Дополнения от 24.10.2024 к практике в Комитетах ООН
Дело "Кюн Еп Ким против Новой Зеландии". Соображения Комитета ООН по правам человека от 20 декабря 2023 года. Сообщение N 4170/2022.
В 2022 году автору сообщения была оказана помощь в подготовке жалобы. Впоследствии жалоба была коммуницирована Новой Зеландии.
Автор утверждал, что государство-участник нарушило его права, предусмотренные статьями 7, 9, 10 и 14 Пакта, в нескольких аспектах, в том числе поместив его под стражу и согласившись выдать его в Китай. Комитет заключил, что представленная ему информация не свидетельствовала о нарушении прав автора по статье 7 Пакта, но продемонстрировала нарушение прав автора по пункту 1 статьи 9 Пакта.
Правовые позиции Комитета:
статья 7
Комитет ссылается на свое Замечание общего порядка N 31 (2004) о характере общего юридического обязательства, налагаемого на государства - участники Пакта, в котором речь идет об обязательстве государств-участников не выдавать, не депортировать, не высылать и не выдворять каким-либо иным образом лицо со своей территории, когда имеются серьезные основания полагать, что существует реальная опасность причинения непоправимого вреда, такого, как предусмотренный в статьях 6 и 7 Пакта (пункт 12). Опасность должна носить личный характер, и при этом должны существовать серьезные основания для установления наличия реальной опасности нанесения непоправимого вреда. При этом необходимо учитывать все соответствующие факты и обстоятельства, включая общую ситуацию с правами человека в стране, в которую автору грозит высылка. Значительный вес должен придаваться проведенной государством-участником оценке, а рассмотрение или оценка фактов и доказательств для определения указанной опасности, как правило, должны проводиться органами государств - участников Пакта, если только не будет установлено, что такая оценка носила явно произвольный характер или была равносильна очевидной ошибке или отказу в правосудии (пункт 8.3 Соображений).
Комитет отмечает, что Пакт не предусматривает категорического запрета направляющим государствам-участникам полагаться на дипломатические гарантии, предоставленные запрашивающими государствами в контексте высылки или выдачи в случае, когда выдвигаются требования о невыдворении. Комитет ссылается на свою судебную практику, согласно которой сообщения о пытках и широко распространенных нарушениях прав человека в принимающем государстве сами по себе не являются достаточным доказательством того, что то или иное лицо лично подвергнется пыткам в случае его выдачи этому государству, независимо от наличия заверений. Тем не менее наличие гарантий, их содержание, а также существование и применение механизмов обеспечения их соблюдения имеют значение для решения общего вопроса о том, существует ли на самом деле реальный риск применения пыток. Гарантии должны предусматривать механизм мониторинга и подкрепляться практическими договоренностями, обеспечивающими их эффективное выполнение направляющими и запрашивающими государствами. Однако отсутствие такого механизма само по себе не свидетельствует о нарушении статьи 7 Пакта запрашиваемым государством в при выдаче, поскольку необходимо учитывать все соответствующие обстоятельства (пункт 8.4 Соображений).
Пункт 1 статьи 9 Пакта
Пункт 1 статьи 9 Пакта предусматривает, что никто не может быть подвергнут произвольному аресту или задержанию. Комитет ссылается на свое Замечание общего порядка N 35 (2014) о свободе и личной неприкосновенности, в котором он заявил, что арест или содержание под стражей могут соответствовать внутреннему законодательству, но тем не менее быть произвольными (пункт 12). Понятие "произвольность" не следует приравнивать к понятию "противозаконность", а следует толковать более широко, включая в него элементы неприемлемости, несправедливости, непредсказуемости и несоблюдения процессуальных гарантий. Комитет считает, что при общей оценке произвольности продолжительности процедуры выдачи необходимо рассмотреть вопрос о том, проводило ли государство-участник эту процедуру с должной осмотрительностью, а также вопрос о причинах любых задержек (пункт 8.17 Соображений).
Оценка Комитетом фактических обстоятельств дела:
статья 7
Комитет отметил, что правительство Китая запросило выдачу автора в контексте уголовного разбирательства по статье 232 Уголовного закона Китая, касающегося убийства. Государство-участник получило гарантии от правительства Китая и утверждало, что они достаточны для защиты прав автора, закрепленных в Пакте, и в то же время обеспечивают верховенство права, содействуя процессу установления уголовной ответственности за убийство. Комитет принял к сведению позицию автора, согласно которой никого не следует выдавать Китаю, поскольку в этой стране не соблюдаются права человека и широко распространены и систематически применяются пытки в системе правоохранительных органов, а также потому, что полученные заверения недостаточно эффективны. Комитет учел различные сообщения, представленные автором в поддержку его позиции о том, что эти гарантии не смогут его защитить (пункт 8.2 Соображений).
Вопрос о том, правильно ли власти государства-участника оценили риск применения пыток к автору в случае его выдачи в Китай, должен решаться на основе той информации, которая была доступна властям государства-участника на момент принятия ими решений о его выдаче (пункт 8.4 Соображений).
Комитет отметил, что Закон "О выдаче" 1999 года предусматривал как обязательные ограничения на выдачу при наличии существенного риска применения пыток, так и дискреционные ограничения на выдачу в случае чрезвычайных или непреодолимых обстоятельств. Комитет напомнил, что в предоставленных гарантиях, в частности, говорится: поскольку Китай является участником Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания, правительство страны будет соблюдать Конвенцию, чтобы обеспечить, что автор не будет подвергаться пыткам или другим жестоким, бесчеловечным и унижающим достоинство видам обращения и наказания, и выполнит данные гарантии. Гарантии имеют письменную форму и носят официальный характер и были предоставлены до, во время и после личных встреч в Новой Зеландии и Китае с высокопоставленными представителями правительства Китая, включая посла, помощника судьи Верховного народного суда и чиновников из министерства иностранных дел, министерства общественной безопасности, Верховной народной прокуратуры и министерства юстиции. Комитет счел, что эти гарантии достаточны и конкретны (пункт 8.5 Соображений).
Комитет отметил, что государство-участник дало понять во время личных встреч между высокопоставленными чиновниками, что вопрос о выдаче и достаточности любых гарантий будет решаться только Министром юстиции и что их предоставление не является гарантией того, что автор будет выдан. Министры юстиции и суды рассмотрели аргументы автора относительно обязательных и дискреционных оснований для отказа в выдаче, включая его утверждение о неэффективности гарантий и механизма контроля. При оценке его претензий власти изучили соответствующие договоры по правам человека и судебную практику, включая практику Комитета по правам человека. Получив соответствующее указание, Министр юстиции запросил и получил от Правительства Китая дополнительную информацию и гарантии, а затем повторно рассмотрел вопрос о выдаче автора в свете этой новой информации, в том числе проконсультировавшись с Министерством иностранных дел и торговли относительно возможностей мониторинга и гарантий. Министерство юстиции заявило, что должностные лица приступят к организации первого визита, как только будет подтверждена дата выдачи автора (пункт 8.6 Соображений).
Согласно этим гарантиям, в случае выдачи автор будет содержаться под стражей и отбывать наказание в виде тюремного заключения в Шанхае, где находятся консульские учреждения государства-участника; на этапе расследования дипломатические или консульские представители государства-участника смогут посещать автора каждые 48 часов или чаще, если автор попросит о дополнительном посещении или посещениях; любые дополнительные визиты, запрошенные автором, будут организованы в кратчайшие сроки; в течение всех периодов его содержания под стражей, включая досудебное содержание под стражей, представители государства-участника будут своевременно информироваться о месте его содержания под стражей и любых изменениях в нем; в течение всех периодов содержания автора под стражей, включая досудебное содержание под стражей, автор будет иметь возможность в любое разумное время связаться с представителями государства-участника для предоставления информации об обращении с ним, и ему будут предоставлены возможности сделать это по факсимильной связи, электронной почте или телефону; такие контакты не будут подвергаться цензуре или какому-либо редактированию; в течение всех периодов содержания автора под стражей, включая предварительное заключение, представители государства-участника могут посещать автора в месте его содержания под стражей и сопровождаться одним или несколькими из следующих лиц, которые будут выбраны дипломатическими или консульскими представителями государства-участника: переводчиком, медицинским работником, имеющим право осуществлять профессиональную деятельность в Китае, и экспертом в области права, имеющим лицензию на осуществление профессиональной деятельности в Китае; такие регулярные посещения будут разрешены каждые 15 дней, а дополнительные посещения будут организовываться по просьбе представителей государства-участника; при посещении будет предоставлена возможность лично побеседовать с автором, без наблюдения, в безопасном месте; гарантируется право лиц, содержащихся под стражей, на получение медицинской помощи; автору будут бесплатно предоставляться антидепрессанты и снотворное; при посещениях автору будет предоставлена возможность пройти, с его согласия, медицинское обследование у специалистов, выбранных представителями государства-участника; данные медицинские осмотры будут проводиться в частном порядке, хотя, по просьбе представителей правительства Китая, на таких осмотрах может присутствовать выбранный ими медицинский работник; в ходе посещений будет обеспечен доступ в те части места содержания под стражей, в которые имеет доступ автор, включая его жилое помещение; представителям государства-участника будет предоставлена возможность встретиться наедине с другими лицами наедине, включая сотрудников тюрьмы, прокуратуры, медицинских работников и, с согласия автора, его адвоката; представители также будут иметь доступ к другой информации, касающейся обращения с автором и условий его содержания под стражей; не будет осуществляться каких-либо мер возмездия в отношении лиц, предоставляющих представителям государства-участника информацию об обращении с автором, если эта информация предоставляется добросовестно; представителям государства-участника в течение 48 часов будут предоставлены полные и неотредактированные записи всех досудебных допросов и судебных заседаний, касающихся автора; если возникнет какой-либо вопрос, связанный с толкованием или применением гарантий, представители обоих государств немедленно приступят к консультациям для разрешения этого вопроса способом, удовлетворяющим обе стороны (пункт 8.7 Соображений).
