Истребование доказательств в делах о банкротстве корпораций: соотношение с институтом раскрытия доказательств в праве России
В работе рассматриваются некоторые теоретические и практические вопросы, связанные с истребованием доказательств в делах о банкротстве корпораций. Анализируются такие категории, как требование арбитражного управляющего об обязании передать документы, истребование доказательств, раскрытие доказательств. Приводится в качестве примера тест "способности арбитражного управляющего действовать и осуществлять свою функцию" как обоснование удовлетворения ходатайства об истребовании доказательств. Автором делается вывод, что такой подход позволяет судам анализировать обоснованность ходатайств об истребовании доказательства в делах о банкротстве.
Ключевые слова: истребование доказательств, раскрытие доказательств, несостоятельность, банкротство корпораций.
The article considers some theoretical and practical issues related to the demanding evidence in corporate bankruptcy cases in Russia. In particular, the article contains the analysis of the interrelationship of such legal categories as: the requirement of the trustee to hand over documents, the demanding evidence, disclosure of evidence. The author cites as an example the test of "the ability of trustee to act and perform its function" as the satisfaction of the application for the demanding evidence. The author concludes that this approach allows the courts to analyze the validity of the application for demanding evidence in bankruptcy cases.
Key words: demanding evidence, disclosure, discovery, insolvency, corporate bankruptcy.
Российское законодательство о несостоятельности (банкротстве) реформируется в последние несколько лет стремительно и активно. Постепенно реализуется тенденция на предоставление судьям возможности принимать большинство решений без проведения заседания и вызова сторон, а также наделение арбитражных управляющих правом запрашивать сведения о должнике, его контрагентах и иные необходимые сведения без предварительного обращения в суд <1>. Указанные изменения направлены на аккумулирование всех необходимых документов на ранних этапах процедуры банкротства. Важную роль в этом процессе играет арбитражный управляющий.
--------------------------------
<1> Эти тенденции нашли свое отражение в том числе в изменениях, внесенных в Закон о банкротстве Федеральным законом от 29 мая 2024 г. N 107-ФЗ.
Арбитражный управляющий всегда рассматривался в отечественной доктрине банкротного права, в том числе в дореволюционной, как особый участник дела о банкротстве <2>. Так, С.И. Гальперин отмечал, что присяжный попечитель <3> является делегированным судом представителем, заботящимся о раскрытии с полною ясностью всего положения несостоятельного должника в его имуществе и долгах, заботящимся о своевременном раскрытии всего соответствующего материала <4>.
--------------------------------
<2> См.: Дорохина Е.Г. Правовой статус арбитражного управляющего в деле о банкротстве организации: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2004. 192 с.
<3> В дореволюционном российском праве - присяжный попечитель.
<4> См.: Гальперин С.И. Права и обязанности присяжного попечителя по делу торговой несостоятельности (Практические заметки). Екатеринослав, 1989. С. 10 - 11.
Арбитражный управляющий для реализации возложенных на него задач в деле о банкротстве наделен специальными правами, например правом запрашивать необходимые сведения о должнике (ст. 20.3 Федерального закона от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве)), а также процессуальными возможностями, например правом ходатайствовать об истребовании доказательств (ст. 66 АПК РФ).
Применение института истребования доказательств в банкротных спорах вызывает трудности, в том числе из-за наличия специальных правил о распределении бремени доказывания по обособленным спорам, разрешение которых играет важную роль в структуре банкротного производства. Так, согласно статистике по банкротству корпораций, в 2023 г. из 3,055 трлн руб. включенных требований реестровых кредиторов удовлетворено 0,297 трлн руб., или 9,72% от включенных требований реестровых кредиторов. Показательно и то, что размер ответственности лиц, привлеченных к субсидиарной ответственности в делах о банкротстве в 2021 г. (0,5 трлн руб.) <5>, сопоставим с 0,4% объема национального ВВП (130 трлн руб.) в том же году <6>.
--------------------------------
<5> Статистические бюллетени Единого федерального реестра юридически значимых сведений о фактах деятельности юридических лиц, индивидуальных предпринимателей и иных субъектов экономической деятельности (Федресурс), 2023 г.
