una situación tan difícil. Esta solicitud no fue aceptada porque las normas vigentes establecen como requisito esencial que cualquier solicitante no ocupe una vivienda o un inmueble sin un derecho legal suficiente y sin el consentimiento del propietario. El Comité subrayó que el estado parte no había puesto en duda que la familia de la autora necesitara una vivienda social, sino que se había limitado a afirmar que, antes del desalojo, la autora no podía solicitar una vivienda en los servicios de vivienda pública de la comunidad de Madrid. El Comité tomó nota de que este requisito podía tener por objeto reducir el número de casos de ocupación ilegal de viviendas, pero observó que el estado parte no había presentado argumentos para justificar ese requisito, que impedía que el autor figurara en la lista de solicitantes de vivienda. El estado parte tampoco ha justificado la ausencia de otras medidas menos desfavorables para reducir la ocupación ilegal de viviendas, como la reducción del número de viviendas vacías (párrafo 12.1 del Dictamen).
El Comité consideró que el requisito de que la autora tuviera acceso a la lista de espera de los solicitantes de vivienda pública la había llevado a un callejón sin salida, obligándola a vivir con sus hijos en un refugio temporal de convivencia o a vivir en la pobreza antes de poder ser candidata a una vivienda social. Además, [el Comité] señaló que tal restricción del acceso a la vivienda social podría haber dado lugar a que los niños sufrieran las consecuencias de las acciones de sus padres. Señaló a la atención el hecho de que, en el presente caso, el estado no había demostrado ni alegado que, debido a la falta de recursos disponibles antes del desalojo, no podía proporcionar a la autora y a su familia una vivienda alternativa sin denegarle la inclusión en la lista de solicitantes por haber ocupado una vivienda sin título (privando así a la autora de la más mínima posibilidad de acceso a la vivienda alternativa disponible). El Comité señaló que la aplicación de este requisito era incompatible con la naturaleza del derecho a una vivienda adecuada. Por consiguiente, el Comité llegó a la conclusión de que la exclusión de la autora del programa de vivienda social sin tener en cuenta su situación de indigencia había perpetuado su situación irregular y llevado a su desalojo (párrafo 12.2 del Dictamen).
El Comité observó que la mayor Duración de la estancia de la autora y sus hijos en el refugio era de tres meses, tras lo cual se le informó de que debía abandonar el refugio con su familia, aunque la situación se resolvió más tarde gracias a la intervención de los participantes en una manifestación pública. Por consiguiente, los refugios, tal como los describe el estado parte, son una solución temporal de la cuestión de la vivienda y no una vivienda adecuada (párrafo 13.2 del Dictamen).
Habiendo llegado a la conclusión de que la alternativa ofrecida al autor no era una vivienda adecuada, y a falta de más explicaciones del estado parte sobre por qué no se podían aplicar las medidas provisionales, el Comité, de conformidad con su jurisprudencia relativa a la obligación de los Estados partes de respetar de buena fe las medidas provisionales, considera que el estado parte, en las circunstancias del presente caso, ha violado el artículo 5 del protocolo Facultativo.
Conclusiones del Comité: el estado parte ha violado los derechos de la autora y de sus hijos en el sentido del párrafo 1 del artículo 11 del pacto.
Fuente de la publicación: https://espchhelp.ru/koon/blog-koon/4760-el-11-de-octubre-de-2019-gan-el-caso-ante-el-comit-de-derechos-econ-micos-sociales-y-culturales-de-la-onu .
