Дополнения от 30.07.2024 к практике в Комитетах ООН
Дело "Ф.Б. и другие и Д.А. и другие против Франции". Соображения Комитета по правам ребенка от 8 февраля 2022 года. Сообщения N 77/2019, 79/2019, 109/2019.
В 2019 году авторам сообщения была оказана помощь в подготовке жалоб. Впоследствии жалобы была коммуницирована Франции.
По мнению Комитета по правам ребенка отказ государства-участника защитить детей-жертв, являвшихся гражданами Франции и находящихся в лагерях на территории Сирийской Арабской Республики, представлял собой нарушение их прав по статьям 3 и 37 Конвенции о правах ребенка и что отказ государства-участника защитить детей-жертв от неминуемой и предсказуемой угрозы их жизни представлял собой также нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции.
Как усматривалось из текста Соображений, авторы сообщений являлись гражданами Франции, за исключением Ф.Ф. - лица, являющегося гражданином Алжира и проживающего во Франции. Все жертвы были детьми французских граждан - членов семей авторов, которые оказались на территории Сирийской Арабской Республики. Некоторые из этих детей родились в Сирийской Арабской Республике, другие прибыли туда в очень раннем возрасте вместе со своими родителями. На момент рассматриваемых событий они содержались на северо-востоке страны, в отдельных лагерях. Авторы утверждали, что государство-участник не приняло необходимых мер для репатриации детей во Францию, что, по их мнению, является нарушением статей 2, 3, 6, 19, 20, 24 и 37 Конвенции по правам ребенка (пункт 1.2 Соображений).
Правовые позиции Комитета: имеются обязательства государств-участников принимать позитивные меры для полного осуществления прав каждого ребенка, находящегося под их юрисдикцией, согласно статье 4 Конвенции о правах ребенка. Комитет считает, что эти обязательства усиливаются, когда речь идет о защите детей от жестокого обращения и рисков для их права на жизнь (пункт 6.6 Соображений).
Государство-участник несет позитивное обязательство по защите этих детей от неминуемого риска нарушения их права на жизнь, а также от фактического нарушения их права не подвергаться жестокому, бесчеловечному или унижающему достоинство обращению (пункт 6.9 Соображений).
Наилучшие интересы ребенка должны быть главным соображением при принятии всех решений, затрагивающих детей. Комитет по правам ребенка также ссылается на пункт 18 своего Замечания общего порядка N 14 (2013), в котором упоминается, что бездействие или несовершение действий, равно как и воздержание от действия также считаются "действиями" (пункт 6.10 Соображений).
Оценка Комитетом фактических обстоятельств дела: необходимо было определить, является ли с учетом обстоятельств данного дела непринятие государством-участником мер по защите детей-жертв, содержащихся в лагерях на территории Сирийской Арабской Республики, нарушением их прав по Конвенции. В частности, авторы сообщений утверждали, что в нарушение Конвенции о правах ребенка государство-участник не смогло репатриировать детей в качестве единственной возможной меры для обеспечения им необходимого ухода, гарантии их права на жизнь и развитие и защиты от произвольного задержания и жестокого обращения (пункт 6.2 Соображений).
В Решении о приемлемости указанных сообщений от 4 февраля 2021 года Комитет по правам ребенка обратил внимание на следующие правовые позиции. В соответствии с Конвенцией о правах ребенка государства обязаны уважать и обеспечивать права детей в пределах своей юрисдикции, однако Конвенция не ограничивает юрисдикцию государства территорией. Помимо эффективного контроля, который государство может осуществлять над территорией или лицами за пределами своих границ, оно может осуществлять юрисдикцию над действиями, которые совершаются или имеют прямые и предсказуемые последствия за пределами национальных границ. В контексте миграции Комитет постановил, что в соответствии с Конвенцией государства должны брать на себя экстерриториальную ответственность за защиту детей, являющихся их гражданами, за пределами своей территории, действуя через механизм консульской защиты с учетом интересов детей и при соблюдении их прав человека. В деле "С.Е. против Бельгии" Комитет счел, что Бельгия обладает юрисдикцией для обеспечения прав живущего в Марокко ребенка, который был разлучен с бельгийско-марокканской парой, взявшей его на воспитание в рамках системы кафала" (пункт 8.6 Решения Комитета по правам ребенка от 4 февраля 2021 года по делу "Ф.Б. и другие и С.Б. и другие против Франции". Сообщения N 77/2019, 79/2019, 109/2019).20. "Государство-участник как государство, гражданами которого являются дети, имеет возможность и полномочия обеспечивать защиту прав соответствующих детей путем принятия мер по их репатриации или оказывать им консульскую поддержку" (пункт 8.8 Решения Комитета по правам ребенка от 4 февраля 2021 года по делу "Ф.Б. и другие и С.Б. и другие против Франции". Сообщения N 77/2019, 79/2019, 109/2019).