Комитет принял к сведению решение Министерства юстиции о том, что Министерство иностранных дел и торговли действительно сможет посетить автора, как это предусмотрено в гарантиях, следить за соблюдением властями Китая взятых на себя обязательств и передавать информацию третьим сторонам в случае несоблюдения указанных гарантий, что представляется маловероятным. Министр иностранных дел государства-участника поручил своим сотрудникам посещать автора так часто, как это необходимо для обеспечения его благополучия на этапе расследования, и заявил, что в консульстве государства-участника в Шанхае будет выделен специальный ресурс для обеспечения посещений каждые 48 часов или даже ежедневно, в случае необходимости. Комитет указал, что консульские работники государства-участника имеют опыт проведения контрольных посещений в места содержания под стражей в Китае, в том числе в отношении своих граждан и граждан других стран (пункт 8.8 Соображений).
Комитет отметил, что власти государства-участника не оспаривали утверждения автора об общем риске применения пыток правоохранительными органами в Китае и не ограничивались ссылками на положения китайского законодательства, которые, в частности, запрещают пытки для получения признаний и предусматривают возможность видео- или аудиозаписи досудебных допросов в случае совершения некоторых серьезных преступлений. Напротив, после рассмотрения соответствующих заключений экспертов государство-участник пришло к выводу, что с учетом этих данных необходимы определенные гарантии и что в свете этих гарантий автору не грозит личный риск подвергнуться пыткам, учитывая его индивидуальные обстоятельства. Комитет указал, что, хотя автор оспаривал эффективность гарантий в его случае, он не утверждал, что ранее подвергался пыткам или жестокому обращению со стороны властей в Китае, и не предоставлял информации, указывающей на то, что мог столкнуться с таким обращением в силу особой уязвимости, например, его этнической принадлежности, гражданства или рода деятельности (пункт 8.9 Соображений).
Автор утверждал, что ему лично угрожала опасность подвергнуться пыткам, поскольку он обвинялся в совершении убийства и сопротивлялся своей выдаче, что повышало политическую значимость его дела. Комитет отметил, что суды государства-участника рассмотрели эти претензии и указали, что, хотя выдача могла иметь политическую составляющую, убийство в предполагаемых обстоятельствах носило не политический, а уголовный характер. Комитет счел, что, учитывая предоставленные гарантии и механизм мониторинга, не было установлено, что какие-либо политические соображения, включая повышенный общественный интерес к делу автора, нанесли ущерб расследованию или усугубили риск подвергнуться пыткам в Китае (пункт 8.10 Соображений).
Касательно утверждения автора о том, что ему угрожала опасность психологических пыток или пыток, не поддающихся обнаружению, Министерство юстиции также рассмотрело вопрос, сможет ли оно обнаружить пытки в случае их применения, и, прежде чем принять решение о его выдаче, запросило дополнительную информацию о частоте посещений автора и сроках получения доступа к записям досудебных расследований. На заключительном этапе судебного разбирательства Верховный суд удовлетворил просьбу автора представить новые доказательства в виде заключений об условиях содержания заключенных в Китае за последнее время. Заключения были представлены в конце 2021 года несколькими профессорами и адвокатом-консультантом, который занимался юридической практикой в Китае до 2003 года, и в них, среди прочего, выражалась обеспокоенность относительно установившейся практики применения пыток в Китае, а также по поводу того, что полагаться на предоставленные гарантии можно лишь с большой долей условности. Суд учел высказанные опасения и, приняв во внимание ранее упомянутые факторы, пришел к выводу, об отсутствии серьезных оснований полагать, что автору будет угрожать опасность подвергнуться пыткам (пункт 8.11 Соображений).
Изучив содержание решений национальных властей и предоставленных гарантий, Комитет пришел к заключению, что государство-участник в достаточной степени рассмотрело конкретные аргументы автора на различных этапах разбирательства относительно того, почему в Китае ему грозит опасность обращения, противоречащего статье 7 Пакта. Комитет установил, что власти государства-участника действовали с должной осмотрительностью и вниманием, запрашивая дипломатические гарантии. Комитет также обратил внимание на то, что власти не проигнорировали аргументы или доказательства автора относительно условий соблюдения прав человека в Китае и эффективности дипломатических гарантий со стороны Китая, а оценили их с учетом ряда других элементов, включая заключения экспертов, за которыми обратились национальные власти, судебную практику Комитета, судов и других органов по правам человека, а также собственный опыт государства-участника в отношениях с Китаем по аналогичным делам (пункт 8.12 Соображений).
Комитет заметил, что автор не смог доказать, что решение государства-участника выдать его после того, как оно пришло к заключению, что ему не грозит существенный риск подвергнуться пыткам в Китае, носило явно произвольный характер или было равносильно явной ошибке или отказу в правосудии (пункт 8.13 Соображений).
Пункт 1 статьи 9
Комитет отметил, что автор имел возможность оспорить законность своего содержания под стражей на протяжении всего разбирательства как с юридической, так и с практической точки зрения. Вместе с тем Комитет отметил решение Высокого суда от 3 декабря 2014 года - в его решении по второму ходатайству автора о применении процедуры habeas corpus - относительно ордера, выданного окружным судом 29 ноября 2013 года на продление содержания автора под стражей в соответствии со статьей 70 закона "О выдаче" 1999 года. Высокий суд счел, что срок действия этого ордера истек, когда 12 сентября 2014 года автор подал заявление об отказе от своей апелляции на решение окружного суда о признании его подлежащим выдаче. Хотя Высокий суд признал, что вопрос об истечении срока действия ордера являлся неактуальным, поскольку 2 декабря 2014 года окружной суд выдал новый ордер на основании пункта 1 статьи 26 указанного закона, Комитет отметил, что государство-участник не прокомментировало вывод Высокого суда о том, что срок действия ордера, выданного 29 ноября 2013 года на основании статьи 70 Закона, истек до выдачи нового ордера. Комитет пришел к заключению, что, поскольку представленная ему информация указывала на то, что содержание автора под стражей с 12 сентября по 1 декабря 2014 года не имело законных оснований, оно было произвольным в нарушение пункта 1 статьи 9 Пакта (пункт 8.19 Соображений).
За исключением вышеуказанного периода и после изучения подробной хронологии событий и оснований для принятия решений, которые были ему представлены, Комитет счел, что содержание автора под стражей было законным и оправданным факторами, упомянутыми выше. Комитет заявил, что решение автора не покидать Новую Зеландию после освобождения под залог не означало, что его содержание под стражей в ожидании выдачи носило произвольный характер. Комитет установил, что, за вышеуказанным исключением, не было оснований полагать, что власти государства-участника намеренно или по халатности затягивали срок содержания автора под стражей или иным образом не проявляли должной осмотрительности в осуществлении процедуры выдачи в соответствии с внутренним законодательством, пока автор находился под стражей. Комитет напомнил, что у автора было несколько возможностей оспорить свое содержание под стражей в рамках процессов, которые привели к мотивированным решениям нескольких судов, оправдывающим его дальнейшее содержание под стражей (пункт 8.20 Соображений).
Комитет пришел к выводу, что содержание автора под стражей в период с 12 сентября по 1 декабря 2014 года включительно было произвольным и нарушало пункт 1 статьи 9 Пакта, в то время как остальные периоды его содержания под стражей и освобождения под ограничительный залог не были произвольными и не нарушали пункт 1 статьи 9 Пакта (пункт 8.21 Соображений).
