Медицинский блогинг в России: предупреждение преступлений и проблемы практической реализации действующих механизмов уголовной ответственности
Статья посвящена правовым проблемам медицинского блогинга в России. Рассмотрены вопросы, связанные с предупреждением преступлений в указанной сфере. В числе прочего разграничиваются понятия "блогерство" и "медицинская деятельность", выявляются причины высокой латентности преступлений, совершаемых медицинскими блогерами.
Ключевые слова: предупреждение преступлений, медицинский блогер, медицинский блогинг, телемедицинские технологии, право на информацию, медицинская деятельность.
The article presents a legal research of the problems of medical blogging in Russia and considers issues related to crime prevention in this area. Among other things, the legal aspects of distinguishing blogging from medical activities, including those carried out within the framework of telemedicine consultations, as well as the problem of high latency of crimes committed by medical bloggers, have been investigated.
Key words: crime prevention, medical blogger, medical blogging, telemedicine technologies, right to information, medical activity.
Введение
В России, как и во всем мире, активно развивается медицинский блогинг. Популярные каналы с сотнями тысяч подписчиков в Instagram, Facebook <1>, Telegram и на прочих онлайн-платформах ведут как отдельные врачи-специалисты, так и медицинские организации. Например, только в Telegram, который пока доступен российским пользователям без ограничений, существует около 8,2 тыс. каналов медицинской тематики (плюс к этому 13,1 тыс. каналов посвящены здоровью и фитнесу и 25,9 тыс. - психологии <2>). Количество подписчиков в наиболее популярных из них превышает 500 тыс. Цели и контент таких блогов могут быть совершенно различными: в них публикуется просветительская информация по различным медицинским вопросам, рекламируются лекарственные средства, услуги пластических хирургов, косметологов, стоматологов и врачей иных специальностей. Также предоставляются индивидуальные консультации, назначается лечение и др.
--------------------------------
<1> Компания Meta Platforms Inc., которой принадлежат социальные сети Instagram, Facebook, признана экстремистской (Решение Тверского районного суда города Москвы от 21.03.2022 по делу N 02-2473/2022). При этом Генпрокуратура разъясняла, что использование Facebook и Instagram "не в целях экстремизма" не будет рассматриваться как его поддержка при условии, что деньги за рекламу передаются блогеру, а не структурам социальной сети. Интересна также позиция Роскомнадзора (Письмо от 14.11.2023 N 03-107001): несмотря на то что Instagram и Facebook недоступны для российских пользователей, реклама, распространяемая там российскими физическими и юридическими лицами, должна маркироваться и вноситься в Единый реестр интернет-рекламы (ЕРИР) через оператора рекламных данных.
<2> Данные портала tgstat.ru.
Кроме того, публикации на медицинские темы зачастую осуществляют не только блогеры, специализирующиеся на медицине, но и иные медийные лица, не имеющие прямого отношения к сфере здравоохранения.
Очевидно, что публикации популярных медийных врачей и других известных блогеров могут оказывать реальное влияние на отношение людей к той или иной медицинской проблеме. К сожалению, известны случаи <3>, когда такое влияние приводило к негативным последствиям для здоровья и жизни некоторых читателей или зрителей.
--------------------------------
<3> Показательна история ЗОЖ-блогера Максима Лютого (около 60 тыс. подписчиков в Instagram). В 2023 г. он довел до смерти собственного ребенка экспериментами с питанием и закаливанием. Решением Лазаревского районного суда г. Сочи блогер признан виновным в том числе по ч. 4 ст. 111 УК РФ (Решение от 16.04.2024).
Однако, несмотря на наличие рисков и опасений, важно учитывать, что блогерская деятельность как информационная услуга пока является законной <4>. В личных блогах авторы-врачи и даже блогеры без медицинского образования вправе публиковать разного рода информацию, в том числе на медицинские темы, при условии, что нет прямого руководства к действию или индивидуального назначения, а также не нарушаются требования действующего законодательства. А пользователи Сети вправе потреблять блогерский контент и самостоятельно принимать решение о том, как распоряжаться полученной информацией, так же, как они имеют право читать профессиональную медицинскую литературу, смотреть документальные медицинские фильмы, читать инструкции по применению лекарственных препаратов и др.
--------------------------------
<4> В июле 2024 г. сообщалось, что депутаты Госдумы предлагают разработать для медицинских блогеров стандарты, отвечающие требованиям Федерального закона от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" и правилам просветительской деятельности (согласно Федеральному закону от 29.12.2012 N 273-ФЗ "Об образовании в Российской Федерации"). Также рассматривается возможность запрета медицинских онлайн-консультаций блогерами, не имеющими профильного образования. См. об этом: Невинная И.В. Госдуме предлагают проверять блогеров, выдающих себя за врачей // Российская газета. 2024. 22 июля.