<6> Отчет Росстата "О производстве и использовании валового внутреннего продукта (ВВП) в 2021 году".
Совокупный объем требований реестровых кредиторов в банкротстве корпораций (3,055 трлн руб.) и банкротстве граждан (0,803 трлн руб.) сопоставим с 2,26% объема национального ВВП за 2023 г. (171,04 трлн руб. <7>), при этом неудовлетворенные требования составляют 2,758 трлн руб. и 0,754 трлн руб. соответственно, или 2,05% от объема национального ВВП. Для сравнения: объем сделок M&A в России по итогам 2023 г. составил 50,6 млрд долларов <8>, или 4,5 трлн руб. (2,63% от объема национального ВВП).
--------------------------------
<7> Отчет Росстата "О производстве и использовании валового внутреннего продукта (ВВП) в 2023 году" от 7 февраля 2024 г.
<8> Трифонова П. Компании сливаются в едином порыве. Объемы сделок M&A бьют рекорды с участием государства // Коммерсантъ. 2024. 14 февраля.
В банкротстве корпораций наблюдение и конкурсное производство в среднем занимают 220 и 1 100 дней соответственно. Таким образом, получение всех необходимых сведений на ранних этапах банкротства корпораций может быть особенно полезно, поскольку позволит на ранней стадии производства о банкротстве саккумулировать доказательственный материал и ввиду этого увеличить процент удовлетворенных требований, а также ускорить соответствующую процедуру дела о несостоятельности (банкротстве). Получение всех необходимых доказательств на раннем этапе банкротства также может позволить с наибольшей точностью определить необходимую процедуру - реабилитационную или ликвидационную. Кроме того, зарубежные исследователи, в том числе из юрисдикций, где банкротство имеет скорее оздоровительный характер и реабилитационную направленность <9>, отмечают, что более полное раскрытие информации о положении дел (positional disclosure) может снизить количество "рецидивов" (повторного ухудшения финансового состояния должника) после банкротства и повысить уровень возмещения убытков владельцами активов <10>.
--------------------------------
<9> О негативной стороне излишней реабилитационной составляющей банкротства корпораций см.: Gluck A.R., Burch E.C., Zimmerman A.S. Against bankruptcy: public litigation values versus the endless quest for global peace in mass litigation // The Yale Law Journal. 2023. T. 133. P. 525.
<10> Chen K.D. Emerging from the Shadows: Consequences of Positional Disclosure in Corporate Bankruptcy.
Связь категорий "раскрытие информации" (используемой в Законе о банкротстве), а также "истребование доказательств" и "раскрытие доказательств" (используемых в арбитражном процессе) можно проследить на примере одного из недавних дел, рассмотренных Арбитражным судом Московского округа <11>. В анализируемом деле конкурсный управляющий обратился с запросом о предоставлении документации (выписки по расчетному счету) к руководителю компании, осуществляющей хранение документов ликвидированного банка. Компания-хранитель подтвердила факт хранения документов, однако отказала в предоставлении информации. Затем управляющий обратился в суд с ходатайством об истребовании доказательств у компании-хранителя, законного представителя хранителя, однако суды первой и апелляционной инстанций не нашли оснований для его удовлетворения.
--------------------------------
<11> Постановление Арбитражного суда Московского округа от 6 ноября 2024 г. по делу N А40-4420/2022.
Кассационная инстанция отменила решения судов нижестоящих инстанций, отметив, что: а) конкурсный управляющий должен конкретизировать перечень и виды запрашиваемых документов, однако степень должной конкретизации требования арбитражного управляющего об обязании передать документы оценивается судом с учетом обстоятельств рассматриваемого дела и необходимости обеспечения реальной возможности осуществления управляющим возложенных на него полномочий; б) непередача документации влечет невозможность исполнения конкурсным управляющим своих обязанностей; в) конкурсный управляющий истребовал конкретный перечень документов, представил доказательства возможного нахождения указанных документов у хранителя; г) если имеются разумные основания полагать, что испрашиваемые сведения (документы) позволят достигнуть целей процедуры банкротства, то субъект, осуществляющий хранение информации, обязан удовлетворить запрос арбитражного управляющего, иное подлежит квалификации как незаконное воспрепятствование деятельности управляющего, что снижает эффективность процедур несостоятельности; д) наличие сомнений относительно обоснованности запроса управляющего толкуется в пользу раскрытия информации.