Комитет отметил противоречивые аргументы сторон относительно существования в международном публичном праве или международном праве прав человека обязательства по репатриации граждан или содержания понятия "консульская помощь", которую государство должно оказывать своим гражданам, находящимся за пределами его территории. Однако для Комитета остался открытым вопрос о том, приняло ли государство-участник в конкретном контексте сообщений все необходимые меры, руководствуясь принципом наилучшего обеспечения интересов ребенка в качестве основного соображения, для осуществления прав, признанных в Конвенции, и гарантирования их детям-жертвам, находящимся под его юрисдикцией (пункт 6.3 Соображений).
Комитет принял к сведению аргумент государства-участника об отсутствии у него возможностей для репатриации детей, которая зависит не только от воли государства-участника, но и от согласия властей северо-восточной Сирии и матерей детей и которую затрудняют препятствия, касающиеся идентификации детей и безопасности таких операций. Комитет повторил в данном случае свой вывод о приемлемости в том смысле, что в силу связи государства-участника с гражданством детей, содержавшихся в лагерях, имеющейся у него информации о детях с французским гражданством, находившихся в лагерях, и его связи с сирийскими властями государство-участник имеет возможность и полномочия для защиты прав детей, о которых идет речь, посредством принятия мер по их репатриации или других консульских мер. Об этой возможности свидетельствовал тот факт, что государство-участник уже успешно репатриировало более 30 французских детей, не сообщив ни о каких инцидентах при осуществлении этих репатриаций или об отказе в сотрудничестве со стороны властей (пункт 6.4 Соображений).
Комитет также учел довод авторов о том, что детям-жертвам, большинство из которых составляли младенцы, едва удавалось выжить в лагерях для военнопленных, где они содержались, находясь в зоне боевых действий, жили в нечеловеческих санитарных условиях и не имели возможности удовлетворить свои основные потребности, включая доступ к воде, пище и медицинскому обслуживанию, что подвергало их жизни неминуемому риску. Государство-участник утверждало, что авторы не продемонстрировали, что дети, о которых шла речь в сообщениях, подвергались конкретным рискам, а лишь упомянули об общей ситуации в указанных лагерях. Однако Комитет отметил, что описанные обстоятельства, связанные с безопасностью, ограничением передвижения и состоянием здоровья, применимы ко всем детям, содержащимся в лагерях, включая детей-жертв, которые не могут избежать условий содержания и условий жизни, применимых к другим обитателям лагерей. Комитет счел: вред был определен в достаточной степени и что отсутствовали основания полагать, что дети, конкретно названные в этих сообщениях, подвергаются меньшему риску, чем другие обитатели лагеря (пункт 6.5 Соображений).
Комитет отметил, что о ситуации, связанной с непосредственным риском для жизни детей, содержащихся в лагерях в Сирийской Арабской Республике, сообщалось в нескольких международных докладах. Эта ситуация была хорошо известна государству-участнику, которое по собственной инициативе приняло решение о репатриации нескольких из этих детей (пункт 6.6 Соображений).
Что касается статьи 6 Конвенции о правах ребенка, то Комитет принял к сведению подкрепленные доказательствами аргументы авторов о том, что многие дети, живущие в лагерях, умерли, такие смерти продолжают происходить, и что описанные условия, включая отсутствие пищи и воды, представляли собой неминуемую и предсказуемую угрозу для жизни всех детей, содержащихся в лагерях. Комитет подчеркнул: государство-участник не отрицало условий жизни в лагерях, описанных авторами и третьей стороной. В свете вышеизложенного Комитет счел: имелась информация для установления того, что условия содержания представляли собой неминуемую и предсказуемую угрозу для жизни детей-жертв и неспособность государства-участника защитить их представляла собой нарушение статьи 6 Конвенции (пункт 6.7 Соображений).
Что касается утверждений авторов относительного статьи 37 Конвенции, то Комитет счел: имелись доказательства того, что длительное содержание детей-жертв в лагерях в описанных условиях, включая, в частности отсутствие медицинской помощи, питания, воды, санитарных условий и возможностей для образования, влияло на их развитие и представляло собой жестокое, бесчеловечное или унижающее достоинство обращение или наказание в нарушение статьи 37 Конвенции (пункт 6.8 Соображений).