Указанное связано, в частности, с тем, что согласно ч. 4 ст. 29 Конституции РФ каждый имеет право искать, получать, передавать, производить и распространять информацию. Конечно, при условии соблюдения законодательных требований. При этом возникают высокие риски совершения медицинскими блогерами правонарушений, в том числе преступлений, в силу незнания и непонимания специфики правового регулирования медицинской и блогерской деятельности, а также в силу размытости критериев и сложности дифференциации двух сфер деятельности.
Риски совершения преступлений возникают при нарушении тонкой границы между информационной и медицинской услугами, а также при распространении заведомо недостоверной общественно значимой информации. Кроме того, имеются риски нарушения блогером требований законодательства о рекламе медицинских услуг или требований о неразглашении врачебной тайны, в частности при публикации фото (видео) пациентов "до и после" без согласия пациента и пр. (эта проблематика вынесена за рамки настоящего исследования).
В то же время судебной практики по подобным категориям дел крайне мало. По нашему мнению, это свидетельствует о высоком уровне как естественной, так и искусственной латентности преступлений в обозначенной сфере. Причины этого находятся в плоскости разносторонних факторов <5>.
--------------------------------
<5> См. об этом: Смирнов А.М. Концепция научных взглядов профессора К.К. Горяинова на латентную преступность // Уголовно-исполнительная система: право, экономика, управление. 2021. N 4. С. 6 - 9.
Разграничение блогерской и медицинской деятельности
Первостепенным для определения границ допустимого и, соответственно, для предупреждения преступлений блогеров является разграничение просветительской, рекламной, блогерской и медицинской деятельности. Каждая из них регулируется профильным Федеральным законом: от 29 декабря 2012 г. N 273-ФЗ "Об образовании в Российской Федерации", от 13 марта 2006 г. N 38-ФЗ "О рекламе", от 27 июля 2006 г. N 149-ФЗ "Об информации, информационных технологиях и о защите информации", от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" <6> (далее - Закон N 323-ФЗ). В рамках данного исследования разграничиваются лишь понятия "блогерская деятельность" и "медицинская деятельность".
--------------------------------
<6>
В соответствии со ст. 2 Закона N 323-ФЗ под медицинской деятельностью понимается профессиональная деятельность по оказанию медицинской помощи, а также иные виды профессиональной деятельности в сфере здравоохранения. Медицинская помощь - комплекс мероприятий для поддержания и (или) восстановления здоровья, включающих предоставление медицинских услуг, т.е. медицинских вмешательств или комплекса медицинских вмешательств, направленных на профилактику, диагностику и лечение заболеваний, медицинскую реабилитацию и имеющих самостоятельное законченное значение.
Действующее законодательство предусматривает только один допустимый формат информационных технологий, посредством которого пациенту дистанционно может оказываться медицинская помощь, - телемедицинские технологии. При этом должны быть соблюдены жесткие требования, установленные Законом N 323-ФЗ и Порядком организации и оказания медицинской помощи с применением телемедицинских технологий, утвержденным Приказом Минздрава России от 30 ноября 2017 г. N 965н.
В указанных актах установлены требования в отношении медицинских организаций и медицинских работников, которые имеют право консультировать пациентов с применением телемедицинских технологий, в отношении технического обеспечения таких консультаций и пр.
Кроме того, посредством дистанционного взаимодействия допустимо оказывать лишь узкий спектр медицинской помощи, а именно:
- корректировать ранее назначенное пациенту лечение, в том числе формировать рецепты на лекарственные препараты в форме электронного документа (при условии установления диагноза и назначения лечения по данному обращению на очном приеме (осмотре, консультации));
- принимать решения о необходимости проведения очного приема врача (осмотра, консультации) и (или) рекомендовать пациенту проведение предварительных обследований (в случае обращения без предварительного установления диагноза и назначения лечения на очном приеме (осмотре, консультации). При отсутствии предварительного очного приема назначение пациенту лечения, равно как и выписывание лекарственных препаратов, не предусмотрено);
- вести дистанционное наблюдение за состоянием здоровья пациента (порядок предполагает направление сообщений пациенту от врача, однако дистанционное наблюдение осуществляется исключительно после очного приема и установления диагноза заболевания).