Таким образом, можно сделать вывод, что суд кассационной инстанции, подчеркивая важность предоставления необходимых сведений (документов) конкурсному управляющему, заключил, что для принятия решения об обоснованности удовлетворения ходатайства об истребовании доказательств должен быть использован тест "Способности арбитражного управляющего действовать и осуществлять свою функцию", т.е. анализ реальной возможности осуществления управляющим возложенных на него функций. На самом деле невозможность конкурсного управляющего получить сначала запрашиваемые (в рамках Закона о банкротстве), а затем истребуемые (в соответствии с АПК РФ) документы и ознакомиться, например, с информацией из выписок по счетам может препятствовать оспариванию сделок, привлечению к субсидиарной ответственности, осложнить поиск сокрытого имущества и, как результат, затруднить формирование конкурсной массы. Напротив же, удовлетворение одного ходатайства об истребовании доказательств может открыть большое поле для исследования и сыграть ключевую роль для выстраивания стратегии и организации ведения работы управляющего в той или иной процедуре банкротства.
Фабула рассматриваемого дела показывает, что арбитражный управляющий для получения необходимых сведений в деле о банкротстве, как это обычно и происходит, изначально использовал запрос о раскрытии информации, а затем, не добившись положительного результата, ходатайствовал об истребовании доказательств. Такая модель, в частности, в свете изменений, внесенных в ст. 20.3 Закона о банкротстве, призвана быть эффективной в случае, когда адресат готов ответить на запрос управляющего, а последний не тратит свои ресурсы на обращение в арбитражный суд для получения запрашиваемых документов, - уменьшаются издержки. Истребование же доказательств (согласно ст. 66 АПК РФ), очевидно, имеет эффективность, поскольку позволяет принудить лицо предоставить доказательство волей суда. Поэтому, используя сначала запрос в рамках полномочий, предоставленных Законом о банкротстве, а затем ходатайствуя об истребовании этих же доказательств в рамках обособленного спора, арбитражный управляющий невольно затягивает процедуру банкротства. Однако еще более неоправданной представляется потеря времени в случае затягивания самого обособленного спора об истребовании доказательств. Избежать такого затягивания призван институт раскрытия доказательств.
В рамках производства по делу о банкротстве категория "раскрытие информации" относится к праву материальному. В круг субъектов, на которых возлагается обязанность предоставления запрошенных арбитражным управляющим сведений (в судебной практике также "обязанность по раскрытию информации, испрашиваемой арбитражным управляющим"), в соответствии с п. 1 ст. 20.3 Закона о банкротстве входят "физические и юридические лица, государственные органы, органы управления государственными внебюджетными фондами Российской Федерации и органы местного самоуправления". Поэтому на такое лицо, упомянутое в ст. 20.3 Закона о банкротстве, обязанность раскрытия доказательств, разумеется, не распространяется. Однако она будет распространяться на него в случае, если оно станет стороной в обособленном споре по истребованию доказательств в деле о банкротстве. В пользу такого подхода свидетельствует и сложившаяся практика: суд обычно назначает судебное заседание по рассмотрению обособленного спора об истребовании доказательств, просит участвующих лиц заблаговременно до судебного заседания представить письменную мотивированную позицию по заявлению об истребовании доказательств <12>. Такой обособленный спор не сводится к формальному удовлетворению или отказу в удовлетворении ходатайства об истребовании доказательства - суд оценивает позиции сторон для разрешения вопроса об истребовании доказательств.
--------------------------------
<12> Определение Арбитражного суда г. Москвы от 20 ноября 2024 г. по делу N А40-4420/22-178-11"Б".
Судебная практика исходит из того, что в предмет доказывания требования о присуждении к исполнению обязанности по передаче документов входит исследование возможности исполнить эту обязанность. Каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать те обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений (ст. 65 АПК РФ). Согласно правовой позиции, изложенной в Определении Верховного Суда РФ от 22 июля 2019 г. N 306-ЭС19-2986, на заявление арбитражного управляющего об обязании передать документацию распространяются общие требования процессуального законодательства, предъявляемые к форме и содержанию иска <13>.
