Проблемы законодательного регулирования применения принудительных мер медицинского характера
В соответствии со ст. 97 УК РФ порядок исполнения принудительных мер медицинского характера определяется уголовно-исполнительным законодательством Российской Федерации и иными федеральными законами. Между тем до настоящего времени проблемы законодательного урегулирования вопросов розыска и доставления госпитализируемых лиц в медицинские учреждения не решен. В статье аргументируется необходимость внесения изменений в действующие нормативные правовые акты в рассматриваемой сфере.
Ключевые слова: принудительные меры медицинского характера, уголовно-исполнительное законодательство, госпитализация лиц с психическими заболеваниями.
Under Art. 97 of the Criminal Code of the Russian Federation, the order of enforcement of coercive medical measures is determined by penal legislation of the Russian Federation and other federal laws. Meanwhile, to date, the problems of the legislative regulation of the issues of search and shipment of hospitalized persons to the medical facilities have not been solved. The article argues the necessity of introduction of amendments into the current statutory acts in the sphere under consideration.
Key words: coercive medical measures, penal legislation, hospitalization of persons with psychiatric diseases.
Проблема неурегулированности процесса исполнения принудительных мер медицинского характера на практике приводит к нарушению прав граждан на защиту от посягательств со стороны лиц, страдающих психическими заболеваниями.
Как следствие, цели таких мер, под которыми Г. Назаренко предлагает понимать излечение лиц, которым назначено принудительное лечение, или такое изменение их психического состояния, при котором устраняется общественная опасность и тем самым достигается предупреждение совершения ими новых деяний, предусмотренных статьями Особенной части УК РФ, не достигаются <1>.
--------------------------------
<1> См.: Назаренко Г.В. Принудительные меры медицинского воздействия: раздел "Меры общественной безопасности" // Lex russica. 2017. N 8. С. 101 - 111.
В силу ч. 1 ст. 97 УК принудительные меры медицинского характера могут быть назначены судом в том числе лицам, совершившим деяния, предусмотренные статьями Особенной части УК, в состоянии невменяемости.
К одному из видов принудительных мер медицинского характера ст. 99 УК отнесено принудительное лечение в медицинской организации, оказывающей психиатрическую помощь в стационарных условиях, если характер психического расстройства лица требует таких условий лечения, ухода, содержания и наблюдения, которые могут быть осуществлены только в медицинской организации, оказывающей психиатрическую помощь в стационарных условиях.
В силу ч. 1 ст. 443 УПК РФ в случае признания доказанным, что деяние, запрещенное уголовным законом, совершено лицом в состоянии невменяемости или что у этого лица после совершения преступления наступило психическое расстройство, делающее невозможным назначение наказания, суд в соответствии со ст. 21 и 81 УК выносит постановление о его освобождении от уголовной ответственности или от наказания и о применении к нему принудительных мер медицинского характера.
В соответствии с ч. 1 ст. 99 УК в постановлении суд указывает вид принудительной меры медицинского характера. Как разъяснено в п. 20 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 7 апреля 2011 г. N 6 "О практике применения судами принудительных мер медицинского характера", определение конкретного психиатрического учреждения, где должно проводиться лечение, относится к компетенции федеральных органов исполнительной власти в сфере здравоохранения или органов исполнительной власти субъекта Федерации в сфере здравоохранения.
Согласно ч. 3 ст. 97 УК порядок исполнения принудительных мер медицинского характера определяется уголовно-исполнительным законодательством Российской Федерации и иными федеральными законами.
Вопросам применения к осужденным мер медицинского характера посвящена ст. 18 УИК РФ, регулирующая процедуру применения принудительных мер медицинского характера к осужденным к принудительным работам, аресту, лишению свободы.
Между тем нормы УИК не содержат положений, регламентирующих процедуру исполнения постановления суда о применении принудительных мер медицинского характера в виде принудительного лечения в медицинской организации, оказывающей психиатрическую помощь в стационарных условиях общего типа.
Федеральным законодательством процедура применения принудительных мер медицинского характера после вынесения постановления суда тоже не урегулирована.
Так, ч. 11 ст. 20 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" определено, что к лицам, совершившим преступления, могут быть применены принудительные меры медицинского характера по основаниям и в порядке, которые установлены федеральным законом.
Опосредованно этот вопрос затрагивается в ч. 3 ст. 30 Закона РФ от 2 июля 1992 г. N 3185-1 "О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании", которой на сотрудников полиции возложена обязанность по оказанию содействия медицинским работникам при осуществлении недобровольной госпитализации и обеспечению безопасных условий для доступа к госпитализируемому лицу и его осмотра. При необходимости розыска и задержания лица, подлежащего госпитализации, сотрудники полиции действуют в порядке, установленном Федеральным законом от 7 февраля 2011 г. N 3-ФЗ "О полиции".