Выводы Комитета: отказ государства-участника защитить детей-жертв представлял собой нарушение их прав по статьям 3 и 37 Конвенции и что отказ государства-участника защитить детей-жертв от неминуемой и предсказуемой угрозы их жизни представлял собой нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции (пункт 6.11 Соображений).
Источник публикации: https://espchhelp.ru/koon/blog-koon/4908-8-fevralya-2022-goda-vyigrano-delo-v-komitete-oon-po-pravam-rebenka .
The case of F.B. and Others and D.A. and Others v. France. Views of the Committee on the Rights of the Child dated February 8, 2022. Messages N 77/2019, 79/2019, 109/2019.
In 2019, the authors of the communication were assisted in preparing complaints. Subsequently, the complaint was communicated to France.
In the opinion of the Committee on the Rights of the Child, the State party's refusal to protect child victims who were French citizens and in camps in the Syrian Arab Republic constituted a violation of their rights under articles 3 and 37 of the Convention on the Rights of the Child and that the State party's refusal to protect child victims from an imminent and foreseeable threat to their lives It also constitutes a violation of article 6, paragraph 1, of the Convention.
As could be seen from the text of the Considerations, the authors of the communications were French citizens, with the exception of F.F., a person who is an Algerian citizen and lives in France. All the victims were children of French citizens - members of the authors' families who ended up on the territory of the Syrian Arab Republic. Some of these children were born in the Syrian Arab Republic, while others arrived there at a very young age with their parents. At the time of the events in question, they were being held in separate camps in the north-east of the country. The authors claimed that the State party had not taken the necessary measures to repatriate the children to France, which, in their opinion, was a violation of the articles 2, 3, 6, 19, 20, 24 and 37 of the Convention on the Rights of the Child (paragraph 1.2 of the Views).
Legal positions of the Committee: There are obligations of States parties to take positive measures for the full realization of the rights of every child under their jurisdiction, in accordance with article 4 of the Convention on the Rights of the Child. The Committee considers that these obligations are reinforced when it comes to protecting children from abuse and risks to their right to life (paragraph 6.6 of the Views).
The State party has a positive obligation to protect these children from the imminent risk of violation of their right to life, as well as from the actual violation of their right not to be subjected to cruel, inhuman or degrading treatment (paragraph 6.9 of the Views).
The best interests of the child should be the primary consideration in all decisions affecting children. The Committee on the Rights of the Child also refers to paragraph 18 of its general comment No. 14 (2013), which mentions that omission or non-performance of actions, as well as abstention from action, are also considered "actions" (paragraph 6.10 of the Views).
The Committee's assessment of the factual circumstances of the case: it was necessary to determine whether, given the circumstances of the case, the State party's failure to take measures to protect child victims held in camps in the territory of the Syrian Arab Republic violated their rights under the Convention. In particular, the authors alleged that, in violation of the Convention on the Rights of the Child, the State party had failed to repatriate the children as the only possible measure to provide them with the necessary care, guarantee their right to life and development and protect them from arbitrary detention and ill-treatment (paragraph 6.2 of the Views).
In its Decision on the admissibility of these communications dated 4 February 2021, the Committee on the Rights of the Child drew attention to the following legal positions. According to the Convention on the Rights of the Child, States are obliged to respect and ensure the rights of children within their jurisdiction, but the Convention does not limit the jurisdiction of a State to a territory. In addition to the effective control that a State can exercise over territory or persons outside its borders, it can exercise jurisdiction over actions that take place or have direct and predictable consequences beyond national borders. In the context of migration, the Committee decided that, in accordance with the Convention, States should assume extraterritorial responsibility for the protection of children who are their nationals outside their territory, acting through a consular protection mechanism, taking into account the interests of children and respecting their human rights. In the case of "S.E. v. Belgium "The Committee considered that Belgium had jurisdiction to ensure the rights of a child living in Morocco who had been separated from a Belgian-Moroccan couple who had taken him into care under the Kafala system" (paragraph 8.6 of the Decision of the Committee on the Rights of the Child of 4 February 2021 in the case of F.B. and Others and S.B. and others against France." Messages N 77/2019, 79/2019, 109/2019).20. "The State party, as the State of which the children are citizens, has the ability and authority to ensure the protection of the rights of the children concerned by taking measures to repatriate them or provide them with consular support" (paragraph 8.8 of the Decision of the Committee on the Rights of the Child of February 4, 2021 in the case F.B. and Others and S.B. and Others v. France". Messages N 77/2019, 79/2019, 109/2019).