--------------------------------
<13> Постановление Арбитражного суда Московского округа от 7 августа 2024 г. по делу N А41-6292/2020.
Согласно Постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 4 июня 2024 г. N 12 под раскрытием доказательств следует понимать представление участвующим в деле лицом по своей инициативе и по предложению суда другим лицам, участвующим в деле, и суду всех имеющихся у него доказательств, на основании которых могут быть установлены обстоятельства, обосновывающие его требования и возражения, а также в случае невозможности самостоятельного получения доказательства от лица, у которого оно находится, указание на такое доказательство, сопровождающееся ходатайством о его истребовании судом <14>.
--------------------------------
<14> Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 4 июня 2024 г. N 12 "О подготовке дела к судебному разбирательству в арбитражном суде".
Это достаточно широкая дефиниция раскрытия, включающая и представление доказательств, и их истребование. В свою очередь, сравнительный гражданский процесс позволяет сделать вывод, что концепция раскрытия, как она известна в странах common law (disclosure, discovery), так и в странах civil law, по своей сути основывается на двух порядках предоставления доказательств: "стандартное раскрытие" (добровольное) и "особое раскрытие" (истребование доказательств по приказу суда в нашем континентальном понимании).
На двойственность раскрытия доказательств обращали внимание и отечественные исследователи. Так, М.К. Треушников видел двойственность в виде двух составляющих раскрытия доказательства: его 1) обозначения и 2) предоставления возможности для ознакомления с ним и его исследованием - "раскрытие доказательств есть "ознакомление лиц, участвующих в деле, с содержанием доказательств других лиц" <15>, а также "необходимость направления копий документов, представленных в суд, другим лицам, участвующим в деле, если эти документы у них отсутствуют" <16>.
--------------------------------
<15> Треушников М.К. Судебные доказательства. М., 2005. С. 46.
<16> Андреева Т.К., Борисова Е.А., Иванова С.А. [и др.]. Арбитражный процесс / под ред. М.К. Треушникова. М., 2003. С. 207.
В свою очередь, В.М. Шерстюк отмечает, что "раскрытие доказательств охватывает не только представление их суду, но и их обозначение, сопровождавшееся ходатайством об истребовании необходимого доказательства" <17>. В этом сходятся и авторы, предметно исследующие современный институт раскрытия доказательств <18>. Широкое понимание раскрытия доказательств как концепции, включающей и в целом идею обмена состязательными бумагами между сторонами, и предоставление ими друг другу всех относящихся к спору доказательств, и порядок истребования доказательств, может позволить выработать эффективные практики (подходы) к разрешению вопроса об истребовании доказательств в обособленном споре по делу о банкротстве, используя как доктрину процесса, так и международный опыт. В контексте истребования доказательств, несмотря на принципиальные различия в системах civil law и common law, и те и другие правопорядки имеют дело с одним и тем же по своей сути вопросом - необходимостью стороны убедить суд в удовлетворении ходатайства (запроса) об истребовании доказательств.
--------------------------------
<17> Шерстюк В.М. Арбитражный процесс (в вопросах и ответах). 3-е изд., испр. и доп. М., 2004. С. 33.
<18> Лозовицкая А.Д. Раскрытие доказательств: объект, элементы и формы // Законодательство. 2019. N. 10. С. 64 - 70. Автор отмечает: "Обмен состязательными бумагами выступает в качестве одной из форм или способов раскрытия"; Кайзер Ю.В. Раскрытие доказательств в гражданском и арбитражном процессе: дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2012; Архипова Ю.В. Раскрытие доказательств в арбитражном процессе: исковое производство: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2011.
Важно отметить, что некоторые подходы уже формируются в российской судебной практике, как, например, "примат обеспечения выполнения функций арбитражного управляющего", или, как его еще можно назвать, тест "Способности арбитражного управляющего действовать и осуществлять свою функцию", как обоснование удовлетворения ходатайства об истребовании доказательств. Такие подходы позволяют судам взвешенно анализировать обоснованность ходатайств об истребовании доказательства в делах о банкротстве.
