Дополнения от 12.08.2024 к практике в Комитетах ООН
Дело "Ф.А. против Российской Федерации". Соображения Комитета по правам человека от 27 июля 2018 года. Сообщение N 2189/2012.
В 2012 году автору сообщения была оказана помощь в подготовке жалоб. Впоследствии жалобы была коммуницирована Российской Федерации.
Как усматривалось из текста Соображений, автор утверждал о нарушении статьи 9 Пакта, поскольку он постоянно содержался под стражей в период между его арестом 5 ноября 2011 года и выдачей 1 октября 2012 года, несмотря на то, что Республика Узбекистан не направила запрос о выдаче в течение одного месяца после его задержания, как это предусмотрено в пункте 1 статьи 62 Минской конвенции (п. 3.3 Соображений).
Правовые позиции Комитета: согласно пункту 12 Замечания общего порядка N 31 (2004) о характере общего юридического обязательства государства-участники обязаны не экстрадировать, не депортировать, не высылать и не выдворять каким-либо иным образом лицо со своей территории, когда имеются серьезные основания полагать, что существует реальная опасность причинения невозместимого вреда, такого, как предусмотренный в статьях 6 и 7 Пакта. Комитет также указал, что такая опасность должна быть личной (См. дело "Х. против Дании" (CCPR/C/110/D/2007/2010), п. 9.2.) и что существует высокий порог при представлении серьезных оснований для определения наличия реальной опасности причинения непоправимого вреда. При оценке существующей опасности должны быть приняты во внимание все соответствующие факты и обстоятельства, включая общее положение в области прав человека в стране происхождения автора. Комитет далее ссылается на свою правовую практику, в соответствии с которой следует придавать весомое значение проведенной государством-участником оценке (См. дела "Лин против Австралии" (CCPR/C/107/D/1957/2010), п. 9.3, и "Э.П. и Ф.П. против Дании" (CCPR/C/115/D/2344/2014), п. 8.4.), и отмечает, что по общему правилу именно судам государств - участников Пакта надлежит производить оценку фактов и доказательств или же обеспечивать применение внутреннего законодательства в каком-либо конкретном деле, кроме как, если может быть доказано, что такая оценка или применение явным образом носили произвольный характер или составили очевидную ошибку или отказ в правосудии (пункт 9.3 Соображений).
Комитет ссылается на свое Замечание общего порядка N 35 о праве на свободу и личную неприкосновенность, в которой он напоминает, что статья 9 Пакта требует, чтобы порядок осуществления разрешенного законом лишения свободы также устанавливался в соответствии с законом, а государствам-участникам следует обеспечивать соблюдение таких предписанных законом процедур (пункт 23) (пункт 9.6 Соображений).
Оценка Комитетом фактических обстоятельств дела: принято к сведению утверждение автора о том, что его выдача из Российской Федерации в Республику Узбекистан создаст для него угрозу применения пыток, что противоречит статье 7 Пакта (пункт 9.2 Соображений).
Комитет отметил, что утверждения автора о том, что в случае выдачи в Республику Узбекистан он подвергнется пыткам, были рассмотрены Федеральной миграционной службой государства-участника в ходе процедуры определения статуса беженца и судами государства-участника в ходе рассмотрения решения о его выдаче, которые установили, что в обоих случаях он не обосновал свое утверждение о наличии для него реальной, предсказуемой и личной опасности подвергнуться пыткам в случае возвращения в Республику Узбекистан. Комитет также подчеркнул, что боязнь автора подвергнуться пыткам связана с предполагаемыми угрозами в адрес его брата за критику узбекских властей в 2009 и 2011 годах и с общим положением в области прав человека в стране происхождения, а не с его конкретным делом. Комитет отметил, что автор не оспаривал тот факт, что до своего задержания в Москве в 2011 году в связи с запросом о выдаче он несколько раз свободно посещал Республику Узбекистан и возвращался обратно в Российскую Федерацию без каких-либо проблем с узбекскими властями, например, при пересечении узбекской границы. Комитет также указал, что согласно имеющейся информации автор и его брат были привлечены к ответственности по обвинениям в мошенничестве в Республике Узбекистан, при этом ничто не указывало на политическую подоплеку этих обвинений. Комитет также установил отсутствие каких-либо доказательств того, что решения властей государства-участника были явно необоснованными в отношении утверждений автора. В свете вышеизложенного Комитет не смог сделать вывод, что представленная ему информация свидетельствовала о том, что выдача автора в Республику Узбекистан подвергнет его реальной опасности бесчеловечного обращения, противоречащего статье 7 Пакта (пункт 9.4 Соображений).