The Committee noted the conflicting arguments of the parties regarding the existence in public international law or international human rights law of an obligation to repatriate citizens or the content of the concept of "consular assistance" that a State should provide to its citizens located outside its territory. However, it remains an open question for the Committee whether, in the specific context of the communications, the State party has taken all necessary measures, guided by the principle of the best interests of the child as a primary consideration, to implement the rights recognized in the Convention and guarantee them to child victims under its jurisdiction (paragraph 6.3 of the Views).
The Committee took note of the State party's argument that it does not have the capacity to repatriate children, which depends not only on the will of the State party, but also on the consent of the authorities of north-eastern Syria and the mothers of the children, and which is hampered by obstacles related to the identification of children and the safety of such operations. In the present case, the Committee reiterated its finding of admissibility in the sense that, by virtue of the State party's connection with the nationality of children held in camps, the information it has on children with French nationality who were in camps, and its connection with the Syrian authorities, the State party has the ability and authority to protect the rights of children, those in question, through the adoption of measures for their repatriation or other consular measures. This possibility was evidenced by the fact that the State party has already successfully repatriated more than 30 French children without reporting any incidents during these repatriations or the refusal of cooperation by the authorities (paragraph 6.4 of the Views).
The Committee also took into account the authors' argument that the child victims, most of whom were infants, barely managed to survive in prison camps where they were held while in a war zone, lived in inhumane sanitary conditions and were unable to meet their basic needs, including access to water, food and medical care which put their lives at imminent risk. The State party argued that the authors did not demonstrate that the children referred to in the communications were exposed to specific risks, but only mentioned the general situation in these camps. However, the Committee noted that the described circumstances related to safety, restriction of movement and health conditions apply to all children held in camps, including child victims who cannot escape the conditions of detention and living conditions applicable to other camp residents. The Committee considered that the harm had been sufficiently determined and that there was no reason to believe that the children specifically named in these reports were at lower risk than other camp residents (paragraph 6.5 of the Considerations).
The Committee noted that the situation of immediate risk to the lives of children held in camps in the Syrian Arab Republic had been reported in several international reports. This situation was well known to the State party, which on its own initiative decided to repatriate several of these children (paragraph 6.6 of the Views).
With regard to article 6 of the Convention on the Rights of the Child, the Committee took note of the authors' evidence-based arguments that many children living in the camps had died, such deaths continued to occur, and that the conditions described, including lack of food and water, posed an imminent and foreseeable threat to the lives of all children held in the camps. camps. The Committee stressed that the State party had not denied the living conditions in the camps described by the authors and a third party. In the light of the above, the Committee considered that information was available to establish that the conditions of detention posed an imminent and foreseeable threat to the lives of child victims and the State party's failure to protect them constituted a violation of article 6 of the Convention (paragraph 6.7 of the Views).
With regard to the authors' allegations regarding article 37 of the Convention, the Committee considered that there was evidence that the prolonged detention of child victims in camps in the described conditions, including, in particular, lack of medical care, food, water, sanitation and educational opportunities, affected their development and constituted cruel, inhuman or degrading dignity, treatment or punishment in violation of article 37 of the Convention (paragraph 6.8 of the Views).
The Committee's conclusions: The State party's refusal to protect child victims constituted a violation of their rights under articles 3 and 37 of the Convention and that the State party's refusal to protect child victims from an imminent and foreseeable threat to their lives constituted a violation of article 6, paragraph 1, of the Convention (paragraph 6.11 of the Views).
Source of the publication: https://espchhelp.ru/koon/blog-koon/4909-on-february-8-2022-the-case-was-won-in-the-un-committee-on-the-rights-of-the-child .
F.B.等人案和D.A.等人诉法国案。 2022年2月8日儿童权利委员会的意见。 消息Ñ77/2019,79/2019,109/2019.
