Переводчик - новый участник правоотношений в сфере охраны здоровья?
В связи с ростом в практическом здравоохранении конфликтов, возникающих в связи с имеющимися сложностями установления должного уровня взаимопонимания, необходимого для осуществления лечебно-диагностического процесса, отвечающего правовым и этическим нормам, сложившимся правилам в отрасли, поднимается вопрос о переводчике - лице, осуществляющем адекватный, точный перевод с одного языка на другой. Показаны направления возможного взаимодействия медицинской организации, лечащего врача и пациента с переводчиком. Автором вносятся предложения по совершенствованию действующего законодательства.
Ключевые слова: лица, не владеющие в достаточной мере государственным языком Российской Федерации; информированное добровольное согласие; конфликты в медицине; переводчик; совершенствование законодательства о здравоохранении.
Due to the growth of conflicts in practical healthcare arising from the existing difficulties in establishing the proper level of mutual understanding necessary for the implementation of a therapeutic and diagnostic process that meets legal and ethical standards and established rules in the industry, the question of a translator is raised - a person who performs an adequate, accurate translation from one language to another. The directions of possible interaction of the medical organization, the attending physician and the patient with the translator are shown. The author makes proposals to improve the current legislation.
Key words: persons who do not sufficiently speak the state language of the Russian Federation, informed voluntary consent, conflicts in medicine, translator, improvement of legislation on healthcare.
В связи с происходящими геополитическими и экономическими изменениями последних нескольких десятилетий поток иностранных граждан, лиц без гражданства, беженцев, вынужденных переселенцев и других лиц, не владеющих на достаточном уровне русским языком, увеличивается. Наиболее часто с языковой проблемой сталкиваются сотрудники правоохранительных органов (полиции, таможни и др.), а также работодатели, активно использующие труд таких лиц (в строительстве, сельском хозяйстве и др.).
В последние годы с этой проблемой стало сталкиваться и практическое здравоохранение. Наиболее характерной она является для мест компактного пребывания и (или) проживания работников (преимущественно иностранных), а также для отдельных служб отрасли (в первую очередь скорой медицинской помощи, акушерско-гинекологической и некоторых других).
Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" <1> (далее - Закон N 323-ФЗ) закрепляет ряд прав, гарантирующих соблюдение медицинским корпусом как его базовых прав как человека, так и прав пациента, т.е. лица, попавшего в орбиту здравоохранительных правоотношений, являющихся для него нетипичными, неестественными. В этой связи как в научной литературе, так и в судебной практике все чаще поднимается вопрос об уязвимости отдельных групп, категорий пациентов (несовершеннолетних, иностранцев, лиц без гражданства, лиц, страдающих некоторыми болезнями, и др.) <2>.
--------------------------------
<1> СЗ РФ. 2011. N 48. Ст. 6724.
<2> См. подробнее: Мохов А.А. Наиболее уязвимые пациенты как категория биоэтики и права // Биоэтика. 2019. N 1. С. 35 - 39.
Уязвимость также все чаще начинает учитываться и в нормах права. Так, в силу ст. 26 Закона N 323-ФЗ клиническая апробация, испытание лекарственных препаратов, специализированных продуктов лечебного питания, медицинских изделий и дезинфекционных средств с привлечением в качестве объекта для этих целей задержанных, заключенных под стражу, отбывающих наказание в виде ограничения свободы, ареста, лишения свободы либо административного ареста, не допускается. В Распоряжении Коллегии Евразийской экономической комиссии от 29 декабря 2015 г. N 183 "О проекте решения Совета Евразийской экономической комиссии "О Правилах проведения клинических и клинико-лабораторных испытаний (исследований) медицинских изделий" <3> появилось понятие уязвимых субъектов испытаний (исследований). К ним были отнесены и лица без гражданства, и представители национальных меньшинств, и лица, неспособные дать информированное согласие.
--------------------------------
<3> Правовой портал Евразийского экономического союза.
Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" в отдельных случаях проводит разграничение между гражданами и негражданами. В основном они касаются доступности и порядка оказания медицинской помощи. Так, согласно ч. 1 ст. 19 Закона N 323-ФЗ каждый имеет право на медицинскую помощь, а в силу ч. 3 этой же статьи право на медицинскую помощь иностранных граждан, проживающих и пребывающих на территории России, устанавливается национальным законодательством и международными договорами. При этом лица без гражданства, постоянно проживающие в нашей стране, пользуются правом на медицинскую помощь наравне с гражданами Российской Федерации. Как можно убедиться, уровень гарантий лиц без гражданства на получение медицинской помощи выше, чем для иностранных граждан. Обусловлен такой подход законодателя высокой уязвимостью этих лиц.