Выводы Комитета: представленные факты не свидетельствовали о нарушении прав автора по статье 7 Пакта, но продемонстрировали нарушение прав автора по пункту 1 статьи 9 Пакта (пункт 9 Соображений).
Источник публикации: https://espchhelp.ru/koon/blog-koon/5223-20-dekabrya-2023-goda-vyigrano-delo-v-komitete-oon-po-pravam-cheloveka .
The case of Kyung Ep Kim v. New Zealand. The views of the UN Human Rights Committee dated December 20, 2023. Communication No. 4170/2022.
In 2022, the author of the communication was assisted in preparing a complaint. The complaint was subsequently communicated to New Zealand.
The author claimed that the State party violated his rights under articles 7, 9, 10 and 14 of the Covenant in several aspects, including by placing him in custody and agreeing to extradite him to China. The Committee concluded that the information provided to it did not indicate a violation of the author's rights under article 7 of the Covenant, but demonstrated a violation of the author's rights under article 9, paragraph 1, of the Covenant.
Legal positions of the Committee:
article 7
The Committee recalls its general comment No. 31 (2004) on the nature of the general legal obligation imposed on States parties to the Covenant, which refers to the obligation of States parties not to extradite, deport, expel or otherwise expel a person from their territory when there are serious grounds to believe that there is a real risk of irreparable harm, such as that provided for in articles 6 and 7 of the Covenant (paragraph 12). The danger must be of a personal nature, and at the same time there must be serious grounds for establishing the existence of a real danger of irreparable harm. In doing so, all relevant facts and circumstances must be taken into account, including the general human rights situation in the country to which the author is facing expulsion. Considerable weight should be given to the assessment carried out by the State party, and the examination or assessment of facts and evidence to determine the specified danger should generally be carried out by the authorities of the States parties to the Covenant, unless it is established that such an assessment was clearly arbitrary or amounted to an obvious error or denial of justice (paragraph 8.3 of the Considerations).
The Committee notes that the Covenant does not explicitly prohibit sending States parties from relying on diplomatic guarantees provided by requesting States in the context of expulsion or extradition in the case of non-refoulement claims. The Committee refers to its jurisprudence according to which reports of torture and widespread human rights violations in the receiving State do not in themselves constitute sufficient evidence that a person would personally be subjected to torture if extradited to that State, regardless of the availability of assurances. Nevertheless, the existence of safeguards, their content, and the existence and application of enforcement mechanisms are important to address the general question of whether there is actually a real risk of torture. Safeguards should include a monitoring mechanism and be supported by practical arrangements to ensure their effective implementation by sending and requesting States. However, the absence of such a mechanism does not in itself indicate a violation of article 7 of the Covenant by the requested State in extradition, since all relevant circumstances must be taken into account (paragraph 8.4 of the Considerations).
Article 9, paragraph 1, of the Covenant
Article 9, paragraph 1, of the Covenant provides that no one may be arbitrarily arrested or detained. The Committee refers to its general comment No. 35 (2014) on freedom and personal integrity, in which it stated that arrest or detention may be in accordance with domestic law, but nevertheless be arbitrary (paragraph 12). The concept of "arbitrariness" should not be equated with the concept of "illegality", but should be interpreted more broadly, including elements of unacceptability, injustice, unpredictability and non-compliance with procedural guarantees. The Committee considers that, in an overall assessment of the arbitrariness of the length of the extradition procedure, it is necessary to consider whether the State party conducted this procedure with due diligence, as well as the reasons for any delays (paragraph 8.17 of the Views).
The Committee's assessment of the factual circumstances of the case:
article 7
The Committee noted that the Chinese Government had requested the extradition of the author in the context of criminal proceedings under article 232 of the Chinese Criminal Law relating to murder. The State party received guarantees from the Chinese Government and argued that they were sufficient to protect the author's rights as enshrined in the Covenant, while at the same time ensuring the rule of law by facilitating the process of criminalizing murder. The Committee took note of the author's position that no one should be extradited to China because human rights are not respected in that country and torture is widespread and systematically used in the law enforcement system, as well as because the assurances received are not effective enough. The Committee took into account the various communications submitted by the author in support of his position that these guarantees would not be able to protect him (paragraph 8.2 of the Views).
The question of whether the authorities of the State party correctly assessed the risk of torture to the author in the event of his extradition to China should be decided on the basis of the information that was available to the authorities of the State party at the time of their decisions on his extradition (paragraph 8.4 of the Views).
The Committee noted that the Extradition Act of 1999 provided for both mandatory restrictions on extradition in the presence of a significant risk of torture and discretionary restrictions on extradition in the event of extraordinary or insurmountable circumstances. The Committee recalled that the guarantees provided, in particular, stated: since China is a party to the Convention against Torture and Other Cruel, Inhuman or Degrading Treatment or Punishment, the Government of the country will comply with the Convention to ensure that the author will not be subjected to torture or other cruel, inhuman or degrading treatment or punishment, and will fulfill these guarantees. The guarantees are in writing and are of an official nature and were provided before, during and after face-to-face meetings in New Zealand and China with senior representatives of the Chinese Government, including the Ambassador, an assistant judge of the Supreme People's Court and officials from the Ministry of Foreign Affairs, the Ministry of Public Security, the Supreme People's Prosecutor's Office and the Ministry of Justice. The Committee considered that these guarantees were sufficient and specific (paragraph 8.5 of the Views).
The Committee noted that the State party had made it clear during face-to-face meetings between senior officials that the issue of extradition and the sufficiency of any guarantees would be decided only by the Minister of Justice and that their provision was not a guarantee that the author would be extradited. The Ministers of Justice and the courts examined the author's arguments regarding the mandatory and discretionary grounds for refusing extradition, including his claim that safeguards and the monitoring mechanism were ineffective. In assessing his claims, the authorities examined relevant human rights treaties and judicial practice, including that of the Human Rights Committee. Having received the relevant instruction, the Minister of Justice requested and received additional information and guarantees from the Chinese Government, and then re-examined the issue of the author's extradition in the light of this new information, including consulting with the Ministry of Foreign Affairs and Trade regarding monitoring and guarantees. The Ministry of Justice stated that officials would begin organizing the first visit as soon as the date of the author's extradition was confirmed (paragraph 8.6 of the Considerations).
According to these guarantees, in case of extradition, the author will be detained and serve a prison sentence in Shanghai, where the consular offices of the State party are located; during the investigation stage, diplomatic or consular representatives of the State party will be able to visit the author every 48 hours or more often if the author requests additional visits or visits; any additional The visits requested by the author will be arranged as soon as possible; During all periods of his detention, including pre-trial detention, representatives of the State party will be informed in a timely manner about the place of his detention and any changes therein; during all periods of the author's detention, including pre-trial detention, the author will have the opportunity to contact representatives at any reasonable time the State party to provide information on his treatment, and he will be given the opportunity to do so by fax, e-mail or telephone; such contacts will not be censored or edited in any way; during all periods of the author's detention, including pre-trial detention, representatives of the State party may visit the author at the place of his detention and be accompanied by one or more of the following persons, who will be selected by diplomatic or consular representatives of the State party: an interpreter, a medical professional authorized to carry out professional activities in China, and an expert in the field of law, licensed to carry out professional activities in China; such regular visits will be allowed every 15 days, and additional visits will be organized at the request of representatives of the State party; during the visit, an opportunity will be provided to personally talk with the author, without supervision, in a safe place; the right of detainees to receive medical care is guaranteed; antidepressants and sleeping pills will be provided free of charge to the author; if During the visits, the author will be given the opportunity to undergo, with his consent, a medical examination by specialists selected by representatives of the State party; These medical examinations will be conducted privately, although, at the request of representatives of the Chinese Government, a medical professional of their choice may be present at such examinations; during the visits, access will be provided to those parts of the detention facility to which the author has access, including his living quarters; representatives of the State party will be given the opportunity to meet in private with other persons, including prison staff, prosecutors, medical staff and, with the author's consent, his lawyer; Representatives will also have access to other information related to the treatment of the author and the conditions of his detention; no retaliation measures will be taken against persons providing representatives of the State party with information about the treatment of the author, if this information is provided in good faith; representatives of the State party will be provided with complete information within 48 hours and unedited recordings of all pre-trial interrogations and court hearings concerning the author; If any issue arises related to the interpretation or application of guarantees, representatives of both States will immediately begin consultations to resolve this issue in a manner satisfactory to both parties (paragraph 8.7 of the Considerations).