Комитет далее принял к сведению утверждение автора, содержащееся в его последующем представлении 19 августа 2012 года, о том, что его содержание под стражей в ожидании выдачи после 7 декабря 2011 года является нарушением статьи 9 Пакта. Комитет учел утверждение автора о том, что он постоянно содержался под стражей в течение более 10 месяцев до его выдачи. Комитет также обратил внимание на его утверждение о том, что Республика Узбекистан не представила запрос о выдаче в требуемые сроки в соответствии с применимым законодательством и что поэтому его задержание являлось нарушением закона. Комитет... отметил, что государство - участник Пакта не ответило на эти конкретные утверждения (пункт 9.5 Соображений).
Комитет подчеркнул, что автор был задержан 5 ноября 2011 года в Российской Федерации на основании ордера, выданного в отношении него Республикой Узбекистан, и что 7 ноября 2011 года прокуратурой Пресненского района в Москве было вынесено постановление о его заключении под стражу в ожидании выдачи. Выдача автора была запрошена Генеральной прокуратурой Республики Узбекистан 9 декабря 2011 года. Пункт 1 статьи 62 Минской конвенции, регулирующий вопросы выдачи между странами Содружества Независимых Государств, предусматривает, что лицо, взятое под стражу в ожидании выдачи, должно быть освобождено, если требование о его выдаче не поступит в течение одного месяца со дня взятия под стражу. Комитет отметил, что Узбекистан не ратифицировал... [П]ротокол к Минской конвенции, в соответствии с которым этот период был продлен до 40 дней со дня взятия под стражу (пункт 9.7 Соображений).
Комитет... указал, что в своей апелляции на второе продление срока содержания под стражей автор утверждал, что власти не представили никаких оснований, которые оправдывали бы его [лишение свободы], таких как исключительная сложность предъявляемых ему уголовных обвинений или какие-то конкретные меры с связи с выдачей...; что в статье 109 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации не содержится ссылки на какие-либо обстоятельства, оправдывающие продолжающееся содержание под стражей лица после получения в его отношении запроса о выдаче и принятия решения о его выдаче Генеральной прокуратурой Российской Федерации; что запрос о выдаче был получен из Республики Узбекистан более чем через месяц после задержания автора в нарушение требований Минской конвенции и конституционных прав автора; и что поэтому автора следовало освободить. Комитет отметил, что, подтвердив решение районного суда о втором продлении срока содержания под стражей,... суд кратко изложил основания для продления, не представив дополнительных обоснований. Комитет установил, что ни национальные суды, ни государство-участник не рассмотрели конкретные аргументы против продления срока содержания под стражей, выдвинутые адвокатом автора. В отсутствие каких-либо объяснений со стороны государства-участника Комитет счел, что утверждениям автора следовало уделить должное внимание (пункт 9.9 Соображений).
Выводы Комитета: представленные факты свидетельствовали о нарушении прав автора по статье 9 Пакта (пункт 10 Соображений).
Источник публикации: https://espchhelp.ru/koon/blog-koon/4951-27-iyulya-2018-goda-vyigrano-delo-v-komitete-oon-po-pravam-cheloveka-1 .
The case of F.A. v. the Russian Federation. Views of the Human Rights Committee of July 27, 2018. Communication No. 2189/2012.
In 2012, the author of the communication was assisted in the preparation of complaints. Subsequently, the complaint was communicated to the Russian Federation.