2019年,来文提交人得到了协助准备投诉。 随后,控诉转达法国。
儿童权利委员会认为,缔约国拒绝保护法国公民和在阿拉伯叙利亚共和国难民营中的受害儿童构成了对《儿童权利公约》第3条和第37条所规定的权利的侵犯,缔约国拒绝保护受害儿童使其生命免遭迫在眉睫和可预见的威胁,也构成了对《公约》第6条第1款的违反。
从审议案文可以看出,来文提交人是法国公民,但F.F.除外,F.F.是阿尔及利亚公民,居住在法国。 所有受害者都是法国公民的子女--提交人家属的成员,最后来到阿拉伯叙利亚共和国领土。 其中一些孩子出生在阿拉伯叙利亚共和国,而另一些孩子很小的时候就随父母来到叙利亚。 在所涉事件发生时,他们被关押在该国东北部的不同营地中。 提交人声称,缔约国没有采取必要措施将儿童遣返法国,他们认为这违反了条款2, 3, 6, 19, 20, 24 和《儿童权利公约》第37条(《意见》第1.2段)。
委员会的法律立场:缔约国有义务根据《儿童权利公约》第4条采取积极措施,充分实现其管辖下的每个儿童的权利。 委员会认为,在保护儿童免遭虐待和生命权受到威胁方面,这些义务得到加强(《意见》第6.6段)。
缔约国有积极的义务保护这些儿童免遭其生命权受到侵犯的迫在眉睫的危险,以及他们不受残忍、不人道或有辱人格待遇的权利受到实际侵犯(《意见》第6.9段)。
儿童的最大利益应是影响儿童的所有决定的首要考虑因素。 儿童权利委员会还提到其第14(2013)号一般性意见第18段其中提到不作为或不履行行动以及弃权也被视为"行动"(《意见》第6.10段)。
委员会对案件事实情况的评估:有必要确定,鉴于案件的情况,缔约国没有采取措施保护被关押在阿拉伯叙利亚共和国境内难民营中的儿童受害者是否侵犯了他们根据《公约》所享有的权利。 特别是,提交人指称,缔约国违反了《儿童权利公约》,没有将儿童遣返回国,这是唯一可能的措施,为他们提供必要的照顾,保障他们的生命和发展权,并保护他们不受任意拘留和虐待(《意见》第6.2段)。
儿童权利委员会在2021年2月4日关于这些来文可否受理的决定中提请注意以下法律立场。 根据《儿童权利公约》,各国有义务尊重和确保其管辖范围内儿童的权利,但《公约》并未将一国的管辖范围限制在一个领土上。 一国除了可以对其边界以外的领土或人员实行有效控制外,还可以对在国界以外发生的或具有直接和可预测后果的行动行使管辖权。 在移徙问题上,委员会决定,根据《公约》,各国应通过领事保护机制,在考虑到儿童利益和尊重儿童人权的情况下,承担域外保护本国国民儿童的责任。 的情况下"S。E.v.比利时"委员会认为,比利时有管辖权确保居住在摩洛哥的儿童的权利,该儿童与在卡法拉制度下照顾他的比利时-摩洛哥夫妇分离"(儿童权利委员会2021年2月4日关于F.B.和其他人以及S.B.和其他人对法国的决定第8.6段)。"消息N77/2019,79/2019,109/2019)。20. "缔约国作为儿童为公民的国家,有能力和权力通过采取措施将有关儿童遣返或向他们提供领事支助来确保保护有关儿童的权利"(儿童权利委员会2021年2月4日关于F.B.等人和S.B.等人诉法国案的决定第8.8段"。 消息N77/2019,79/2019,109/2019)。
委员会注意到当事各方就国际公法或国际人权法中存在遣返公民的义务或一国应向其领土以外的公民提供"领事协助"概念的内容提出了相互矛盾的论点。 然而,对于委员会来说,在来文的具体情况下,缔约国是否已采取一切必要措施,以儿童最大利益为首要考虑因素,落实《公约》所承认的权利,并向其管辖下的儿童受害者保证这些权利,这仍然是一个悬而未决的问题(《意见》第6.3段)。
委员会注意到缔约国的论点,即它不具备遣返儿童的能力,这不仅取决于缔约国的意愿,而且还取决于叙利亚东北部当局和儿童母亲的同意,而且由于与儿童身份识别和这种行动的安全有关的障碍而阻碍了这一点。 在本案中,委员会重申其可受理性的结论,因为由于缔约国与被关押在难民营中的儿童的国籍有关,它掌握了关于在难民营中具有法国国籍的儿童的资料,以及它与叙利亚当局的联系,缔约国有能力和权威通过采取遣返措施或其他领事措施来保护有关儿童的权利。 缔约国已经成功遣返了30多名法国儿童,但没有报告遣返期间发生的任何事件,也没有报告当局拒绝合作(《意见》第6.4段),证明了这种可能性。
委员会还考虑到提交人的论点,即受害儿童--其中大多数是婴儿--在战区被关押的集中营里勉强生存,生活在不人道的卫生条件下,无法满足他们的基本需要,包括获得水、食物和医疗服务,使他们的生命面临迫在眉睫的危险。 缔约国辩称,提交人没有证明来文中提到的儿童面临特定风险,而只是提到了这些难民营的一般情况。 然而委员会注意到所述与安全、行动限制和健康状况有关的情况适用于所有被关押在营地的儿童包括无法逃脱拘留条件和适用于其他营地居民的生 委员会认为,伤害已经得到充分确定,没有理由相信这些报告中具体提到的儿童的风险低于其他营地居民(考虑因素第6.5段)。
委员会注意到,在阿拉伯叙利亚共和国难民营中关押的儿童的生命受到直接威胁的情况已在若干国际报告中得到报告。 这种情况为缔约国所熟知,缔约国主动决定遣返其中几名儿童(《意见》第6.6段)。
关于《儿童权利公约》第6条,委员会注意到提交人以证据为基础的论点,即许多生活在难民营中的儿童已经死亡,这种死亡继续发生,所描述的情况,包括缺乏食物和水,对难民营中所有儿童的生命构成迫在眉睫和可预见的威胁。 营地。 委员会强调,缔约国没有否认提交人和第三方所描述的难民营中的生活条件。 鉴于上述情况,委员会认为,已有资料证明,拘留条件对儿童受害者的生命构成迫在眉睫和可预见的威胁,缔约国不保护他们构成了违反《公约》第6条的行为(《意见》第6.7段)。
