Дополнения от 10.07.2024 к практике в Комитетах ООН
Семен Сборнов против Российской Федерации. Соображения Комитета по правам человека от 25 июля 2019 г. Сообщение N 2699/201.
В 2016 году автору сообщения была оказана помощь в подготовке жалобы. Впоследствии жалоба была коммуницирована Российской Федерации.
Автор утверждал, что его права по статье 7 Пакта, рассматриваемой в совокупности со статьей 2 (пункт 3) были нарушены, поскольку в случаях пыток государство-участник должно обеспечить эффективное средство правовой защиты. Он обратил внимание на то, что во время предварительного следствия сотрудники полиции подвергли его пыткам. Правоохранительные органы и суды не исключили его признательные показания, полученные под принуждением; напротив, они использовали их в качестве основания для его осуждения в нарушение статьи 7. Государство-участник не провело оперативного и эффективного расследования и не предоставило адекватного средства правовой защиты в связи с нарушением статей 7 и 2 (пункт 3).
Правовые позиции Комитета: бремя доказывания в отношении применения пыток или жестокого обращения не может возлагаться только на автора сообщения, особенно с учетом того, что автор сообщения и государство-участник не всегда имеют равный доступ к доказательствам и зачастую только государство-участник имеет доступ к соответствующей информации. Государство-участник обязано провести оперативное, эффективное и независимое расследование всех заслуживающих доверия утверждений о нарушениях статьи 7 Пакта. В этих обстоятельствах Комитет считает, что должное внимание следует уделить утверждениям автора сообщения о применении пыток и жестокого обращения (пункт 9.5 Соображений).
Оценка Комитетом фактических обстоятельств дела: автор утверждал - в ходе предварительного следствия по обвинению в убийстве он был избит сотрудниками полиции. В обоснование этого он показал, что был избит тремя сотрудниками полиции, одного из которых он назвал В. Один из сотрудников бил его ногами по рукам и ногам. На автора надели наручники, туго перевязали веревкой и держали в очень неудобном положении в течение полутора часов. В. бил его ногой по спине и почкам, требуя от него признания вины. В результате автор[у] [был причинен] моральный [вред], в том числе [автор] испытал физическую боль в области спины, рук и головы. Вскоре после избиений автор, испугавшись, подписал признательные показания в соответствии с указаниями полиции. Автор указал - правоохранительные органы и суды не исключили признательные показания, полученные от него под принуждением, а использовали их в качестве одного из оснований для его последующего осуждения. Официальные документы, касающиеся следствия, были подписаны адвокатом, выбранным следователем, и автор также подписал их. После его освобождения и возвращения в дом родителей мать автора вызвала скорую помощь по причине плохого самочувствия автора и боли, которую он испытывал. Она пожаловалась сотрудникам бригады скорой помощи на то, что ее сын был избит [сотрудниками полиции]. В результате автор 23 и 24 января 2013 г. находился в стационаре (пункт 9.2 Соображений).
Комитет посчитал, что в данном деле государство-участник не представило надежных доказательств того, что ни один сотрудник полиции не был причастен к жестокому обращению с автором и нанесению ему телесных повреждений и что состояние здоровья автора до его задержания полицией было неудовлетворительным. Он также обратил внимание - государство-участник не смогло убедительно продемонстрировать, что органы власти приняли действенные меры в связи с утверждениями автора о пытках и жестоком обращении (пункт 9.4 Соображений).
Комитет также принял к сведению утверждение автора о нарушении его прав по статье 14 (пункт 3 g)) [Пакта], поскольку он признал свою вину в совершении преступления под принуждением и его полученные под принуждением признательные показания послужили основанием для его последующего осуждения. Государство-участник напрямую не опровергло эти утверждения; вместо этого оно отвергло утверждения автора о пытках в целом. В отсутствие какой-либо другой значимой информации или доводов в материалах дела и в свете вывода о нарушении статьи 7 Пакта Комитет пришел к выводу, что рассматриваемый факт представляет собой также нарушение прав автора в соответствии со статьей 14 (пункт 3 g) (пункт 9.6 Соображений).