As seen from the text of the Considerations, the author claimed a violation of article 9 of the Covenant, since he was constantly detained between his arrest on 5 November 2011 and extradition on 1 October 2012, despite the fact that the Republic of Uzbekistan did not send an extradition request within one month after his detention, as provided for in the paragraph 1 of Article 62 of the Minsk Convention (paragraph 3.3 of the Considerations).
The Committee's legal position: According to paragraph 12 of general comment No. 31 (2004) on the nature of the general legal obligation, States parties are obliged not to extradite, deport, expel or otherwise expel a person from their territory when there are serious grounds to believe that there is a real risk of irreparable harm, such as as provided for in articles 6 and 7 of the Covenant. The Committee also pointed out that such a danger must be personal (See the case of "X. v. Denmark" (CCPR/C/110/D/2007/2010), p. 9.2.) and that there is a high threshold for presenting serious grounds for determining whether there is a real risk of irreparable harm. In assessing the existing danger, all relevant facts and circumstances must be taken into account, including the general human rights situation in the author's country of origin. The Committee further refers to its jurisprudence, according to which weight should be given to the assessment carried out by the State party (See the cases "Lin v. Australia" (CCPR/C/107/D/1957/2010), paragraph 9.3, and "E.P. and F.P. Denmark" (CCPR/C/115/D/2344/2014), paragraph 8.4.), and notes that, as a general rule, it is for the courts of the States parties to the Covenant to assess the facts and evidence or ensure the application of domestic law in a particular case, except if there may be It has been proven that such an assessment or application was clearly arbitrary or amounted to an obvious error or denial of justice (paragraph 9.3 of the Considerations).
The Committee refers to its general comment No. 35 on the right to liberty and security of person, in which it recalls that article 9 of the Covenant requires that the procedure for the exercise of lawful deprivation of liberty also be established in accordance with the law, and States parties should ensure compliance with such procedures prescribed by law (paragraph 23) (paragraph 9.6 Considerations).
The Committee's assessment of the factual circumstances of the case: it has taken note of the author's claim that his extradition from the Russian Federation to the Republic of Uzbekistan would pose a risk of torture for him, which is contrary to article 7 of the Covenant (paragraph 9.2 of the Views).
The Committee noted that the author's allegations that he would be subjected to torture if extradited to the Republic of Uzbekistan were examined by the Federal Migration Service of the State party during the refugee status determination procedure and by the courts of the State party during the consideration of the decision on his extradition, which found that in both cases he did not substantiate his claim of There is a real, predictable and personal risk for him to be subjected to torture if returned to the Republic of Uzbekistan. The Committee also stressed that the author's fear of being subjected to torture was related to the alleged threats against his brother for criticizing the Uzbek authorities in 2009 and 2011 and to the general human rights situation in the country of origin, and not to his specific case. The Committee noted that the author did not dispute the fact that prior to his detention in Moscow in 2011 in connection with an extradition request, he freely visited the Republic of Uzbekistan several times and returned back to the Russian Federation without any problems with the Uzbek authorities, for example, when crossing the Uzbek border. The Committee also pointed out that, according to available information, the author and his brother had been prosecuted on charges of fraud in the Republic of Uzbekistan, while nothing indicated a political background to these charges. The Committee also found that there was no evidence that the decisions of the State party's authorities were manifestly unfounded in relation to the author's allegations. In the light of the above, the Committee was unable to conclude that the information provided to it indicated that the author's extradition to the Republic of Uzbekistan would expose him to a real risk of inhuman treatment contrary to article 7 of the Covenant (paragraph 9.4 of the Views).
The Committee further took note of the author's claim, contained in his subsequent submission on 19 August 2012, that his detention pending extradition after 7 December 2011 constituted a violation of article 9 of the Covenant. The Committee took into account the author's claim that he had been continuously detained for more than 10 months prior to his extradition. The Committee also drew attention to his claim that the Republic of Uzbekistan had not submitted an extradition request within the required time frame in accordance with applicable law and that his detention therefore constituted a violation of the law. The Committee... Noted that the State party to the Covenant had not responded to these specific allegations (paragraph 9.5 of the Views).