The Committee took note of the decision of the Ministry of Justice that the Ministry of Foreign Affairs and Trade would indeed be able to visit the author, as provided for in the guarantees, monitor compliance by the Chinese authorities with their obligations and transmit information to third parties in case of non-compliance with these guarantees, which seems unlikely. The Minister of Foreign Affairs of the State party instructed his staff to visit the author as often as necessary to ensure his well-being during the investigation phase, and stated that a special resource would be allocated at the State party's Consulate in Shanghai to ensure visits every 48 hours or even daily, if necessary. The Committee pointed out that the State party's consular officers have experience in conducting monitoring visits to places of detention in China, including in relation to their own citizens and citizens of other countries (paragraph 8.8 of the Views).
The Committee noted that the State party's authorities did not dispute the author's claims about the general risk of torture by law enforcement agencies in China and did not limit themselves to referring to the provisions of Chinese law, which, in particular, prohibit torture to obtain confessions and provide for the possibility of video or audio recordings of pre-trial interrogations in the case of certain serious crimes. On the contrary, after reviewing the relevant expert opinions, the State party concluded that, given these data, certain guarantees are necessary and that, in the light of these guarantees, the author does not face a personal risk of being subjected to torture, taking into account his individual circumstances. The Committee pointed out that, although the author disputed the effectiveness of the safeguards in his case, he did not claim that he had previously been subjected to torture or ill-treatment by the authorities in China, and did not provide information indicating that he might have faced such treatment due to special vulnerability, for example, his ethnicity, nationality or gender activities (paragraph 8.9 of the Considerations).
The author claimed that he was personally in danger of being tortured because he was accused of committing murder and resisted his extradition, which increased the political significance of his case. The Committee noted that the State party's courts had examined these claims and indicated that, although the extradition may have had a political component, the murder in the alleged circumstances was not political, but criminal in nature. The Committee considered that, given the guarantees provided and the monitoring mechanism, it had not been established that any political considerations, including increased public interest in the author's case, had harmed the investigation or increased the risk of being subjected to torture in China (paragraph 8.10 of the Views).
Regarding the author's claim that he was at risk of psychological or undetectable torture, the Ministry of Justice also considered whether it would be able to detect torture if it was used and, before deciding on his extradition, requested additional information on the frequency of visits to the author and the timing of access to records of pre-trial investigations. At the final stage of the trial, the Supreme Court granted the author's request to provide new evidence in the form of conclusions on the conditions of detention in China recently. The opinions were presented at the end of 2021 by several professors and a consulting lawyer who practiced law in China until 2003, and they, among other things, expressed concern about the established practice of torture in China, as well as about the fact that it is possible to rely on the guarantees provided only with a high degree of conditionality. The Court took into account the concerns expressed and, taking into account the previously mentioned factors, concluded that there were no serious grounds to believe that the author would be in danger of being subjected to torture (paragraph 8.11 of the Considerations).
Having examined the content of the decisions of the national authorities and the guarantees provided, the Committee concluded that the State party had sufficiently considered the author's specific arguments at various stages of the proceedings as to why he was at risk of treatment contrary to article 7 of the Covenant in China. The Committee found that the State party's authorities had acted with due diligence and attention in requesting diplomatic guarantees. The Committee also drew attention to the fact that the authorities did not ignore the author's arguments or evidence regarding the conditions of respect for human rights in China and the effectiveness of diplomatic guarantees from China, but assessed them taking into account a number of other elements, including expert opinions sought by the national authorities, the jurisprudence of the Committee, courts and other human rights bodies as well as the State party's own experience in dealing with China in similar cases (paragraph 8.12 of the Views).
The Committee noted that the author had failed to prove that the State party's decision to extradite him after it had concluded that he was not at significant risk of being subjected to torture in China was manifestly arbitrary or amounted to a clear error or denial of justice (paragraph 8.13 of the Views).
Article 9, paragraph 1
The Committee noted that the author had the opportunity to challenge the legality of his detention throughout the proceedings, both from a legal and practical point of view. However, the Committee noted the High Court's decision of 3 December 2014 - in its decision on the author's second habeas corpus application - regarding the warrant issued by the District Court on 29 November 2013 to extend the author's detention in accordance with section 70 of the Extradition Act 1999. The High Court considered that the warrant expired when, on 12 September 2014, the author filed an application to withdraw his appeal against the decision of the District Court to declare him extraditable. Although the High Court recognized that the issue of the expiration of the warrant was irrelevant, since on 2 December 2014 the District Court issued a new warrant on the basis of article 26, paragraph 1, of the said law, the Committee noted that the State party had not commented on the conclusion of the High Court that the validity of the warrant issued on 29 November 2013 for based on article 70 of the Law, expired before the issuance of a new warrant. The Committee concluded that, since the information provided to it indicated that the author's detention from 12 September to 1 December 2014 had no legitimate grounds, it was arbitrary, in violation of article 9, paragraph 1, of the Covenant (paragraph 8.19 of the Views).