На практике же отсутствие четко определенной процедуры исполнения постановлений судов о применении принудительных мер медицинского характера приводит к уклонению лиц, страдающих психическими заболеваниями, от соответствующей госпитализации.
Например, Постановлением Инзенского районного суда Ульяновской области от 25 июня 2021 г. А. был признан совершившим общественно опасное деяние, предусмотренное п. "а" ч. 3 ст. 158 УК, освобожден от уголовной ответственности за это деяние, поскольку оно было совершено им в состоянии невменяемости. В соответствии с п. "а" ч. 1 ст. 97, п. "б" ч. 1 ст. 99, ст. 101 УК А. назначены принудительные меры медицинского характера в виде принудительного лечения в медицинской организации, оказывающей психиатрическую помощь в стационарных условиях общего типа.
Копия этого Постановления в 2021 г. была получена районной больницей и согласно информации руководителя лечебного учреждения принята к исполнению. При этом должностные лица государственного учреждения здравоохранения за оказанием содействия в розыске и доставлении А. для принудительного лечения в органы внутренних дел не обращались.
В результате А. с 2021 г. принудительное лечение не проходил, вследствие чего в мае 2023 г. незаконно проник в принадлежащее местной жительнице домовладение, где изнасиловал ее и совершил открытое хищение имущества.
В связи с этим по материалам прокурорской проверки 31 июля 2023 г. органом предварительного следствия в отношении должностных лиц учреждения возбуждено уголовное дело по ч. 1 ст. 293 УК.
Таким образом, как указывают С. Шишков и С. Полубинская, регламентация порядка исполнения принудительных мер медицинского характера именно уголовно-исполнительным законодательством обязательна, а иное законодательство, например о здравоохранении, может регулировать эту сферу правоотношений лишь наряду с уголовно-исполнительным, но никак не вместо него <2>.
--------------------------------
<2> См.: Шишков С.Н., Полубинская С.В. Законодательные проблемы принудительных мер медицинского характера (глава 15 УК РФ) // Lex russica. 2019. N 6. С. 161 - 172.
Отсутствие же четко регламентированной процедуры исполнения постановления суда и контроля за обеспечением лечебным учреждением применения принудительных мер медицинского характера зачастую приводит к указанным преступным последствиям.
В качестве способа решения проблемы С. Полубинская предлагает включить в УИК специальную главу, посвященную исполнению принудительных мер медицинского характера в целом, т.е. как соединенных с исполнением наказания, так и назначаемых самостоятельно <3>.
--------------------------------
<3> См.: Полубинская С.В. Проблемы правового регулирования принудительных мер медицинского характера, соединенных с исполнением наказания // Ведомости уголовно-исполнительной системы. 2013. N 5. С. 22 - 27.
В то же время следует отметить, что ч. 13 ст. 16 УИК на уголовно-исполнительные инспекции возложена обязанность по осуществлению контроля за применением принудительных мер медицинского характера, назначенных в соответствии с ч. 2.1 ст. 102 УК, т.е. в период условно-досрочного освобождения или в период отбывания более мягкого вида наказания, а также после отбытия наказания.
С учетом этого оперативным решением проблемы могло бы стать закрепление в ст. 16 УИК обязанности уголовно-исполнительной инспекции по осуществлению контроля за применением принудительных мер медицинского характера, назначенных также в соответствии со ст. 101 УК.
После получения постановления суда о применении к лицу соответствующих принудительных мер уголовно-исполнительная инспекция осуществляла бы контроль за госпитализацией лица, страдающего психическими заболеваниями, а в случае его уклонения от исполнения обязанности обеспечивала бы его доставление в соответствующее государственное учреждение здравоохранения.
Также целесообразно изложить в новой редакции ч. 3 ст. 30 Закона РФ от 2 июля 1992 г. N 3185-1 "О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании", например, следующим образом: "(3) Сотрудники полиции по запросу уголовно-исполнительной инспекции или медицинского учреждения в порядке, установленном Федеральным законом "О полиции", при необходимости осуществляют розыск, задержание и доставление лица для недобровольной госпитализации и обеспечивают безопасные условия для доступа к нему медицинских работников и его осмотра".
С учетом изложенного проблема законодательного регулирования применения принудительных мер медицинского характера, назначаемых самостоятельно, требует скорейшего разрешения путем нормативного закрепления обязанностей и разграничения компетенции органов исполнительной власти и учреждений здравоохранения по доставлению госпитализируемого лица и дальнейшему осуществлению контроля за фактическим прохождением им необходимого лечения.