The Committee stressed that the author was detained on 5 November 2011 in the Russian Federation on the basis of a warrant issued against him by the Republic of Uzbekistan, and that on 7 November 2011 the Presnensky District Prosecutor's Office in Moscow issued a decision to detain him pending extradition. The extradition of the author was requested by the Prosecutor General's Office of the Republic of Uzbekistan on December 9, 2011. Paragraph 1 of Article 62 of the Minsk Convention, which regulates extradition between the countries of the Commonwealth of Independent States, provides that a person taken into custody pending extradition must be released if the request for his extradition is not received within one month from the date of detention. The Committee noted that Uzbekistan had not ratified... [P]The protocol to the Minsk Convention, according to which this period was extended to 40 days from the date of detention (paragraph 9.7 of the Considerations).
The Committee... He pointed out that in his appeal against the second extension of the period of detention, the author claimed that the authorities had not presented any grounds that would justify his [deprivation of liberty], such as the exceptional complexity of the criminal charges against him or any specific measures in connection with extradition...; that article 109 of the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation does not contain a reference to any circumstances justifying the continued detention of a person after receiving an extradition request against him and the decision to extradite him by the Prosecutor General's Office of the Russian Federation; that the extradition request was received from the Republic of Uzbekistan more than a month after the detention of the author in violation of the requirements of the Minsk Convention and the author's constitutional rights; and that the author should therefore have been released. The Committee noted that, in confirming the District court's decision to extend the period of detention for a second time, ... the court briefly outlined the grounds for the extension, without providing additional justification. The Committee found that neither the national courts nor the State party had considered the specific arguments against the extension of the period of detention put forward by the author's lawyer. In the absence of any explanation from the State party, the Committee considered that the author's allegations should have been given due consideration (paragraph 9.9 of the Views).