То есть даже медицинские организации и медицинские работники, имеющие необходимые разрешительные документы и, соответственно, обладающие правом предоставлять помощь по определенным медицинским специальностям, не вправе дистанционно консультировать пациентов, давать им рекомендации, назначать лечение и т.д. иначе как посредством телемедицинских технологий и при условии соблюдения ряда жестких требований.
Блогерская же деятельность медицинских работников или иных лиц представляет собой информационную услугу, не имеющую целей постановки диагноза или назначения (корректировки) лечения.
При этом действующее законодательство не предусматривает понятий "блогер" или "блогерская деятельность". До 2017 г. в законодательстве под блогерами понимались владельцы сайта и (или) страницы сайта в сети Интернет, на которых размещается общедоступная информация и доступ к которым в течение суток составляет более 3 тыс. пользователей сети Интернет (ч. 1 ст. 10.2 Федерального закона от 27.07.2006 N 149-ФЗ "Об информации, информационных технологиях и о защите информации"). Однако с 30 июля 2017 г. данная норма, а также иные положения законодательства, касающиеся регулирования деятельности блогеров, утратили силу на основании Федерального закона от 29 июля 2017 г. N 276-ФЗ <7>. Федеральный закон от 8 августа 2024 г. N 303-ФЗ <8> внес очередные поправки в Федеральный закон от 27 июля 2006 г. N 149-ФЗ "Об информации, информационных технологиях и о защите информации": особые правила установлены для страниц (каналов) в социальных сетях, имеющих аудиторию более 10 тыс. человек.
--------------------------------
<7> Федеральный закон от 29 июля 2017 г. N 276-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "Об информации, информационных технологиях и о защите информации".
<8> Федеральный закон от 8 августа 2024 г. N 303-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О связи" и отдельные законодательные акты Российской Федерации".
Таким образом, медицинская деятельность (в том числе медицинская помощь, оказываемая в рамках телемедицинских консультаций) и медицинское блогерство являются разными видами деятельности, осуществляемыми в разных целях и посредством разных цифровых платформ.
Для минимизации рисков восприятия подписчиками блогера справочной информации в качестве руководства к самолечению рекомендуем сопровождать опубликованный материал предупреждением (Disclaimer). В Disclaimer следует указывать, что представленные на сайте (странице) консультации (информация) носят справочный характер, не имеют статуса медицинской консультации и направлены исключительно на реализацию информационных потребностей посетителей сайта (страницы) в области здравоохранения. Указанное будет являться мерой предупреждения преступления и позволит не допустить наступления негативных последствий для здоровья или жизни подписчика.
Уголовная ответственность за онлайн-рекомендации по лечению
Риски юридической ответственности возникают при предоставлении блогером консультаций или публикаций, носящих характер не справочной информации, а конкретных рекомендаций и указаний по лечению (или отказу от него). При этом ответственность может быть как уголовной, так и административной или гражданско-правовой.
Теоретически действия блогеров, предоставляющих медицинскую помощь онлайн, образуют составы преступлений, предусмотренных, в частности, ст. 235, 238, 109 УК РФ.
Субъектом ответственности по указанным составам преступлений является как медицинский работник, так и лицо, не имеющее права осуществлять медицинскую деятельность. Все зависит от конкретных обстоятельств дела. При этом, как было отмечено выше, преступления в сфере блогинга характеризуются высокой латентностью.
На практике достаточно сложно доказать вину по составам преступлений, предусматривающим последствия в виде причинения вреда жизни или здоровью. Это связано с тем, что для привлечения к ответственности необходимо заключение судебно-медицинской экспертизы, подтверждающее прямую причинно-следственную связь между неблагоприятным исходом заболевания и действиями блогера. Подтверждением тому является известный случай врача - ВИЧ-диссидента, убеждавшего своих подписчиков отказаться от приема необходимых препаратов для лечения ВИЧ. Несмотря на фактические смерти ряда "поклонников", медик так и не был осужден <9>. Еще один кейс связан с фитоблогером Евгенией Беляевской: не имея медицинского образования, она предлагает консультации по фитолечению онкологических заболеваний. В 2023 г. депутат Государственной Думы РФ Бадма Башанкаев обратился к Генеральному прокурору с просьбой проверить законность деятельности блогерши <10>, однако о возбуждении против нее уголовного дела не сообщалось.
--------------------------------
<9> См. об этом: Борисов А. "Доктор Смерть": терапевт из Волгограда стала одним из главных ВИЧ-диссидентов России // V1.ru.
<10> См. об этом: Бескаравайная Т. Генпрокуратуру попросили проверить деятельность обещающего излечение онкобольным фитотерапевта // Медвестник.