关于提交人关于《公约》第37条的指控,委员会认为,有证据表明,在所述条件下,特别是缺乏医疗、食物、水、卫生和教育机会,长期拘留儿童受害者在难民营中,影响了他们的发展,构成了违反《公约》第37条的残忍、不人道或有辱人格的尊严、待遇或处罚(《意见》第6.8段)。
委员会的结论:缔约国拒绝保护儿童受害者构成对《公约》第3条和第37条所规定的儿童权利的侵犯,缔约国拒绝保护儿童受害者使其生命免遭迫在眉睫和可预见的威胁,构成对《公约》第6条第1款的违反(《意见》第6.11段)。
出版物的来源: https://espchhelp.ru/koon/blog-koon/4910-2022-2-8 .
Affaire F. B. et consorts et D. A. et consorts C. France. Constatations du Comité des droits de l'enfant en date du 8 février 2022. Communications N 77/2019, 79/2019, 109/2019.
En 2019, les auteurs de la communication ont reçu une aide pour préparer leurs plaintes. Par la suite, la plainte a été communiquée à la France.
De l & apos; avis du Comité des droits de l & apos; enfant, le refus de l & apos; état partie de protéger les enfants victimes de nationalité française qui se trouvent dans des camps sur le territoire de la République arabe syrienne constituait une violation de leurs droits en vertu des articles 3 et 37 de la Convention relative aux droits de l & apos; enfant et que le refus de l & apos; état partie de protéger les enfants victimes d & apos; un danger imminent et prévisible de leur vie constituait également une violation du paragraphe 1 de l & apos; article 6 de la Convention.
Il ressort des Constatations que les auteurs des communications étaient de nationalité française, à l & apos; exception de F. F., ressortissant algérien résidant en France. Toutes les victimes étaient des enfants de ressortissants français de la famille des auteurs qui se trouvaient sur le territoire syrien. Certains de ces enfants sont nés en République arabe syrienne, d & apos; autres y sont arrivés très tôt avec leurs parents. Au moment des événements, ils étaient détenus dans le Nord-est du pays, dans des camps séparés. Les auteurs font valoir que l & apos; état partie n & apos; a pas pris les mesures nécessaires pour rapatrier les enfants en France, ce qui, à leur avis, constitue une violation des articles 2, 3, 6, 19, 20, 24 et 37 de la Convention relative aux droits de l'enfant (par.1.2 des Constatations).
Position juridique du Comité: les États parties sont tenus de prendre des mesures positives pour assurer le plein exercice des droits de tout enfant relevant de leur juridiction, conformément à l & apos; article 4 de la Convention relative aux droits de l & apos; enfant. Le Comité estime que ces obligations sont renforcées lorsqu & apos; il s & apos; agit de protéger les enfants contre les mauvais traitements et les risques pour leur droit à la vie (par.6.6 des Constatations).