The Committee's conclusions: The facts presented indicated a violation of the author's rights under article 9 of the Covenant (paragraph 10 of the Views).
Source of the publication: https://espchhelp.ru/koon/blog-koon/4952-on-july-27-2018-the-case-was-won-in-the-un-human-rights-committee-3 .
F.a.诉俄罗斯联邦案。 2018年7月27日人权委员会的意见。 第2189/2012号来文。
2012年，来文提交人在准备投诉方面得到了协助。 随后，将控诉转达俄罗斯联邦。
从考虑的案文可以看出，提交人声称违反了《公约》第九条，因为他在2011年11月5日被捕至2012年10月1日被引渡之间不断被拘留，尽管乌兹别克斯坦共和国没有按照《明斯克公约》第62条第1款(考虑因素第3.3段)的规定，在他被拘留后一个月内提出引渡请求。
委员会的法律立场：根据关于一般法律义务性质的第31号一般性意见(2004年)第12段，缔约国有义务在有严重理由相信存在真正可能造成不可弥补损害的情况下，如《公约》第六条和第七条所规定的那样，不将某人引渡、驱逐、驱逐或以其他方式驱逐出其领土。 委员会还指出，这种危险必须是针对个人的（见"X诉丹麦"案（CCPR/C/110/D/2007/2010），第1页）。 9.2.)以及提出严重理由以确定是否存在不可弥补损害的真正危险的门槛很高。 在评估现有危险时，必须考虑到所有相关事实和情况，包括提交人原籍国的一般人权情况。 委员会还提到其判例，根据该判例，应重视缔约国进行的评估(见"Lin诉澳大利亚"案(CCPR/C/107/D/1957/2010)第9.3段和"E.P.和F.P.)。 丹麦"(CCPR/C/115/D/2344/2014)，第8.4段。)，并指出，作为一般规则，应由《公约》缔约国法院评估事实和证据，或确保在特定案件中适用国内法，除非已证明这种评估或适用显然是武断的，或构成明显的错误或拒绝司法(考虑因素第9.3段)。
委员会提及其关于人身自由和安全权利的第35号一般性意见，其中回顾《公约》第九条要求依法规定行使合法剥夺自由的程序，缔约国应确保遵守法律规定的这种程序(第23段)(第9.6段考虑)。
委员会对案件事实情况的评估：它注意到提交人声称，将他从俄罗斯联邦引渡到乌兹别克斯坦共和国会对他造成酷刑的危险，这违反了《公约》第七条(《意见》第9.2段)。
委员会注意到，缔约国联邦移民事务局在难民地位确定程序期间和缔约国法院在审议关于引渡他的决定期间审查了提交人关于如果引渡到乌兹别克斯坦共和国他将遭受酷刑的指控，缔约国法院认为，在这两个案件中，他都没有证实他关于如果返回乌兹别克斯坦共和国他将遭受酷刑的真实、可预测和个人风险的说法。 委员会还强调，提交人对遭受酷刑的恐惧与据称他的兄弟在2009年和2011年因批评乌兹别克当局而受到威胁有关，与原籍国的一般人权状况有关，而不是与他的具体案件有关。 委员会注意到提交人对以下事实没有异议即他在2011年因引渡请求而被拘留在莫斯科之前曾多次自由访问乌兹别克斯坦共和国并返回俄罗斯联邦 委员会还指出，根据现有资料，提交人及其兄弟在乌兹别克斯坦共和国因欺诈罪被起诉，但没有任何证据表明这些指控的政治背景。 委员会还认为，没有证据表明缔约国当局的决定显然没有根据提交人的指控。 鉴于上述情况，委员会无法得出结论，即所提供的资料表明，将提交人引渡到乌兹别克斯坦共和国将使他面临违反《公约》第七条的不人道待遇的真正危险(《意见》第9.4段)。
委员会还注意到提交人在其后于2012年8月19日提交的来文中提出的申诉即他在2011年12月7日之后被拘留等待引渡构成对《公约》第九条的违反。 委员会考虑到提交人声称他在被引渡前已连续被拘留10个多月。 委员会还提请注意他的指称，即乌兹别克斯坦共和国没有根据适用法律在规定的时限内提出引渡请求，因此对他的拘留构成了违法行为。 委员会。.. 注意到《盟约》缔约国没有对这些具体指控作出答复(《意见》第9.5段)。
委员会强调提交人于2011年11月5日根据乌兹别克斯坦共和国对他发出的逮捕令在俄罗斯联邦被拘留并于2011年11月7日莫斯科Presnensky地区检察官办公室 乌兹别克斯坦共和国检察长办公室于2011年12月9日要求引渡提交人。 《明斯克公约》第62条第1款对独立国家联合体各国之间的引渡作出了规定,规定在引渡之前被拘留的人,如果在拘留之日起一个月内没有收到引渡请求,则必须释放。 委员会注意到乌兹别克斯坦尚未批准。.. [P]《明斯克公约议定书》,根据该议定书,这一期限自拘留之日起延长至40天(考虑因素第9.7段)。
委员会。.. 他指出，提交人在就第二次延长拘留期限提出的上诉中称，当局没有提出任何理由证明他[剥夺自由]是合理的，例如对他的刑事指控非常复杂，或与引渡有关的任何具体措施。..; 俄罗斯联邦《刑事诉讼法》第109条没有提到任何情况，说明在收到对某人的引渡请求和俄罗斯联邦总检察长办公室引渡他的决定后继续拘留他的理由；引渡请求是在提交人被拘留一个多月后收到的，违反了明斯克公约的要求和提交人的宪法权利；因此，提交人应该被释放。 委员会注意到,在确认区域法院第二次延长拘留期的决定时,。.. 法院简要概述了延期的理由，但没有提供额外的理由。 委员会认为，国家法院和缔约国都没有审议提交人律师提出的反对延长拘留期的具体论点。 在缔约国没有作出任何解释的情况下，委员会认为提交人的指控应该得到适当考虑(《意见》第9.9段)。
委员会的结论:所提出的事实表明,提交人根据《盟约》第九条所享有的权利受到侵犯(《意见》第10段)。
出版物的来源: https://espchhelp.ru/koon/blog-koon/4953-2018-7-29 .