В то же время в некоторых случаях (ч. 1 ст. 238 УК РФ) для привлечения к ответственности достаточно одного лишь факта незаконной медицинской онлайн-консультации (наступление негативных последствий не охватывается диспозицией статьи). Однако в рамках произведенного анализа судебной практики нами не было обнаружено дел о привлечении к ответственности медицинских блогеров (или иных медийных лиц), в том числе по статьям, имеющим формальный состав. Указанное свидетельствует о том, что такие дела либо отсутствуют вовсе, либо их крайне мало, несмотря на периодические публикации СМИ об очередной жертве недобропорядочного "онлайн-врача".
Уголовная ответственность за распространение недостоверной медицинской информации
Следует учитывать, что, даже если блогером не пересечена граница, отделяющая справочную информацию от медицинской услуги, его действия все равно могут образовывать составы некоторых преступлений. В частности, речь идет об ответственности за распространение в Сети фейковой информации.
Так, в свете пандемии COVID-19 и появления в Интернете большого количества фейковой коронавирусной информации законодателем были введены в УК РФ новые специальные составы преступлений, связанные с распространением заведомо ложной информации. Отметим, что составы преступлений предусматривают ответственность не только за ложь о коронавирусе, но и за иную недостоверную общественно значимую информацию, а также недостоверную информацию об иных обстоятельствах, представляющих угрозу жизни и безопасности граждан.
Действующая редакция УК РФ предусматривает ответственность за преступления, связанные с распространением недостоверной информации, по ст. 207.1, а также ч. 1 и 2 ст. 207.2 УК РФ.
Теоретически при определенных обстоятельствах медицинские блогеры, а также иные медийные лица, публикующие ложные сведения относительно тех или иных медицинских вопросов (например, публикующие информацию о способах лечения определенных заболеваний, занимающиеся ВИЧ-, COVID-диссидентством, и пр.), могут быть привлечены к ответственности по какой-либо из представленных выше статей. Конкретный состав преступления (правонарушения) будет зависеть от конкретных обстоятельств дела, наступивших или ненаступивших негативных последствий и пр.
В то же время на практике привлечение блогеров к ответственности по данным статьям за распространение недостоверной медицинской информации (в том числе теоретически представляющей угрозу для здоровья и жизни широкого круга граждан) является крайне затруднительным по ряду причин.
Во-первых, ответственность по данным составам может наступать не за любые медицинские фейки, а только за ту недостоверную информацию, которая является общественно значимой или содержит сведения об обстоятельствах, представляющих угрозу жизни и безопасности граждан. При этом составы преступлений, предусмотренные ч. 1 и 2 ст. 207.2 УК РФ, предполагают также наступление определенных неблагоприятных последствий.
Во-вторых, все указанные составы преступлений предусматривают, что лицо, распространившее недостоверную опасную информацию, должно заведомо знать, что она является недостоверной (данное обстоятельство является труднодоказуемым).
Существуют и иные сложности, в том числе, например, связанные с неоднозначностью толкования терминологического аппарата представленных составов (данные сложности сохраняются, даже несмотря на некоторые разъяснения в Обзорах Президиума Верховного Суда <11>). На практике сложно однозначно определить, будет ли распространенный фейк подпадать под категории недостоверной информации, за которую предусмотрена ответственность представленными выше составами УК РФ.
--------------------------------
<11> Обзоры по отдельным вопросам судебной практики, связанным с применением законодательства и мер по противодействию распространению на территории Российской Федерации новой коронавирусной инфекции (COVID-19), N 1 и 2 (от 21.04.2020 и 30.04.2020).
При этом сложившаяся на данный момент судебная практика свидетельствует, что за распространение фейков о коронавирусе и призывы к несоблюдению противоковидных требований законодательства виновные все-таки привлекаются к уголовной ответственности.
Например, в 2020 г. Симоновский районный суд города Москвы признал виновным по ст. 207.1 УК РФ блогера Андрея Тюняева (Решение Симоновского районного суда г. Москвы N 01-0285/2020). В соцсетях он публиковал видеоролики, в которых сообщал, что под видом лечения от коронавируса у пациентов изымаются здоровые органы.
В 2020 г. нижегородский журналист и Telegram-блогер Александр Пичугин признан виновным по ст. 207.1 УК РФ (Решение Богородского городского суда Нижегородской области по делу N 1-194/2020). Он сравнил церковное богослужение в период пандемии с массовым инфицированием людей.