Выводы Комитета: представленная информация свидетельствует о нарушении государством-участником статьи 7, рассматриваемой отдельно и в совокупности со статьей 2 (пункт 3), а также статьи 14 (пункт 3 g) Пакта (пункт 10 Соображений).
По делу было высказано Особое мнение (несогласное) члена Комитета Жозе Мануэла Сантуша Паиша.
Источник публикации: https://espchhelp.ru/koon/blog-koon/4827-25-iyulya-2019-goda-vyigrano-delo-v-komitete-oon-po-pravam-cheloveka .
Semyon Sobanov v. the Russian Federation. Views of the Human Rights Committee of July 25, 2019 Communication No. 2699/2011.
In 2016, the author of the communication was assisted in preparing a complaint. Subsequently, the complaint was communicated to the Russian Federation.
The author claimed that his rights under article 7 of the Covenant, read in conjunction with article 2 (paragraph 3), had been violated, since in cases of torture the State party must provide an effective remedy. He drew attention to the fact that during the preliminary investigation, police officers tortured him. The law enforcement agencies and the courts did not exclude his confessions obtained under duress; on the contrary, they used them as the basis for his conviction in violation of article 7. The State party has not conducted a prompt and effective investigation and has not provided an adequate remedy for the violation of articles 7 and 2 (paragraph 3).
The Committee's legal position: the burden of proof in relation to torture or ill-treatment cannot be placed solely on the author of the communication, especially given that the author and the State party do not always have equal access to evidence and often only the State party has access to relevant information. The State party is under an obligation to conduct a prompt, effective and independent investigation into all credible allegations of violations of article 7 of the Covenant. In these circumstances, the Committee considers that due consideration should be given to the author's allegations of torture and ill-treatment (paragraph 9.5 of the Views).
The Committee's assessment of the factual circumstances of the case: the author claimed that during the preliminary investigation on charges of murder, he was beaten by police officers. In support of this, he testified that he was beaten by three police officers, one of whom he named V. One of the officers kicked him on the arms and legs. The author was handcuffed, tightly tied with a rope and held in a very uncomfortable position for an hour and a half. V. kicked him on the back and kidneys, demanding that he admit guilt. As a result, the author [suffered] moral [harm], including [the author] experienced physical pain in the back, arms and head. Shortly after the beatings, the author, frightened, signed a confession in accordance with the instructions of the police. The author pointed out that law enforcement agencies and courts did not exclude confessions obtained from him under duress, but used them as one of the grounds for his subsequent conviction. The official documents relating to the investigation were signed by a lawyer chosen by the investigator, and the author also signed them. After his release and return to his parents' house, the author's mother called an ambulance because of the author's poor health and the pain he was experiencing. She complained to the ambulance crew that her son had been beaten [by police officers]. As a result, the author was hospitalized on January 23 and 24, 2013 (paragraph 9.2 of the Considerations).
The Committee considered that, in the present case, the State party had not provided reliable evidence that no police officer had been involved in the ill-treatment and injury of the author and that the author's health condition prior to his detention by the police was unsatisfactory. He also drew attention to the fact that the State party had failed to convincingly demonstrate that the authorities had taken effective measures in connection with the author's allegations of torture and ill-treatment (paragraph 9.4 of the Views).
The Committee also took note of the author's allegation of a violation of his rights under article 14 (paragraph 3 (g)) [of the Covenant], since he admitted his guilt of committing a crime under duress and his confession obtained under duress served as the basis for his subsequent conviction. The State party has not directly refuted these allegations; instead, it has rejected the author's allegations of torture in general. In the absence of any other relevant information or arguments in the case file and in the light of the finding of a violation of article 7 of the Covenant, the Committee concluded that the fact in question also constituted a violation of the author's rights under article 14 (paragraph 3 (g)) (paragraph 9.6 of the Views).