Применительно к правам пациента как субъекта здравоохранительных правоотношений законодатель принципиальных различий между пациентами - гражданами и негражданами не делает. Об этом свидетельствует как конструкция ст. 19 Закона N 323-ФЗ, так и иные статьи отправного акта, регулирующего отношения в сфере охраны здоровья граждан, здравоохранения, медицинской помощи. Одиннадцать прав пациента закреплено ч. 5 ст. 19 Закона N 323-ФЗ. Их реализация не представляется возможной без дачи пациентом информированного добровольного согласия. Отправные положения о согласии, порядке его дачи, форме и др. зафиксированы в ст. 20 Закона N 323-ФЗ. Следует обратить внимание на имеющуюся неточность, закравшуюся в текст документа. Наименование статьи "Информированное добровольное согласие на медицинское вмешательство и на отказ от медицинского вмешательства" по кругу субъектов, дающих его, шире, чем содержание. Так, согласно ч. 1 ст. 20 Закона N 323-ФЗ, необходимым предварительным условием медицинского вмешательства является дача информированного добровольного согласия гражданина или его законного представителя. Слово "гражданин", видимо, следует трактовать расширительно, как физическое лицо, а не как лицо, имеющее гражданство Российской Федерации. Из этого исходит и практика, руководствуясь принципами автономии, равенства субъектов и другими. Для снятия закравшейся неточности слово "гражданин" должно быть заменено на "физическое лицо". Неточности мы наблюдаем и в ч. 7 этой статьи. Медицинская документация ведется, подписывается, при необходимости истребуется физическим лицом как субъектом здравоохранительных правоотношений вне зависимости от того, является ли он гражданином России, иностранным гражданином, лицом без гражданства.
Требования к информированному согласию известны, давно сложились, что подтверждается правоприменительной практикой. Медицинский работник должен предоставить пациенту в доступной для него форме полную информацию о целях, методах оказания медицинской помощи, связанном с ними риске, возможных вариантах медицинского вмешательства, о его последствиях, а также о предполагаемых результатах оказания медицинской помощи <4>. Исполнить возложенную на медика (по общему правилу на лечащего врача) обязанность бывает не всегда просто в силу причин объективного и субъективного свойства (дефицит времени, недостаточное внимание, "скоростной" стиль работы, низкая квалификация, незнание специалистом предъявляемых нормативными актами требований к оформлению документов и пр.). Как уже отмечалось, одной из все чаще констатируемых проблем, возникающих в медицинской практике, становятся трудности установления такого уровня отношений между пациентом и его лечащим врачом, а также иными участниками лечебно-диагностического процесса, который позволяет специалисту на высоком уровне, качественно, с соблюдением всех правовых, а также этических норм решать стоящие перед медиком задачи, не опасаясь совершить ошибку, следовательно, быть привлеченным к юридической ответственности.
--------------------------------
<4> См., например: Постановление Конституционного Суда РФ от 13 июля 2022 г. N 31-П "По делу о проверке конституционности пунктов 11 и 12 части 1 статьи 79 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" в связи с жалобой гражданки Ф.", Решение Верховного Суда РФ от 15 марта 2023 г. N АКПИ23-17, Решение Верховного Суда РФ от 21 апреля 2022 г. N АКПИ22-106, Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 16 мая 2022 г. N 18-КГПР22-28-К4.
В случаях, когда перед врачом сложный пациент (не понимает, не знает, не поддерживает необходимый контакт, неоднократно меняет волеизъявление), ссылающийся на наличие языковых, ментальных, психологических проблем, доктор вынужден большинство возникающих перед ним вопросов снимать посредством установления тесного контакта с родственниками, супругом больного. Однако, практикуя такой прием, доктор также может угодить в ловушку, следствием которой будет правовой конфликт.
Как известно, одним из принципов охраны здоровья является соблюдение врачебной тайны. В силу ч. 1 ст. 13 Закона N 323-ФЗ сведения о факте обращения гражданина за оказанием медицинской помощи, состоянии его здоровья и диагнозе, иные сведения, полученные при его медицинском обследовании и лечении, составляют врачебную тайну. В связи с этим установление врачом эффективного канала коммуникации для решения стоящих перед ним задач в отношении "проблемного" пациента, не владеющего, слабо владеющего русским языком, посредством вовлечения в лечебно-диагностический процесс родственников, свойственников, друзей или иных лиц по общему правилу невозможно. Вначале нужно получить согласие пациента на передачу конкретному лицу (лицам) сведений, относящихся к врачебной тайне, а также определить их объем. Только после этого можно действовать дальше. Такое согласие в силу различных причин получить возможно не всегда.
В настоящее время некоторые медицинские организации страны вынуждены идти по пути подготовки и изготовления форм информированного согласия на иностранных языках (например, на таджикском, узбекском и др.), а также других материалов для пациентов (буклетов, листовок и пр.).
Такого рода "документы" частично снимают наиболее острые проблемы в клиниках, но не способны их разрешить полностью. По отдельным пунктам, положениям стандартного, типового согласия у пациентов могут возникать вопросы. Их нужно оперативно снимать. Врач, как правило, сделать это не в состоянии, так как не владеет иностранным языком (языками) в той мере, в какой это необходимо для решения им своих профессиональных задач, доведения до пациента необходимой и достаточной для принятия компетентного решения информации.