With the exception of the above period and after examining the detailed chronology of events and the reasons for the decisions that were presented to it, the Committee considered that the author's detention was lawful and justified by the factors mentioned above. The Committee stated that the author's decision not to leave New Zealand after his release on bail did not mean that his detention pending extradition was arbitrary. The Committee found that, with the above exception, there was no reason to believe that the State party's authorities intentionally or negligently prolonged the author's detention or otherwise failed to exercise due diligence in carrying out the extradition procedure in accordance with domestic law while the author was in custody. The Committee recalled that the author had several opportunities to challenge his detention in trials that led to reasoned decisions by several courts justifying his continued detention (paragraph 8.20 of the Views).
The Committee concluded that the author's detention from 12 September to 1 December 2014 inclusive was arbitrary and violated article 9, paragraph 1, of the Covenant, while the remaining periods of his detention and release on restrictive bail were not arbitrary and did not violate article 9, paragraph 1, of the Covenant (paragraph 8.21 Considerations).
The Committee's conclusions: The facts presented did not indicate a violation of the author's rights under article 7 of the Covenant, but demonstrated a violation of the author's rights under article 9, paragraph 1, of the Covenant (paragraph 9 of the Views).
Source of the publication: https://espchhelp.ru/koon/blog-koon/5224-on-december-20-2023-the-case-was-won-in-the-un-human-rights-committee .
Kyung Ep Kim诉新西兰案。 2023年12月20日联合国人权事务委员会的意见。 第4170/2022号来文。
2022年,来文提交人得到了协助准备投诉。 投诉随后转达新西兰。
提交人声称,缔约国在几个方面侵犯了他根据《公约》第七条、第九条、第十条和第十四条所享有的权利,包括将他拘留并同意将他引渡到中国。 委员会的结论是,所提供的资料并未表明提交人根据《公约》第七条享有的权利受到侵犯,而是表明提交人根据《公约》第九条第1款享有的权利受到侵犯。
委员会的法律职位:
第7条
委员会回顾其关于对《公约》缔约国规定的一般法律义务的性质的第31号一般性意见(2004年),其中提到缔约国有义务在有严重理由相信确实存在无法弥补的损害的危险时,不将某人引渡、驱逐、驱逐或以其他方式驱逐出其领土(第12段)。 这种危险必须是个人性质的,与此同时,必须有严重的理由确定存在着不可弥补的损害的真正危险。 在这样做时,必须考虑到所有有关的事实和情况,包括提交人面临驱逐的国家的一般人权情况。 对缔约国进行的评估应给予相当的重视,对事实和证据进行审查或评估以确定具体的危险一般应由《公约》缔约国当局进行,除非确定这种评估显然是武断的或构成明显的错误或拒绝司法(考虑因素第8.3段)。
委员会注意到,《公约》并未明确禁止派遣缔约国在不驱回要求的情况下依赖请求国在驱逐或引渡方面提供的外交保障。 委员会提到其判例,根据该判例,关于在接受国遭受酷刑和普遍侵犯人权的报告本身并不构成充分的证据,表明一个人如果被引渡到该国,无论是否有保证,都将个人遭受酷刑。 然而,保障措施的存在、保障措施的内容以及执行机制的存在和适用对于解决是否确实存在酷刑风险这一普遍问题非常重要。 保障措施应包括一个监测机制,并得到实际安排的支持,以确保派遣国和请求国有效执行这些机制。 但是,没有这种机制本身并不表明被请求国在引渡方面违反了《公约》第七条,因为必须考虑到所有有关情况(考虑因素第8.4段)。
《公约》第九条第1款
《盟约》第9条第1款规定,任何人不得被任意逮捕或拘留。 委员会提及其关于自由和人身完整的第35(2014)号一般性意见其中指出逮捕或拘留可能符合国内法但仍是任意的(第12段)。 "任意性"的概念不应等同于"非法性"的概念,而应作更广泛的解释,包括不可接受、不公平、不可预测和不遵守程序保证的因素。 委员会认为,在全面评估引渡程序长度的任意性时,有必要考虑缔约国是否以应有的谨慎态度进行这一程序,以及任何延误的原因(《意见》第8.17段)。
委员会对案件事实情况的评估:
第7条
委员会注意到,中国政府根据《中国刑法》第232条关于谋杀的刑事诉讼请求引渡提交人。 缔约国得到了中国政府的保证,并认为这些保证足以保护提交人《公约》所载的权利,与此同时,通过促进将谋杀定为刑事犯罪的过程来确保法治。 委员会注意到提交人的立场,即不应将任何人引渡到中国,因为人权在该国不受尊重,酷刑在执法系统中普遍和有系统地使用,以及因为所收到的保证不够有效。 委员会考虑到提交人为支持他的立场而提交的各种来文,即这些保障将无法保护他(《意见》第8.2段)。
缔约国当局是否正确地评估了提交人被引渡到中国时遭受酷刑的危险,这一问题应根据缔约国当局就引渡提交人作出决定时所掌握的资料来决定(《意见》第8.4段)。
委员会注意到,1999年的《引渡法》既规定了在存在重大酷刑风险的情况下对引渡的强制性限制,也规定了在非常情况或无法克服的情况下对引渡的酌处性限制。 委员会回顾,所提供的保障特别指出:由于中国是《禁止酷刑和其他残忍、不人道或有辱人格的待遇或处罚公约》的缔约国,该国政府将遵守《公约》,确保提交人不遭受酷刑或其他残忍、不人道或有辱人格的待遇或处罚,并履行这些保障。 这些保证是书面的,是官方性质的,是在新西兰和中国与中国政府高级代表,包括大使、最高人民法院助理法官和外交部、公安部、最高人民检察院和司法部官员面对面会晤之前、期间和之后提供的。 委员会认为这些保证是充分和具体的(《意见》第8.5段)。
委员会注意到,缔约国在高级官员面对面会晤时明确表示,引渡问题和任何保证是否充分将只由司法部长决定,而这些保证的规定并不能保证引渡提交人。 司法部长和法院审查了提交人关于拒绝引渡的强制性和酌处理由的论点,包括他声称保障措施和监测机制无效。 在评估他的申诉时,当局审查了有关的人权条约和司法实践,包括人权事务委员会的条约和司法实践。 司法部长接到有关指示后,请求并收到了中国政府提供的补充资料和保证,然后根据这一新资料重新审查了提交人的引渡问题,包括就监测和保证问题与外交和贸易部进行磋商。 司法部说,一旦确认提交人的引渡日期,官员们将开始组织第一次访问(考虑因素第8.6段)。
根据这些保证,在引渡的情况下,提交人将被拘留并在缔约国领事馆所在地上海服刑;在调查阶段,如果提交人要求额外的访问或访问,缔约国的外交或领事代表将能够每48小时或更频繁地访问提交人;提交人要求的任何额外访问将尽快安排; 在他被拘留的所有期间,包括审前拘留期间,将及时通知缔约国代表他被拘留的地点和其中的任何变化;在提交人被拘留的所有期间,包括审前拘留期间,提交人将能够在任何合理的时间与缔约国代表联系,提供关于他所受待遇的资料,并有机会通过传真、电子邮件或电话向他提供资料; 此类联系人不会以任何方式被审查或编辑; 在提交人被拘留的所有期间,包括审前拘留期间,缔约国代表可在提交人被拘留的地点探视,并由下列一人或多人陪同,这些人将由缔约国的外交或领事代表选出:口译员、经授权在中国从事专业活动的医疗专业人员和经许可在中国从事专业活动的法律领域专家; 这种定期探视将允许每15天进行一次,并应缔约国代表的要求组织更多的探视;在探视期间,将有机会在没有监督的情况下在安全的地方与提交人亲自交谈;保证被拘留者接受医疗的权利;将免费向提交人提供抗抑郁药和安眠药;如果在探视期间,提交人将有机会在征得他的同意后,由缔约国代表挑选的专家进行体检; 这些体格检查将私下进行,但应中国政府代表的要求,他们选择的医疗专业人员可以出席这种检查;在探视期间,将向提交人可以进入的拘留设施的部分,包括他的住所;缔约国代表将有机会与其他人私下会面,包括监狱工作人员、检察官、医务人员,以及在提交人同意的情况下,他的律师; 代表还可以获得与提交人的待遇和拘留条件有关的其他资料;如果善意提供有关提交人待遇的资料,将不对向缔约国代表提供资料的人采取报复措施;将在48小时内向缔约国代表提供完整的资料,并对有关提交人的所有审前讯问和法庭听证会进行未经编辑的录音; 如果出现与担保的解释或适用有关的任何问题,两国代表将立即开始协商,以双方都满意的方式解决这一问题(《考虑》第8.7段)。
委员会注意到司法部的决定,即外交和贸易部确实能够按照保证书的规定访问提交人,监测中国当局履行其义务的情况,并在不遵守这些保证书的情况下向第三方提供资料,这似乎不太可能。 缔约国外交部长指示其工作人员视需要经常访问提交人,以确保他在调查阶段的福祉,并表示将在缔约国驻上海领事馆拨出特别资源,确保必要时每48小时甚至每天访问一次。 委员会指出,缔约国的领事官员在对中国的拘留地点进行监督访问方面有经验,包括对其本国公民和其他国家公民进行监督访问(《意见》第8.8段)。
委员会注意到,缔约国当局没有对提交人关于中国执法机构遭受酷刑的一般危险的说法提出异议,也不限于提及中国法律的规定,其中特别禁止酷刑以取得供词,并规定在某些严重罪行的情况下,可以对审前审讯进行录像或录音。 相反,缔约国在审查了有关的专家意见后得出结论,鉴于这些数据,某些保障是必要的,鉴于这些保障,提交人不会面临遭受酷刑的个人风险,同时考虑到他的个人情况。 委员会指出,尽管提交人对其案件中保障措施的有效性提出异议,但他没有声称他以前曾遭受过中国当局的酷刑或虐待,也没有提供资料表明他可能由于特殊的脆弱性而面临这种待遇,例如他的种族、国籍或性别活动(考虑因素第8.9段)。
提交人声称,他个人有遭受酷刑的危险,因为他被指控犯有谋杀罪,并拒绝引渡他,这增加了他案件的政治意义。 委员会注意到,缔约国法院审查了这些指控,并指出,虽然引渡可能具有政治成分,但在所称情况下的谋杀不是政治性的,而是刑事性质的。 委员会认为,鉴于所提供的保障和监测机制,没有确定任何政治考虑,包括增加公众对提交人案件的兴趣,损害了调查,或增加了在中国遭受酷刑的风险(《意见》第8.10段)。
关于提交人声称他有遭受心理或无法察觉的酷刑的危险,司法部还考虑了如果使用酷刑是否能够发现酷刑,并在决定引渡他之前要求提供更多的资料,说明访问提交人的频率和查阅审前调查记录的时间。 在审判的最后阶段,最高法院批准了提交人的请求,即以结论的形式提供关于中国最近拘留条件的新证据。 这些意见于2021年底由几位教授和一位咨询律师提出,他们一直在中国从事法律工作,直到2003年。除其他外,他们对中国的酷刑惯例表示关切,也对只有在高度附加条件的情况下才能依赖提供的保障表示关切。 法院考虑到所表达的关切,并考虑到前面提到的因素,得出结论认为,没有任何严重的理由认为提交人将有遭受酷刑的危险(《考虑》第8.11段)。
委员会审查了国家当局决定的内容和所提供的保障后,得出结论认为,缔约国在诉讼的各个阶段充分考虑了提交人关于为什么他在中国会受到违反《公约》第七条的待遇的具体论点。 委员会认为,缔约国当局在请求外交保证方面采取了应有的谨慎和注意的行动。 委员会还提请注意,当局并没有忽视提交人关于中国尊重人权的条件和中国外交保障的有效性的论点或证据,而是考虑到其他一些因素,包括国家当局征求的专家意见、委员会、法院和其他人权机构的判例以及缔约国自己在类似案件中与中国打交道的经验(《意见》第8.12段)。
委员会注意到,提交人未能证明缔约国在得出结论认为他在中国没有遭受酷刑的重大危险后引渡他的决定显然是任意的,或构成明显的错误或拒绝司法(《意见》第8.13段)。
第9条第1款
委员会注意到,提交人有机会从法律和实际的角度,在整个诉讼过程中对他被拘留的合法性提出质疑。 然而委员会注意到高等法院2014年12月3日的决定--在其关于提交人第二次人身保护令申请的决定中--关于地区法院2013年11月29日根据1999年《引渡法》第70 高等法院认为逮捕令于2014年9月12日提交人提出申请撤回他对区域法院宣布他可引渡的决定的上诉时到期。 尽管高等法院承认逮捕令到期的问题无关紧要,但自2014年12月2日地区法院根据上述法律第26条第1款发布了新的逮捕令以来,委员会注意到,缔约国没有就高等法院关于2013年11月29日根据该法律第70条发布的逮捕令的有效期在发布新的逮捕令之前到期的结论发表评论。 委员会的结论是,由于提供给它的资料表明提交人2014年9月12日至12月1日的拘留没有合法理由,这是任意的,违反了《公约》第九条第1款(《意见》第8.19段)。
除上述期间外,在审查了详细的事件年表和提交委员会的决定的理由后,委员会认为,根据上述因素,拘留发件人是合法的和有正当理由的。 委员会指出,提交人在保释后不离开新西兰的决定并不意味着在引渡前对他的拘留是任意的。 委员会认为,除上述例外情况外,没有理由认为缔约国当局故意或疏忽地延长了对提交人的拘留,或者在提交人被拘留期间未能按照国内法进行引渡程序。 委员会回顾,提交人曾有几次机会在审判中对他的拘留提出质疑,导致若干法院作出合理的决定,证明他继续被拘留是正当的(《意见》第8.20段)。
委员会得出结论认为提交人于2014年9月12日至12月1日的拘留是任意的违反了《公约》第九条第1款而对他的其余拘留期和限制性保释期并非任意
委员会的结论:所提出的事实并未表明提交人根据《公约》第七条享有的权利受到侵犯,而是表明提交人根据《公约》第九条第1款享有的权利受到侵犯(《意见》第9段)。
出版物的来源: https://espchhelp.ru/koon/blog-koon/5225-2023-12-20 .