The Committee's conclusions: The information provided indicates a violation by the State party of article 7, considered separately and in conjunction with article 2 (paragraph 3), as well as article 14 (paragraph 3 (g)) of the Covenant (paragraph 10 of the Views).
A dissenting opinion was expressed on the case by Committee member Jose Manuel Santos Paix.
Source of the publication: https://espchhelp.ru/koon/blog-koon/4828-on-july-25-2019-the-case-was-won-in-the-un-human-rights-committee .
谢苗*索巴诺夫诉俄罗斯联邦。 人权事务委员会2019年7月25日第2699/2011号来文的意见。
2016年，来文提交人得到了协助准备投诉。 随后，将申诉转达俄罗斯联邦。
提交人声称，他根据《公约》第七条和第二条(第3款)所享有的权利受到了侵犯，因为在酷刑案件中，缔约国必须提供有效的补救。 他提请注意这样一个事实，即在初步调查期间，警察对他进行了酷刑。 执法机构和法院并不排除他在胁迫下获得的供词；相反，他们利用这些供词作为对他定罪的依据，违反了第七条。 缔约国没有进行迅速和有效的调查，也没有对违反第七条和第二条(第3款)的行为提供适当的补救。
委员会的法律立场：与酷刑或虐待有关的举证责任不能仅仅由来文提交人承担，特别是考虑到提交人和缔约国并非总是能够平等获得证据，而且往往只有缔约国能够获得有关资料。 缔约国有义务对所有关于违反《公约》第七条的可信指控进行迅速、有效和独立的调查。 在这种情况下，委员会认为，应当适当考虑提交人关于酷刑和虐待的指控(《意见》第9.5段)。
委员会对案件事实情况的评估：提交人声称，在对谋杀指控进行初步调查期间，他遭到警察殴打。 为了支持这一点，他作证说，他被三名警察殴打，其中一名警察被他命名为V.其中一名警察踢了他的胳膊和腿。 提交人被戴上手铐，用绳子紧紧捆绑，并在一个非常不舒服的位置举行了一个半小时。 V.踢他的背部和肾脏，要求他承认有罪。 结果，作者[遭受]道德[伤害]，包括[作者]经历了背部，手臂和头部的身体疼痛。 殴打后不久，提交人受到惊吓，按照警方的指示签署了供词。 提交人指出，执法机构和法院并没有排除在胁迫下从他那里得到的供词，而是将这些供词作为他随后被定罪的理由之一。 与调查有关的正式文件由调查员选定的一名律师签署，提交人也签署了这些文件。 在他获释回到父母家后，提交人的母亲叫了一辆救护车，因为提交人的健康状况不佳和他正在经历的痛苦。 她向救护车工作人员抱怨她的儿子被[警察]殴打。 结果提交人于2013年1月23日和24日住院(《注意事项》第9.2段)。
委员会认为，在本案中，缔约国没有提供可靠的证据，证明没有警官参与对提交人的虐待和伤害，而且提交人在被警察拘留之前的健康状况不能令人满意。 他还提请注意，缔约国未能令人信服地证明当局对提交人关于酷刑和虐待的指控采取了有效措施(《意见》第9.4段)。
委员会还注意到提交人声称他根据《公约》第十四条(第3款(庚)项)享有的权利受到侵犯，因为他承认自己在胁迫下犯下罪行，而他在胁迫下获得的供词是他后来被定罪的依据。 缔约国没有直接驳斥这些指控；相反，它总体上驳斥了提交人关于酷刑的指控。 由于案件档案中没有任何其他有关资料或论点，并根据对违反《公约》第七条的裁定，委员会得出结论认为，所涉事实也构成对提交人根据第十四条享有的权利的侵犯(第3款(庚)项)(《意见》第9.6段)。
委员会的结论：所提供的资料表明，缔约国违反了与第二条(第3款)以及《公约》第十四条(第3款(庚)项)分开审议的第七条(《意见》第10段)。
委员会成员何塞*曼努埃尔*桑托斯*派克斯对此案发表了不同意见。
出版物的来源: https://espchhelp.ru/koon/blog-koon/4829-2019-7-26 .