Следует также заметить, что действующее законодательство не предусматривает "хождения" наряду с формой информированного согласия на медицинское вмешательство на государственном (русском) языке также документов на иностранных языках. Согласно ст. 1 Федерального закона от 1 июня 2005 г. N 53-ФЗ "О государственном языке Российской Федерации" <5> государственным языком Российской Федерации на всей ее территории является русский язык. Статьей 3 этого Закона закреплены сферы, в которых государственный язык подлежит обязательному использованию. Пункт 1 ч. 1 ст. 3 акта требует обязательное использование государственного языка не только в деятельности федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов РФ, иных государственных органов, органов местного самоуправления, но также в организациях всех форм собственности. Этим пунктом акцентируется внимание также на деятельности по ведению в любых организациях делопроизводства именно на русском языке.
--------------------------------
<5> СЗ РФ. 2005. N 23. Ст. 2199.
Нельзя не обратить внимание и на п. 6 ч. 1 ст. 3 Федерального закона N 53-ФЗ "О государственном языке Российской Федерации". Официальные взаимоотношения и официальная переписка организаций всех форм собственности не только с гражданами Российской Федерации, но и с иностранными гражданами и лицами без гражданства ведутся на русском языке.
В то же время не имеется непреодолимых препятствий в случае возникновения конфликта между пациентом и медицинской организацией по предоставлению последней в суд или другой орган, рассматривающий соответствующее заявление, жалобу, форму информированного согласия на медицинское вмешательство, выполненную как на русском языке, так и на иностранном, и ранее подписанную пациентом (заявителем, жалобщиком, истцом).
Апробированным в других областях и сферах деятельности для снятия языковой и некоторых других тесно связанных с нею проблем является институт переводчика. Фактически, как показывают опросы руководителей медицинских клиник, они уже привлекаются к работе в наиболее сложных и (или) конфликтных случаях.
Так, согласно ст. 162 ГПК РФ лица, участвующие в деле, вправе предложить суду кандидатуру переводчика. По аналогии - пациент, не владеющий либо в недостаточной мере владеющий государственным языком Российской Федерации, может предложить медицинской организации переводчика (уяснение смысла происходящего, доведение содержания, сущности информированного добровольного согласия, запросов и потребностей и пр.). Если от пациента кандидатуры переводчика не последует, а потребность в переводчике имеется, то организация должна быть вправе предложить пациенту кандидатуру из числа имеющихся в ее распоряжении (из сотрудников организации, имеющегося кадастра, реестра переводчиков <6>).
--------------------------------
<6> Такой в случае реализации данного сценария может быть создан.
Переводчику, обеспечивающему поддержку, сопровождение пациента при оказании ему медицинской помощи, должны быть разъяснены его права и обязанности. Большинство прав и обязанностей являются общими для переводчиков, независимо от оснований использования, применения их знаний и навыков. В качестве самостоятельной должна появиться обязанность переводчика по сохранению им врачебной тайны.
В случае появления в законодательстве об охране здоровья граждан переводчика придется решать вопрос об оплате его услуг. В настоящее время представляется маловероятным формирование специализированных медицинских организаций, полностью либо в значительной мере ориентированных на обслуживание лиц, не владеющих в достаточной мере языком для осуществления лечебно-диагностических мероприятий. Но при их создании в штате организаций могут появиться переводчики. Даже если такие организации и появятся (например, в местах компактного пребывания, проживания иностранных граждан, лиц без гражданства и других нуждающихся в оказании медицинской помощи), они не решат нарастающей проблемы в целом. Практическая потребность в услугах переводчика может возникнуть в любой точке страны, в любой медицинской организации. Следовательно, нужно исходить из того, что работа переводчика не будет входить в круг служебных обязанностей привлекаемого к переводу лица. Тогда возникает вопрос компенсации за оказанные услуги. Здесь могут быть различные варианты решения.
По мере развития цифровых технологий <7> в качестве одного из возможных вариантов решения названной выше проблемы может стать создание на федеральном и (или) региональном уровне единого центра, обеспечивающего не просто перевод с одного языка на другой, а перевод специализированный. Те же телемедицинские технологии как разновидность технологий, посредством которых осуществляется дистанционное взаимодействие, позволяют решать проблему доступности переводчика (особенно по редким языкам).
--------------------------------
<7> См. подробнее: Сергеев Ю.Д., Предеина И.В. Становление цифрового контура здравоохранения в Российской Федерации: обзор и особенности правового регулирования // Медицинское право. 2020. N 1. С. 3 - 11.
С учетом изложенного в Федеральном законе N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" могут появиться следующие новеллы:
- в ст. 2 будет закреплено понятие переводчика;
- появление самостоятельной статьи о переводчике в процессе оказания медицинской помощи;
- п. 22 ст. 2 - дополнение перечня субъектов и участников телемедицинских технологий переводчиком;
- ч. 5 ст. 19 - появление права пациента воспользоваться услугами переводчика;
- ч. 2 ст. 22 - дополнение пунктом о том, что информация о состоянии здоровья в отношении лиц, на владеющих либо в недостаточной мере владеющих государственным языком Российской Федерации, по их требованию предоставляется через переводчика.
Первоначальная практика может потребовать и других дополнений и изменений в законодательство об охране здоровья граждан в связи с появлением переводчика как нового участника правоотношений.