Ko Te take O Kyung ep Kim V. Aotearoa. Ko nga whakaaro o te Komiti Tika tangata o te UN i te tihema 20, 2023. Te Whakawhitiwhiti No. 4170/2022.
I te tau 2022, i awhinahia te kaituhi o te whakawhitiwhiti korero ki te whakarite amuamu. I muri mai ka tukuna te amuamu ki Aotearoa.
I kii te kaituhi kua takahi te roopu Kawanatanga i ana tika i raro i nga tuhinga 7, 9, 10 me 14 o te Kawenata i roto i nga ahuatanga maha, tae atu ki te tuku ia ia ki te pupuri me te whakaae ki te tuku ia Ia ki Haina. I whakatau te Komiti kaore nga korero i tukuna ki a ia i tohu i te takahi i nga tika o te kaituhi i raro i te tuhinga 7 o te Kawenata, engari i whakaatu i te takahi i nga tika o te kaituhi i raro i te tuhinga 9, te waahanga 1, o te Kawenata.
Ngā tūranga ture o te Komiti:
tuhinga 7
Ka mahara te Komiti ki tana korero nui No. 31 (2004) mo te ahua o te herenga ture whanui i whakawhiwhia ki nga Whenua o Nga whenua ki te Kawenata, e pa ana ki te herenga o nga Whenua o Nga Whenua kia kaua e tukuna, kia peia, kia peia, kia peia ranei tetahi tangata mai i to raatau rohe ina he take nui ki te whakapono he tino morearea o te kino kore, penei i te mea i whakaritea i nga tuhinga 6 me te 7 o te Kawenata (paragraph 12).ko te Me whai āhua whaiaro te mōrea, ā, i te wā kotahi me whai take nui hei whakapūmau i te tīariatanga o tētahi mōrea tūturu o te kino e kore e taea te whakatika. I te mahi pera, me whai whakaaro ki nga meka me nga ahuatanga katoa e pa ana, tae atu ki te ahuatanga o nga mana tangata i te whenua e pa ana ki te kaituhi. Me nui te taumaha ki te aromatawai i mahia e te rōpū Kāwanatanga, me te tirotiro, te aromatawai rānei i ngā meka me ngā taunakitanga hei whakatau i te mōrea kua whakaritea, me mahi e ngā mana O ngā Kāwanatanga kāwanatanga ki te Kawenata, ki te kore e whakapumautia he mārama te whakatau i taua aromatawai, he hapa mārama rānei, he whakakahore rānei i te tika (te wāhanga 8.3 o ngā Whakaaro).
E kī ana te Komiti kāore te Kawenata i te aukati i te tuku I ngā Kāwanatanga ki te whakawhirinaki ki ngā taurangi ā-iwi e whakaratohia ana mā te tono I ngā Kāwanatanga i roto i te horopaki o te peia, o te tukunga rānei i te take o ngā kerēme kore-whakahoki. E kōrero ana te Komiti ki tōna ture e ai ki ngā pūrongo o te whakamamae me ngā takahi tika tangata whānui i roto i te Kāwanatanga e whiwhi ana, kāore i te nui te taunakitanga e tika ana kia whakamamaetia te tangata mēnā ka tukuna atu ki taua Kāwanatanga, ahakoa te wātea o ngā whakaū. Heoi anō, he mea nui te tīariatanga o ngā parenga, ō rātou ihirangi, me te tīariatanga me te whakamahinga o ngā tikanga whakatinana hei whakatutuki i te pātai whānui mēnā he tino mōrea o te whakamamae. Me whakauru ngā parenga ki tētahi tikanga aroturuki, me te tautoko i ngā whakaritenga whaitake hei whakarite i tō rātou whakatinanatanga whai hua mā te tuku me te tono I ngā Kāwanatanga. Heoi, ko te kore o taua tikanga kaore i te tohu i te takahi i te tuhinga 7 o te Kawenata e te Kawanatanga i tonoa i roto i te tukunga, na te mea me whai whakaaro ki nga ahuatanga katoa (te waahanga 8.4 o nga Whakaaro).
Tuhinga 9, parau 1, o te Kawenata
Ko te tuhinga 9, parau 1, o te Kawenata e whakarite ana kia kaua tetahi e mauheretia, kia mauheretia ranei. E kōrero ana te Komiti ki tana kōrero whānui No. 35 (2014) mō te herekore me te pono whaiaro, i kī ai ka taea te hopu, te pupuri rānei i runga i te ture ā-rohe, engari he mea kōaro (para 12). Ko te ariā o te "arbitrariness" kaua e taurite ki te ariā o te "kore ture", engari me whakamaori whanui ake, tae atu ki nga waahanga o te kore e whakaaetia, te he, te kore e taea te whakaaro me te kore e rite ki nga taurangi tukanga. E whakaaro ana te Komiti, i roto i te aromatawai whānui o te arbitrariness o te roa o te tukanga tuku, he mea tika ki te whakaaro mehemea i whakahaerehia e te Rōpū Kāwanatanga tenei tukanga ki te āta, me nga take mo tetahi whakaroa (parau 8.17 o nga Whakaaro).
Te Aromatawai a te Komiti i ngā āhuatanga tūturu o te take:
tuhinga 7
I kite te Komiti kua tono te Kawanatanga O Haina kia tukuna te kaituhi i roto i te horopaki o nga mahi taihara i raro i te tuhinga 232 o te ture Taihara Hainamana e pa ana ki te kohuru. I whiwhi te rōpū Kāwanatanga i ngā taurangi mai i te Kāwanatanga O Haina, ā, i tohe rātau he nui rātau ki te tiaki i ngā tika o te kaituhi i whakaurua ki te Kawenata, i te wā kotahi e whakarite ana i te mana o te ture mā te āwhina i te tukanga o te whakahe i te kohuru. I kite te Komiti i te tuunga a te kaituhi kia kaua tetahi e tukuna ki Haina na te mea kaore i te whakaute i nga tika tangata i taua whenua, a he whanui te tukino me te whakamahi i te punaha whakahaere ture, na te mea kaore i tino whai hua nga taurangi i riro mai. I whakaarohia e te Komiti nga momo korero i tukuna e te kaituhi hei tautoko i tana tuunga kaore e taea e enei taurangi te tiaki ia ia (te waahanga 8.2 o nga Tirohanga).
Ko te pātai mēnā i tika te aromatawai a ngā mana O te rōpū Kāwanatanga i te mōrea o te whakamamae ki te kaituhi mēnā ka tukuna ia ki Haina me whakatau i runga i ngā mōhiohio e wātea ana ki ngā mana o te rōpū Kāwanatanga i te wā o ā rātou whakataunga mō tana tukunga (te wāhanga 8.4 o Ngā Tirohanga).