В 2021 г. блогер Антон Мысливец признан виновным по ст. 207.1 УК РФ (Решение Приморского районного суда г. Санкт-Петербурга по делу N 1-1082/2021). В видеоролике на своем YouTube-канале он утверждал, что вакцина от COVID-19 изобретена с целью сокращения населения планеты, а вакцинированные от новой коронавирусной инфекции быстротечно умирают.
Отметим, что 1 ноября 2021 г. Росздравнадзор поручил <12> подведомственным организациям направлять в прокуратуру или следственные органы информацию об антипрививочниках, чья деятельность имеет признаки преступлений по ст. 207.1 и 207.2 Уголовного кодекса. По данным на ноябрь 2021 г., Следственный комитет РФ возбудил 60 уголовных дел за фейки о борьбе с коронавирусом <13>. В последующем количество таких дел резко сократилось, вероятно в связи с угасанием общественного и государственного внимания к проблеме COVID-19.
--------------------------------
<12> Письмо Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения от 1 ноября 2021 г. N 01-62909/21 "О выявлении граждан, принимающих активное участие в антипрививочной кампании".
<13> Козлова Н. СКР возбудил 60 уголовных дел за фейки о борьбе с коронавирусом.
Заключение
Полноценная судебная практика по привлечению к ответственности за опасные медицинские публикации, а также за онлайн-лечение отсутствует.
Высокая латентность подобных преступлений связана со следующими причинами:
- несовершенство законодательного регулирования в рассматриваемой сфере;
- сложное доказывание наличия элементов соответствующих составов преступлений, в том числе причинно-следственной связи;
- нахождение блогера или больного за границей РФ;
- отказ пострадавшего лица от обращения в правоохранительные органы и т.п.
С другой стороны, как было отмечено выше, УК РФ содержит ряд составов преступлений, под которые все-таки могут подпадать действия недобросовестных "онлайн-врачей" и иных медийных личностей, как дающих конкретные рекомендации по лечению онлайн, так и публикующих опасную общедоступную недостоверную информацию по медицинским вопросам. Следует согласиться с учеными, которые пишут о том, что общее предупреждение преступлений проявляется в самом существовании уголовного закона, запрещающего под страхом наказания совершение того или иного преступления <14>. Уголовно-правовые нормы, определяя, какие общественно опасные деяния являются преступными, и устанавливая виды и размеры наказаний за их совершение, тем самым оказывают предупредительное воздействие. Однако подобное воздействие является неэффективным, если уголовное наказание реально не применялось к лицам, в действительности совершившим преступление. Давно доказано, что уголовное наказание достигает цели общего предупреждения преступлений тем эффективнее, чем неизбежнее оно следует за преступлением <15>.
--------------------------------
<14> См., например: Дедюхина И.Ф. Понятие и исследование общего предупреждения преступлений // Актуальные проблемы современного уголовного права и криминологии: Материалы Международной научно-практической конференции (г. Ставрополь, 6 февраля 2015 г.): Сб. науч. статей. Ставрополь: Северо-Кавказский федеральный университет, 2015. С. 95 - 98.
<15> Денисова А.В. Уровни и стадии предупреждения преступлений // Российский следователь. 2020. N 6. С. 40 - 44.
В связи с указанным полагаем, что предупреждение преступлений, связанных с медицинским блогингом, может быть эффективным только в случае применения комплекса предупредительных мер, включающего широкий спектр различных мероприятий.
Важное значение имеют осуществляемые контрольными (надзорными) органами профилактические мероприятия, в частности предостережения о недопустимости нарушения обязательных требований, консультации, информирование, меры стимулирования добросовестности и пр.
Представляется, что к числу приоритетных мер по предупреждению преступлений блогеров, посягающих на жизнь и здоровье граждан, относится также создание прозрачной нормативной базы, регламентирующей данную сферу деятельности.
Не менее важными являются меры, направленные на повышение эффективности существующих правовых механизмов ответственности. Полагаем, для того чтобы указанные механизмы заработали на практике, необходимо изменить подход к данной проблематике как правоохранительным органам и правозащитникам, так и пострадавшим пациентам. Латентные преступления, как правило, выявляются, когда один из участников противоправной деятельности сотрудничает с правоохранительными органами <16>. Соответственно, важно, чтобы лица, пострадавшие от незаконных действий медицинских блогеров, обращались в уполномоченные правоохранительные органы за защитой своих нарушенных прав.
--------------------------------
<16> Кирина А. Коммерческий подкуп: анализ судебной практики // Трудовое право. 2021. N 7. С. 95 - 111.