L & apos; état partie a l & apos; obligation positive de protéger ces enfants contre le risque imminent de violation de leur droit à la vie et contre la violation effective de leur droit de ne pas être soumis à des traitements cruels, inhumains ou dégradants (par.6.9 des Constatations).
L & apos; intérêt supérieur de l & apos; enfant doit être une considération primordiale dans toutes les décisions concernant les enfants. Le Comité des droits de l'enfant rappelle également le paragraphe 18 de son Observation générale No 14 (2013), dans lequel il est dit que l'omission ou l'omission d'agir, ainsi que l'abstention, sont également considérées comme des "actes" (par.6.10 des Constatations).
Évaluation par le Comité des faits de l & apos; affaire: il fallait déterminer si, compte tenu des circonstances de l & apos; affaire, le fait que l & apos; état partie n & apos; ait pas pris de mesures pour protéger les enfants victimes détenus dans des camps en République arabe syrienne constituait une violation de leurs droits au titre de la Convention. En particulier, les auteurs ont fait valoir qu & apos; en violation de la Convention relative aux droits de l & apos; enfant, l & apos; état partie n & apos; avait pas pu rapatrier les enfants en tant que seule mesure possible pour leur assurer les soins nécessaires, garantir leur droit à la vie et au développement et les protéger contre la détention arbitraire et les mauvais traitements (par.6.2 des Constatations).
Dans sa décision du 4 février 2021 relative à la recevabilité des communications, le Comité des droits de l & apos; enfant a appelé l & apos; attention sur les points de droit suivants. En vertu de la Convention relative aux droits de l & apos; enfant, les États sont tenus de respecter et de garantir les droits des enfants relevant de leur juridiction, mais la Convention ne limite pas la compétence d & apos; un état à un territoire. Outre le contrôle effectif qu & apos; un état peut exercer sur un territoire ou des personnes au-delà de ses frontières, il peut exercer sa compétence sur des actes commis ou ayant des conséquences directes et prévisibles au-delà des frontières nationales. Dans le contexte des migrations, le Comité a décidé que, conformément à la Convention, les États devraient assumer la responsabilité extraterritoriale de protéger les enfants qui sont leurs nationaux en dehors de leur territoire, par le biais d & apos; un mécanisme de protection consulaire qui tienne compte des intérêts des enfants et respecte leurs droits fondamentaux. Dans l'affaire "S.E. C. Belgique" le Comité a estimé que la Belgique avait compétence pour garantir les droits de l'enfant vivant au Maroc qui avait été séparé du couple belgo-marocain qui l'avait élevé dans le cadre du système de la kafala" (par.8.6 de la décision Du Comité des droits de l'enfant du 4 février 2021 dans l'affaire F. B. et consorts et S. B. et consorts C. France). Communications N ° 77/2019, 79/2019, 109/2019).20. "L'état partie, en tant qu'état dont les enfants ont la nationalité, a la possibilité et le pouvoir d'assurer la protection des droits de l'enfant en question en prenant des mesures pour leur rapatriement ou en leur fournissant un appui consulaire" (par.8.8 de la décision Du Comité des droits de l'enfant du 4 février 2021 dans l'affaire F. B. et consorts et S. B. et consorts C. France). Communications N ° 77/2019, 79/2019, 109/2019).
Le Comité a pris Note des arguments contradictoires des parties au sujet de l'existence, en droit international public ou en droit international des droits de l'homme, d'une obligation de rapatriement des nationaux ou du contenu de la notion d' "assistance consulaire" qu'un état doit fournir à ses ressortissants se trouvant en dehors de son territoire. Toutefois, la question de savoir si, dans le contexte particulier des communications, l & apos; état partie a pris toutes les mesures nécessaires, conformément au principe de l & apos; intérêt supérieur de l & apos; enfant en tant que considération principale, pour assurer l & apos; exercice des droits reconnus dans la Convention et la protection des enfants victimes relevant de sa juridiction (par.6.3 des constatations), reste ouverte au Comité (par. 6.3 des Constatations).