I kī te Komiti ko te Ture Tukunga o te tau 1999 e whakarato ana i ngā herenga whakahau i runga i te tukunga i te aroaro o te mōrea nui o te whakamamae me ngā herenga ā-roto i runga i te tukunga i te wā o ngā āhuatanga tino nui, kāore rānei e taea te whakaoti. I mahara te Komiti ko nga taurangi i whakawhiwhia, i kii: i te Mea He taha A Haina ki te Kawenata mo te Whakamamae me Etahi atu Tukino, He Tukino, he Tukino Ranei, he Whiu ranei, ka whai te kawanatanga o te whenua i te Kawenata kia kore ai te kaituhi e tukinotia, tetahi atu tukino, he tukino, he tukino ranei, ka tutuki enei taurangi. Ko nga taurangi kei roto i te tuhi, he ahua mana, a i tukuna i mua, i te wa, i muri hoki o nga hui kanohi-ki-te-kanohi i Niu tireni me Haina me nga māngai matua o te Kawanatanga O Haina, tae atu ki te Karere, he kaiwhakawa awhina o te Kooti Nui o te Iwi me nga apiha mai i te Manatū O Nga Take o waho, te Manatū O te Haumarutanga A te Iwi, te tari Kaitirotiro Nui o te Iwi me te Manatū O te Ture. I whakaaro te Komiti he nui, he motuhake hoki ēnei taurangi (te wāhanga 8.5 o ngā Tirohanga).
I kite te Komiti i te mea i mārama te rōpū Kāwanatanga i ngā hui kanohi-ki-te-kanohi i waenganui i ngā rangatira matua e whakatau ana te take o te tukunga me te nui o ngā taurangi e te Minita O te Ture anake, ā, ehara i te mea he taurangi ka tukuna te kaituhi. I tirotirohia e nga Minita O te Ture me nga kooti nga take a te kaituhi mo nga take whakahauanga me te whakaaro mo te kore e whakaae ki te tuku, tae atu ki tana kereme kaore i whai hua nga tiaki me te tikanga tirotiro. I te aromatawai i ana kerēme, i tirotirohia e nga mana nga kirimana tika tangata me nga mahi whakawa, tae atu ki tera o te Komiti Tika tangata. I te mea kua riro i a ia te tohutohu e tika ana, i tono te Minita o te Ture, i whiwhi korero taapiri me nga taurangi mai i te Kawanatanga O Haina, ka tirotirohia ano te take o te tukunga o te kaituhi i runga i enei korero hou, tae atu ki te korero ki te Manatū Mo nga Take o waho me te Tauhokohoko mo te tirotiro me nga taurangi. I kii te Manatū Ture ka tiimata nga apiha ki te whakarite i te haerenga tuatahi i te wa e whakapumautia ana te ra o te tukunga o te kaituhi (te waahanga 8.6 o nga Whakaaro).
E ai ki enei taurangi, ki te tukuna, ka mauheretia te kaituhi ka mahi i te whiu herehere i Shanghai, kei reira nga tari consular o Te roopu Kawanatanga; i te wa o te waahanga tirotiro, ka taea e nga māngai taapori, consular ranei o te roopu kawanatanga te toro atu ki te kaituhi i nga haora 48 neke atu ranei mena ka tono te kaituhi i etahi atu haerenga, haerenga ranei; ko etahi atu haerenga I tonoa E te kaituhi ka whakaritea i te wa e taea ai; I nga wa katoa o tana herehere, tae atu ki te herehere i mua i te whakawakanga, ka whakamohio nga māngai o te roopu Kawanatanga i te wa tika mo te waahi o tana herehere me nga whakarereketanga i roto; i nga wa katoa o te herehere a te kaituhi, tae atu ki te herehere i mua i te whakawakanga, ka whai waahi te kaituhi ki te whakapiri atu ki nga māngai i nga wa katoa e tika ana ki te roopu kawanatanga ki te whakarato korero mo tana maimoatanga, ka whakawhiwhia ki a ia te whai waahi ki te mahi ma te fax, imeera, waea ranei; kāore e āta tirohia e whakatikaina rānei aua whakapā; i ngā wā katoa o te mauheretanga o te kaituhi, tae atu ki te mauheretanga i mua i te whakawakanga, ka taea e ngā māngai o te rōpū Kāwanatanga te toro atu ki te kaituhi i te wāhi o tana mauheretanga, ā, ka haere tahi me tētahi, neke atu rānei o ngā tāngata e whai ake nei, ka tohua e ngā māngai ā-iwi, ā-kaunihera rānei o Te rōpū Kāwanatanga: he kaiwhakamaori, he tohunga hauora e whai mana ana ki Te whakahaere i ngā mahi ngaio i Haina, me tētahi tohunga i Te mara ture, e raihana ana ki Te whakahaere i ngā mahi ngaio i Haina; ka whakaaetia ēnei haerenga auau ia 15 rā, ā, ka whakaritea ētahi atu haerenga i runga i te tono a ngā māngai o te rōpū Kāwanatanga; i te wā o te haerenga, ka whai wāhi ki te kōrero whaiaro ki te kaituhi, me te kore tirotiro, i tētahi wāhi haumaru; ka kīia te tika o ngā herehere ki te whiwhi tiaki hauora; ka whakaratohia ngā rongoā whakawātea me ngā pire moe kore utu ki te kaituhi; mēnā I Te wā o ngā haerenga, ka hoatu te whai wāhitanga ki te kaituhi ki te haere, me tana whakaaetanga, he whakamātautau hauora nā ngā tohunga i kōwhiria e ngā māngai o te rōpū kāwanatanga; Ka whakahaerehia ēnei whakamātautau hauora i te taha tūmataiti, ahakoa, i runga i te tono a ngā māngai o Te Kāwanatanga O Haina, ka taea e tētahi tohunga hauora o tō rātou kōwhiringa te haere ki aua whakamātautau; i te wā o ngā haerenga, ka whakawhiwhia te uru atu ki ngā wāhanga o te whare herehere e uru atu ai te kaituhi, tae atu ki ōna wāhi noho; ka hoatu ki ngā māngai o te rōpū Kāwanatanga te whai wāhitanga ki te hui tūmataiti ki ētahi atu tāngata, tae atu ki ngā kaimahi o te whare herehere, ngā kaituku, ngā kaimahi hauora, me te whakaaetanga a te kaituhi, tōna roia; Ka whai wāhi atu hoki ngā māngai ki ētahi atu mōhiohio e pā ana ki te maimoatanga o te kaituhi me ngā tikanga o tana herehere; kāore he tikanga utu e tangohia ki ngā tāngata e whakarato ana i ngā mōhiohio ki ngā māngai o te rōpū Kāwanatanga mō te maimoatanga o te kaituhi, mēnā ka whakaratohia ēnei mōhiohio i runga i te pono; ka whakaratohia ki ngā māngai o te rōpū Kāwanatanga ngā mōhiohio katoa i roto i ngā haora 48 me ngā pūkete kāore i whakatikaina o ngā uiuinga katoa i mua i te whakawakanga me ngā rerenga whakawa e pā ana ki te kaituhi; Mēnā ka puta tētahi take e pā ana ki te whakamāramatanga, te whakamahinga rānei o ngā taurangi, ka tīmata tonu ngā māngai o ngā Kāwanatanga e rua ki te kōrero ki te whakatau i tēnei take i runga i te huarahi e pai ana ki ngā taha e rua (te wāhanga 8.7 o ngā Whakaaro).
I kite te Komiti i te whakatau a te Manatū Ture ka taea e te Manatū O Nga Take o waho me te Tauhokohoko te toro atu ki te kaituhi, e ai ki nga taurangi, te tirotiro i te whakatutukitanga a nga Mana O Haina me a raatau herenga me te tuku korero ki nga taha tuatoru mena kaore i te whakatutukitanga o enei taurangi, kaore pea. I tohutohu te Minita Mo nga Take o waho o te roopu kawanatanga ki ana kaimahi kia toro atu ki te kaituhi i nga wa katoa e tika ana kia pai ai tana oranga i te wa o te waahanga tirotiro, me te kii ka tohaina he rauemi motuhake ki te Kaunihera o te Roopu kawanatanga i Shanghai kia pai ai nga haerenga i ia 48 haora, ia ra ranei, mena e tika ana. I tohu te Komiti ko nga kaitohutohu o te kawanatanga O te kawanatanga he wheako ki te whakahaere i nga haerenga tirotiro ki nga waahi herehere i Haina, tae atu ki o raatau taangata me o raatau taangata o etahi atu whenua (te waahanga 8.8 o nga Tirohanga).
I kite te Komiti kaore nga mana o te roopu Kawanatanga i tautohetohe i nga kereme a te kaituhi mo te tupono o te tukino i Nga tari whakahaerenga ture i Haina, kaore hoki i te aukati i a raatau ki te korero ki nga whakaritenga o te ture Hainamana, ina koa, ka aukati i te tukino kia whiwhi whakaaetanga me te whakarato i te tupono o nga riipene ataata, oro ranei o nga uiui i mua i te whakawakanga i roto i te keehi o etahi hara nui. I te mea ke, i muri i te arotake i nga whakaaro tohunga e pa ana, i whakatau te roopu Kawanatanga, i runga i enei raraunga, he mea tika etahi taurangi, a, i runga i enei taurangi, kaore te kaituhi e aro ki te tupono whaiaro ki te tukino, me te whakaaro ki ona ahuatanga takitahi. I tohu te Komiti, ahakoa i tautohetia e te kaituhi te whai hua o nga tiaki i roto i tana take, kaore ia i kii kua tukuna ia ki te whakamamae, ki te tukino ranei e nga mana i Haina, kaore hoki i whakarato korero e tohu ana kua pa ki a ia taua tukino na te mea he ngoikore motuhake, hei tauira, tona iwi, tona whenua, ona mahi ira tangata ranei (te waahanga 8.9 o nga Whakaaro).
I kii te kaituhi kei te raru ia ki te whakamamae na te mea i whakapaehia ia mo te kohuru me te aukati i tana tukunga, na te mea i nui ake te hiranga o tana keehi. I kite te Komiti kua tirotirohia e nga kooti o te roopu Kawanatanga enei kereme, a, i kii, ahakoa he waahanga torangapu pea te tukunga, ko te kohuru i roto i nga ahuatanga e kiia ana ehara i te kaupapa torangapu, engari he hara i roto i te taiao. I whakaaro te Komiti, i te mea ko nga taurangi i whakawhiwhia me te tikanga aroturuki, kaore i whakapumautia ko nga whakaaro torangapu, tae atu ki te whakanui ake i te hiahia o te iwi ki te keehi a te kaituhi, i whara i te rangahau, i piki ake ranei te tupono kia tukinotia i Haina (te waahanga 8.10 o Nga Tirohanga).
Mo te kerēme a te kaituhi kei te raru ia i te whakamamae hinengaro, kaore ranei e kitea, i whakaarohia e te Manatū Ture mena ka taea e ia te kite i te whakamamae mena ka whakamahia, ana, i mua i te whakatau mo tana tukunga, i tono korero taapiri mo te auau o nga haerenga ki te kaituhi me te waa o te urunga ki nga rekoata o nga rangahau o mua. I te wāhanga whakamutunga o te whakawa, i whakaaetia e te Kooti Nui te tono a te kaituhi ki te whakarato i nga taunakitanga hou i roto i te ahua o nga whakatau mo nga tikanga o te herehere i Haina i enei ra. I whakaatuhia nga whakaaro i te mutunga o te tau 2021 e etahi kaiwhakaako me tetahi roia kaitohutohu i mahi ture i Haina tae noa ki te 2003, ana, i roto i era atu mea, i puta te awangawanga mo te mahi whakamamae i Haina, me te mea ka taea te whakawhirinaki ki nga taurangi i whakawhiwhia ki te taumata tiketike o te tikanga. I whakaarohia e te Kooti nga awangawanga i whakaputaina, a, i te whakaaro ki nga take i whakahuatia i mua, i whakatau kaore he take nui ki te whakapono ka raru te kaituhi ki te tukino (te waahanga 8.11 o nga Whakaaro).
I muri i te tirotiro i te ihirangi o nga whakataunga a nga mana o te motu me nga taurangi i whakawhiwhia, i whakatau te Komiti kua nui te whakaaro o te roopu Kawanatanga ki nga take motuhake a te kaituhi i nga waahanga rereke o te tukanga mo te take i raru ai ia ki te maimoatanga he rereke ki te tuhinga 7 o te Kawenata i Haina. I kitea e te Komiti kua mahi nga mana o te Roopu Kawanatanga me te aro nui ki te tono taurangi taapori. I aro atu hoki te Komiti ki te meka kaore nga mana i aro ki nga tautohe a te kaituhi, ki nga taunakitanga ranei mo nga tikanga o te whakaute ki Nga tika tangata i Haina me te whai hua o Nga taurangi taapori mai i Haina, engari i aromatawaihia e Raatau ma te whai whakaaro ki etahi atu waahanga, tae atu ki nga whakaaro tohunga i rapuhia e nga mana o te motu, te ture o te Komiti, nga kooti me etahi atu roopu mana tangata tae atu ki te wheako o Te Roopu Kawanatanga ki Te mahi Ki A Haina i roto i nga keehi rite (Te wāhanga 8.12 o ngā tirohanga).
I kite te Komiti kaore i taea e te kaituhi te whakaatu ko te whakatau a te roopu Kawanatanga ki te tuku ia ia i muri i tana whakatau kaore ia i te tino raru ki te tukino i Haina he tino pohehe, he hapa marama ranei, he whakakahore ranei i te tika (parau 8.13 o nga Tirohanga).
Tuhinga 9, wāhanga 1
I kī te Komiti i whai wāhi te kaituhi ki te whakahe i te ture o tana herehere i roto i te tukanga katoa, mai i te tirohanga ture me te mahi. Heoi, i kite te Komiti i te whakatau a te Kooti Nui o te 3 o tihema 2014 - i roto i tana whakatau mo te tono habeas corpus tuarua a te kaituhi - mo te whakahau i tukuna e te Kooti Rohe i te 29 o noema 2013 ki te whakawhānui i te pupuri a te kaituhi kia rite ki te waahanga 70 o te Ture Whakaaetanga 1999. I whakaaro te Kooti Nui kua pau te mana i te 12 o mahuru 2014, i tukuna e te kaituhi he tono ki te whakahoki i tana piiraa ki te whakatau a te Kooti Rohe ki te kii ka taea te tuku atu. Ahakoa i mohio te Kooti Nui ko te take o te mutunga o te whakahau kaore i te mea nui, mai i te 2 o tihema 2014 i tukuna e te Kooti Rohe he whakahau Hou i runga i te tuhinga 26, parau 1, o te ture i whakahuatia, i kii te Komiti kaore te roopu Kawanatanga i korero mo te whakatau a te Kooti nui ko te mana o te whakahau i tukuna i te 29 o noema 2013 mo te mea i runga i te tuhinga 70 o te ture, i pau i mua i te tuku i tetahi whakahau hou. I whakatau te Komiti, i te mea ko nga korero i tukuna ki a ia e tohu ana ko te pupuri a te kaituhi mai i te 12 o mahuru ki te 1 o tihema 2014 kaore he take tika, he mea noa iho, i te takahi i te tuhinga 9, parau 1, o te Kawenata (parau 8.19 o nga Tirohanga).
I tua atu i te wā i runga ake nei, i muri i te tirotiro i te raupapa taipitopito o nga kaupapa me nga take mo nga whakataunga i tukuna ki a ia, i whakaaro te Komiti ko te pupuri o te kaituhi he ture, he tika hoki na nga take i whakahuatia i runga ake nei. I kī te Komiti ko te whakatau a te kaituhi kia kaua E wehe Atu i Aotearoa i muri i tana tukunga i runga i te herenga, ehara i te mea ko tana herehere i te wa e tatari ana ki te tukunga atu he mea noa iho. I kitea e te Komiti, me te mea i runga ake nei, kaore he take hei whakapono ko nga mana o te roopu Kawanatanga i te hiahia, i te kore ranei i roa te pupuri o te kaituhi, i te kore ranei i kaha ki te mahi i te tukanga tuku i runga i te ture o te whenua i te wa e mauheretia ana te kaituhi. I mahara te Komiti he maha nga whai wāhitanga a te kaituhi ki te whakahe i tana herehere i roto i nga whakawakanga i arahi ki nga whakataunga whakaaro e nga kooti maha e whakatika ana i tana herehere tonu (te waahanga 8.20 o nga Tirohanga).
I whakatau te Komiti ko te mauheretanga o te kaituhi mai i te 12 mahuru ki te 1 tihema 2014 tae atu ki te tuhinga 9, te waahanga 1, o te Kawenata, i te mea ko nga wa e toe ana o tana mauheretanga me te tuku i runga i te peera here kaore i te mauheretia, kaore hoki i takahi i te tuhinga 9, te waahanga 1, o te Kawenata (te waahanga 8.21 Whakaaro).
Ko nga whakatau a te Komiti: Ko nga meka i whakaatuhia kaore i tohu i te takahi i nga tika o te kaituhi i raro i te tuhinga 7 o te Kawenata, engari i whakaatuhia he takahi i nga tika o te kaituhi i raro i te tuhinga 9, te waahanga 1, o te Kawenata (te waahanga 9 o nga Tirohanga).
Pūtake o te whakaputanga: https://espchhelp.ru/koon/blog-koon/5226-i-te-hakihea-20-2023-i-wikitoria-te-keehi-i-te-komiti-tika-tangata-o-te-un .