Le Comité a pris Note de l & apos; argument de l & apos; état partie selon lequel il n & apos; avait pas les moyens de rapatrier les enfants, qui dépendait non seulement de la volonté de l & apos; état partie mais aussi du consentement des autorités du Nord-est de la Syrie et des mères d & apos; enfants, et qui était entravé par les obstacles à l & apos; identification des enfants et à la sécurité de ces opérations. En l & apos; espèce, le Comité a réitéré sa Conclusion sur la recevabilité en ce sens qu & apos; en raison du lien de l & apos; état partie avec la nationalité des enfants détenus dans les camps, des informations dont il dispose sur les enfants de nationalité française détenus dans les camps et de ses liens avec les autorités syriennes, l & apos; état partie a la possibilité et le pouvoir de protéger les droits des enfants en question en prenant des mesures de rapatriement ou d & apos; autres mesures consulaires. Cette possibilité a été démontrée par le fait que l & apos; état partie a déjà rapatrié avec succès plus de 30 enfants français sans avoir signalé d & apos; incidents dans le cadre de ces rapatriements ni de refus de coopération de la part des autorités (par.6.4 des Constatations).
Le Comité a également tenu compte de l & apos; argument des auteurs selon lequel les enfants victimes, dont la plupart étaient des nourrissons, avaient à peine survécu dans les camps de prisonniers de guerre où ils étaient détenus dans une zone de guerre, vivaient dans des conditions sanitaires inhumaines et n & apos; avaient pas les moyens de subvenir à leurs besoins essentiels, notamment l & apos; accès à l & apos; eau, à la nourriture et aux soins médicaux, ce qui mettait leur vie en danger. L & apos; état partie a fait valoir que les auteurs n & apos; avaient pas démontré que les enfants mentionnés dans les communications étaient exposés à des risques particuliers, mais qu & apos; ils se contentaient de mentionner la situation générale dans ces camps. Toutefois, le Comité a noté que les conditions de sécurité, les restrictions à la circulation et l & apos; état de santé décrites s & apos; appliquaient à tous les enfants détenus dans les camps, y compris les enfants victimes, qui ne pouvaient échapper aux conditions de détention et aux conditions de vie applicables aux autres habitants des camps. Le Comité a estimé que le préjudice avait été suffisamment déterminé et qu & apos; il n & apos; y avait aucune raison de penser que les enfants mentionnés dans ces communications étaient moins exposés que les autres habitants du camp (par.6.5 des Constatations).
Le Comité a noté que plusieurs rapports internationaux faisaient état d & apos; un risque immédiat pour la vie des enfants détenus dans des camps en République arabe syrienne. Cette situation était bien connue de l & apos; état partie, qui avait décidé de sa propre initiative de rapatrier plusieurs de ces enfants (par.6.6 des Constatations).
S & apos; agissant de l & apos; article 6 de la Convention relative aux droits de l & apos; enfant, le Comité a pris Note des arguments des auteurs, étayés par des éléments de preuve, selon lesquels de nombreux enfants vivant dans les camps étaient morts, de tels décès continuaient de se produire et que les conditions décrites, y compris le manque de nourriture et d & apos; eau, constituaient une menace imminente et prévisible pour la vie de tous les enfants détenus dans les camps. Le Comité a souligné que l & apos; état partie n & apos; avait pas nié les conditions de vie dans les camps décrites par les auteurs et par un tiers. À la lumière de ce qui précède, le Comité a estimé que les conditions de détention constituaient une menace imminente et prévisible pour la vie des enfants victimes et que l & apos; incapacité de l & apos; état partie à les protéger constituait une violation de l & apos; article 6 de la Convention (par.6.7 des Constatations).
En ce qui concerne les allégations des auteurs concernant l & apos; article 37 de la Convention, le Comité a estimé: il y avait des preuves que la détention prolongée d & apos; enfants victimes dans les camps dans les conditions décrites, notamment l & apos; absence de soins médicaux, de nourriture, d & apos; eau, d & apos; assainissement et de possibilités d & apos; éducation, avait affecté leur développement et constituait un traitement ou une peine cruels, inhumains ou dégradants, en violation de l & apos; article 37 de la Convention (par.6.8 des Constatations).
Conclusions du Comité: le refus de l & apos; état partie de protéger les enfants victimes constituait une violation de leurs droits en vertu des articles 3 et 37 de la Convention et que le refus de l & apos; état partie de protéger les enfants victimes d & apos; un danger imminent et prévisible pour leur vie constituait une violation du paragraphe 1 de l & apos; article 6 de la Convention (par.6.11 des Constatations).
Source de la publication: https://espchhelp.ru/koon/blog-koon/4911-le-8-f-vrier-2022-l-affaire-est-port-e-devant-le-comit-des-droits-de-l-enfant-de-l-onu .